— Привет, — вежливо поздоровался он, переводя взгляд с Маргарет на чемодан, стоявший у двери. — Этот?
— О да, — сказала Николь, узнав чемоданчик Маргарет на колесиках. Женщина, должно быть, поставила его у двери, прежде чем подняться наверх, поняла она и схватила его. Но едва она пододвинула его на фут ближе к двери, как водитель вошел и взял ее.
— Я позабочусь об этом, — вежливо заверил он ее. — Это все?
— Только это и я, — весело ответила Маргарет, отходя от Джейка и подходя к Николь.
— Отлично. — Водитель улыбнулась Маргарет, и затем повернулся, чтобы посадить ее в машину. Он открыл заднюю дверцу, впустил ее и закрыл, прежде чем отнести чемодан в багажник. Николь стояла в дверях босиком и помахала рукой, когда Маргарет застегнула ремень безопасности и посмотрела в ее сторону. Она почувствовала, когда Джейк подошел к ней сзади, и подумала, что он тоже машет. Они молча смотрели, как водитель сел в машину и закрыл дверцу, но когда машина тронулась с места, Николь спросила: — Сколько лет Маргарет?
Она была уверена, что Джейк замер у нее за спиной. Он, вероятно, даже смотрел на ее макушку, но она не оглядывалась. Наконец, он сказал: — Что ты имеешь в виду?
Этот вопрос вызвал у нее легкий смешок, и она криво улыбнулась ему через плечо. — Это довольно простой вопрос. Сколько ей лет? — Она склонила голову набок и добавила: — Ей не больше тридцати, хотя она и не выглядит такой старой, но я знаю ее уже десять лет. Она была замужем за Жан-Клодом, когда я впервые пошла с тетей Марией помогать с весенней уборкой, так что тогда ей было не меньше двадцати, а значит, сейчас ей чуть за тридцать… Но клянусь, эта женщина ведет себя так, будто она вдвое старше. Она как мать для меня и Пьерины.
Николь смущенно рассмеялась и призналась: — Клянусь, каждый раз, когда я рядом с ней, я чувствую себя десятилетней девочкой… Так… она старше, чем выглядит? Или просто по-матерински относится по своей природе или что-то еще?
— Материнство в ней от природы, — ответил он, радуясь, что избежал первоначального вопроса. — Она всех опекает и, наверное, делала это еще маленькой девочкой.
— Да, я могу представить ее пятилетней девочкой, суетящейся вокруг каждого ребенка и взрослого в округе, — призналась Николь и снова спросила: — Так сколько ей лет?
Когда он не ответил сразу, она вопросительно подняла брови, и он пробормотал: — Давай закроем дверь.
Николь кивнула и отошла в сторону, когда он начал это делать. Она смотрела, как он запирает дверь, а потом повернулась и пошла наверх, где ее ждал кофе. Джейк молча последовал за Николь наверх, но его мозг лихорадочно работал, пока он пытался придумать, что сказать в ответ на ее вопрос… и тут до него дошло.
— Ей нет и тридцати, — объявил Джейк, когда они добрались до кухни.
— Что? — удивленно спросила Николь, когда он налил себе еще кофе. — Должно быть. Она…
— Ей было тринадцать, когда она вышла замуж за Жан-Клода.
Оба утверждения были верны. Он просто не упомянул, что свадьба состоялась в тринадцатом веке и что на самом деле ей было семьсот с чем-то, а не тридцать с чем-то, как предполагала Николь.
— Тринадцать? — В ее голосе прозвучал ужас, как он и ожидал, когда она спросила: — Это вообще законно?
Джейк пожал плечами и, поставив кофе на стол, предложил: — У европейцев нет таких законов, как у нас.
— Да, но… святое дерьмо, Жан-Клод был хуже, чем я думала, — пробормотала она с отвращением, следуя за ним.
— Что ты имеешь в виду? — с любопытством спросил он.
— Ну, знаешь, он был таким придурком по отношению к ней, — сказала она со вздохом. — Я имею в виду, что видела его всего раз шесть за все эти годы, пока он был жив, но помню, как он приходил и ужасно с ней обращался, рычал, рычал и командовал, как будто она была собакой или чем-то вроде того. Даже будучи подростком, я думала, что она слишком хорошенькая и милая, чтобы мириться с этим от кого бы то ни было.
Джейк вернулся к своему кофе, смешивая его со сливками и сахаром и обдумывая ее слова. Он не знал, что Жан-Клод был недобр к Маргарет. По правде говоря, Джейк не очень хорошо знал Маргарет и не знал подробностей о том периоде, когда она была замужем за Жан-Клодом. Конечно, он слышал разные истории. Его босс, Винсент, был Аржено, в конце концов, и был ее племянником, что означало разговоры о его семье. Но Джейк по-настоящему узнал Маргарет только после покушения на его жизнь, в результате которого его обратили. Маргарет несколько раз разговаривала с ним после того, как он проснулся. Это было до того, как он сбежал. И Николь была права, она была очень милой женщиной, которая не должна была мириться с таким поведением, которое описывала Николь. Но тогда Николь не пришлось бы мириться и с оскорблениями Родольфо, так что все, что он сказал, было: — Я обнаружил в жизни, что самые хорошие люди почему-то заканчивают с самыми недобрыми партнерами. Я сам никогда этого не понимал. Можно было бы подумать, что подобное притягивает подобное, но определенно кажется, что противоположности притягиваются, когда дело доходит до многих пар.
— Да, — пробормотала Николь, скривив губы. — С этим я согласна.
— Каким был твой муж? — спросил Джейк, забирая у нее пустую чашку и наливая новую.
— Придурок, — ответила она и, криво усмехнувшись, добавила: — Но я несколько предвзята. Я уверена, что многие считают его великим. Конечно, он из тех, кто отдаст рубашку друзьям и знакомым.
— Только не своей жене? — предложил он, наливая кофе в ее чашку и возвращаясь с ней к столу.
— А я думаю, что он даже не обратил бы на это внимания, — сухо заверила она его, подмешивая в кофе сахар и сливки. — Подозреваю, он женился на художнице и был разочарован, когда обнаружил, что прикован к ней.
Джейк поднял брови. — Разве это не один и тот же человек?
— Ты так думаешь, не так ли? — весело спросила она. Николь отхлебнула кофе, проглотила его и тихо сказала: — Оказалось, что Родольфо интересовался только внешностью. Сначала ему нравилось хвастаться, что он женится на всемирно известной художнице. Это было круто. К сожалению, на самом деле жить со мной было не так круто. Я думаю, что у него была низкая самооценка, и, возможно, он думал, что женитьба на мне повысит ее… и был ужасно разочарован, когда этого не произошло. — Вздохнув, она встретилась с ним взглядом и добавила: — И я подозреваю, что он думал, что женитьба на мне будет означать жизнь, состоящую из одного длинного круга коктейлей и встреч со знаменитостями. Вместо этого, это была повседневная рутина, много времени, проведенного с ним, крутящим большие пальцы и скучающим, пока я упорно работала. Или он стоял рядом, слушая мои телефонные разговоры со знаменитостями, с которыми ему так хотелось пообщаться. Или его необходимость слушать, как меня хвалят и хвалят люди, которые думали о нем как о «муже», который не работал, а не об очаровательном, лихом парне, который трахает художницу.
Она устало вздохнула и покачала головой. — Но он не хотел говорить об этом, так что я просто предполагаю и с этим и десять центов. Так что у меня все еще есть десять центов.
Джейк молча смотрел на Николь. Она определенно тщательно проанализировала своего мужа и ситуацию. Он также подозревал, что она была добра к Родольфо. У парня было больше проблем, чем низкая самооценка, если он пытался убить ее из-за денег. — Как долго вы были женаты?
— Два года. Я познакомилась с ним в двадцать один год, вышла за него замуж в двадцать три, ушла от него в двадцать пять и теперь, год спустя… Она пожала плечами.
— Развод почти завершен, — закончил он за нее.
Николь кивнула и прислонилась к стойке с кофе. — Моя карьера только начиналась, когда мы встретились. Я только что окончила школу и устроила свою первую художественную выставку, которая имела потрясающий успех… благодаря Маргарет.
Его брови поползли вверх. — Маргарет?
Николь улыбнулась. — Да. Моя двоюродная сестра Пьерина и я приезжали, чтобы помочь тете Марии несколько раз в год. Я очень увлекалась искусством и во время перерывов обычно рисовала, пока мы с Пьериной болтали. Маргарет увидела и стала первой, кто побудил меня заняться искусством. Ну, первой, кто поддержал меня, и кто не был членом семьи, — добавила она с легкой улыбкой. — Но семья и должна поощрять и поддерживать нас, поэтому ее комплименты имели немного больший вес, — объяснила она.
Когда он понимающе кивнул, она продолжила: — Так или иначе, Маргарет поощряла меня, а затем следила за мной. В последний год учебы в школе я написала портрет Джулиуса и подарила ей в знак благодарности.
— Ее мужа, Джулиуса Нотте? — удивленно спросил Джейк. Джулиус и Маргарет поженились всего несколько лет назад. Насколько он знал, Джулиуса не было рядом, когда Николь была подростком.
— Нет, ее собаки, Джулиуса, — со смехом ответила Николь. — Странно, да? Что у нее была собака по кличке Джулиус до того, как она встретила своего мужа Джулиуса?
Джейк ничего не ответил. Он знал, что, хотя Джулиус, мужчина, появился на сцене совсем недавно, он был в жизни Маргариты задолго до того, как она назвала своего первого пса Джулиусом. Однако он этого не сказал.
— Как бы то ни было, — продолжала Николь, — после того как я отдала ей картину, она попросила меня написать портрет ее дочери Лиссианны, а затем ее самой и ее сыновей: Этьена, Бастьена и Люцерна. И когда у меня была моя первая художественная выставка, она настояла на том, чтобы сделать все приготовления и пригласила несколько довольно крупных имен в мире искусства, а также много людей с большими карманами. Следующее, что я помню, это как у меня из ушей вырываются комиссионные. Она слабо улыбнулась, вспоминая, а потом улыбка исчезла. — Тогда я и познакомилась с Родольфо.
Джейк подумал, что в этот момент Николь показалось, будто Вселенная улыбается ей. Ее карьера пошла в гору, а потом она встретила и влюбилась в экзотического иностранца, который, казалось, отвечал ей взаимностью. Мир был ее устрицей, или, по крайней мере, так казалось. И если бы она встретила Родольфо, когда ее карьера только начиналась, у нее не было бы таких денег, как сейчас. У него не было бы причин думать, что однажды он попытается ограбить ее при разводе… и когда это не сработает, попробует убить ее.