– Свелла, ты разучилась быть красавицей! – крикнул Локи. – Соблазняй лучше зеленых юнцов, если такие сюда заглядывают, а мне дай то, что я прошу.
Ведьма взвыла и завертелась на месте. Теперь перед Локи стояла прежняя уродливая старуха.
– Верни мне молодость, Локи! – крикнула она.
– С удовольствием, но я не знаю, как это сделать, – ответил Локи.
– Неправда, знаешь! Вы ведь живете вечно.
– Мы – не люди, а ты хоть и ведьма, остаешься человеком. Ты стареешь, вечность существует и для тебя – в Хеле.
– Будь ты проклят! Сам отправляйся в Хель! – крикнула Свелла.
– Отправлюсь, только дай мне сонный порошок для великана.
– Хорошо, последняя цена порошка – большой сундук золота, – сказала ведьма.
– Свелла, посмотри, у меня нет с собой сундука с золотом, есть только вот такой мешочек, – Локи достал из-за пазухи небольшой мешочек с золотыми монетами.
Ведьма покачала головой:
Локи, ну, почему, ты такой жадный? Я не жадный, я – бережливый, – ответил Локи.
Ведьма вздохнула, поторговалась еще немножко, и Локи сошелся с нею на кошельке золота и кошельки серебра за сонный порошок.
Ведьма ушла куда-то к себе и вскоре принесла кошелек, в котором раньше было серебро, наполненный серым порошком, похожим на золу.
– На, дай ему это в пиво, и твой великан вскоре почувствует слабость и усталость, приляжет отдохнуть и заснет ровно на семь часов, как ты и просил.
– Спасибо, Свелла! Долгой тебе жизни! С этими словами Локи вскочил на своего коня и поскакал обратно к Асгарду, держа за пазухой | сонный порошок.
На утро великан встал и принялся за работу, как обычно. Жители Асгарда уже привыкли к шуму, производимому великаном. С утра, услышав шум еще лежа в своих постелях, они узнавали, что уже пришло утро и надо приниматься за работу, а вечером, когда шум стихал, – что пришло время для отдыха.
В этот раз великан достроил ту часть стены, где были ворота до двух своих ростов, потом перенес лебедку к другому краю стены и решил пообедать.
Пиво в этот раз показалось великану каким-то особенно кислым, но он не обратил на это внимания и с удовольствием запил им, как обычно, целую тушу кабана. Только он собрался подниматься на леса и продолжать работу, как почувствовал, что его руки и веки тяжелеют, и так не хочется подниматься с земли, а хочется прилечь под стеной, там, куда не может задуть ветер, закутаться в теплый плащ и вздремнуть полчасика. Вальбранд еще какое-то время боролся с сонливостью, но потом не выдержал, заполз поближе к стене и укрылся там за лесами от ветра. Через минуту великан уже дрых богатырским сном, и его храп слышал весь Асгард вместо привычного стука камней.
Вальбранд проснулся поздно вечером у недостроенной стены, голова у великана была еще тяжелой, и чувствовалась слабость в ногах, но он поднялся и снова двинулся к своей лебедке и начал грузить на нее камни при свете звезд. Потом взобрался на леса и потащил лебедку наверх, вскоре снова раздавался стук молотка великана.
Локи проснулся, услышав знакомый звук, и выглянул в окно. К великому удивлению аса, великан продолжал работу. Значит, зелье старой Свеллы оказалось слабее, чем думал Локи.
К утру уже большая половина стены была в два роста великана, а дивный строитель свалился прямо под стеной от усталости и моментально заснул.
Вальбранд проснулся к обеду, съел мясо кабана, но пиво из чана больше пить не стал, а сходил напиться к ближайшему ручью и снова принялся за работу.
Весь шестой день великан поднимал и закреплял каменные плиты на верхушке стены, потом ездил за камнем, потом месил раствор и снова складывал каменную стену. К вечеру стена вокруг Асгарда значительно подросла и в некоторых местах почти достигала нужной высоты.
На седьмой день стена уже полностью сравнялась и по высоте была в почти три роста самого Вальбранда. Тогда великан поехал в каменоломню и начал возить оттуда каменные плиты поменьше, но совершенно правильной формы. Из них он собирался выстроить три лестницы, ведущие на стену с внутренней стороны, и сделать бойницы на стене, где могли бы сидеть защитники Асгарда и в случае нападения сбрасывать с высоты стрелы, мешки с песком или выливать горячую воду на нападавших.
То, что все эти прелести придется изведать представителям его же рода, мало волновало Вальбранда. Любовь к Фригг и жадность помутили разум великана, а это очень устраивало хитреца Локи.
Вечером того же дня в доме у Локи собрался военный совет. Пришли Один с Тором, Хеймдалль и, конечно же, сам Локи. Он уже знал, что в этот вечер придется ему несладко, если Один с Хеймдаллем узнают, чего он наобещал великану. Надежда была только на то, что Тор промолчит, но рыжебородый был слишком обеспокоен: великан явно успевал выстроить стену к сроку, а то и раньше.
Локи велел достать самое лучшее вино из своих кладовых и подать на стол самую лучшую пищу, чтобы хоть как-то умилостивить Одина и Хеймдалля, но асам в тот день было не до еды.
– Ну, Локи, успевает твой великан достроить стену, – начал Один. – Теперь мы должны знать, что ты пообещал ему в награду.
– Один, я пообещал ему больше, чем мы можем дать, даже если захотим, но я был уверен, что к сроку он не справится! – ответил Локи.
– А он справился! Что ты теперь будешь делать? – раздраженно спросил Хеймдалль.
– Не мешало бы узнать, что мы должны заплатить ему, – напомнил Один.
– Только не нервничай, Всеотец, – сказал Тор, опустив глаза. – Мы должны отдать ему солнце, луну и твою жену Фригг, если он через девять дней построит крепость.
Один молчал, только его лицо становилось все мрачнее. Когда он поднял глаза и посмотрел на Локи, казалось, взгляд его единственного глаза продырявит насквозь отца Лжи.
– Как ты посмел?! – крикнул Один так, что стены задрожали в доме.
– Я предлагал ему серебро и золото и всякие почести, но он ни на что, кроме Фригг, солнца и луны не соглашался. У меня не было другого выхода – это самый лучший строитель среди великанов!
– Он к тому же и самый жадный, – добавил Хеймдалль к словам Локи.
– Тор, почему ты знал все с самого начала и не предупредил нас?! – крикнул Один.
– Я не знал с самого начала, а узнал лишь на два дня раньше вас, тогда великан уже построил половину стены.
Один немного успокоился, в любом случае, даже если отдать Вальбранду Фригг, то солнце и луна – это было не под силу даже асам. Если солнце и луна исчезнут с небосвода одновременно – считай наступил конец света, и никакая крепость больше не понадобится.
– Ладно, что нам теперь делать? – сказал Один. – Локи все равно будет наказан за самонадеянность, но вначале он должен расхлебать кашу, которую сам же и заварил.
– Если мы просто откажемся платить великану – это будет позор для асов! Все отвернутся от нас! – сказал Хеймдалль.
– Я знаю, как помешать великану достроить крепость, – сказал Локи.
– Ты пытался уже дважды, и у тебя ничего не вышло! – сказал Тор.
– С третьей попытки – выйдет! – ответил Локи. – Я смогу превратиться в кобылицу и начну дразнить коня Вальбранда, когда он в следующий раз будет возвращаться из каменоломни, нагруженный плитами. Конь ослушается своего хозяина и понесет, он будет гнаться за мной, а я побегу прямо на стену и перепрыгну через нее. Конь, нагруженный камнями не сможет перепрыгнуть стену и разнесет ее вдребезги, а сам погибнет под обломками. Вальбранд, наверное, успеет заделать дыру в стене, но ему будет не на чем привозить камни из каменоломни, и он никак не успеет к сроку закончить стену.
Идея, предложенная Локи, понравилась асам, хоть и было это нечестно, другого выхода не было. Тор подумал и добавил:
– А еще лучше вместе с конем убить и самого великана. Пролом в стене можно и самим заделать, но мертвый великан уж точно не успеет вовремя, и Фригг ему мертвому не понадобится.
Хеймдалль хмуро слушал, ему больше всего не нравилась затея Локи, но возражать не было смысла. Он молча поднялся из-за стола с лицом чернее тучи и вышел вон из дома.
Один поднялся вслед за Хеймдаллем.
– Делай, что решил, но меня в это не вмешивай! – бросил он на ходу, и дверь громко стукнула, закрывшись за одноглазым богом.
– Да, Локи, у тебя большие неприятности, – сказал Тор.
– А ты мог бы и помолчать, сам рассказал все Одину.
– Один должен был узнать, рано или поздно, – ответил Тор.
– Лучше бы он узнал позже, – сказал Локи.
– Он разозлился бы еще больше, можно подумать – ты его не знаешь?!
– Знаю. Завтра дождемся, когда Вальбранд будет возвращаться с камнями, и сделаем, как я сказал. Я побегу к восточной стене. Ты должен укрыться где-нибудь неподалеку со своим молотом. Понял?
– Да, на меня можешь рассчитывать, – сказал Тор и вышел из комнаты.
В это утро великан продолжал строить лестницы и укреплял крепостную стену изнутри. Вчера он заготовил достаточно камня, и Локи уже стал опасаться, что Вальбранд закончит стену с тем камнем, который у него уже был. Только после обеда, когда великан достраивал последнюю лестницу, как раз с восточной стороны, каменные глыбы закончились, и Вальбранду пришлось запрягать своего коня и ехать к каменоломням.
Локи только этого и ждал. Как только Вальбранд скрылся из виду, отец Лжи подал знак Тору, а сам вышел за ворота Асгарда и, пробормотав какое-то заклинание, закрутился волчком и превратился в красивую белую кобылицу, под стать коню Вальбранда: такую же большую, с длинными ногами и серебристой гривой. Кобылица поскакала к восточной стене – посмотреть, хорошо ли укрылся Тор. Локи остался доволен, Тора нигде не было видно, но когда кобылица призывно заржала, ас появился из-за поворота стены и помахал рукой Локи. Тогда белая кобылица поскакала в сторону новой каменоломни и остановилась в чистом поле на полпути к Асгарду. На фоне снега с торчащими из него вершинами валунов и темными пятнами кочек белая кобылица, создание Локи, казалась просто сказочно красивым животным.
Ожидание отца Лжи было недолгим, и вскоре показалась повозка Вальбранда. Его огромный черный конь с длинной спутанной гривой и мощными ногами с трудом тащил повозку, груженную тяжеленными каменными глыбами. Кобылица подошла поближе к дороге. Нетерпеливо перебира