ующие в сюжетных источниках пьесы и, вероятно, почерпнутые из проповеди. Во-первых, оправдание церковью наступательной войны. В хронике Шекспира Епископ Кентерберийский, полагая, что для вторжения есть законные основания, благословляет короля на войну: «Властитель мой, / Восстаньте, взвейте наш кровавый стяг!» (I, 2). Во-вторых, война — время молитвы, воззвания к Богу, ибо победа всегда в руках Господа. То же самое говорит перед битвой при Азенкуре и Генрих V: «Твоя десница, Боже, / Свершила все! Не мы, твоя десница» (перевод Е. Бируковой, IV, 8).
Пожалуй, с точки зрения исторических параллелей убедительнее всего центральная глава книги, посвященная «Юлию Цезарю», — «Разве нынче праздник?». Шекспир создает «Юлия Цезаря» во времена религиозного раскола в Англии и решения важнейшего вопроса о престолонаследии. В это время Англию накрывает волна покушений на жизнь Елизаветы. В «Юлии Цезаре» Шекспир, занимая позицию вненаходимости, показывает, к каким непредсказуемым последствиям это может привести. В начале трагедии он приводит доводы за освобождение Рима от тирана, а в развязке показывает беспорядки и смятение в обществе после его устранения. Тиран — нарыв на теле государства (метафора елизаветинского времени), однако, избавившись от одного диктатора, государство не способно излечиться, поскольку его место непременно займет другой, подобно Фортинбрасу в «Гамлете».
В «Юлии Цезаре» Шекспир не только задается вопросом об этическом выборе граждан, но и показывает перемены в обществе, рожденные религиозными противоречиями — в частности, постоянными изменениями в национальном календаре, а также перестройкой внутреннего убранства церквей. Согласимся с метафорой Шапиро: пожалуй, лучше всего о взглядах Шекспира на религию расскажут стены часовни Гильдии в его родном городе, на которых сквозь побелку проступают католические фрески.
Не случайно, полагает Шапиро, в начале пьесы звучат два вопроса, столь насущные для елизаветинцев, — разве нынче праздник? и какой же — государственный или религиозный? Неужели Цезарь хочет использовать религиозный праздник для достижения политических целей?
Шапиро солидарен с другими исследователями в том, что, говоря о древнем Риме, Шекспир сравнивает его с современной Англией[30]. В книге не раз звучит мысль о том, насколько Елизавета дорожила родством древнего Рима и Англии, — фасады дворца Нонсач были расписаны сценами из истории Древнего Рима, а говоря об истории Вудстока, елизаветинцы всегда подчеркивали, что дворец появился во времена правления Юлия Цезаря. Даже Брута и Антония, беседующих с толпой после убийства Цезаря, Шекспир, по мнению Шапиро, представляет себе не на Римском форуме, а на кафедре у Креста святого Павла.
В своей книге Шапиро развивает известную мысль о том, что в шекспировских пьесах 1599 года чувствуется желание драматурга преодолеть жанровые штампы и условности, обновить тип конфликта, сделав акцент не на внешнем, а на внутреннем. Так, в хронике «Генрих V» Шекспира интересуют не столько противоречия между Генрихом и французским дофином, сколько расхождение между тем, что происходит на сцене, и тем, как Хор комментирует события. Тот же акцент сделан и в «Гамлете», и в «Как вам это понравится».
Главы 12 и 13, посвященные комедии Шекспира «Как вам это понравится», одни из самых удачных и интересных в книге. Особенно это касается трактовки Арденского леса в контексте шекспировской биографии. Об интерпретации Ардена написано немало статей, но из них большая часть связана скорее с социальной проблематикой пьесы, нежели с биографией Шекспира. Опираясь на статьи А. С. Дейли, Шапиро показывает, что основное место действия (Арденский лес) отнюдь не случайно[31]. Арден — место детских воспоминаний драматурга, овеянное легендами; в 1599 году Шекспир пытается получить наследственный герб и вернуть утраченное наследство по линии матери, предки которой — из древнего рода Арденов. К концу XVI века Арденский лес давно потерял былое великолепие, большая его часть была вырублена из-за огораживания земли, практики, широко применявшейся во времена Шекспира. «Арденский лес постигла та же участь, что и католические фрески в церкви и часовне Стратфорда, забеленные краской, — место бескрайнего леса, богатого тайнами и преданиями, заняли пастбища и просеки», — пишет Шапиро.
В комедии «Как вам это понравится» образ Ардена двояк: перед нами Арден идеализированный, с детства существовавший в воображении Шекспира, и Арден настоящий — частично вырубленный лес времен Елизаветы. По мнению Шапиро, даже в двух разных изображениях Арденского леса в этой пьесе — зеленом лесе прошлого и вырубленном, огороженном и убыточном для экономики страны лесе настоящего — проглядывают черты двух разных вариантов арденского наследства Шекспира. Мечты о героическом прошлом его семьи и ее связи с Арденами, корнями уходящей к тем временам, когда лес обладал былым великолепием, столкнулись в сознании Шекспира с реальностью — с тем, что на самом деле его предки с обеих сторон были всего лишь земледельцами (глава 12, «Арденский лес»).
Основная же идея одиннадцатой главы («Нет условностям!») — в том, что любви главных героев — Орландо и Розалинды — препятствуют не родители девушки или соперник, как принято в жанре комедии, — но сам Орландо, мыслящий заученными клише. Орландо пишет стихи, восхваляющие Розалинду, которые та с презрением отвергает. Шекспир показывает, что между истинной поэзией и фальшивой та же непреодолимая преграда, что и между настоящим чувством и неискренним. В «Как вам это понравится» драматург обновляет жанр комедии за счет интериоризации конфликта.
В стихотворении «Памяти возлюбленного мной мастера Уильяма Шекспира», опубликованном в Первом Фолио (Шапиро цитирует его в самом начале книги — «От автора»), Бен Джонсон называет Шекспира «душой своего века» и «чудом нашей сцены» («I therefore will begin: Soul of the age! / The applause! delight! the wonder of our stage!»). В своем исследовании Шапиро неоднократно уверяет в этом читателя: Шекспир горячо отзывался на современные события, создавая не столько пьесы, интересные для публики, сколько «краткие летописи» своей эпохи.
В попытке доказать, что Шекспир не сошел к нам с другой планеты и автором гениальных творений является именно он, романист порой забывает о той точке зрения Шекспира, которую сам неоднократно подчеркивает, — позиции вненаходимости Шекспира, его нарочитого остранения, выводящего зрителя и читателя из «автоматизма восприятия»[32]. Безусловно, Шекспир принадлежит не только елизаветинской эпохе, но и всему миру, и потому, по слову Гете, «несть ему конца»…
От автора … 7
Пролог … 15
Глава 1. Уилл против Уилла … 38
Глава 2. Тяжелое поражение в Ирландии … 60
Глава 3. Погребение в Вестминстере … 76
Глава 4. Проповедь в Ричмонде … 92
Глава 5. «Горсточка счастливцев» … 104
Глава 6. Глобус строится! … 126
Глава 7. Сожжение книг … 137
Глава 8. Разве нынче праздник? … 157
Глава 9. Невидимая армада … 192
Глава 10. Страстный пилигрим … 207
Глава 11. Нет условностям! … 222
Глава 12. Арденский лес … 251
Глава 13. Времена меняются … 276
Глава 14. Эссе и монологи … 310
Глава 15. Переосмысление … 329
Эпилог … 350
Библиографический комментарий … 365
Благодарности … 410
Елена Луценко. Шекспир за работой. Постскриптум переводчика … 413