Г лава5
Джейк уставился в окно и сосредоточился на своем дыхании. Сто, сто, сто, сто раз, черт побери, Маргарет! Господи, во что она его втянула?
Он отчетливо помнил, как Маргарет говорила ему, что есть вещи, которые он должен знать о Николь и которые он может узнать, только читая ее. Что ж, теперь он знал. Он не мог читать ее мысли, вот что он должен был знать. Она была его проклятой спутницей жизни. Он даже не привык быть бессмертным, а теперь у него появилась возможная спутница жизни. Отлично. Закрыв глаза, Джейк прислонился лбом к холодному оконному стеклу и попытался снова сосредоточиться на дыхании, но не мог выбросить это из головы. Он не мог ни читать, ни контролировать Николь.
Когда она сказала, что хочет посоветоваться с ним, прежде чем принимать решение, Джейк услышал в ее голосе огорчение. Он хотел проникнуть в ее мысли и просто успокоить ее раздражение. Его это не удивило. На самом деле, он был удивлен, что она не закатила истерику, когда он так свободно тратил ее деньги. Но вчера вечером они с Маргарет решили, что система безопасности необходима. Из-за ее нежелания защищать себя Джейк был на работе один, и бессмертный он или нет, он не мог бодрствовать две недели подряд, пока не будет завершен развод, и не будет больше причин. Система безопасности освободит его, даст ему своего рода прикрытие.
Однако он был поражен, обнаружив, что не может ни контролировать ее мысли, ни даже читать ее мысли. Он не мог ни читать, ни контролировать Николь Филлипс. Вот что, по мнению Маргарет, ему следовало бы знать. Эта чертова женщина снова сводничала. Это заставило Джейка задуматься, действительно ли ее бывший муж пытался убить ее… или даже действительно ли был бывший муж. Он бы не удивился, если бы Маргарет солгала, чтобы сблизить их. Эта мысль заставила его резко повернуться к Николь. — Маргарет сказала, что ты на грани развода?
Она напряглась, услышав это грубое заявление, ее руки сжали руль, и машина слегка вильнула в сторону, прежде чем она взяла себя в руки и снова выровняла ее. Ее ответ был таким же резким, как и его вопрос. — Да.
— Полюбовно? — спросил он, наблюдая за ней. — Извини, я не пытаюсь совать нос не в свое дело, но сегодня мне пришло в голову, что я не уверен, как мне следует вести себя, если он появится в дверях и будет искать вас.
— Он не подойдет к двери, — твердо сказала она. — И если он это сделает, ты можешь сказать ему, что меня нет и что любой контакт должен проходить через адвоката.
— Значит, не по-дружески, — криво усмехнулся он.
Николь помолчала с минуту, потом выдохнула и, казалось, заставила себя расслабиться. Когда она заговорила, ее голос звучал мягче, менее сердито. — Я пыталась вести себя дружелюбно, но… — Она пожала плечами.
— А когда развод станет окончательным? — спросил он. Пока все, что сказала Маргарет, было правдой, но…
— Две недели, — сухо ответила Николь и поправилась: — На самом деле уже тринадцать дней.
— Считаешь? — предположил он. — Не знаю, поздравлять или нет. Сомневаюсь, что в своих детских мечтах ты мечтала когда-нибудь выйти замуж за своего принца и как можно скорее развестись с ним.
Его слова вызвали у нее смех, и Николь покачала головой, на этот раз ее тело по-настоящему расслабилось. — Нет, — согласилась она. — Это никогда не входило в мои планы.
Джейк кивнул и снова выглянул в окно, пытаясь выяснить, как спросить о печи, заблокированных дверях, газовом гриле и камине. Спросить об этом было сложнее. Он же не мог сказать: — Так было ли каких-нибудь несчастных случаев в последнее время?
— Ты был женат?
Он удивленно посмотрел на нее и покачал головой. — Нет. — Джейк поглядел из окна снова и затем признал: — Но когда-то был близок, хотя…
— Что случилось? — с любопытством спросила она.
— Моя семья, — пробормотал он.
— Твоя семья? — подсказала она.
— Да, — сказал он, вспоминая то время. Он почти перестал говорить, но понял, что его ситуация не так уж отличается от ее брака, и признался: — У моей семьи проблемы с границами. Они были обеспокоены и… попытались разобраться в этой ситуации.
Они прочитали мысли его девушки, но он не мог этого сказать Николь. С другой стороны, Джейк не хотел откровенно лгать ей, если она была возможной спутницей жизни. Это не казалось разумным началом. — И, заглянув на нее, они обнаружили, что ее больше интересуют мои деньги, чем я сам.
Джейк почувствовал, что Николь пристально смотрит на него, но продолжал смотреть в окно и просто ждал.
— Неужели? — спросила она, наконец, затормозив у знака «стоп», и он услышал подозрение в ее голосе.
— Правда, — серьезно заверил ее Джейк, поворачиваясь, чтобы встретиться с ней взглядом. — Она уже вытянула из двух своих бывших деньги после развода. Я должен был стать третьей жертвой.
— Но твоя семья спасла тебя от этого, — тихо сказала Николь и снова переключила внимание на дорогу. Как она свернула на поперечную улицу, она сказала: — Тебе повезло.
Джейк нахмурился, услышав эти мягкие слова, и криво усмехнулся: — Я был просто зол на их вмешательство, когда они столкнулись с ней и отправили ее восвояси.
— Почему? — удивленно спросила она.
Джейк пожал плечами. — Я был влюблен… и конечно, со мной все было по-другому, она любила меня, и они неправильно поняли, что произошло в первых двух отношениях.
Он поморщился и посмотрел на нее, чтобы признать: — Тогда я был молод и глуп.
Почему-то его слова рассмешили ее. Подняв брови, он спросил: — Что?
— Джейк, — рассмеялась она, — Я знаю, Маргарет говорила, что ты старше, чем выглядишь, но ты выглядишь на двадцать пять. Сколько тебе тогда было лет, когда ты был намного моложе? Шестнадцать?
Он криво улыбнулся, только сейчас вспомнив, что выглядит гораздо моложе своих пятидесяти восьми лет. Ну, это была ложка дегтя, не так ли? Теперь она, наверное, думала, что старше его. Конечно, именно тогда она обратилась к нему со снисходительностью человека, считающего себя старше хотя бы на год или около того.
— Ну, — сказала Николь. — Тебе очень повезло, что вмешалась твоя семья. Это избавило тебя от многих страданий.
— О, у меня все еще болит сердце, — сухо сказал Джейк, вспоминая то время в своей жизни. Ему было тридцать восемь, и из-за преклонного возраста справиться с душевной болью было не легче, и он подозревал, что именно из-за этой боли он больше никого не подпускал к себе. Пожав плечами, он сказал: — Они сохранили мой банковский счет.
Николь слегка улыбнулась и пожала плечами. — Ну, по крайней мере, это оскорбление не добавилось к душевной травме.
— Это похоже на голос опыта, — мягко сказал он, надеясь, что она расскажет ему об инцидентах, о которых рассказала ему Маргарет.
— Да. Куча всего, — сказала она, а затем пожала плечами, словно стряхивая с себя плохой плащ, и сказала более жизнерадостно: — С другой стороны, у меня хватило здравого смысла сходить к психологу, чтобы не стать противной и озлобленной разведенной женщиной.
— Верно, — согласился Джейк. — Насколько я понимаю, при разводе один из партнеров часто сходит с ума и делает глупости.
— Так сказал газовщик, — сказала она, и уголки ее рта дрогнули.
— Газовщик? — спросил он.
— Да, у меня были небольшие проблемы с газовым грилем, когда я только вернулась. — Она пожала плечами и добавила, — и печь, и камин и двери.
Николь поморщилась и отмахнулась от этих мыслей. — Какое-то время мне не везло, но теперь все хорошо.
— Верно, — тихо сказал Джейк, уверенный, что Маргарет все-таки сказала ему правду о своих промахах. Значит, Николь в опасности, и за ней нужно присматривать, и она также может стать его спутницей жизни, поэтому Маргарита и поручила ему эту работу. Кто лучше позаботится о своей возможной спутнице жизни, чем он сам, верно?
Джейк серьезно посмотрел на нее. Невысокая, чувственная, хорошенькая, с приятной улыбкой, большими карими глазами и длинными светлыми волосами. Очевидно, ее отец не был итальянцем. Не с такими длинными золотыми волосами и фамилией Филлипс. Но он точно знал, что мать — итальянка. Она была сестрой кухарки и экономки Маргарет, Марии.
«Господи, опять эти итальянцы», — подумал он в смятении. Как будто Нотте было недостаточно. Конечно, он был хорошим собеседником. Его дед был чистокровным итальянцем. Поэтому его родители назвали его Стефано. Его отец был очень близок со своим отцом и назвал его в честь старика. Его второе имя, Джейкоб, произошло от дедушки его матери.
— Ты опять на меня смотришь.
Джейк моргнул, услышав комментарий Николь, и отвел взгляд. — Извини. Я не смотрел. Может, я и смотрел, но на самом деле я тебя не видел. Я думал о своей семье и о том, что у меня тоже есть итальянские корни.
— Неужели? — удивленно спросила она.
— Да. Поэтому я и получил свое имя.
Николь подняла брови. — Простите, но Джейк Колсон не итальянское имя.
— О нет, Джейкоб — мое второе имя. Мое полное имя Стефано Джейкоб Колсон Нотте, — неохотно признался он.
— Неужели? — спросила она с интересом. — Так почему же вы называете себя вторым именем, а не Стефано Нотте?
Джейк колебался и затем сказал: — Бунт я думаю. Моя семья вмешалась слишком много раз, и я восстал и отклонил любую связь с ними в ответ.
Он нахмурился и признался: — Я думаю, это был не очень зрелый ответ. Не то чтобы в случившемся была их вина, но я винил их. Я также не хотел быть похожим на них. Моего отчима звали Нотте. Я вспомнил фамилию отца, свое второе имя и…
Осознав, что говорит, Джейк спохватился и закрыл рот. Он никогда не хотел быть бессмертным. Он говорил себе, что не хочет быть обращенным, потому что быть смертным лучше. Он мог бегать на солнышке, купаться днем и ходить в обычную школу с другими детьми. Он никогда не хотел быть кровососущим, промывающим мозги вампиром. Но, обнаружив его умирающим на полу офиса, его босс, Винсент, действительно очень самоотверженным движением, отказался от своего единственного шанса, чтобы спасти жизнь Джейка. Четыре дня спустя он стал бессмертным… не по своей воле.