Он также разрешил морским пехотинцам нести караульную службу в обычных мундирах. Катеру никто не угрожал и было нелепо постоянно держать дюжину мужчин в полном боевом облачении. Вместо этого он удвоил караулы, продолжая наблюдение за пространством вокруг "Макартура", но никто — или ничто — не пыталось приблизиться, удрать или отправить сообщение. Тем временем биологи неистово искали ключ к психологии и физиологии моти, астрономическая секция продолжала картирование Мошки-1, Бакмен дрожал от страха, когда кто-нибудь другой пользовался астрономическим оборудованием, а Блейн пытался сохранить свой переполненный корабль в состоянии покоя. Его уважение к Хорвату росло каждый раз, как он размышлял о дискуссиях между учеными...
На борту катера активность была еще выше. Командор Синклер покинул корабль и был немедленно забран к чужакам. Прошли три дня, прежде чем Коричнево-белый начал следовать за Синклером по пятам, и это было тихий Моти. Его, казалось, интересовали механизмы катера, в отличие от других, которые прикрепили себя к людям. Синклер и его Финч проводили долгие часы на борту чужого корабля/ залезали во все углы и все опробывали.
— Парень был прав относительно инструментальной комнаты,— сказал Синклер Блейну во время одного из ежедневных докладов.— Это напоминает тесты на интеллигентность, применяемые к новым рекрутам. Некоторые из этих инструментов испорчены, и моя задача — привести их в порядок.
— Испорчены сейчас?
Синклер хихикнул, вспоминая. Было довольно трудно объяснить эту шутку Блейну. Молоток с большой головкой каждый раз бил по пальцу. Его требовалось подровнять. Лазер нагревался слишком быстро... и это было очень хитро. Он излучал не ту длину волны. Синклер исправил его, удвоив длину волны — каким-то образом. Кроме того, он узнал о компактных лазерах много такого, чего не знал прежде. Были еще и другие тесты вроде того.
— Они хорошие техники, капитан. Требуется немалая изобретательность, чтобы справиться с некоторыми приборами и заставить их делать больше, чем они делают. Но они не могут заставить меня при этом не изучать их корабль... Капитан, я уже знаю достаточно, чтобы сделать корабельные шлюпки более эффективными. Или получить миллионы крон, спроектировав шахтерский корабль.
— Значит, уйдете от нас, когда мы вернемся, Сэнди?— спросил Род, но Синклер широко улыбнулся, показав, что не собирается делать этого.
На вторую неделю Род Блейн тоже получил Финч (клик).
Это и испугало его и польстило ему. Моти выглядела подобно всем остальным: коричневые и белые метки, мягкая улыбка на искривленном лице, поднимавшимся над столом достаточно, чтобы Род мог погладить его по голове,— если когда-нибудь окажется с Моти лицом к лицу, что было довольно невероятно.
Каждый раз, когда он вызывал катер, она была там, всегда спеша увидеть Блейна и поговорить с ним. С каждым разом ее английский становился лучше. Они могли обменяться несколькими словами, и это было все. У него не было времени для Флинч или потребности в ней. Обучение Моти языку не являлось его работой — как не было работой кого-либо другого — и он просто смотрел на нее через экран. Как можно использовать гида, с которым ты никогда не встретишься?
— Похоже, они решили, что вы важная персона,— невозмутимо отвечал ему Харди.
Блейну было о чем подумать, пока он руководил этим сумасшедшим домом — своим кораблем. А чужаки вовсе не жаловались.
Месячная вспышка активности слабо подействовала на Горация Бари. Он не получал вообще никаких новостей с катера и никак не участвовал в научной работе на корабле. Внимательно собирая слухи, которые могли оказаться полезными, он ждал новостей, фильтрующихся вниз сквозь напластования ложных данных. Связь с катером велась только с мостика, а кроме Бакмена у него не было настоящих друзей среди ученых. Впервые с тех пор, как они покинули Нью-Чикаго, Бари почувствовал себя пленником.
Это беспокоило его больше, чем должно было, хотя он вполне мог сказать, почему. Всю свою жизнь он пытался контролировать свое окружение на расстояние, которого мог достичь: вокруг планеты, сквозь световые годы пространства и десятилетия времени, или по всему линейному крейсеру Военного Флота. Команда относилась к нему, как к гостю, но не как к хозяину, а если он не был хозяином, значит, был пленником.
Где-то в замкнутых помещениях "Макартура", за пределами досягаемости всех, кроме самых главных ученых, физики изучали золотистое вещество с Каменного Улья. Потребовались недели, чтобы до Бари дошел слух, что это сверхпроводник тела.
Это вещество могло оказаться бесценным, и Бари знал, что должен получить образец. Он даже знал, как это можно сделать, не заставляя себя ничего не предпринимать. Пока нет! Время украсть этот образец только тогда, когда "Макартур" встанет в док на Новой Шотландии. А пока слушать, искать, узнавать, что еще стоит прихватить, когда придет время покидать "Макартур".
Он получил несколько сообщений о каменном Улье, дополняющих друг друга, и даже попытался получить информацию от Бакмена, однако результаты были более удивительны, чем полезны.
— Ох, забудьте о Каменном Улье,— воскликнул Бакмен.— Когда-то его передвинули сюда. Улей не добавил ничего к информации о скоплениях троянских точек, и моти с прохладцей поработали над его внутренней структурой, так что мы ничего не можем сказать о происхождении этой скалы...
Ну что ж, моти могли делать и делали сверхпроводники тепла. И там повсюду были маленькие моти. Бари наслаждался, следя за поисками сбежавших малышей. Разумеется, большая часть персонала молчаливо болела за беглецов: исчезнувшего малыша с ребенком. Элиза, пересекающая льды. И малыши выигрывали. Пища исчезала из самых странных мест: отдельных кают, гостиных, отовсюду, кроме самой кухни. Хорьки не могли взять след. Как малышам удалось установить с хорьками перемирие?— недоумевал Бари. Конечно, чужаки были... чужаками, но в первую ночь у хорьков не было никаких сложностей с обнаружением следов.
Бари наслаждался охотой, но... Он получил урок: малышей было трудись поймать, чем сохранить. Если он надеется продавать их в качестве любимцев, нужно продавать их в клетках. Затем возникнет еще вопрос приобретения и разведения пар. Чем дольше малыши останутся на свободе, тем меньше шансов будет у Бари убедить Военный Флот, что они просто безвредные, дружелюбные существа.
Пока же было просто забавно видеть Флот в глупом положении. Бари болел за обе стороны, призывая на помощь все свое терпение — и так проходили недели.
Пока шестеро Финч проводили время на борту катера, остальные моти работали. Внутренность чужого корабля изменялась как во сне: она была иной каждый раз, когда кто-либо прибывал туда. Целью периодических путешествий Синклера и Уайтбрида было наблюдение за тем, чтобы моти не сделали оружие. Впрочем, может, они смогли бы узнать его, а может, и нет.
Однажды Харди и Хорват после часа, проведенного в зале для упражнений "Макартура", заглянули в наблюдательную кабину капитана.
— К моти прибывает топливный бак,— сказал Хорват Роду.— Его запустили почти одновременно с кораблем, тем же линейным ускорителем,— но по траектории, сберегающей топливо. Он прибудет через две недели.
— Так вот это что?— Блейна и его офицеров беспокоил этот молчаливый объект, неспеша приближающийся к ним.
— Вы знаете об этом? Нужно было сообщить нам.
— Интересно, сможет ли одна из моих шлюпок доставить его сюда?— спросил Род.— Они позволят вам сделать это?
— Не вижу причин для отказа. Мы спросим их,— сказал Дэвид Харди,— И еще одно, капитан.
Род кое-что знал об этом трюке. Хорват заставлял Харди просить Рода обо всем, в чем тот мог отказать.
— Моти хотят построить воздушный мост между катером и посольским кораблем,— закончил Харди.
— Это всего лишь временная структура, и она нужна нам,— Хорват сделал паузу.— Выпонимаете, капитан, это только гипотезы, но мы сейчас думаем, что каждая структура для них только временная. Они прибыли сюда без горючего, чтобы добраться до дома, и почти наверняка переделали всю систему жизнеобеспечения для невесомости за те три часа после прибытия.
— И этот мост будет тоже убран,— добавил Харди.— Но эта мысль их вовсе не беспокоит. Кажется, это им даже нравится.
— В этом главное отличие их психологии от человеческой,— серьезно сказал Хорват.— Возможно, моти вообще никогда не пыталась создать что-то постоянное. У них не будет ни Сфинкса, ни пирамид, ни памятника Вашингтону, ни Мавзолея Ленина.
— Доктор, мне не нравится идея соединить два корабля.
— Но, капитан, нам необходимо что-нибудь вроде этого. Люди и моти постоянно снуют взад-вперед и им каждый раз приходится пользоваться ракетами. Кроме того, моти уже начали работу...
— Если они соединят два корабля, вы и вообще все на борту с этого времени будете зависеть от их доброй воли.
Хорват забеспокоился.
— Я уверен, что чужакам можно доверять, капитан. В общении с ними мы достигли большого прогресса.
— Кроме того,— спокойно добавил священник Харди,— мы УЖЕ их заложники. Нет никакой возможности избегнуть такой ситуации. Наша защита — это "Макартур" и "Ленин" — если нам вообще нужна защита. Если два военных корабля не испугают их... что ж, мы знали о такой возможности, когда отправлялись на катер.
Блейн стиснул зубы. Если катер можно было потерять, то его экипаж ни в коем случае. Синклер, Сэлли Фаулер, доктор Хорват, священник — наиболее ценные люди "Макартура" жили на борту катера. И все же священник был совершенно прав. Все они в любой момент могли стать жертвами убийства и спасала их от этого возможность мести "Макартура".
— Пусть строят,— сказал Род.— Воздушный мост нисколько не увеличит опасность.
Строительство началось сразу после разрешения Блейна. Труба из гибко соединенного тонкого металла выросла из корпуса корабля моти и зазмеилась к ним, подобно живому существу. Моти плавали вокруг нее в скафандрах, выглядевших весьма хрупко. Насколько было видно через главный иллюмина