— О, он очень хорош!
— И тебе все равно, где и как он зарабатывает свои деньги? — продолжал Бэньйон.
— Ох, прекрати! — сказала Дебби и рассмеялась. Она подтянула ноги и положила руки на колени. — Макс игрок — разве это преступление? Я знаю людей, которые куда хуже, и все же ходят по воскресеньям в церковь. Почему меня должны мучать угрызения совести, если кто-то проигрывает за игорным столом? Главное, что у него есть деньги и он не скупится! Заполучить деньги вовсе не легко. До знакомства с Максом у меня ничего не было.
Бэньйон пожал плечами.
— Хорошо… - она вздохнула. — Мне кажется, ты так же холоден, как пара наручников! Ты никогда не говорил девушкам приятных вещей? Ну знаешь, обычное: волосы как шелк, глаза, в которых можно утонуть, кожа мягкая, как бархат. Девушки любят это слышать, Бэньйон!
Дэв уставился в свой стакан.
— Да, я помню. Я тоже говорил их однажды. — После долгого молчания спросил: — Заказать тебе такси, Дэбби?
— М-да, твой намек довольно груб, — она встала и поправила платье. На ее губах блуждала смущенная улыбка. — Так со мной еще не говорил ни один мужчина. Разве я сделала что-нибудь не по-твоему, мой мальчик. Я тебя обидела?
— Нет.
— Хорошо, быть может, это вопреки обычаям дома?
— Здесь нет никаких правил, — он взял ее за руку и пошел с ней к двери.
— Что с тобой? Боишься быть наедине с девушкой Макса Стоуна?
Бэньйон ничего не ответил.
В этом большом, твердом мужчине было что-то такое, что потрясло ее, прикосновение его крепкой руки заставило ее вздрогнуть:
— Мне действительно надо уйти? — сказала она тихо и повернулась к нему. Она стояла совсем рядом, настолько близко, что ее небольшие твердые груди почти касались его.
— Ты принадлежишь Стоуну, — сказал он глухо и отпустил ее руку'. — Я не хочу иметь ничего общего с тем, что принадлежит Максу Стоуну, — выдавил он из себя.
Дебби провела рукой по горлу. Горячая краска залила ее лицо.
— Ты жесток, — ответила она.
Он был невозмутим.
— Спокойной ночи, Дебби! Купи себе еще одну шубку, массируй ноги, делай все, что тебе нравится, все то, что тебе может предложить Макс Стоун.
— Бэньйон, что случилось? — она посмотрела на него и испугалась выражению его лица.
Дэв Бэньйон открыл дверь, выставил девушку в коридор и прислонился к закрытой двери спиной.
11
На этот раз Макс Стоун не позвонил в дверь, как обычно, а вошел в дом, злобно пнув дверь ногой. Из столовой до него доносился смех. Прошел в кабинет. В кресле сидел мужчина, который при виде Стоуна поднялся:
— Вы Макс Стоун? — спросил он.
Стоун посмотрел на него сверху вниз.
— Да. Кто ты и что тебе здесь нужно? — он все еще искал, на ком сорвать злость.
— Я Гофманн, Джо Гофманн из Чикаго. — Это был высокий мужчина лет сорока, с узкими запястьями и подвижными пальцами. Этот блондин чем-то напоминал деревенского парня, впервые приехавшего в город.
— Сильвестер Рейн сказал, что здесь нужен человек, — пояснил он равнодушно.
— Да… - протянул Макс медленно, потом подал ему руку. — Да, мне срочно нужен человек. Как поживает Сильвестер?
— Хорошо. Он просил передать привет.
— Приятно слышать, — Макс Стоун снял пальто и сразу же приступил к делу. — Речь идет о бывшем полисмене Бэньйоне. Неудачи исключаются, тебе ясно?
— Ясно. У меня их все равно не бывает.
— Бэньйон довольно твердый орешек, — продолжал Стоун. — Так как он был полисменом, ему известны все уловки. Кажется, у него есть оружие и он умеет с ним обращаться. Тебе следует поберечься.
— Хорошо, я это учту. Что еще? — спросил Гофманн.
Стоун дал ему точное описание внешности Дэва Бэньйона, назвал тип машины, на которой он ездил и гостиницу, где он жил.
— Если возможно, дело должно быть закончено к завтрашнему вечеру, — подытожил он.
— Я делаю дело тогда, когда оно подготовлено и ни часом раньше. Ты не знаешь приличной гостиницы, где я мог бы остановиться?
— Если хочешь, можешь оставаться здесь.
— Нет, я привык работать в одиночку. Так у меня лучше получается.
— Как хочешь! — Макс Стоун понял, что у новичка свои собственные правила; он назвал ему гостиницу. — Когда сделаешь свое дело, сразу же уезжай в Чикаго. Я не хочу, чтобы нас каким-либо образом впутывали в эту историю. Свои деньги получишь через Сильвестера Идет?
— Да Сильвестер дал мне гарантии за тебя, этого достаточно.
Они вместе прошли до дверей; время от времени Стоун похлопывал его по плечу.
— Теперь отдохни немного… — и, несколько помедлив, добавил: — Покончить с ним просто необходимо…
Гофманн кивнул.
— Можешь на меня положиться.
После того, как он ушел, Стоун направился в гостиную, где полным ходом шла игра в покер. За столом сидели четверо: судья Мак-Гроу, мировой судья и два профессиональных игрока.
Стоун присел к игорному столу, распустил галстук, потер руки и сказал:
— Так. Теперь я опять вхожу в игру. Вот я вам задам!
— Ну, это мы еще посмотрим! — ухмыльнулся судья Мак-Гроу, высокорослый представительный пожилой господин с седыми волосами. Он был известен в судебных залах своим теплым симпатичным голосом, слышным даже в самых отдаленных углах — и своими доходящими до сердца увещеваниями быть честными и благопристойными.
— Да, сейчас вы увидите. Кто сдает? — спросил Макс.
Через полчаса мир опять сделался серым и тусклым. Счастье отвернулось от Макса. Так как они играли впятером, ставки не ограничивались. Макс играл резко и безрассудно, играл расчетливо и умно — ничего не помогало, он проигрывал. Он почти не поднял глаз, когда вошла Дебби и приветствовала все общество радостным «хэлло». Она остановилась за стулом Стоуна и положила ему руки на плечи.
— Выигрываешь? — заискивающе спросила она.
— Нет. Заткнись!
— О-о! У тебя прелестное настроение!
— Раз уж ты это заметила, веди себя соответственно! — он взял свои три карты — туз и две десятки: — Проклятие! — Мак-Гроу снял. «Осторожно!» — подумал Макс и взял еще одну карту — опять вышла десятка. Три десятки, что ему с ними делать? Дважды заставлял его Мак-Гроу повысить ставки, и оба раза Макс проиграл.
Судья смотрел на него с улыбкой.
— Что скалишь зубы, очень весело, да?! — выпалил Стоун.
Мак-Гроу положил свои карты на стол. Стоун разорвал их и швырнул на пол.
— Принеси новую колоду! — крикнул он Алексу и направил недобрый взгляд на судью. — Тебе невероятно везет! Как это у тебя выходит?
— У меня прочные связи с фортуной, капризной дамой! Ты тоже добьешься этого, можешь не сомневаться! — он украдкой посмотрел на часы, желая поскорее уйти. Но, соблюдая правила приличия, решил все же задержаться. Как никак выигрыш лежал у него в кармане. — Человек не может иметь все, Макс! Тебе везет в любви, мне в игре.
Последних слов ему говорить не следовало, потому что после них Стоун повернулся к Дебби.
— Где ты была? Почему ты меня бросила? — в это время вошел Алекс, поставил поднос с кофейником на маленький столик рядом с креслом Стоуна.
— Миленькие вопросы ты мне задаешь! — ответила Дебби. — Кто кого бросил? Я тебя или ты меня? Какое тебе дело до того, где я была?
Макс Стоун закурил сигарету, чтобы успокоиться, но ему не удалось скрыть дрожи в руках. Он опять разозлился. Неужели Дебби обязательно было напоминать, что он уступил, что он вынужден был отступить!
— Иначе было нельзя, Дебби, я не мог тебя взять с собой. И вообще, тот парень не в своем уме, понимаешь? Продолжим. Кто сдает?
— Нет, он нормальный, — ответила Дебби, ей доставляло удовольствие дразнить его. — Между прочим, если ты еще этого не знаешь — он о тебе плохого мнения.
— Что такое? Скажи, кто с тобой говорил? — он положил карты на стол и уставился на свои толстые руки. — Кто с тобой говорил, вот что я хочу знать!
— Боже мой, не волнуйся! Конечно, сам Бэньйон, — спокойно ответила девушка.
Макс Стоун вскочил так резко, что опрокинул кресло.
— Ты! Ты говорила с ним? — спросил он недоверчиво.
— Конечно. А почему бы и нет?
— Где ты с ним встретилась? — спросил Стоун.
— Я?., встретилась с ним на улице, — Дебби поняла, что допустила ошибку и пыталась спасти то, что еще было возможно. — Ты прав, он кажется немного ненормальный.
Стоун схватил ее за руку и начал выкручивать, пока девушка чуть не упала на колени.
— Где ты была с ним?
Дебби вскрикнула от боли.
— Пусти меня, Макс! Боже, да отпусти же!
— Говори, где ты была?
— Ты бросил меня, я была одна и хотела домой, вышла на улицу, и…
— Куда ты ходила с ним?
— Макс, ты сломаешь мне руку! — напрасно пыталась она освободиться от его железной хватки и оттолкнуть свободной рукой.
Судья Макс-Гроу выпрямился. Его узкое, благочестивое лицо было бледным от волнения.
— Послушай, Макс, я думаю, тебе нужно ее отпустить, — сказал он.
— А я думаю, что тебе следует попридержать язык! — набросился на него Стоун.
— Да, против женщин ты герой, тут ты хоть куда, — издевалась Дебби. — А от Бэньйона сбежал!
Макс Стоун не мог отделаться от навязчивой мысли.
— Где ты была с ним? — снова набросился он на девушку.
Едва не обезумев от боли, она прошипела ему в лицо:
— В его комнате, в гостинице.
Он неожиданно отпустил ее руку.
— Проклятье…
— Макс, ты сошел с ума, — она тихо плакала. — Приди в себя, Макс! Ничего такого не было…
— Молчи… — Дыхание его сделалось тяжелым и прерывистым, он озирался вокруг безумными глазами. Рядом на столе стоял кофе, почти кипяток. Не думая о том, что делает, Стоун вытянул руку, схватил кофейник и бросил его Дебби в лицо.
Девушка дико закричала, качаясь, отступила назад и прижала обе руки к лицу. Она споткнулась о кресло, упала на пол, тело ее судорожно сжалось, ноги с золотистыми босоножками бились от страшной боли. Затем она неожиданно перестала кричать, как ребенок. Были слышны только слегка приглушенные, страшные рыдания.