— Послушай, — говорю я в итоге, потому что нам все равно выходить на лед, а там будет не так много шансов поболтать. — Просто скажи, что мне сделать, чтобы покончить с этой херней.
Брэндон вытирает лоб полотенцем.
— Ты знаешь что.
Я знаю «что», но странно слышать от него такую наглость.
— Помимо этого.
Он пожимает плечами.
— Тогда вне катка я тебе ничего не должен. Нужны друзья — тусуйся со своей компанией, а я буду со своей.
— Я не буду просить тренера не делать меня капитаном, чтобы не ранить твои сраные нежные чувства.
Он внезапно останавливает дорожку, его грудь ходит ходуном. Он покраснел, капельки пота сбегают от светлых волос по лбу на щеку.
— У тебя будет еще год. Ты на младших курсах, Каллахан. И у тебя еще будет шанс в Лиге получить все признание, которое ты так ждешь от своего папочки.
Я просто смотрю в ответ: не хочу, чтобы ему было приятно от понимания, что он ударил меня в больное место.
— Ну и?
— Это мой последний сезон игры в хоккей. Он был моей жизнью столько, сколько я себя помню, а в это же время через год — где я буду? — Он коротко смеется, перебрасывая полотенце через плечо. — Застряну в гребаном офисе, разбираясь с акциями.
— Ты мог бы пойти на драфт. Или попробовать перейти куда-нибудь после выпуска. В АХЛ или в Европу.
— Не только у тебя суровый папаша. — Он собирает вещи. — Я не перестану бороться с тобой за это место. Это мой год. Я старший центровой. А ты просто новичок-защитник, который бьет в морду каждый раз, как услышит что-то неприятное.
— Серьезно, Финау?
Он подходит достаточно близко, чтобы мне захотелось отступить, но я держу позицию.
— Скажи тренеру, что уйдешь с дороги, — говорит он обманчиво тихим голосом.
— О, вот вы где, — говорит Эван, появляясь в дверях. — Идем, Куп, пора начинать. Как жизнь, Финс?
— Отлично, — отвечает он, все еще глядя на меня. Я просто смотрю на него в упор, потому что ни за что не сделаю это для него во имя справедливости или какую там херню он себе придумал, — и спустя секунду он отступает.
Эван наблюдает за тем, как Брэндон выходит из зала, а потом поворачивается ко мне.
— Все еще дергается из-за капитанства?
— Ничего еще не решено. — Я беру бутылку воды и делаю долгий глоток. — Он просто редкостный чмошник.
— Он видит, что Райдер готов принять решение.
Я беру сумку и иду следом за ним к дверям.
— Может быть. Или, может, он просто пошлет нас обоих на хер.
Эван — отличный друг по многим причинам, но самая главная из них — его способность деликатно менять тему разговора, когда кажется, что тот катится ко всем чертям. Он хлопает меня по плечу.
— Не хочешь потом ко мне в гости? Закажем еды из тайского ресторанчика в Уэстбруке. Ремми хочет пободаться с Хантером в новой миссии в Call of Duty.
Хантер — один из товарищей Себа по команде, и благодаря нам двоим хоккейная и бейсбольная команды начали тесно дружить. В прошлом году мы были близки с футболистами благодаря Джеймсу, но в этом году — не особо. Мне стоит до завтра позаниматься домашкой, поскольку я всерьез сомневаюсь, что у меня это получится, когда я буду с Пенни, хотя честно намереваюсь. Но мысль о том, чтобы оттянуться вечером с командой, слишком хороша, чтобы отказываться. Мильтон или Call of Duty? Пока сокомандники будут спать по дороге в Нью-Гэмпшир, я буду продираться через пассажи «Ареопагитики», но это будет того стоить.
— Давай так и сделаем.
19
Пенни
5 октября
Ты бы хотел жить в мире «Звездного пути» или в мире «Звездных войн»?
КАЛЛАХАН
И тебе доброго утра, Рыжая
Не знаю, просто думала об этом вчера
Угадай
«Звездный путь»?
Не-а. Я больше по фэнтези
Но это фактически одно и то же
Рыжая…
Нет
???
«Звездный путь» — научная фантастика. «Звездные войны» — космическая опера. Большая разница
Ну, я бы выбрала «Звездные войны », чтобы обниматься с Чуи.
И целоваться с Ханом Соло
Тебе бы пошли косы Леи
Мой костюм на Хеллоуин?
6 октября
КАЛЛАХАН
Погоди, так ты целую книгу написала?
Не совсем.
Скорее, половину. Но я уже писала кое-что покороче, типа фанфиков
Это реально круто, Рыжая
Да ну, было бы круто, если бы я закончила
Если вы понимаете, о чем я
Нет
:)
О чем книга?
Ты будешь смеяться
Не буду, правда
?!
Ладно…
Ура <3
Но я все равно из тебя это вытрясу.
Ты же болтушка
А вот и НЕТ
7 октября
КАЛЛАХАН
?!
Уф, ладно
Притворяйся сколько хочешь, но ты хотела попросить. Я чувствую
Возможно, я села на автобус в город, а может, и нет…
Ха, так и знал
У вас на выходных игра с Нью-Гэмпширом, я предусмотрительна
10 октября
У меня вопрос
КАЛЛАХАН
Да?
Наш «?!» эксклюзивный, да?
Ну, я так подумала.
Если нет — ничего
Еще какой эксклюзивный
Как еще мне концентрироваться на твоем секспириенсе?
Каллахан, пожалуйста
Ой, да ладно. Я гордился этим словечком
Ты втайне задрот, ты в курсе
Это точно не тайна, милая
Но тебе явно заходит, так что кто из нас задрот?
20
Пенни
Я нарезаю круги, пока мои ученики снова тренируются сами, на этот раз — в центре катка, чтобы отталкиваться самостоятельно, а не по инерции от бортиков. Если не считать парочку промахов, у них хорошо получается балансировать, они с хихиканьем катятся от одного оранжевого конуса к другому. Мне это напоминает о том, как я училась кататься на коньках с мамой. У моих родителей была типичная любовная история «парень встречает девушку», и все началось именно на таком катке. Они познакомились на бесплатных катаниях на Лягушачьем пруду в Бостоне. Она была со своими друзьями, он — со своими, и оба улизнули, чтобы выпить горячего шоколада. Как мама всегда рассказывала, она тут же поняла, что он хоккеист, и не хотела с ним общаться, а он понял, что она фигуристка, и посчитал ее воображалой. Но когда их горячий шоколад остыл, они уже спланировали настоящее свидание и больше не оглядывались назад.
Я встречаю взгляд Купера. Он стоит на другом краю катка и беседует с Райаном. Райан опять надел свитер «Кэпиталс», а еще — вязаную шапку, которая скрывает почти весь его лоб. Он машет руками, и смех Купера в ответ проносится эхом по гулкому стадиону. Я даже не собираюсь прятать улыбку. Вот я и сама завела себе хоккеиста, хотя о любви даже речи нет.
После того как мы переспали у него в машине, я будто парю в облаках. Мне не было так хорошо с тех пор, как доктор Фабер наконец-то назначила мне эсциталопрам после того, как мы перебрали еще три противотревожных препарата. Пусть я провалила контрольную по химии и у меня еще куча работы, но у меня появился новый друг, и наш уговор — неформальный, сексуальный, забавный — это именно то, что мне нужно. Купер знает, как дергать меня за ниточки, и, судя по его расслабленной позе, я неплохо за ним поспеваю.
До него я не чувствовала себя по-настоящему сексуальной. Когда я привлекала внимание какого-то парня, речь шла об объективации, а не о желании. А с Купером… Он в десяти метрах от меня, а я чувствую, как горят его глаза. Перед выездом на каток я тщательно накрасилась и выбрала себе милый наряд: на мне розовые гетры, черные легинсы и обтягивающий розовый свитер. А вместе со скранчем, удерживающим мою толстую косу, золотыми серьгами-колечками и кулоном с бабочкой… я похожа на влажный сон любого хоккеиста. Как только урок закончится, я подъеду к Куперу и поцелую его.
Он меня опережает, чуть не врезаясь в меня от нетерпения.
— Мама Райана отдает его в хоккейную секцию, — говорит он, крепко обнимая меня за талию. — Я сейчас очень быстро с ней переговорю, ладно? А потом свалим отсюда.
Купер поднимает руку и катится к выходу.
— Миссис МакНамара!
Я прикусываю щеку и еду за ним, наблюдая, как он ерошит Райану волосы, пока говорит с его мамой — на ней медицинский костюм (на той неделе она сказала, что работает медсестрой). Я расшнуровываю коньки, прощаюсь с парой ребят, уходящих со взрослыми, и потираю больное колено.
Никки улыбается мне на ходу. Она одета как тренер и держит под мышкой папку-планшет — сейчас придут ее фигуристы-юниоры.
— Хорошо позанимались?
— Ребята привыкают.
— Чудесно. — Она смотрит на Купера. — Похоже, у него врожденный талант общаться с детьми. Ему бы с хоккейной командой поработать, тебе так не кажется?
Это очаровательная мысль, и Куперу наверняка понравится, но вряд ли у него есть время. Я думаю, что он отстает по учебе почти так же, как и я. Но когда он подъезжает, я говорю:
— Из тебя выйдет отличный тренер по хоккею.
— Мама Райана спросила, буду ли я работать с командой, — отзывается Купер, садясь рядом со мной и дергая за шнурки. — Не говори своему папе, но мне бы хотелось.
— Он знает, что тебе нравятся уроки.
— И наверняка он в восторге.
Я кладу коньки в сумку и переобуваюсь в уличную обувь — сапоги с мехом внутри. Раньше я носила на катке угги, и только на катке; так-то я бы выбрала пару «биркенштоков», но здесь им нашлось другое применение.
— Он привык, что его планы исполняются. В этом смысле он злой гений.
Купер меняет тему:
— Пицца?
— Боже, да, умираю с голоду. Давай закажем у «Энни».
Мы вместе идем к выходу.
— Ни за что, — говорит Купер, придерживая мне дверь. — Наш выбор — «Аннабель».