– Как? – вскричал Алексей Николаевич. – Ах ты чувырло. Забыл, что сто четвертый номер записан за госпожой Ландерер?
– Да я и не знал… – растерялся грек. – Ну и ну. Не похоже на простое совпадение, а? В городе сто семьдесят каменоломен, и именно эти две оказались рядом.
Дело принимало новый оборот. Бывшая жена капитана Двоеглазова владела каменоломней, расположенной бок о бок с участком Фанариоти.
– Ладно, поедем туда и узнаем, – решил коллежский советник. – Только никакое это не совпадение…
– А вы сдюжите? – обеспокоенно спросил помощник.
– Доползу как-нибудь.
– Серега сказал, что Спиридон бывает в своем тайнике каждый день с четырех до восьми часов пополудни.
– Давай нагрянем к пяти. Приготовь оружие. И еще… Сообщи Черкасову, куда мы пошли. Мало ли что… Если не вернемся, пусть выжигает участок номер сто три дотла.
Глава 10Под землю и обратно
Сыщики приехали на место и велели извозчику ждать их, сколько понадобится. Дядя оценивающе посмотрел на них и молча протянул грязную ладонь. Лыков так же молча сунул ему бумажный рубль.
– Ну, пошли.
Два смелых человека направились к скату балки. Алексей Николаевич косился по сторонам. Накатанная дорога вела к каменоломням. Оттуда ехал бенд-ваген, нагруженный плитами ракушечника. Правивший балагул с подозрением пялился на незнакомцев: что еще за фараоны в таком месте?
– Когда я последний раз спускался под землю, меня там завалило, – сообщил коллежский советник титулярному. – Четыре дня просидел, еле живой выбрался. Неприятные воспоминания.
– Это когда было?
– В тысяча восемьсот восемьдесят третьем году, в Даниловке под Москвой [66]. Я тогда был еще о-го-го, не то что сейчас. Но даже поседел.
– А я только что родился, – констатировал грек. – Ну, даст бог, сегодня веселей пройдет.
Так за разговорами они подошли ко входу в катакомбы. Тот был разработан под большие упряжи: три сажени в ширину и две в высоту. Справа и слева на некотором удалении виднелись другие ходы, поменьше. Сбоку висела табличка: «Участки нумер от 100 до 134».
Наружу вышла группа пильщиков в робах, фартуках и с инструментами в руках.
– Опаньки, – сказал один, с дерзким нехорошим взглядом. – А у нас гости.
– Гости на гости – хозяину радости, – язвительно ответил Лыков.
– К кому изволите?
– Да не к тебе, не дрейфь.
– Нет, ответьте, сюда кто попало не ходют, – преградил путь сыщикам говорун.
Коллежский советник залез ему под фартук, взял за ремень, крякнул. Оторвал от земли, перевернул вниз головой и потряс, словно копилку. Из карманов гоношистого пильщика посыпалась мелочь. Когда вывалилась последняя монета, Лыков отбросил жертву в сторону и прошел в тоннель. Азвестопуло хихикнул, обращаясь к остальным пильщикам:
– Хорошо, штаны не сняли с дурака. Язык-то надо на привязи держать!
И вприпрыжку догнал шефа. Тот сказал:
– Сразу голова болеть перестала. Далеко нам?
– Серега сказал: пятьдесят саженей вглубь, до первой развилки. Свернуть налево и еще сто саженей. Там ворота с номером участка.
Сыщики зажгли карманные электрические фонари. Вокруг было темно, но чувствовалась жизнь: навстречу ехал очередной балагул, в боковых коридорах стучали кирки и слышались голоса.
Алексей Николаевич посветил на стену:
– Какой он тут желтый! Я думал, ракушечник светлее.
– Разный бывает, – тоном знатока пояснил грек. – От молочно-белого до лимонного и светло-коричневого.
Они говорили о пустяках, но на душе у обоих было неспокойно. Двое против неизвестного противника. Далеко под землей, в запутанных коридорах.
Наконец сыщики оказались перед крепкими деревянными воротами, стянутыми железной полосой. Они были распахнуты на одну створку, внутри плясали блики света. Лыков решительно шагнул вперед.
Им открылась пещера изрядных размеров, примерно десять саженей на тридцать, высотой в полтора человеческих роста. В центре горела керосиновая лампа. Возле нее стоял человек и смотрел на незнакомцев.
– Вовка, Сидор – вы, что ли?
– Здравствуйте, господин Фанариоти, – вежливо поприветствовал хозяина коллежский советник.
Контрабандист отшатнулся:
– Кто вы?
– Полиция, Спиридон Саввич. Приготовьте вашу пещеру для досмотра.
Фанариоти сунул было руку в карман, но тут же достал обратно.
– Вот это правильно, – одобрил Азвестопуло. Осмотрел мужчину опытным взглядом и добавил: – Тем более там ничего нет. Дома шпалер оставил? Ай-яй-яй.
– Покажите сначала документы, – сердито ответил застигнутый врасплох контрабандист.
Лыков вынул билет и назвал себя и помощника. Спиридон поднес бумагу к лампе, прочитал. Услышав фамилию Сергея, повернулся к нему:
– Азвестопуло? Это вас называли Серега Сапер?
– Было дело. А что?
– Хвалили.
– Очень или так?
Фанариоти хмыкнул:
– Говорили, что палец в рот не клади. А вон что – фараон оказался.
– Каждый зарабатывает на хлеб, как может. Вы воруете, я ловлю.
Алексей Николаевич осмотрелся. Вдоль стен, едва различимые в темноте, стояли ящики, бочки, тюки с товарами. Сквозь щели меж досок ближайшего ящика питерец разглядел швейную машинку.
– Это все необандеролено? – спросил он у хозяина.
– Сами как полагаете?
– Вы не дерзите, а отвечайте на вопрос.
– Алексей Николаевич, он кого-то ждет, – подал голос Азвестопуло.
– Я вижу. Тянет время, надеется, что ему помогут. Спиридон Саввич, давайте по-хорошему. Никто вас выручать не станет, даже Вовка Пасечник. Напасть на полковника полиции – значит подписать себе смертный приговор. У вас настолько смелые друзья?
Фанариоти сник.
– То-то. И потом, сперва выслушайте нас. Мы ведь с Сергеем Маноловичем контрабандой не интересуемся. Стащите хоть пароход с кофеем, нам все равно. Мы ловим шпионов.
– Шпионов? – искренне удивился подозреваемый. – Оглянитесь: где я и где шпионы?
– Давайте вылезем отсюда на свет божий, там и оглянемся. Шпионы не выдумка, и к вам имеются вопросы.
– А это?
– Товары? Заприте ворота, как вы обычно делаете. Тут ведь друг у друга не воруют?
– Всякое бывает.
Азвестопуло бесцеремонно вскрыл несколько мест и забрал коробку табака и мешок кофе.
– Вещественные доказательства, ежели что. Ну, идемте?
Лыков смотрел на отставного писаря и удивлялся. Тот повесил замок на ворота и пошел как ни в чем не бывало к выходу. Вот нервы у человека… Если он станет упираться, придется попотеть.
– Не хотите ни в чем признаться? – спросил сыщик у арестованного.
– Нет. Послушаю сначала, что вы мне скажете. Шпионы! Ишь чего удумали. Была бы шея, а хомут найдется?
– Пока вспоминайте вашу службу в Одесском морском батальоне.
Спиридон даже остановился от неожиданности.
– В Одесском батальоне? Это вы там измену нашли?
– Со всей очевидностью.
Дальше грек шел молча, обдумывая услышанное. Он что-то бормотал себе под нос и был явно озадачен.
Когда троица вышла наружу, там их уже поджидали. Четыре хлопца в фартуках стояли возле пролетки, пятый держал под уздцы лошадь.
– Саввич, что за пацюки? – спросил рослый парень с топором за поясом. – Ромику карманы растрясли, так он за подмогой побёг. Ты…
Лыков шагнул вперед, махнул руками, словно хотел хлопнуть в ладоши. Два оборванца повалились навзничь, включая оратора. Третий занес кистень, но ударить не успел: Азвестопуло заехал ему сапогом в пах. Четвертого коллежский советник схватил уже на отходе, дал в ухо и бросил. Пятый, что держал лошадь, успел удрать.
– Садитесь, едем, – приказал Алексей Николаевич Фанариоти. Тот стоял и наблюдал расправу, не вмешиваясь. Пальцем не пошевельнул, чтобы помочь своим защитникам.
К удивлению Фанариоти, сыщики доставили его не в полицию, а в гостиницу «Лондонская». В номере Лыкова прошел первый допрос. Алексей Николаевич положил перед контрабандистом копию доклада о минных полях.
– Ваша рука? Помните этот документ?
– Моя. Помню.
– Когда вы переписывали доклад, кто-нибудь интересовался его содержанием? Из тех, кому не положено.
– Так вы об этом меня пытать собрались?
– Ну не о контрабанде же. Повторяю: подземные ваши грешки нас не волнуют.
– Уф…
Спиридон распрямился, расправил плечи.
– Напугали. Я-то думал, для отвода глаз туман пускаете. В полицию не повезли, значит, будете взятку вымогать. А вы и впрямь про батальон.
Лыков молча смотрел на допрашиваемого, ждал, когда тот успокоится.
– Так, – подобрался Фанариоти. – Доклад помню, меня с ним торопили. А в чем вопрос?
– Из плана, который прилагался к докладу, пропал первый лист.
Контрабандист не понял:
– Ну и что?
– Мы обнаружили его в письме германского агента в Петербурге.
– В Петербурге? Но я там не был ни разу!
– Ты, может, и не был, – взъелся Азвестопуло. – Но какие-то шпионы выкрали доклад, скопировали и отослали в Германию.
– Да вы смеетесь!
Увидев, что сыщики не шутят, контрабандист смутился:
– Вы правда думаете, что это я лист вырвал?
– Допускаем, – ответил Сергей. – Чем ты хуже других, торговец халвой? Мог? Вполне. Вдруг тебя купили. Давай вспоминай: как составлялся доклад, кто проявлял к нему интерес, где могли его переписать или вырвать листы из плана?
– Столько времени прошло… Приказал мне подполковник Стаматьев. Исходные данные принес Рыжак. Вы с ними говорили уже?
– С Рыжаком говорили.
– Вот. Промеры делали мы, и буйки ставили тоже мы. А координаты наносили офицеры флота. Сам я, понятно, в ялике не плавал, мое занятие писарское. Но знаю от других, что мерили все утречком, в тумане, и держали в секрете. Матросам говорили, что будут расширять аванпорт и строить дополнительный брекватер [67]. Для этого-де и промеры.
– Люди верили?