Вожеронец слегка согнул ноги в коленях и клинок просвистел, едва не коснувшись волос на темени. В то же время почти неуловимым движением он полоснул Кухала по груди. Белую рубаху украсил длинный порез, оплывающий алым пятном.
Реналла охнула.
— Чепуха, мелочь… — прошипел Диглан, но в голосе его звучала тревога.
Виго вновь атаковал. Кухал уклонился, пропуская клинок рядом с собой. Ударил в плечо. Промахнулся, но рубанул снизу, целясь в пах. Остриё палаша просвистело в опасной близости от успевшего отпрыгнуть альт Барраса.
Дальше Реналла перестала понимать, что происходит. Дуэлянтов окутал вихрь шелестящей стали.
Меч порхал в руке кринтийца, будто весил не больше гусиного пера. Удары сыпались со всех сторон, понуждая прана Виго отступать, уклоняться, приседать, подпрыгивать. Был бы здесь Ланс альт Грегор или кто-либо из магов-музыкантов, он мог бы назвать темп «престо» или даже «престиссимо». Вожеронец не парировал, опасаясь потерять клинок. Всё-таки тяжёлый палаш мог запросто сломать его шпагу — конечно, она превосходила шириной те лёгенькие игрушки, которые предпочитали в столице, но с оружием воинов полуострова сравниться не могла. Но он непрестанно контратаковал, нанося уколы из таких положений, что казалось, будто имеет не меньше трёх запястий и двух локтей на руке. Несколько раз его оружие нашло лазейки в обороне Кухала, чья белая рубаха окрасилась кровью.
В ответ на каждое попадание толпа сторонников Дома Бирюзовой Черепахи взрывалась приветственными возгласами. Чернь улюлюкала и откровенно потешалась над «юбочником».
Диглан Дорн-Дав рычал от ярости. Пран Гвен цокал языком и сдержанно охал.
Внезапно поединщики отпрыгнули в разные стороны, словно дерущиеся коты, которых окатили ледяной водой.
Кухал тяжело дышал, подняв меч высоко над головой.
Виго альт Баррас припал на одно колено. Его снежно-белую сорочку пересекал длинный росчерк — от правой ключицы наискось через грудь. Но шпагу он держал в вытянутой на всю длину руке, по-прежнему целя в лицо кринтийца.
— Теперь ему мало не покажется, — выдохнул волынщик. — Получит по полной!
— Рано радуешься, шэн[1] Диглан, — раздался негромкий женский голос. Реналла повернулась. Стоявшая рядом девушка превосходила ростом не только её, но и Дигалана. Черноволосая, синеглазая. Она могла бы казаться писанной красавицей, если бы не слишком длинный нос и тяжеловатый подбородок с ямочкой. Для парня очень даже ничего, но девица выглядела грубовато-деревенской. — Меня зовут Морин. — Встретив взгляд Реналлы, представилась кринтийка. — Я тут кое-что выясняла о Виго альт Баррасе. Потому и задержалась.
— И что вы узнали о Виго альт Баррасе? — немедленно вмешался Гвен альт Раст. — Поделитесь уж.
— Около ста дуэлей, — ровно произнесла Морин. — Больше тридцати убитых противников. Сам был ранен не больше дюжины раз. Не любит драться до первой крови. Предпочитает насмерть.
— И что такого? — заворчал Диглан. — Кухал не меньше врагов завалил.
— Да может, и больше, кто спорит? Но Виго очень опасен.
— Да, он очень опасен, — согласился пран Гвен. — Опытный бретёр всегда опасен.
Виго альт Баррас, продолжая целиться в кринтийца, поднялся на ноги.
Едва он выпрямился, Кухал прыгнул вперёд, сбил батманом шпагу противника, попытался рубануть косо в правое плечо, но Виго шагнул, сближаясь, и подставил «сильную» часть клинка под запястье Дорн-Куаха. Взвыв от боли, уроженец полуострова ударил альт Барраса ступнёй под колено. Виго отлетел на несколько шагов, но сохранил равновесие.
— Нечестно! — заорали вожеронцы. — Позор!
Кухал не остановился на достигнутом, догоняя противника. С его правого предплечья обильно текла кровь, достать Виго клинком он снова не смог, из-за исключительной увёртливости местного бретёра, зато от всей души приложился крестовиной меча ему в лицо.
— Молодец! — кричал Диглан Дорн-Дав.
— Добивай! — горячо прошептана Морин.
— Стыд и позор! — Вскочил Клеан альт Баррас, тыча пальцем в поединщиков. — Ваша светлость! Это позор!
Кларина молчала, сжав в тонкую ниточку побелевшие губы. Она подалась вперёд, не замечая, что веер ломается в её руках.
Палаш Кухала глубоко вспахал утоптанную землю, но Виго, стремительно перекатившись в сторону, снова чудом избежал смерти. При этом он успел, лёжа на животе, вытянуть руку и вонзить шпагу в лодыжку кринтийца.
Дорн-Куах, хромая, отступил.
Виго медленно поднялся. Пыль, смешавшись с кровью, превратилась в грязь, пятная его не так давно белоснежную рубаху и светлые брюки. Нижняя губа на глазах багровела и распухала. Скривившись, он потрогал губу языком. Поднял шпагу в подвешенную позицию.
Кухал медлил. Нет, он попытался пойти в атаку, но после первого шага остановился. Замер, перенеся всю тяжесть на здоровую ногу. Кровь с его запястья бежала тонкой, но непрекращающейся струйкой.
Зрители затаили дыхание. Настал переломный миг, когда оба дуэлянта получили сполна увечий и неизвестно, как будут продолжать бой. Совершенно различные по манере фехтования и выбранному оружию, они оказались почти равны по силам. Сейчас оба теряли силы, убегающие с каждой каплей покидающей тело алой влаги.
Прихрамывая, Кухал сделал выпад. Взмахнул мечом.
Вожеронец крутанул кистью, убирая шпагу.
Батман не удался.
Клинок Виго снова смотрел в лицо сопернику.
Ещё удар!
Виго отступил, пошатываясь. Правую ладонь он прижимал к груди, стремясь хоть немного унять кровотечение.
Снова удар! Бесхитростный и мощный. Сверху вниз.
Альт Баррас нырнул под клинок палаша, разворачиваясь и нанося укол из подмышки.
Морин вскрикнула.
Шпага очередной раз вонзилась в тело Кухала.
Дорн-Куах ударил бретёра эфесом в затылок.
Вожеронцу пришлось пробежать несколько шагов, чтобы удержать равновесие, а Кухал уже настигал его, занося палаш для последнего удара, призванного поставить завершающую точку в этом бескомпромиссном и безжалостном сражении.
Он лишь слегка зацепил качнувшегося влево Виго, располосовав рубаху на правом плече, а тот в это время развернулся на пятке танцевальным движением с одновременным выпадом. Кухал отпрянул, но бретёр, едва ли не падая, уколол ещё раз.
— Ремиз! — воскликнул пран Гвен, испуская горестный вздох.
Окровавленный клинок шпаги выглянул из-под левой лопатки кринтийца на добрую пядь.
Глава Клана Кукушки пару мгновений держался на ногах, а потом упал навзничь.
Виго, не глядя на противника, опустился на одно колено, тяжело опираясь на шпагу, словно на трость, а потом сел, скособочившись от боли и выпустив оружие из рук.
Тишина на несколько мгновений повисла над толпой. Реналле показалось, что она слышит, как скрипят зубы Морин, вцепившейся двумя руками в жердь. Диглан Дорн-Дав со свистом втягивал воздух полуоткрытым ртом. Казалось, его прямо сейчас хватит удар.
Потом, словно по вмешательству мага-музыканта, молчание сменилось шумом, а оцепенение — суетой.
— Лекаря! Лекаря! — кричал Клеан альт Баррас, вскочив с кресла.
К окровавленному Виго подбежали двое молодых пранов и уже примеривались, как сподручнее подхватить его и понести, но Шайо альт Рутена заорал на них, размахивая руками. Всё верно. Иной раз человека, получившего такие раны, лучше не трогать до осмотра толковым костоправом.
Кринтийцы кинулись к своему предводителю, хотя в его смерти сомнений не оставалось ни у кого. Морин, упав на колени, провела ладонь по лицу дяди, закрывая ему глаза. Диглан поднял меч, прижимая его к груди, к ребёнка. Остальные просто опустились на колени и склонили головы, отдавая долг храбро сражавшемуся и погибшему в бою воину.
— Похоже, Вседержитель отвернулся от нас сегодня, — пробормотал Гвен альт Раст.
Неприметный седоватый человек с серо-бурой одежде уже хлопотал над Виго альт Баррасом, когда поднялась Кларина. Первых её слов никто не услышал. Когда толпа охвачена суетой и разделена на заходящихся от восторга и испивших горечь поражения, даже правителей не всегда замечают. Главнокомандующему Этуану пришлось отдать несколько распоряжений своим спутникам, которые пошли по толпе, рассекая её, как каракка морские волны, и где окриком, а где и тумаком, призвали вожеронцев к вниманию. Снова установилась тишина.
— Объявляю поединок оконченным! — провозгласила герцогиня-регентша. — Все мы видели — мастерство бойцов было равным. Только высшая сила могла направить клинок одного из них, даровав победу. Вседержитель явил нам свою волю. Явил однозначно и способом, не допускающим иного толкования. Победителем поединка я объявляю прана Виго альт Барраса из Дома Бирюзовой Черепахи. Таким образом, с помощью Божьего Суда мы можем принять решение по обвинению главнокомандующего армии Вожерона, прана Этуана альт Рутена в убийстве знаменщика Роты Стальных Котов прана Толбо альт Кузанна. И я объявляю это решение! Пран Этуан альт Рутена не виновен. Всякие обвинения с него снимаются. Слушайте и не говорите, что не слышали! Этуан альт Рутена не виновен в убийстве юного Толбо альт Кузанна!
Вожеронцы разразились одобрительными возгласами. Даже простолюдины, которым, казалось бы, наплевать с самой высокой колокольни на споры и суды знати. А вот под ты… Переживали, наверное, за своего. Как говорится, пусть мерзавец, подлец и вор, но ведь свой мерзавец. Сплошь и рядом приходится видеть, как чернь и дворяне в одном строю встают на защиту не самого морально чистоплотного человека — и земные законы нарушал, и заповеди Вседержителя, — зато свой, родной и знакомый до последней чёрточки.
Наёмники угрюмо молчали. Судя по лицам офицеров, они предполагали, что их обвели вокруг пальца, но вот как? Вроде бы всё по-честному… А осадочек-то в душе остаётся. Но и возразить они не могли. Если Кларина обманула, то обставила это так, что комар носа не подточит. На судебный поединок согласились все, в том числе и отсутствующий пран Жерон, так на кого теперь пенять?
— Кларина не зря привела на суд этого Виго, кузена своего папеньки, — негромко проговорил пран Гвен, обращаясь то ли к Реналле, то ли к своей белокурой спутнице. — Она изначально намеревалась объявить суд поединком, потому нашла опытнейшего фехтовальщика. Бретёра, выдержавшего сотню дуэлей, но малоизвестного. Ведь его имя не было на слуху, даже я не сразу вспомнил. Всё было предрешено. Только Кухал Дорн-Куах неожиданно спутал им карты. Он был на волосок от победы. Любого бойца из кондотьерской Роты, Виго заколол бы после первых двух-трёх выпадов.