АМПУТАЦИИ
В Афинах, как и в большинстве греческих городов, вскрывать человеческие тела было запрещено. Анатомию изучали в основном по останкам людей, еоставленных на полях сражений и расчлененных любителями.
Греки понимали, что чистота предохраняет от инфекций, но ничего не знали об их возбудителях, поэтому не стерилизовали медицинские инструменты. Как следствие, ампутация конечностей производилась только в исключительных случаях вроде описанного в этой главе. Обычно не ампутировали даже серьезно искалеченные конечности; вместо этого предпочитали ждать, пока они сами отвалятся в результате гангрены. Велика ли была вероятность выжить после этого, нам неизвестно.
Гиппократ встает, выгибая затекшую спину. Повернувшись к старшему рабочему, он объясняет, что мальчик либо очнется в течение часа, либо не очнется вообще. До заката ему можно будет только пить воду маленькими глотками. После этого ему потребуется такой же уход, как тяжело раненному гоплиту. Повязку следует менять каждые три дня, пока рана не перестанет кровоточить. Если она загноится, нужно будет отрезать отмирающую плоть выше колена, пока оно не отделится от кости. Первые пять дней мальчик должен оставаться в постели. Культю лучше слегка приподнять. Когда кровотечение прекратится и отек спадет, больной сможет сесть.
Гиппократ указывает на сосуд. Фек льет воду на его окровавленные руки. Рабочие горячо благодарят Гиппократа, но он отмахивается:
– Моему коллеге, разумеется, нужно заплатить за потраченное время. Что до меня, считайте это подарком одному из афинских граждан.
В отличие от Фека, Гиппократ достаточно богат, чтобы не работать. В его случае медицина – это действительно не ремесло, а призвание. Он вытирает руки тканью, оставшейся от перевязок, и тут вдруг кое о чем вспоминает.
– Вообще-то, – говорит он рабочему, – вы можете оказать нам услугу. Пока мы убираемся, пошлите кого-нибудь к лотку с выпечкой на Агоре, тому, что у выхода, рядом с монетным двором. По пути сюда мы потеряли наши яблочно-медовые пирожные. Принесете нам обоим еще по два?
Пятый час дня (10:00–11:00)Домохозяйка встречается с любовником
Гость, прибывший в Афины издалека, мог бы предположить, что жены местных высокопоставленных чиновников избавлены от необходимости заниматься работой по дому, например, носить воду из источника. Все дело в том, что большинство приезжих не понимают, как функционирует афинская демократия. Большинством греческих городов управляют богатые аристократы. В Афинах стать членом городского совета может любой ныне здравствующий гражданин мужского пола.
Система ротации устроена так, что практически каждый мужчина, имеющий афинское гражданство, хотя бы раз в жизни получает какую-либо государственную должность. Буле (руководящий орган афинского народного собрания) состоит из 500 членов, которые сменяются каждый год. Возможность продления полномочий для них не предусмотрена. Действующий член буле – важная персона. Обычно он заседает в одной из множества комиссий, осуществляющих контроль за повседневной жизнью города, деятельностью чиновников и расходованием средств, выделяемых на содержание флота или, к примеру, общественных зданий.
Супруг Тимелы заседает в комиссии, где обсуждаются вопросы внешней политики. Резолюции этой комиссии выносятся на рассмотрение народного собрания и, если оно за них проголосует, получают силу закона. Таким образом, хотя супруг Тимелы – всего лишь управляющий имением, человек из низшей прослойки среднего класса, в настоящее время он играет важную роль в разработке афинского внешнеполитического курса. А пока он занят этим, Тимела носит воду из источника.
Афинскому домохозяйству требуется немало воды, ведь она используется для уборки, приготовления пищи и мытья посуды. У богачей есть собственные фонтаны, расположенные прямо во внутренних двориках их домов; остальным горожанам приходится черпать родниковую воду из общественных источников. Никто в здравом уме не набирает воду из Эридана – небольшой речки, на территории города превращающейся в открытую сточную трубу. Даже скот из нее не пьет.
Носить воду Тимеле помогает их с мужем единственная рабыня. Хотя гидрии – кувшины, использующиеся для переноски воды, – довольно тяжелые, хозяйке нравится это занятие: оно позволяет ей гораздо чаще покидать дом. Муж Тимелы предпочел бы, чтобы она жила жизнью афинской аристократки, мир которой ограничивается порогом ее дома. Эти женщины бывают в городе только в дни религиозных праздников; иногда они гостят друг у друга, но перемещаются между домами лишь в сопровождении охраны, надевая тяжелые покрывала.
К счастью для Тимелы, из-за нехватки рабынь ей приходится самой ходить за покупками, выбрасывать мусор и, разумеется, носить воду. Прямо сейчас они с Фотидой – так зовут единственную рабыню – стоят в очереди к источнику Эннеакрун. Он находится у подножия храма
Деметры – может быть, поэтому священная вода Эннеакруна всегда чистая и сладкая. Очередь сегодня совсем небольшая: она заканчивается уже у статуи Диониса, что в Одеоне.
Более века назад Эннеакрун был усовершенствован афинским тираном Писистратом: он пустил воду из источника по девяти отдельным трубам. Подойдя к одной из труб, Тимела пользуется возможностью обменяться сплетнями с соседками, которые тоже наполняют свои гидрии.
Жизнь «правильных» афинских жен бедна новостями: одна рассказывает о том, как продвигается вышивка, другая – о беременности третьей знакомой. Тимела только что вернулась с Агоры, и подруги с завистью слушают ее рассказы о всевозможных духах, украшениях и тканях.
Как всегда, Тимела посыпает поверхность воды свежими виноградными листьями и привычным быстрым движением водружает тяжелый сосуд себе на голову (виноградные листья нужны, чтобы вода оставалась прохладной и чтоб защитить ее от пыли и песка). Вслед за ней то же самое делает и рабыня. Кажется, она уже совсем выздоровела. Два дня назад Фотида съела что-то такое, после чего ей стало плохо, и Тимеле пришлось ходить к источнику дважды – оба раза в полном одиночестве.
– Фотида, – говорит Тимела рабыне уже у самого дома, – перелей свою воду в резервуар, а потом я дам тебе монету. Сходишь купить яиц, сыра и оливок. Яйца бери у Алеты, которая разводит кур у себя в саду: она продает со скидкой. А головку козьего сыра возьмешь у Диофанта, его прилавок у героона Менесфея. Мужу нравится этот сыр.
Тимела не обращает внимания на кислую мину служанки. Два прилавка расположены в разных концах Агоры, и Фотида вернется с рынка не раньше полудня – значит, ей придется взяться за другие дела позже, чем обычно. Но Тимелу это не заботит. Целых два часа – пока муж заседает в буле, а служанка ходит за покупками – она проведет дома одна. Или не одна. Если прекрасный незнакомец сдержит слово, скучать ей не придется. Ее ждет кое-что нескучное и недозволенное.
Терракотовая статуэтка афинской женщины [50]
Тимела гадает: кто он, этот златокудрый юноша, такой беззаботный и обаятельный? Конечно же, у него много денег, ведь на нем была туника из дорогой ткани с вышитыми по краям маленькими золотыми кузнечиками. И никакого стыда, ведь он подошел к ней прямо на улице, когда она возвращалась от источника.
Другая бы вскрикнула – впрочем, может, и нет. Самыми добродетельными в Афинах считают женщин, о которых вообще не говорят – ни в похвалу, ни в порицание. Женщины не хотят привлекать к себе внимание. Но Тимела не просто не закричала – она отнеслась к домогательствам незнакомца с большим энтузиазмом. Ничего настолько интересного с ней не происходило вот уже много лет, и Тимеле ужасно скучно.
Как и многих афинянок, Тимелу выдали замуж в пятнадцать лет за человека, который был в два раза старше ее. Надо думать, это была для нее хорошая партия: поскольку семья Тимелы может похвастаться дальним родством с аристократическим родом Филаидов, жених согласился на меньшее приданое, что немаловажно для родителей, выдающих замуж третью дочь.
Тимела делит с мужем супружеское ложе, но любовью он с ней занимается без особого энтузиазма. Увы, вот уже три года Тимела не может забеременеть, и всем ясно, что ребенок в семье появится не скоро, если появится вообще. А Тимеле так хочется дочку! В глубине души она признает, что мечтает воспитывать девочку просто потому, что устала все время ткать, готовить и заниматься хозяйством наедине с угрюмой Фотидой.
Домой муж обычно приходит поздно, зачастую уже после заката. Он молча ужинает, а затем супруги ложатся в постель. Тимела не сомневается, что у ее мужа есть любовница, женщина примерно его возраста, беседовать и проводить время с которой ему интереснее, чем с женой.
Но жену он не бьет и даже дает ей много денег на домашние расходы. Тимела может считать, что ей еще повезло – вот только везучей она себя совсем не чувствует.
И вот кто-то заинтересовался ею и особенно – от одной мысли об этом у Тимелы мурашки по коже! – ее телом. До брака ей довольно часто говорили, что она очень красива, но до встречи со златокудрым незнакомцем она и помыслить не могла, что кто-то осмелится сказать подобное замужней женщине.
Сгорая от нетерпения, она окидывает взглядом улицу. Никого. В Лимнах – районе Афин, где живет Тимела – улицы узкие и извилистые, и она утешает себя надеждой на то, что незнакомец скрывается где-то за поворотом. Она раздраженно ждет, пока Фотида откроет тяжелую входную дверь и выйдет в маленький внутренний дворик.
Она представляет себе незнакомца, оглядывающего дворик, и хмурится. В одном углу дворика находится небольшое святилище с засохшими цветами, а над другим кружатся мухи: там муж недавно принес в жертву козла (мясо было грубое и жилистое). Рядом стоит большая амфора, в которую с крыши капает дождевая вода, а на соседней стене висят хозяйственные инструменты.
Из зелени во дворике только виноградные лозы, затеняющие балкон второго этажа. Тимела сделала так, что виноград растет вниз по стене, но вид у него неважный. Тимела привыкла ухаживать за растениями с непокрытой головой, что очень не нравится мужу, который считает, что загар делает ее похожей на проститутку. Поэтому садоводством ей удается заниматься всего по несколько минут в день: если она задержится