ра, Ганс успел и сделать вывод, что волшебник действительно заботился о том, чтобы его подопечные прошли Испытание живыми. Кабинет же Морна Стормвинда обставлен со вкусом, дорого, но не кричаще. Опытный взгляд сыщика позволили понять, что вся мебель и отделка стен и потолка ― дорогие породы деревьев, пушистые ковры на полу привезены из Ашу, прекрасно выделанные золотыми и серебряными нитями гобелены сотканы в Истрии. На стенах и потолке магические светильники с посеребрением. А магических фолиантов на нескольких книжных полках хватило бы на целую провинциальную библиотеку.
Консультация продлилась достаточно долго, но не настолько, чтобы заставить сыщика Управления стоять до усталости в ногах. Гномка молчала, лишь изредка показывая что-то в своей книге заклинаний и часто с оживлением объясняя работу тех или иных магических формул. Старик или благосклонно кивал, или что-то черкал пером на странице, доводил какие-то символы или добавлял к перечисленным дополнительные реагенты.
К Испытанию студенты начинают готовиться сразу, как только заводят свою книгу заклинаний. Как известно, умения волшебника зависят от его книги, тем паче что большую часть заклинаний периодически приходится повторять. Без неё колдуют они крайне посредственно. Отними у всесильных магов книгу, фокусировку в форме медальона, кольца, броши и прочей безделушки, а ещё направляющее в виде палочки, посоха или трости, и они превратятся в обычных горожан. Каждый увешан разными штучками и приблудами как новогоднее дерево. И чем грамотнее волшебник, тем больше он эти вещи скрывает на себе.
Ганс до сих пор был не уверен, что являлось магической фокусировкой у своей давней подруги-волшебницы. И у Морна Стормвинда ситуация складывалась весьма похожая.
Наконец гномка, радостно пискнув, обняла своего наставника, запихнула свой фолиант, красиво обтянутый изумрудно-зелёным переплётом в сумку, и молнией скользнула к выходу. Уже у двери она на мгновение остановилась перед Вороном, внимательно изучая его, после чего отвесила весьма уважительный поклон и, не дожидаясь ответного кивка, скрылась за дверцей кабины.
― Чем же я привлёк внимание Управления? ― послышался хрипловатый голос старого мага, который поднялся со своего кресла и отправился к небольшому закутку, где напротив друг друга стояли несколько мягких диванчиков, между которыми стоял журнальный столик.
Увидев чуть заметный жест мага, Ворон двинулся за ним следом, почтительно идя позади. Дойдя до диванчиков, Морн налил себе из стоявшего на столике графина фужер тёмной жидкости и упал в объятия мягкой обивки. Он сделал знак гостю сделать то же самое. Дважды упрашивать следователя не пришлось.
― Управление не в состоянии оплатить мои услуги в качестве эксперта, так что сильно сомневаюсь, что вы пришли сюда за этим, ― засмеялся хозяин кабинета не без превосходства в голосе, наблюдая, как сыщик наливает себе из графина вино и усаживается в объятия мебели.
― Управление неспособно, способно другое, ― усмехнулся Ганс такой улыбкой, какой не улыбался уже давно. Он стащил с головы капюшон, но вряд ли собеседник увидел бы её во мраке, что захватывал кабинет с каждой минутой.
― И что же, позвольте узнать?
Ворон отпил из кубка, ощущая неимоверный аромат винограда и фруктов, терпкий сладковатый вкус на языке. Вино из страны Кемет, настолько же редкое, как и товары из этой страны. Ведущие бесконечную войну с нежитью из пустынь, фараоны этой страны все ресурсы направляли на поддержание своего государства. Они редко что продавали, закупая за чистое золото из своих шахт и шахт нежити оружие и наёмников. Местный сорт винограда был уникален, ибо растение вывезли из Вековечного леса, что находился рядом с Кеметом. Поговаривали, что одна виноградина достигала размеров кулака взрослого мужчины. Он выдержал довольно большую паузу и, наконец, спросил:
― Вам знакомы имена Эрид или Тана Стараг?
― Да, эти имена мне знакомы, ― морщась и цокая языком, произнёс волшебник. ― Эрид учился у меня. Тана ― у моего друга.
― Один из них сейчас убивает в городе существ и проводит какой-то магический ритуал, собирая части тел убитых. Так что я очень надеюсь, вы что-то мне про них расскажите определённое.
В ответ послышалась тишина на несколько долгих минут. После чего маг взмахнул рукой, и все светильники в комнате запылали ярким светом. Ганс даже закрыл глаза рукой, защищая глаза от чрезмерно яркой вспышки света.
―Испытание всегда проходит тяжело, ― со вздохом начал рассказ Морн Стормвинд, отпив глоток вина. ― Путь таит множество загадок, существ, ингредиентов. Это другой план бытия, если вы понимаете, о чём я. Мы отправляем туда неофитов, чтобы его изучить, добыть материалов для заклинаний, иногда ― договориться с местными обитателями. У Таны было особое задание, связанное с темами её интереса: демонами и существами того плана существования.
― Она погибла? ― сухо спросил Ганс, недовольно глядя в лицо мага, не скрывая своё негодование таким отношением к юным умам.
― Хуже. Затерялась в Пути, не вернулась. Что с ней стало там, мы понятия не имеем. Когда её видели последний раз, она была вполне себе жива и здорова.
― И почему же вы не стали ничего писать в отчёте?
― Она же не умерла, ― ехидно улыбнулся старый волшебник, глядя на инспектора, затем поднялся из объятий дивана и начал расхаживать взад и вперёд с бокалом в руках.
― Видите ли, физически она не умерла, значит и заявлять Управлению мы не стали. Испытание она не прошла, а потому мы её отчислили. Всё в рамках закона, мы чисты, ― развёл Морн руками.
Ганс своим чутьём оперативника чувствовал, что ему явно чего-то недоговаривают. И недоговаривают сильно и много, хотя, чисто технически, не лгут. Хотелось бы выяснить, чего же там такого случилось. Однако вряд ли ему бы это позволили. Ложа даже расу засекретила, как и цель визита в иной план бытия.
― Хорошо, я вас понял, ― поднял руки следователь, давая понять, что он принял точку зрения оппонента и претензий по этому вопросу ни у него, ни у Управления не имеется. Не до того было его организации, чтобы решать все вопросы несправедливости или интриг. К тому же он надеялся, что маг ответит на другой вопрос честно. Меньшее зло.
― С этой девушкой всё понятно. А что же с юношей? Эридом.
В этот момент лицо старого волшебника исказила гримаса ненависти и недовольства. Явно было, что ему крайне неприятно вспоминать об этом студенте. Судя по выражению лица, он бы многое мог сейчас выдать такого, о чём мог потом пожалеть, но внутренняя борьба не позволила поддаться эмоциям.
― Я надеюсь, этот разговор останется между нами?
― Если только не будет касаться какой-то важной составляющей дела, ― пожал плечами инспектор. ― Но, в целом, наш разговор конфиденциален.
Ганс с невозмутимым видом сидел, облокотившись на мягкую спинку и подлокотник, размеренно попивал вино и активно делал вид, что он весь во внимании.
― Можете считать меня безумным старым магом, но Эрид не является человеком или представителем иной разумной расы Инфинита. Я даже не уверен, что вообще он. Я много изучал существ нашего и потустороннего плана, поэтому могу сделать определённые выводы. Эрид ― монстр.
― И вы, конечно же, имеете этому доказательства.
― О да, конечно, ― хмыкнул профессор. ― Светящиеся в темноте жёлтые глаза, чрезмерная хладнокровность тела, анализ его крови, демоны меня забери! Он оказался довольно смышлён и силён в магии, не вылетел с первых курсов, что весьма удивительно. Но однажды он пришёл ко мне на консультацию. Было темно, как сегодня, как вы пришли ко мне, я был занят и не сразу обратил на него внимание, но у меня мурашки по спине пробежали, когда я заметил два оранжевых светящихся змеиных глаза, взирающих на меня из темноты. Тёмное зрение. Затем такие же глаза я заметил у одной девчонки, которая вела себя странно, не свойственно ей. Странным образом она находилась в противостоянии с подружкой Эрида. Потом она ничего не помнила из того, что вытворяла. Такой оргии кампус не видывал до сих пор. Столь грязным образом Эрид помогал предмету своей симпатии: обращался её недоброжелателями и портил их репутацию.
― Как звали девушку Эрида?
― Тана Стараг, ― немного помешкав, тихо ответил маг.
Ганс только лишь поднял бровь, дескать, удивлён, но догадывался.
― И он знает о том, что там произошло?
― Нет, конечно, ― Морн Стормвинд пожал плечами и отпил глоток. ― Раз уж мы сами не в курсе. Но винит он меня и моего друга. Тогда он ворвался к нам в лабораторию, устроил скандал, даже применял магию. Тут же я ему выдал про то, что он монстр, перевёртыш, выдал со всеми доказательствами. Само собой, его научным руководителем никто после такого становиться не захотел и его отчислили. Потом он дерево ещё в саду у библиотеки спалил, хорошо, половину спасти удалось.
― И он затаил обиду. Обиду на вас, на академию, на сокурсников. И, кстати, было, за что обижаться, ― вздохнул Ганс.
― Он монстр! Он опасен, вы же сами знаете это!
― Он мог сгинуть на Испытании, как и многие, ― ответил инспектор серьёзно. ― Мог отправиться спасать свою возлюбленную и пропасть там вместе с ней. Много чего могло произойти вместо того, чтобы наблюдать свидетельства, что перевёртыши обладают магией. Вы устроили травлю бедолаге. Могли вызвать его к себе и поговорить, вызвать на простой разговор, узнать о его планах на жизнь, предложили бы помощь. Монстра сделали из него именно вы и академия… А нам теперь расследовать целую пачку ритуальных убийств.
Волшебник молчал, но головы не опустил. Он смотрел на инспектора с выражением своей абсолютной правоты. Переубедить его не представлялось возможным, как и получить от него ещё хоть какую-то помощь. Ворон допил вино в повисшей тишине, внимательно всматриваясь в фиолетово-чёрную тягучую жидкость в бокале, после чего встал, поставив стакан на стол. Двинулся к выходу, остановившись почти у самой двери кабины, он повернулся и задал вопрос:
― Кстати, а откуда вы знаете, что Тана жива?