Счастливый и вдохновленный (все же во время моего прошлого путешествия спустя плюс-минус столько же времени я уже валялся под Жориком), я оглянулся по сторонам и нырнул в ближайший глиняный домик, из которого особенно вкусно пахло и раздавались веселые голоса. Логика, которой я руководствовался, проста. На момент XXVI века до нашей эры, в котором я нахожусь, денег в Древнем Египте еще не придумали. Только к XVI веку ребята начнут использовать слитки драгоценных металлов. А первые монеты создадут и вовсе к 500 году до нашей эры. Поэтому рассчитывать на глоток водички я мог и без чеканной монеты в кармане.
«Как в таком случае египтяне платили налоги?», – спросите вы. «Очень легко», – отвечу я. Трава не была зеленее, а таксисты не были менее болтливы. Правители все-также мечтали заставить платить налоги даже камни. Только вот делалось это натуральным путем. Обрабатываешь землю? Отсыпь двадцать процентов пшеницы в копилку фараона. Обменял гуся на ковер? Отдай кусочек ткани или мяса в казну. А иначе шустренько встретишься с Анубисом. Ну, или в особо тяжелых случаях, с Сетом. Анубис, чаще всего демонстрируемый в виде человека с собачьей головой, у древних египтян исполнял функции мумификации тела умершего и его сопровождения в загробную жизнь. Ну а Сет, злодейски убивший своего брата Осириса, был олицетворением войны, засухи и смерти.
Вернувшись к торговле египтян, с первого взгляда схема кажется неудобной и громоздкой. Но плюсы бартера и натурального обмена очевидны. Ты держишь в руках не бумажку, отпечатанную на криво настроенном принтере. Ты держишь товар, а следовательно, обладаешь собственностью. Это сейчас люди, проживающие в десятиэтажных дворцах с бассейнами и коттеджами для тараканов, уверяют нас, что собственность – стереотип, придуманный жадными людьми. Но раньше такие маневры не прокатывали. И даже торговые отношения между государствами велись натуральным путем. А сам бартер никуда не делся и после изобретения денег. Легендарным японским самураям, к примеру, даже в Средние века зарплату выдавали рисом. А менять его на монеты или нет – это уже твое дело.
Но у меня не было даже риса, чтобы произвести обмен. Зато было отличное настроение и ощущение, что на этот раз все будет хорошо. Не может же общество, ежедневно созерцающее полуголых женщин, быть жестоким, не правда ли? Еще была хрупкая догадка, что деревня – это вахтенный лагерь для строителей, и, соответственно, кормят-поят их бесплатно. Как оказалось, я ошибался во всем. Правда, понял я это, как обычно, поздно. А сначала я залюбовался картиной типичного бара для рабочего класса. Помещение внутри оказалось больше, чем выглядело снаружи. В баре стояло шесть столов, за каждым из которых свободно могли поместиться четыре человека, ну или два любителя злоупотреблять гамбургерами. За одним сидела парочка работяг, занятых поеданием чего-то явно вкусного, из-за другого вставали трое сонных и замученных молодых парней, надевая парики. В подсобке промелькнула девушка с тарелкой, но основное внимание собравшихся было приковано к двум сдвинутым вместе столам.
Там разворачивалась настоящая баталия. По обе стороны располагались две группы по восемь человек в каждой. Кто-то стоял, кто-то опирался ногой на скамейку, а на столе разворачивалось нечто непонятное. Обе стороны стола периодически вскрикивали, стучали по столу, хлопали друг друга по плечам, и даже без знания языка было понятно, что пичкали кого-то советами. Перебитой ноги, температуры и барахлящих легких мне недостаточно, чтобы унять безудержное любопытство. Я умоляющим взглядом посмотрел на даму в подсобке (слава богу, одетую), показал на горло и мимолетом подумал, что надо бы поосторожней с такими жестами. А то где-нибудь в Спарте барменши могут с понимающей улыбкой это самое горло и перерезать.
Впрочем, египтяне оказались смышленей, и мой день мгновенно стал лучше, ибо здоровенный пол-литровый глиняный стакан, принесенный мне дамой, был доверху наполнен густейшим ледяным пивом. Древний Египет мгновенно получил бонусные очки в моем розыгрыше и заочно стал страной, куда я бы хотел вернуться доживать старость. Не знаю, что должно произойти, чтобы произвести бóльшее впечатление, чем бесплатное холодное пиво в сорокаградусную жару. О своей простуде, легких и о том, что я вообще-то на работе, я прекрасно помнил, но ни о чем не сожалел. Ни о чем. Не знаю, было ли пиво бесплатным для всех или же умоляющий взгляд котенка, отточенный в палеолите, сработал, но тогда мне было не до того.
Краем сознания я лишь отметил, что, скорее всего, меня приняли за раба или за приезжего, потому что я был только на первый взгляд схож с египтянами в одежде. Как и одна из половин стола, что я также отметил где-то на середине стакана. Египтяне, как я уже упоминал, гоняли топлес и в основном в белых передничках-схенти различной длины. Почти все были с гладко выбритыми телами. Ну, не могу сказать за прямо уж всех. Очень надеюсь, что судьба-злодейка не поставит меня в ситуацию, где я смогу проверить содержимое под передничками мужчин-египтян. Но, по крайней мере, головы выбриты, как и грудь. Насколько я помню, так в Древнем Египте поступали все свободные люди. Во-первых, это стильно. А во-вторых, не так жарко, да и проблемы с паразитами отпадают, а гигиену в эти времена ценили, что подчеркивалось тем фактом, что мое чувствительное обоняние не улавливало признаков пота, перегара и небольших выбросов метана, которые непременно сопровождают любое мужское застолье.
Так как же в меня прилетел стул? Здесь начинается интересное. Набравшись храбрости, я решил провести сугубо профессиональное и бесценное для исторических наблюдений исследование. Ну или, другими словами, решил бессовестно поглазеть, чем же так увлечена тусовка за столом. Половина участников, очевидно, была не отсюда. Хоть ребята и одеты в переднички, но красуются с густыми черными шевелюрами, пышными волосами на груди и с отличным от египтян говором. Впрочем, ни один, ни другой я не понимал. Однако, присоединившись к одной из сторон, осознал, что языковой барьер – штука относительная. Вы можете не понимать инструкции по настройке компьютеров от индусов в интернете, но если два мужика решили сыграть в шашки, а еще пятнадцать – поставить на это дело, вы прекрасно поймете, о чем говорят за столом.
От бритых египтян с аккуратно сложенными на углу стола париками из шерсти в битве принимал участие молодой и полностью сосредоточенный на игре талант. Окружали его гоповатые, но смекалистые (ведь каким-то образом они поняли, что умных надо не бить, а зарабатывать на них), работяги. Я присоединился к лагерю волосатых пришельцев, одетых, как египтяне. Мои три волоска на груди, которым я придумал имена, но вам не скажу, в целом позволяли органично вписаться в тусовку, которая также улюлюкала, попивала пиво, а игрок даже покуривал подобие трубки, о содержании которой я предпочитаю не задумываться. Слухи и теории о каннабисе в Древнем Египте ходят с XIX века. В конце концов, на голове у богини письма Сешат в картинках египтян красовался огромный лист конопли. Кто-то считает, что речь о промышленном производстве и из конопли делали канаты и одежду. Ну а кто-то предполагает, что ее нещадно курили. Впрочем, в трубках не обязательно должна быть именно она. Да и не в том дело.
Дело в том, что игру, в которую играли египтяне, я, к своему удивлению, легко распознал и с радостью начал вспоминать правила, чтобы хоть как-то отвлечься от необратимых процессов, которые начало в моем больном желудке египетское пиво непонятного происхождения. Когда-нибудь, оказавшись в другой эпохе, я пойму, что не стоит совать в рот все, что плохо лежит, ведь современный желудок знать не знает и о микробактериях прошлого и их встреча не будет полна слез счастья и обнимашек. Но это случится не сегодня. А что до игры, это же чертов сенет, который дожил до современности и даже был популяризирован сериалом, где люди, попавшие в результате крушения самолета на необитаемый остров, пытаются остаться в живых. Точного названия не помню, так что извините.
Игра напоминает гибрид шашек, шахмат и нард. Игральное поле похоже на крупный пенал на подставке или разрезанную втрое шахматную доску. Поля организованы в три ряда по десять клеток в каждом. У игроков по пять фишек-танцоров, задача которых – дойти до конца. Их выстраивают на доске, играющие бросают кубики и ходят в зависимости от выпавшего результата. Чужих танцоров можно заблокировать, сбить и даже вернуть назад. Игра требует тактики и стратегии, а у древних египтян стала культовой благодаря кубикам, которые на самом деле были не кубиками, а четырьмя палочками с отметкой на одной стороне. Их также подбрасывали и ходили в соответствии с количеством палок, перевернувшихся насечкой кверху. Так как их всего четыре, теория вероятностей работала безукоризненно, пичкая игроков двойками и тройками, что создавало ощущение будто в игру вмешиваются сами боги. Собственно, сенет позже стала сакральной, служила для предсказаний, и ходят слухи, что даже карты Таро основаны именно на ней.
Пока я вспоминал правила, успокаивая бурлящий желудок, обстановка за столом накалялась. Дела у нашей волосатой тусовки шли так себе. Несмотря на то, что рядышком на стуле у играющего пришельца, до боли напоминавшего мне Жорика, валялась пара трофеев, у молодого египтянина их было больше. Да и выглядели они солидней. Волосатик выиграл ножик, тряпку и небольшую кружку. А египтянин, в свою очередь, на стульчике собрал пару бронзовых колец, сандалии и даже длинный передник-схенти. То, что когда-то передник красовался на играющем волосатике, было очевидно – сидел он уже в аналоге трусов, да еще и босиком. Судя по всему, нарастающие крики были связаны с решающей партией. Проигравший все волосатик, видимо, пошел ва-банк.
Игроки были максимально сосредоточены. На столе красовались призы. Со стороны египтянина – шикарный золотой браслет. А у волосатика – статуэтка из слоновой кости. На мой взгляд, обмен неравноценный, но, кажется, ценностью она обладала не меньшей, а то и большей, чем браслет. Ведь в конце концов, человек, оставшийся за игральным столом в одних трусах, последним отдает обычно самое ценное. Собственно, так и началась история наших отношений с летящим стулом. После минуты созерцания я осознал, что проигрывает мой волосатик в щепки и без каких-либо шансов на спасение. Так выглядят люди, которые перешли по ссылке в электронной почте, поверили, что именно они выиграли миллион, ввели данные банковской карты и осознали, что в ближайшие пару поколений их семья будет занята возвращением долгов.