Сначала они ехали по Четвертой дороге, потом свернули на Семнадцатую. Симпатичный район, почти на границе Нью-Йорка. Они остановились прямо за мэрией. Там находился вход в участок. Полицейские провели их в комнату для допросов. Кроме металлического стола, привинченного к полу, и четырех стульев, там ничего не было. Никаких рефлекторных ламп. Половину одной стены занимало зеркало. Только полный кретин не догадался бы, что через это зеркало можно видеть с другой стороны, что происходит в комнате. Майрон часто задумывался, кого они таким образом пытаются обмануть. Даже те, кто ни разу не смотрел телевизор, удивятся, зачем полицейским огромное зеркало в комнате для допросов. Из тщеславия?
Их оставили одних.
– Как ты думаешь, что все это значит? – спросила Бренда.
Майрон пожал плечами. Догадаться было нетрудно. Но высказывать предположение на этом этапе не стоило. Все равно скоро узнают. Прошло минут десять. Плохой признак. Еще пять. Майрон решил сблефовать.
– Пошли, – сказал он.
– Что?
– Мы не обязаны здесь торчать. Пошли.
Как по сигналу, открылась дверь. Вошли мужчина и женщина. Мужчина напоминал огромную бочку, в некоторых местах покрытую клочками волос. У него были такие густые усы, что в сравнении с ними усы Тедди Рузвельта выглядели реденькими ресницами. Лоб настолько низкий, что трудно определить, где кончались волосы и начинались брови. Он напоминал члена Политбюро. Брюки неприлично обтягивали его спереди, но на несуществующей заднице висели мешком. Рубашка тоже была маловата. Воротничок явно собирался его удушить. Закатанные рукава рубашки как жгутом перехватывали руки. Лицо красное и злое.
По обычному полицейскому сценарию это был плохой полицейский.
На женщине была серая юбка со значком детектива на поясе и белая блузка с высоким воротом. На вид слегка за тридцать. Веснушчатая блондинка с румянцем во всю щеку. Если вставить ее в меню в качестве телятины, там бы обязательно уточнили: «молочная».
Женщина тепло улыбнулась, показав хорошие, ровные зубы.
– Извините, что заставили ждать. Я – детектив Морин Маклафлин. Из Бергенской прокуратуры. А это – детектив Дэн Тайлз, он работает в этом участке.
Тайлз промолчал. Сложил руки на груди и уставился на Майрона, будто тот был бродягой, помочившимся в его саду. Майрон не отвел взгляда.
– Тайлз, – повторил Майрон. – Как те керамические штуки у меня в ванной.[17]
Маклафлин продолжала улыбаться.
– Мисс Слотер, я могу называть вас Брендой?
Уже лучшая подруга.
– Да, Морин, – ответила Бренда.
– Бренда, если не возражаешь, я хотела бы задать тебе несколько вопросов.
– А вообще, в чем дело? – вмешался Майрон.
Морин Маклафлин сверкнула улыбкой в его сторону. В сочетании с веснушками это выглядело весьма жизнерадостно.
– Может быть, вам что-нибудь принести? Кофе? Или прохладительного?
Майрон встал.
– Пошли, Бренда.
– Уф, – выдохнула Морин. – Посидите немного, ладно? В чем проблема?
– Проблема в том, что вы не хотите говорить нам, зачем нас сюда доставили, – рассердился Майрон. – К тому же вы использовали слово «прохладительное» в бытовом разговоре.
Тайлз в первый раз открыл рот.
– Скажи им, – велел он. Рот его при этом не двигался. Но куст над губами подпрыгнул вверх-вниз.
Маклафлин внезапно засмущалась.
– Я не могу выговорить, Сэм. Не могу, и все.
– Скажи им, – повторил Тайлз.
Майрон развел руками.
– Вы, ребята, это отрепетировали? – Но он уже тянул время. Знал, что сейчас услышит. И не хотел этого слышать.
– Пожалуйста, – попросила Маклафлин, – пожалуйста, сядьте.
Они оба медленно сели. Майрон сложил руки и пристроил их перед собой на столе.
Казалось, Маклафлин подбирает слова.
– У вас есть возлюбленный, Бренда?
– Здесь что, служба свиданий? – вмешался Майрон.
Тайлз отошел от стены. Протянул руку, взял ладонь Майрона, осмотрел и опустил на стол. Потом проделал то же с другой и с отвращением вернул на место.
Майрон постарался скрыть свое недоумение.
– Пользуюсь «Пальмоливом», – сказал он. – Хорошее мыло.
Тайлз отошел и снова скрестил руки на груди.
Теперь Маклафлин смотрела только на Бренду. Она немного наклонилась вперед и понизила голос.
– Ваш отец умер, Бренда. Мы нашли тело три часа назад. Мне очень жаль.
Майрон был готов к этому известию, но его все равно словно метеоритом шибануло. Он вцепился руками в край стола и почувствовал, как голова пошла кругом. Бренда молчала. На лице ничего не отразилось, только дыхание стало частым и неровным.
Тратить время на утешения Маклафлин не стала.
– Я понимаю, вам тяжело, но все равно придется задать вам несколько вопросов.
– Убирайтесь, – сказал Майрон.
– Что?
– Я хочу, чтобы вы и этот Сталин немедленно убрались отсюда. Интервью окончено.
– Тебе есть что скрывать, Болитар? – спросил Тайлз.
– Да, вот именно. А теперь убирайся.
Бренда не пошевелилась. Взглянула на Маклафлин и произнесла лишь одно слова:
– Как?
– Что как?
Бренда сглотнула.
– Как его убили?
Тайлз едва не подпрыгнул.
– Откуда вы знаете, что его убили? Мы не сказали ни слова об убийстве. – Он явно был доволен собой. – Только то, что ваш отец умер.
Майрон поднял глаза к потолку.
– Ну ты нас поймал, Тайлз. Два копа волокут нас в участок, разыгрывают из себя Шиповича и Симона, а мы почему-то приходим к выводу, что ее отец умер неестественной смертью. Ты что, псих?
– Заткнись, засранец.
Майрон быстро встал, опрокинув стул. Подошел к Тайлзу и уставился на него.
– Пошел вон.
– Или?
– Хочешь попробовать меня на зуб, Тайлз?
– С радостью, наглец.
Маклафлин быстро встала между ними.
– Вы что, мальчики, с утра перебрали тестостерона? Ну-ка, разойдитесь.
Майрон не сводил взгляда с Тайлза. Несколько раз глубоко вздохнул. Он вел себя безрассудно. Глупо было потерять контроль над собой. Он это знал. Надо взять себя в руки. Хорас мертв. Бренда в беде. Следует сохранять спокойствие. Он поднял стул и поставил его на место.
– Моя клиентка не будет с вами разговаривать, пока мы не посовещаемся.
– Почему? – спросила Бренда. – В чем дело?
– Они считают, что ты его убила, – сказал Майрон.
Бренда повернулась к Маклафлин.
– Я что, подозреваемая?
Маклафлин сочувственно пожала плечами, будто говоря – я на твоей стороне.
– Ну, пока еще рано что-то утверждать.
– На языке полицейских это означает да, – пояснил Майрон.
– Заткнись, засранец, – рявкнул Тайлз.
Майрон не обратил на него внимания.
– Ответьте на ее вопрос, Маклафлин. Как его убили?
Маклафлин взвешивала ответ.
– Хораса Слотера убили выстрелом в голову.
Бренда закрыла глаза. Снова влез Тайлз.
– С близкого расстояния, – добавил он.
– Верно, с близкого расстояния. Сзади.
– С близкого расстояния, – еще раз повторил Тайлз. Он положил кулаки на стол и наклонился поближе. – Похоже, он был знаком с убийцей. И даже доверял ему.
Майрон показал пальцем на его усы.
– У тебя там какая-то еда застряла. Похоже на яичницу.
Тайлз наклонился так близко, что их носы практически соприкасались. Какие на коже большие поры. Майрон даже испугался, не провалиться бы в одну из них.
– Ты мне не нравишься, засранец.
Майрон наклонился еще ближе. Потом медленно покачал головой из стороны в сторону, касаясь кончиком носа его носа.
– Будь мы эскимосами, – заметил он, – считалось бы, что мы уже обручены.
Это добило Тайлза. Оправившись от шока, он сказал:
– То, что ты ведешь себя как последний говнюк, фактов не меняет. Хораса Слотера замочили с близкого расстояния.
– Это означает, что к нему подкрались, Тайлз. Будь ты настоящим полицейским, то конечно бы знал, что большинство убийц приканчивают своих жертв с близкого расстояния. А вот члены семей такого не делают. – Майрон понятия не имел, соответствует ли это действительности, но прозвучало убедительно.
Бренда откашлялась.
– Где его убили? – спросила она.
– Простите? – отозвалась Маклафлин.
– Где его застрелили?
– Я же сказала. В голову.
– Нет, я хочу знать где. В каком городе?
Разумеется, они понимали, о чем спрашивает Бренда. Просто не хотели говорить, надеясь ее подловить.
– Они нашли его здесь, – ответил за них Майрон. Потом взглянул на Тайлза. – И пока ты еще не сделал следующего выстрела, сообщаю тебе, что догадаться было просто – мы ведь в местном участке. Это может означать лишь одно – тело нашли здесь.
Маклафлин не стала отвечать прямо, а обратилась к Бренде:
– Когда вы в последний раз видели своего отца?
– Не отвечай, – вмешался Майрон.
– Бренда?
Девушка взглянула на Майрона. Глаза ее были широко открыты и, казалось, ничего не видели. Она старалась справиться, но напряжение уже сказывалось. В голосе слышалась мольба.
– Давай скорее покончим с этим?
– Я не советую тебе отвечать.
– Хороший совет, – признал Тайлз. – Если есть, что скрывать.
Майрон взглянул на Тайлза.
– Никак не могу решить, это усы, или просто такие длинные волосы торчат из носа?
Маклафлин все еще старалась казаться крайне дружелюбной, эдакая ласковая душечка.
– Дело обстоит следующим образом, Бренда. Если ты ответишь на наши вопросы, мы на этом закончим. Если будешь молчать, нам станет любопытно, в чем дело. А это выглядит не слишком хорошо, Бренда. Как будто у тебя есть, что скрывать. К тому же, не забывай о прессе.
Майрон поднял руку.
– Вы это о чем?
Ответил Тайлз.
– Все просто, засранец. Ты велишь ей заткнуться, мы сообщаем прессе, что ее подозревают, а она отказывается помочь полиции. – Он мерзко улыбнулся. – И тогда мисс Слотер повезет, если ей доверят рекламировать презервативы.
Небольшая пауза. Это был удар ниже пояса.