Одесса шутит. От Дерибасовской до Привоза имеем сказать пару слов! — страница 17 из 26

* * *

Муж, пребывающий на курорте в Одессе, пишет с жене:

– Дорогая, у меня все прекрасно, я полностью отдался пинг-понгу.

Жена в ужасе:

– Я всегда подозревала, что ты голубой, но променять меня на китайца…

* * *

Жена собирается на курорт:

– Дорогой! Что тебе привезти?

– Что хочешь, сейчас все лечат.

* * *

– Привет, ты где?

– В отпуске, в Одессе, на курорте!

– И как там водичка?

– Мокренькая!

– А сколько градусов?

– Безалкогольная!

* * *

Самые красивые девушки на курорте появляются, когда уже заканчивается отпуск, а на работе – когда пора уходить на пенсию.

* * *

Муж уезжает на курорт один, без жены. Через неделю присылает ей смс: «Все равно люблю только тебя!» Жена в ответ: «Да и ты пока самый лучший».

* * *

У одессита спрашивают:

– Если бы у вас был выбор: свозить жену на курорт или перекрасить машину, какой бы цвет вы выбрали?


Конечно, курорт Большой Фонтан – это замечательно: можно и здоровье поправить, и истории послушать, и в историю влипнуть… А вообще одесситы любят просто фонтаны и по всему городу понастроили эти замечательные струйные сооружения. Они даже один из своих юмористических журналов назвали «Фонтан» (основан в 1997 г.). Когда известный юморист Михаил Жванецкий благословлял своих коллег на создание этого остро-сатирически-веселого детища, его основатели решили однозначно: «Юмористическому «Фонтану» в Одессе не только быть, но и бить!..» Не удивительно, что в этом журнале присутствуют вполне себе философско-юмористические «Беседы у фонтана». К примеру, вот «послушаем».


Борис Крутиер:

– Пока мы искали новые пути, весь мир приводил в порядок старые дороги.

– Умная власть не мешает народу верить, что принадлежит ему.

– Ничто так не объединяет народ, как национальные идеи, и не разъединяет, как национальный вопрос.

– Все болезни общества от болеющих за народ.

– Маленькая лесть особенно неприятна, когда считаешь, что достоин большей.

– Стыдно жить хорошо, когда другие живут лучше.

– Вначале был обычный бардак, хаос начался, когда стали наводить порядок.

– Никто так не гордится своими корнями, как пни.

– Как работать, так дураков нет, а как руководить – ни одной свободной вакансии.


Юрий Базылев:

– Конфликт лени с работой – это борьба здорового инстинкта с вредной привычкой.

– В раю уравниловка, в аду – индивидуальный подход.


Александр Перлюк:

– Что ни слуга народа, то Его Величество.

– Они законы не обходят, они их объезжают на своих лимузинах.

– Утверждая, что все будет хорошо, пожалуйста, уточняйте – кому!


Евгений Микунов:

– Пытался узнать, сколько людей, занимаясь пантомимой, забыли родной язык.

– Взялся меня учить – плати стипендию.

– Отечественный товаропроизводитель вытеснил с рынка отечественного покупателя.

– Враг не подвел – явился точно к ужину.

– Картина: «Кенгуру требуют денег на карманные расходы».

– Картина: «Божья коровка изучает доильный аппарат».

– Из записок йога: «Сижу я как-то в позе лотоса, благоухаю…»


Нестор Бегемотов:

– В детстве мне часто врали. Говорили, что я толстый, глупый, ленивый. И с годами стало ясно, что меня окружали кристально честные люди.

– По большому счету, нет никакой разницы, во имя каких идеалов тебя собираются линчевать…

– Умный человек не боится посмеяться над собой, а сильный – над другими.

– Как быстро бежит время… Совсем недавно сынишка не хотел идти в детский садик, и вот он уже не хочет идти в институт…

– Бывают такие анекдоты, которые рождаются уже с бородой.


В Одессе имеется около пятидесяти фонтанов, возле которых, по традиции, намечаются свидания, проходят встречи по интересам, гуляют с детишками, наслаждаются брызгами в жаркие и душные моменты приморского лета. Познакомимся с самыми известными и интересными из них.

Главная архитектурная достопримечательность Одессы – Оперный театр. Возле него имеются аж два фонтана. У того, что справа от театра, своя миссия: быть обязательно запечатленным на фотографиях выпускников и молодоженов. И, конечно же, туристов, обожающих наблюдать как здесь проходят традиционные водные битвы.

Не уходя никуда с Театральной площади вы обнаружите другой, вполне себе миленький фонтанчик с историей – его прикупил примерно в 1905 году один состоятельный горожанин. Так что это скульптурное изображение «Дети и лягушка» (другое название «Нарцисс») – одно из самых известных. За годы развития города вширь и вглубь композиция не раз переезжала с места на место, а сейчас находится между Оперным театром и бывшим Английским клубом. Еще на подходе можно обратить внимание, что все проходящие или пробегающие мимо дети обязательно погладят маленькую лягушку.

* * *

Одесса, Театральная площадь.

– Рабинович, что вы здесь делаете?

– Как что? Приехал с женой в Оперный театр.

– А почему же вы не заходите?

– Сегодня моя очередь охранять машину.

* * *

В Одесском Оперном театре идёт «Евгений Онегин». Вдруг солист запнулся и замолчал. Весь зрительный зал и коллеги начинают ему шептать, подсказывая:

«…Куда, куда вы удалились…»

«…Куда, куда вы удалились…»

Солист:

– Ну шо: «Куда-куда»?! Я мотивчик забыл!

* * *

Репетиция «Бориса годунова» в еврейском театре. Актер, играющий годунова, произносит свою реплику:

– Азохен вэй, товарищи бояре! Я шо-та Шуйского не вижу среди тут?

Режиссёр:

– Стоп, Моня! Не среди тут, а между здесь!

* * *

В Оперном театре Рабинович толкает соседа в бок:

– Скажите, Онегин – еврей?

– Нет, конечно.

Через пару минут:

– Скажите, а Татьяна – еврейка?

– С какой стати Ларина – еврейка?

– Ну, а Ленский – еврей?

Сосед, чтобы отделаться от надоеды:

– Да, да, Ленский еврей!

– Таки я это знал. Его обязательно убьют…

* * *

В одесском Оперном театре сидят два меломана с нотами, слушают оперу и перелистывают ноты. Женщина, сидящая рядом, спрашивает другую:

– Вы не знаете, кто это такие?

– Не знаю. Народный контроль, наверное…

* * *

Встречаются два одессита.

– Абрам, не пойму, почему все кричат: «Паваротти – талант! Ах, какой голос!» Он же фальшивит и картавит.

– А ты что, был на его концерте?

– Да, нет, мне вчера Моня напел.

* * *

Одесская коммуналка:

– Софочка, вчера из вашей комнаты доносились такие странные звуки…

– Ах, ничего интересного – это был ноктюрн Шопена.

– Ничего себе не интересно – звучал Шопен, а вышел таки Додик!

* * *

Проводится расследование о пожаре в Одесском Оперном Театре. Допрашивают Рабиновича.

– Расскажите, что вы видели?

– Значит, закрыл я вчера свою лавочку, прихожу домой, поднимаю Сарину юбку…

– Следствию это неинтересно, говорите по существу.

– Так я и говорю. Значит, закрыл я вчера свою лавочку, прихожу домой, поднимаю Сарину юбку…

– Свидетель, короче!

– Так я и говорю короче! Значит, закрыл я вчера свою лавочку, прихожу домой, поднимаю Сарину юбку, которой окно завешено. И что, вы думаете, я вижу? Оперный горит!

* * *

Одесса. Опера. Дают «Борис годунов». В зале погас свет и вдруг громкий женский голос с последнего ряда балкона:

– Ой, Миша, я и не знала, шо вы таки еврей!

* * *

Одесса. Знойное лето. Приезжий с сумками, комкая карту, ловит одессита:

– Скажите, пожалуйста, я до Оперного театра этой дорогой дойду?

Одессит (после секундного размышления):

– Да, пожалуй, тут вам ничего не грозит.

* * *

Мужик устраивается на работу в Одесскую консерваторию. Его послушали – все хорошо! Владение инструментом превосходное, слух абсолютный, играет эффектно, в общем – мечта любого оркестра. Берут:

– Отлично, будем вас оформлять. Как ваша фамилия?

– Иванов.

– Иванов? Хм… А имя?

– Иван.

– Иван?! Непостижимо…. А отчество?

– Моисеевич.

– Ах, как глубоко бывает зарыт талант!

* * *

Одесса. В театральном гардеробе. Жена мужу шепотом:

– Ты с ума сошел! Гардеробщику на чай – сто гривен!

– Да, но посмотри, какая шуба!

* * *

Одесса. Сара и Абрам пришли на концерт. Сидят, слушают. Вдруг Сара нюхает воздух и говорит:

– Абрам, ты сменил носки?

– Сменил.

Через некоторое время.

– Абрам, скажи честно, ты сменил носки?

– Сменил.

– Абрам, ну зачем ты врешь?! Я ведь знаю этот запах! Скажи честно, ты сменил носки или нет?!

Абрам вытаскивает носки из нагрудного кармана и орет на весь зрительный зал:

– Да! Сменил! И принес с собой, потому что знал, что ты не поверишь!