ия. Поэтому Томас Манн или даже Гессе с его всё-таки цветным воздухом «Игры в бисер» более кислородные и более душеполезные писатели. Но поскольку грядёт кризис, надо всё-таки перечитывать Фалладу.
Ребята, мы с вами услышимся через неделю. Пишите заявки. Вместе встретим Новый год — и проведём его тоже вместе. Пока!
31 декабря 2015 года(обезьяна в мировой литературе)
Д. Быков― Добрый вечер, дорогие друзья! Дмитрий Быков в студии, на этот раз не один. Поздравляю всех! Тут очень многие успели мне выразить тёплое сочувствие в связи с тем, что до чего же надо дойти, до какого одиночества галимого, чтобы встречать Новый год в студии «Эха». Должен вас, не знаю уж, разочаровать или обрадовать, но мне очень даже есть с кем встретить Новый год.
Во-первых, «Эхо» разрешило приехать всей семьёй. Я тут с матерью и сыном. Кто смотрит нас по телевизору… И с женой, которая напротив меня, тоже. Просто они напротив меня сидят. Может быть, вам их не видно, но моя семья практически в полном составе, кроме малолетней 25-летней дочери, которая встречает всё-таки в своей тусовке. И, простите, лишить девушку этого удовольствия я не мог.
И поэты, которых я позвал, которых я люблю чрезвычайно. Справа от меня вечно юный Игорь Васильевич Кохановский — прославленный автор множества замечательных произведений, начиная с «Это наш с тобой секрет» и заканчивая «Бабьим летом», но известен он и как журналист. Васильевич тоже, слава тебе господи, оказался так добр, что презрев красавицу, которая дожидается его дома, припёрся сюда. И спасибо ему большое.
Слева от меня Дмитрий Юрьевич Филатов, замечательный поэт.
Д. Филатов― Голос подать?
Д. Быков― Подай, если можно. Подай хоть что-то. Наш замечательный не просто поэт, но мой когдатошний соведущий по знаменитому кабаре «Кардиограмма». Мы вместе не были в эфире страшно подумать сколько. И вот он здесь со мной.
И, чего там говорить, моя любимая ученица — вот рыжее прелестное существо сидит наискосок от меня — Поля Репринцева, Полина уже теперь; замечательный молодой поэт, который тоже будет читать стихи. Вы можете задавать свои вопросы им всем.
Сразу вам скажу, что мы сидим с вами до двух часов ночи. За это время мы, естественно, что-то съедим и всё это выпьем… Нет-нет-нет, выпьете вы. Я не могу, поскольку я, так сказать, рулю эфиром. А вы можете хоть ужраться. В принципе, Венедиктов просил передать, что в прямом эфире это не поощряется, поэтому настоящее празднование начнётся после двух. А пока мы сидим и отвечаем на ваши вопросы.
Д. Филатов― А паузы рекламные?
Д. Быков― Да, рекламные паузы, разумеется. Дмитрий Юрьевич будет в рекламных паузах. Вопросы, естественно, будут.
В этом эфире есть только одно правило. Его устанавливаю уж я один, ничего не поделаешь, поскольку я на эти три часа начальник. Может быть, единственный раз в жизни я чем-то руковожу. Мы решили, что как встретишь, так и проведёшь. Конечно, я не хотел бы проводить весь год в эфире, но хотелось бы провести его, скажем так, не в одиночестве, в ощущении довольно тёплого нашего общения. Мне очень многие написали, что они будут слушать, что они не включат телевизор. Спасибо большое.
Главное правило этого эфира, поскольку как встретишь, так и проведёшь: давайте не упоминать об этом. Был такой лозунг «Россия без этого», и с этим лозунгом много раз ходили на всякие прогулки. Поэтому, пожалуйста, мы можете слушать чьи угодно обращения, вы можете задавать какие угодны вопросы, но в эфире мы этого не упоминаем, этого как бы нет в нашей жизни. И я надеюсь, что и в нашей жизни в будущем году тоже этого не будет, а будет много любви, добра, мира, счастья, солидарности, побед и денег, поскольку с отсутствием всего этого это очень прочно ассоциируется. Если кто-то всё же упомянет, не выдержав, например, в письме или в каком-то спиче, присланном сюда, то — штраф, который целиком пойдёт на благотворительность.
Я хочу сразу анонсировать для всех. Виктория Токарева пожелала обратиться к стране с добрыми словами в половине первого ночи. Мы наберём её, и вы её услышите.
Кроме того, основатель программы «Ровесники», одна из главных детских радиожурналисток, Лилиана Комарова, которая в наступающем году отметит своё 90-летие, передала через меня своё обращение. Она не смогла, к сожалению, приехать в студию, а собиралась приехать в прямой эфир. Но то, что она хочет сказать, за неё зачитаю я. Она считает, что обращаться по телефону непрофессионально. Поскольку она один из создателей, один из изобретателей в том числе и этой программы, и её структуры, то она тоже несёт полную ответственность за происходящее.
Что мы будем делать на протяжении этих трёх часов? Во втором часу к нам подъедет Шендерович. Потом подъедет к нам Вика Иноземцева, замечательный поэт. Будут ещё подъезжать разные люди, которых я анонсировать пока не могу. Небольшой фрагмент под названием «навальная ночь», когда к нам обратится, по всей видимости, Лёша (во всяком случае, мы с ним об этом договорились).
А начнём мы с лекции на этот раз, — с лекции, которая посвящена очень важной теме, ребята. Приближается год Обезьяны. Мы будем говорить об обезьяне в мировой литературе. Сынок подготовил ряд произведений, он у меня артист (во всяком случае, учится на артиста), он будет заниматься художественным чтением. Я напоминаю, что обратиться с вопросами и идеями вы можете, как всегда, на dmibykov@yandex.ru.
Первое, о чём я хочу спросить, переходя к обезьяньей лекции: каковы у вас (по крайней мере, у собравшихся и у всех, кто слушает) первые ассоциации с обезьяной? Начинаем с Дмитрия Юрьевича. Скажи мне, что ты думаешь, когда ты видишь перед собой обезьяну?
Д. Филатов― Что я думаю? Скорее всего, я думаю чужими мыслями, поскольку они самые надёжные.
Д. Быков― Совершенно справедливо.
Д. Филатов― Если я не ошибаюсь: «Только высокооплачиваемый труд способен сделать из человека обезьяну».
Д. Быков― Из человека обезьяну!
Галя (это я обращаюсь к жене Филатова, которая не села за стол, а она сидит далеко), ты не можешь принести обезьяну? Обезьяна сидит вот там, она охраняет коробку с едой. Принеси, пожалуйста.
Д. Филатов― Я ещё и второе скажу: «Каждый народ произошёл от той обезьяны, которую он заслуживает».
Д. Быков― Недурно!
Андрюха, у тебя есть какие-то ассоциации с обезьяной? Подсунься к микрофону, пожалуйста. Микрофон вот.
А. Быков― С начальной школы — очки, наверное, потому что…
Д. Быков― Мартышка.
А. Быков― Да. Ну а так — эволюция.
Д. Быков― Эволюция? Молодец! Мысли читаешь.
Кинь мне её! Вот она летит в год Летающей Обезьяны, господа. Тот, кто меня видит, видит, какая прелестная эта обезьяна, предоставленная «Эхом Москвы» за собственный счёт. Она, как вы видите, правда, в лётном шлеме, что символизирует её стремительный карьерный взлёт, и в белом шарфе, поскольку это год Белой или Сверкающей Обезьяны. Вот она сидит, такая хорошая.
Репринцева, подсунься, пожалуйста, вот к тому микрофону и скажи, что ты думаешь про обезьян. Какие у тебя ассоциации возникают?
П. Репринцева― По сути, мы примерно отличаемся от них так же, как волк отличается от лисицы — то есть у нас уже в принципе никаких совместных…
Д. Быков― Раздельных точнее.
П. Репринцева― Нет. Как бы свойств, которые мы совмещаем, нет.
Д. Быков― Скажи, у тебя был опыт общения с обезьяной?
П. Репринцева― Скорее всего — да. Может быть, она меня где-то в Крыму укусила. Я припоминаю, да.
Д. Быков― Так, Ирина Владимировна? Это я к жене так обращаюсь. Вы знаете, тут уже писали, что Быков называет жену, супругу Иркой, и это очень некрасиво. Поэтому теперь исключительно — супруга Ирина Владимировна. Ирина Владимировна, что вы думаете об обезьяне?
И. Лукьянова― Ой, Дмитрий Львович, у меня ужасные ассоциации с обезьяной. Дело в том, что когда я пошла в детский сад, я должна была изображать Обезьянку и петь песенку с Крошкой Енотом. Все девочки были красивые — в платьицах, с юбочками, с бантиками. А я была Обезьяна с хвостом! Мы должны были танцевать полечку. Все девочки держались пальчиками за краешки юбочек, а я держалась за хвост.
Д. Быков― Как тебе сказать, Лукьяша? Это почётно в некотором роде — ты всё-таки из них из всех была наиболее человекообразной.
И. Лукьянова― Ну не знаю. А когда я пошла в первый класс, меня дразнили — Лукьяшка-обезьяшка. Я не думаю о белой обезьяне. Я не думаю о белой обезьяне!
Д. Быков― А если бы ты была Крошкой Енотом, неужели это было бы лучше?
И. Лукьянова― Еноты — они всё-таки мимими.
Д. Быков― Ну да, в них есть нечто мимимишное, но вот это существо мне нравится гораздо больше.
Мать, что ты думаешь про обезьяну, скажи, пожалуйста? Про меня ни слова, пожалуйста! Говори.
Н. Быкова― Прежде всего, когда я думаю об обезьяне, я вспоминаю Пушкина, который себя называл «смесью обезьяны с тигром». По-моему, это замечательный образ. Мне кажется, что обезьяна символизирует собой некое добродушие, а тигр — раздражительность и злобность. И сочетание в характере этих черт, по-моему, делает человека достаточно контактным.
Д. Быков― Ты знаешь, с одной стороны — контактным, с другой — конфликтным. Мы помним, что собственно определение это дал Вольтер французу. Ты помнишь, да? «Смесь обезьяны с тигром». А иногда звали его и просто обезьяной. В общем, это комплимент.
Н. Быкова― Да, на мой взгляд, обезьяна — это комплимент.
Д. Быков― Спасибо. Я очень рад, что профессиональный преподаватель литературы, естественно, не мог не вспомнить цитату. Кстати говоря, если у вас будут вопросы, которых всегда очень много, о воспитании детей и о том, как следует заставить их читать, адресуйте их сегодня наконец к матери, слава тебе господи. А я могу наконец поговорить о том, что мне гораздо милее — то есть о человеческих отношениях.