— Ладно, Дэв, ты же знаешь Дрэйтона, — проговорил он несколько расслабляясь и позволяя себе легкую улыбку. — Он был бы хорошим сержантом, если бы его не повысили и не сделали помощником главного инспектора. Во всяком случае, сейчас он на подъеме, и нам следовало бы его немного придержать, успокоить, что ли. В доме должен быть мир, ты понимаешь, Дэв? А что ты хотел сказать? Ты начал было…
Бэньйон рассказал ему о случае с Люси Карровэй. Когда он окончил, Уилкс насупил брови и пожал плечами:
— Черт меня побери, если я вижу в этой истории что-нибудь подозрительное. Ты выслушал, что сообщила девушка, и это твой долг. Говорил по этому поводу с миссис Дири, что также являлось твоим долгом. Теперь девушка уложила свои вещи и убралась из города. Дело, кажется, ясное, а?
— Кажется — да! Если бы не ее странное исчезновение.
— Но почему? У таких девушек нет никаких прав, это тебе известно не хуже моего. Возможно, ее напугал разговор с тобой. Или хотела отомстить миссис Дири, а потом не хватило выдержки. А что до ее болтовни о его здоровье, — он презрительно махнул рукой. — В момент встречи в Дири могла заговорить его былая страсть к ней. Я, скорее всего, доверился бы наблюдениям миссис Дири, тем более, что факт его самоубийства не подлежит никакому сомнению.
— Видно, миссис Дири довольно-таки основательно нажаловалась на меня, — заметил Бэньйон. — Что ей, собственно, нужно? Когда мы с ней разговаривали, Уилкс, она была весьма предупредительна и полна готовности нам помочь. Как случилось, что ее намерения изменились столь кардинально?
— Дрэйтон тоже говорил, что она была очень любезна. Нам нельзя ее ни в чем упрекать: таково указание Дрэйтона. Дэв, ты же знаешь, что он за человек! Для него каждый погибший коп святой, а вместе с погибшим — и его вдова. Ну, ничего, я его как-нибудь успокою. Вот тебе мой совет на будущее: вдовы не касайся и не беспокой ее.
Позиция Уилкса была Бэньйону не совсем понятна. Большинство копов работало честно, Уилкс, наверное, тоже. Крупным гангстерам не было нужды покупать каждого копа в городе. Десяток подкупленных, если они занимают стратегически важные посты, сведут на нет работу тысячи честных копов. Может быть, Уилкс, тоже принадлежал к числу подкупленных. Дэв не мог этого утверждать, но испытывал отвращение к начальнику, который мог отдавать скрытый приказ с улыбающимся лицом. Не угроза ли тут? А кто угрожает? Главари гангстеров? Их знали по именам; с ними не раз сталкивались на улицах, и в их руках была верхушка полиции, собственно, весь город; если кто-нибудь становился им поперек дороги, на милость бандитов рассчитывать не приходилось!
Прошло довольно много времени, пока Дэв выдавил из себя:
— О, кэй, я ее не стану беспокоить.
— Хорошо, — кивнул Уилкс, все еще улыбаясь.
Бэньйон продолжал свои дела в офисе, сидящие на диване о чем-то спорили. Он уставился в окно на ярко освещенную Маркет-стрит. Наконец, заправил бумагу в машинку и составил описание внешности Люси Карровэй. Дважды перечитал, все было в порядке, но он еще колебался. Вдруг он поднялся, подошел к Кейсу и сказал:
— Отнеси это в отдел сообщений. Пусть они поднимут тревогу и организуют ее поиски в трех соседних штатах.
— Есть, — ответил Кейс. Бэньйон следил за ним, пока тот не вышел из офиса. Только тогда он вернулся к столу и вновь уставился в окно. Он сознавал, что рискует не только своим местом, но и головой. Но, быть может, то же сделала и Люси?
Когда он на следующий день явился на службу, срочных дел не оказалось, и он ушел из офиса, в надежде как-нибудь отыскать человека, которого описал ему клерк в «Реале». Долгое время он не мог найти исходного пункта для поисков: темные волосы, крупный нос, пальто из верблюжьей шерсти, светлая шляпа — из таких сведений много не выжмешь. В списках подозрительных лиц ничего похожего не оказалось, спекулянты и дельцы черного рынка, которые часто и охотно сотрудничали с полицией, тоже не знали такого человека. Один букмекер, смеясь, сказал Бэньйону, что именно так выглядит его собственный брат, но он, слава богу, в настоящее время в Корее. Первую зацепку дал коп из полиции нравов:
— Похоже на Бурроу, Бигги Бурроу. Ваше описание, сержант, неполное. Но несколько недель назад Бурроу прибыл сюда из Детройта, он работает сейчас на Стоуна. Я не знаю Бурроу, но слышал о нем.
Значит, Бурроу! Дэв вернулся в офис и проверил карточки в регистратуре. Но сведений о Бигги Бурроу там не оказалось, пришлось запросить Детройт.
Он направился в отдел информации. И здесь его ждала неудача. Ни в одном из трех соседних штатов Люси Карровэй не обнаружена. Дэв начал размышлять. Вероятно, Бигги Бурроу находится в Филадельфии и работает на Стоуна. Стоун — один из самых крупных гангстеров. Если пальцы его сожмутся в кулак, он кого угодно сотрет в порошок.
…По дороге домой Бэньйон подумал, что если до завтра не удастся выяснить ничего нового, придется закрыть дело Люси Карровэй, ибо для тревоги по восьми соседним штатам не было достаточно следственного материала.
Но на следующее утро все изменилось. Нейл, пришедший на работу раньше Дэва, протянул ему листок.
— Ты ведь интересовался этим делом, не правда ли?
Бэньйон пробежал сообщение глазами. Полицией города Рэдиор, штат Пенсильвания, обнаружен труп женщины, внешность которой совпадает с описаниями, переданными накануне комиссией по уголовным делам Филадельфии. Тело было замечено в два часа ночи на Ланкастер-Пик шофером проезжавшего мимо грузовика. Умершая находится в настоящее время в госпитале св. Франциска.
Сержант Беньйон потер лоб. Умершая. Госпиталь святого Франциска. Так и не присев, он бросил Нейлу:
— Я начинаю расследование. Надеюсь вернуться не позже полудня. Ты знаешь, в чем дело…
Нейл одобрил, и Бэньйон ушел.
Он ехал через город, по улицам, где тесными рядами выстроились «бьюики» и «паккарды», через предместья, где служанки в сверкающей чистотой одежде делали свои покупки, мимо полей, пока не выехал на автостраду. Воздух был свежим и чистым, река Делавер лениво катила свои воды. Потом появился грандиозный комплекс зданий колледжа «Вилланова». Стоявшее на небе желтое зимнее солнце несколько смягчало серость облетевших деревьев. «Насколько иначе выглядит все в этих маленьких городках, — думал Дэв. — Светлые, просторные дома, милые добродушные соседи и, наверное, хорошие школы.»
Но, черт побрал, что понадобилось здесь Люси Карровэй?
В Рэдроне он свернул в липовую аллею, ведущую к госпиталю св. Франциска. Объяснил сестре цель своего визита, показал удостоверение.
— Прошу вас, следуйте за мной, — она повела его по длинному коридору, пол которого был выложен губчатой резиной. Остановились перед одной из дверей. — Входите!
Он очутился в небольшой комнате, пол которой был целиком закрыт серым ковром. Посреди комнаты, на столе, стояла ваза с цветами, на стенах висели охотничьи ружья. Навстречу Дэву поднялся седеющий мужчина, протянул Дэву руку и крепко пожал.
— Моя фамилия Парнелл, я из здешней полиции. А вы — Дэв Бэньйон, я где-то видел вашу фотографию, возможно, в газете.
У Парнелла было узкое загорелое лицо, необыкновенно высокий лоб, и прямой, открытый взгляд. Он производил впечатление человека, на которого можно положиться. Парнелл сразу понравился Бэньйону.
— Вы интересуетесь девушкой, которая находится у нас, не так ли?
— Да. Вам известно, что с ней произошло?
— Прошлой ночью или, вернее, рано утром, она была выброшена из машины на перевале. Череп размозжен, и, конечно, много переломов. Она лежит в соседней комнате, которую мы сегодня используем как мертвецкую, — он чуть заметно улыбнулся. — У нас в провинции нет таких удобств, как у вас. Но на сей раз я распорядился насчет «мертвецкой». Врач рядом. Хотите пройти к ней?
— Да, — сказал Бэньйон и снял шляпу.
Тело Люси Карровэй лежало на длинном оцинкованном столе, снабженном устройством для беспрерывной подачи воды. Края стола были значительно приподняты, так что Люси лежала как бы в углублении. Яркая лампа висела в двух футах над ней, ее можно было приподнять или опустить при помощи педали. Какая она худая, подумалось Бэньйону, как ребенок! Волосы со лба убраны, но на лице ничего нельзя прочесть, оно казалось скомканным белым платком. Внимание Бэньйона привлекли разные детали: как странно ее голова свесилась на плечо, белая гладкая кожа девушки, покрытая страшными пятнами на плечах, ногах и руках.
Врач, усталый пожилой человек с маленькой ямочкой на левой щеке, нажал на педаль и приблизил лампу к телу мертвой.
— Видите эти следы, — обратился он к Бэньйону и Парнеллу. Он показал на десяток пятен на ногах, на коленях и у щиколоток. — Ожоги, очевидно, причиненные огнем сигары или сигареты.
Парнелл тихо выругался.
— Мне кажется, это одно из мерзких преступлений на сексуальной почве, — покачав головой, сказал врач. — Ее разыскивали в Филадельфии по такому делу?
— Нет. Она… она лишь шахматная фигура в чужой игре, — возразил Бэньйон. — Когда ее выбросили из машины, она уже была мертва?
— Пока не могу ответить на ваш вопрос, — врач постучал скальпелем по металлической окантовке стола. — Это станет ясно минут через пятнадцать-двадцать. Если вы сейчас оставите меня одного…
Бэньйон и Парнелл перешли в соседнюю комнату. Сержанта мучили угрызения совести. Отнесись он ко всему делу серьезнее, возьми Люси под защиту, действуй быстро и решительно — и не было бы этой смерти.
— Не скажете ли мне, в чем она была замешана, — спросил Парнелл, продувая свою трубку. — Теперь ее делом придется заниматься мне, и я буду благодарен за любую информацию, которую смогу от вас получить.
— На прошлой неделе в Филадельфии покончил с собой один полисмен, — деловито начал Бэньйон. — Его жена сообщила нам, что причиной было плохое состояние его здоровья. — Дэв пожал плечами и закурил сигарету. — Вот и все. Видите, какая-то мелочь, но потом Люси исчезла, а теперь вот она мертва.