Всего-то нужно… Всего-то?! Алло, Данила, плана-то всё ещё нет! Ты просто идёшь в никуда! Ни малейшего представления о том, что делать прямо сейчас!
Так… Успокойся. Выйдешь на улицу и там сориентируешься. Скорее всего, нас ждёт поездка на машине — а это ещё сколько-то выигранного времени и какое-никакое пространство для манёвра.
За размышлениями я спустился в студию. Следующий за мной Константин громко назвал короткую аббревиатуру с числом, и сотрудники полиции настороженно разошлись в стороны. Сотрудник, бравший показания у Юли, торопливо оттащил её от выхода на центральную лестницу.
Видимо, озвученной аббревиатурой Константин сообщил о нашем с Ингой «особом» положении.
Юля хотела подойти к нам, но полицейский крепко держал её за плечо. Она испуганно позвала меня и спросила, что происходит. На ходу я сказал, что у Инги нет серьёзных ранений, всё будет хорошо и что позвоню, как смогу.
Мы вышли на улицу, Константин показал, в каком направлении идти дальше, и снова отстал на несколько шагов. Он связался с кем-то по телефону. Говорил тихо и вкрадчиво — никогда в жизни мне ещё не приходилось с таким напряжением прислушиваться и выуживать отдельные слова. И, хвала небесам, мои старания были вознаграждены: я разобрал, что Константин попросил подогнать фургон для перевозки. Только адрес он назвал не наш. Я плохо расслышал, но, кажется, это неподалёку, у какого-то моста.
Мы подошли к здоровенному чёрному джипу с тонированными окнами. Ага, значит, мы доберёмся до моста на этой машине. Потом нас пересадят в фургон, и уже после этого, судя по всему, мы отправимся по конечному адресу. Это хорошая новость: чем больше телодвижений мы совершаем, тем больше у меня шансов сойти с этого маршрута. И есть в этом всём ещё несомненный плюс: на какое-то время я останусь с Константином один на один, без сотрудников полиции.
Константин бегло обыскал нас с Ингой, забрал мой телефон, после чего открыл дверь машины и жестом пригласил занять заднее сиденье. Я залез в салон, усадил Ингу и, придерживая её, плюхнулся рядом. Константин захлопнул дверь, и тут я понял: заднее сиденье здесь ни разу не для обычных пассажиров. На дверях не было ручек для открытия замков и окон. Передние сиденья до подголовников закрывал сплошной металлический лист, а выше — от водителя нас отделяла мелкая решётка. Похожие решётки были установлены и на задние окна: из-за тонировки я не разглядел их снаружи.
Да уж… И для чего Константину понадобился специальный фургон? У него здесь и без того всё оборудовано под перевозку заключённых. Или для адаптантов такого оснащения недостаточно?.. Я вспомнил, как здоровяк, которого Лена назвала Волком, одним движением выбил дверь своего авто. Да, пожалуй, такой «образец» здесь бы не удержали.
Сев за руль, Константин бросил мой телефон в бардачок и завёл машину. Мы выехали на дорогу. Какое-то время я внимательно вглядывался в городской пейзаж за окном, стараясь держать в голове наше точное местонахождение. Потом отвлёкся на задрожавшую Ингу. Обнимая за плечо, я прижал её к себе. Из-за нервного напряжения я и не заметил, как в салоне действительно стало очень холодно.
— Командир, — обратился я к Константину. — Можно кондиционер поубавить? Тут уже почти минусовая.
— Потерпишь. Недолго осталось.
— Слушай, здесь не просто прохладно. Реально морозит.
Он промолчал.
Подождав несколько секунд, я снова заговорил:
— Ты у нас, получается, садист? Я к тебе по-человечески. Сдался без сопротивления и прочего. А ты издеваешься по приколу.
— Так надо, — спокойно пояснил он. — Чтобы вы раньше времени друг друга жрать не начали.
Любопытный ответ. Холод, стало быть, ощутимо влияет на метаболизм адаптантов? Или это я уже чего-то сам додумываю… Но, чёрт, как-то эта жвачка для ума ни фига не согревает.
У большого водного канала машина повернула, съехала по дуге и остановилась на безлюдной бетонной площадке под высоким мостом. Пока всё сходится с тем, что я подслушал. Только фургона нигде не видно. Значит, будем ждать.
Когда мы остановились, я понадеялся, что Константин заглушит машину, и кондиционер вырубится. Но нет, оставил заведённой, зараза. И то ли сзади реально было холоднее, то ли самого Константина температура в салоне вообще не трогала. Сидел как ни в чём не бывало, даже не поёжился ни разу.
Дрожа от холода, Инга тихо застонала.
Я повысил голос:
— Эй, ей хуже становится, слышишь?
Константин ничего не ответил.
Если судьба направляет вечно сомневающихся с помощью смачных оплеух, то, по всей видимости, это была одна из них. Я судорожно начал прокручивать варианты выхода из сложившейся ситуации. Ждать, очевидно, больше нельзя, а сколько-нибудь толковый план я так и не родил. Поэтому ухватился за первую же оформившуюся идею.
— Давай выйдем из машины и спокойно всё обсудим, — предложил я.
Константин бросил на меня скептический взгляд и отвернулся. Я в очередной раз осмотрел разделяющую нас решётку. Она не была единым целым с металлическим листом, закрывающим передние сиденья, и крепилась отдельно в верхней части салона. Вроде надёжно, но… Волка такая конструкция точно не удержала бы. А как насчёт меня?
Я посильнее укутал Ингу в свою кофту и прислонил её к противоположной двери машины. Потом снова обратился к Константину:
— Я хочу выйти. Немедленно.
Он ожидаемо проигнорировал. Я сгруппировался на сиденье, включил усиление и ударил обеими ногами по решётке. При этом я старался не переборщить, чтобы разом не потратить всю М, но вложился всё же прилично. Решётка слегка погнулась, места её креплений на кузове хрустнули и чуть сдвинулись.
Константин скучающим взглядом прошёлся по результатам моей акции неповиновения. Затем сказал:
— Понятно, — и полез в дверной карман.
Послышался металлический звон, и через секунду он вытянул оттуда наручники. Нет, то были не наручники, а чёртовы кандалы. С соединёнными цепью браслетами как для рук, так и для ног. Константин сгрёб их в одну пятерню и вышел на улицу. А машину всё равно не заглушил. Неужто работа кондиционера настолько принципиальна?
Ну и отлично. Это мой шанс. Давай, Данила, не подведи.
Константин открыл дверь с моей стороны и скомандовал:
— На выход.
При этом он даже не смотрел в салон, и сам держался в стороне, за дверью. Видимо, чтобы я не кинулся на него прямо с сиденья. И ведь был прав: именно так я и собирался сделать.
Впрочем, то, как он открыл дверь, рождает следующий вариант моих действий. И это тоже неплохо.
Я выскочил из машины и сразу же спешно отошёл в сторону на несколько метров. Не отводя от меня взгляда, Константин захлопнул дверь.
— Ты же из сговорчивых, так? — он зашагал ко мне, звеня цепями. — Может, не будешь усложнять?
Пятясь к воде, я поднял раскрытые ладони:
— Просто хочу поговорить.
— Браслеты наденем, и говори сколько хочешь.
Я упёрся спиной в парапет над каналом. Дальше отступать некуда.
— Руки сложи вместе, — сказал Константин, подходя ко мне.
Ладно, хрен с ним, понеслась. Я одновременно использовал ускорение с усилением и рванул к нему, целясь кулаком в лицо. Как и прежде, при активации способности звуки растянулись, всё вокруг замедлилось. Всё… кроме Константина.
Молниеносно среагировав, он бросил цепи на землю и поймал мою руку. В следующее мгновение он раскрытой ладонью нанёс чёткий удар в локоть, отчего тот с громким хрустом выгнулся в обратную сторону. Пока я охреневал от произошедшего, следом он подшагнул и втащил мне локтем в нос. Удар был такой силы, что, встретившись с землёй, я кувыркнулся через спину.
Глава 21Гамбит
Я с трудом поднялся на колено. Голова шла кругом, из покосившегося сломанного носа лилась кровь, покалеченная рука при малейшем движении отзывалась острой болью. Я всякого ожидал от Константина, но и подумать не мог, что он окажется настолько крут. Скорость его реакции — это что-то запредельное. Если он обладает теми же способностями, что и я, то они явно превосходят мои. И он не стесняется ими пользоваться. Судя по тому, как жёстко он ответил на нападение, человека во мне он точно не видит.
По ощущениям, удар, отправивший меня на землю, должен был сломать шею. Видимо, этого получилось избежать благодаря усиленным мышцам. Успей я ещё и активировать броню — было бы вообще замечательно. Но да ладно. Живой — и на том спасибо… И кстати, о броне. После субботних потасовок она вроде стала подвижнее. Что ж, самое время опробовать апгрейд на деле.
Лениво разминая шею, Константин спросил:
— Достаточно? Или хочешь продолжить?
Конечно продолжим. Моя вагонетка без тормозов уже встала на рельсы и теперь остановится только разбившись.
Я покрылся бронёй и постарался прочувствовать напряжение от её активации. Если здесь закономерность такая же, как с усилением, то, по идее, я смогу укрепить броню за счёт увеличенного расхода энергии.
Да… Кажется, работает: М стала иссушаться быстрее. Я ощутил, как потемневшая кожа постепенно уплотняется. Под её давлением мой нос выпрямился, локтевой сустав встал на место — ну, насколько это было возможно. Я поднялся и сбавил плотность до уровня, на котором броня не мешала мне двигаться. Как хорошо, однако, сегодня осваиваются новые «скиллы». Сначала радар, теперь вот это. Константин — прямо-таки двигатель прогресса во плоти.
Он недовольно хмыкнул, расценив моё преображение как вызов, и двинулся вперёд. При этом он смотрел на меня как на разбушевавшегося кошака. Приятного в таком отношении мало, но зато это может сыграть мне на руку. Вряд ли от забитого в угол раненого зверька он ожидает сложных манёвров.
Я активировал все три способности и рванул навстречу Константину, замахнувшись здоровой рукой. Он не стал ловить её, как в прошлый раз, и сделал прямой удар на опережение. Я уклонился, пропустив кулак над головой. И получилось это ни фига не потому, что я вдруг сравнялся с Константином в скорости реакции. Просто мой замах изначально был ло