– Ну, так как? Плюс – минус пятнадцать минут? В пределах общепринятого?
– На свидание, надеюсь, дискету нести не надо, – наконец нашлась она, а сама подумала: «Старый козлик! А туда же…»
– Как-нибудь поужинаем? – он ещё больше понизил голос. – Не подумайте ничего плохого. Просто так, поговорим, перспективы обсудим…
Никакие перспективы Настю в этой фирме не интересовали, но не могла же она ответить прямо. Но зато могла прямо намекнуть:
– Финансовых проблем у фирмы, кажется, нет? А то некоторые по полгода зарплату не выплачивают…
Начальник надменно улыбнулся, снял телефонную трубку и кому-то сказал:
– Алла Евгеньевна, к вам девушка сейчас подойдёт… Она у нас по трудовому соглашению… Да-да, та самая! Всё в лучшем виде сделала… Я с ней передам распоряжение. Оплатите сразу.
Алла Евгеньевна, главбух, с интересом глянула на Настю, по её пухлым губкам скользнула многозначительная усмешка:
– Вы у нас теперь часто появляться будете? Тут не всех так высоко оценивают.
– Посмотрим, – неопределённо передёрнула плечами Настя.
– А и смотреть нечего! – парировала главбухша. – Пользуйтесь моментом, пока начальство доброе.
– Угу, – кивнула Настя, с интересом наблюдая, как Алла Евгеньевна считает купюры: она разложила их веером и, слюнявя палец, быстро-быстро перебрала по одной, после чего сложила стопкой и легонько провела по ней мизинцем.
Получив деньги, Настя первым делом пошла в универмаг. Ей давно хотелось подарить Андрею галстук. Сам он знал, как их выбирать, потому и костюм надевал редко, всё больше в джинсиках да свитерке бегал. Но ведь бывают моменты, когда без пиджака никак не обойтись, например, пойти в театр или на званый обед. Отец давно намекал: приведи, мол, своего парня, пора и познакомиться…
Настя даже присмотрела один галстук: нежно-серый, с чуть заметным металлическим блеском, без дурацких аляповатых рисунков – как раз в тон костюму, и, что немаловажно, к нему прилагалась заколка с тусклым, гранитного цвета камнем: вроде, скромно, но это была выдержанная, аристократическая скромность.
Но, увы, того самого галстука Настя в облюбованном отделе не обнаружила. Продавец, узнав, что именно она ищет, всплеснула руками:
– Ну, что вы? Да на такие галстуки знаете, какой спрос! Вон та дама – видите, уже к выходу направляется? – только что последние забрала, пять штук! Не иначе, у них корпоративная вечеринка – мужикам на подарки взяла. А может, она пере…
Что там эта дама «пере…», Настя не дослушала – бросилась догонять незнакомую перехватчицу облюбованного галстука. Наверное, вид запыхавшейся и раскрасневшейся девушки произвёл на неё впечатление: она даже испуганно отпрянула от Насти, прижимая к животу хозяйственную сумку.
Женщина была не так молода, как ей хотелось казаться: слишком плотный слой тонального крема всё-таки не смог скрыть глубокие морщинки, идущие от крыльев носа; под старательно накрашенными глазами темнели вполне натуральные круги, а двойной подбородок не утаивал даже высокий затейливый воротник. Но при всём том в ней чувствовался особый шарм, присущий дамам, некогда бывшим предметом вожделения мужчин и знавшим себе цену. Впрочем, судя по тому, с каким достоинством дама несла своё на удивление фигуристое тело, едущей с ярмарки она себя не считала.
– О, вы меня напугали! – женщина театрально положила руку на сердце. – Что, думаю, за погоня в магазине? Не иначе, как кто-то карманника преследует. Знаете, я однажды сама бежала за вором: вытащил из сумочки кошелёк, наглец, и бросился наутёк, а я рот раскрыла, пока-то сообразила, что к чему, он уж далеко был…
Дама оказалась словоохотливой, но, услышав о том, зачем Настя за ней бежала, резко поскучнела:
– И не просите. Не уступлю.
– Да зачем вам сразу пять одинаковых вещей?
– А это уж моё дело.
– Поймите, я хочу сделать приятный сюрприз одному человеку.
– Вы считаете, что мне уже некому делать подобные подарки?
– Извините, но я – тому, кто мне очень нравится.
– Сказала: нет!
Дама казалась неприступной. Её маленькие глаза излучали превосходство, и ещё в них было нечто такое, что одновременно завораживало и пугало: чёрная радужная оболочка, очерченная желтым кругом, сливалась с чуть зеленоватым зрачком, отчего во взгляде женщины появлялось что-то змеиное. Он притягивал к себе, и был как-то слишком остр, будто проникал внутрь, мгновенно и резко вспарывая холодным лезвием саму душу.
Настя не выдержала этот взгляд и опустила глаза.
– Вот вы стараетесь для него, а он того стоит? – насмешливо спросила дама. – Знаю я этих молодых людей! У них одно на уме. И единственной девушкой не ограничиваются.
– Он не такой.
– А какой? – женщина собрала губы в куриную гузку, иронично покачала головой. – Необыкновенный, конечно? Лучше всех на свете?
– Это моё личное дело.
– А хотите, скажу, какой он? – вдруг предложила дама. – Покажите-ка мне ладонь правой руки…
Настя ни в какие гадания не верила, но решила дать руку женщине: пусть посмотрит, ясновидица доморощенная; может, между ними возникнет всё-таки контакт, дама расчувствуется и, смотришь, уступит ей этот злополучный галстук.
– Ага, вижу: у тебя это, считай, первая настоящая любовь, – важно произнесла женщина. – Он старше тебя, и зовут его Андрей.
Настя невольно вздрогнула, а дама, ощутив трепет её руки, выпустила ладонь и продолжала говорить:
– Он вас тоже любит, но пока не может освободиться от страсти к другой женщине. А что вы хотите? Он же как-то до вас жил, и у него были увлечения, что вполне естественно для молодого мужчины. Но, знаете, на вашем месте я бы не галстуки ему дарила, а бежала от него сломя голову…
– Это почему же?
– Он не так прост, как кажется, – вздохнула дама. – Работа у него какая-то вполне обычная, но в ней он – виртуоз. А, кроме того, у него есть некий тайный дар. Не могу сказать, что это за дар – права не имею. Зато могу сказать другое: он хочет больше того, что вы можете ему дать. О, какое чудовище!
– Не говорите так об Андрее!
– А! Значит, верно имя угадала, – женщина внимательно поглядела на Настю. – И ваше имя тоже знаю, вы – Анастасия. А чудовище не он. Чудовище он сотворил сам. Но это не важно.
– Что же мне делать? Вы такого наговорили…
– А ничего не делать! – засмеялась дама. – Просто – жить. Ещё лучше: бежать от этого мужчины и не оборачиваться.
– Скажете тоже! Да и не верю я ни единому вашему слову.
– Настя, мы впервые в жизни видим друг друга, – женщина жалостливо посмотрела на неё как на убогонькую. – Ну, откуда бы я, допустим, знала ваше имя? Всё – на ладони, вся ваша судьба там. Я всего лишь чтец.
– Ну и что? Всей этой хреномантии грош цена, если она не оставляет человеку свободы выбора!
– Вот и выбирайте, милая!
Дама насмешливо поклонилась и отошла от Насти, но вдруг, что-то вспомнив, повернулась и с лучезарной улыбкой спросила:
– Всё равно подарок дарить будете, Настя?
Настя, ошарашенная неожиданными откровениями случайной гадалки, не сразу поняла, о чём речь, но, поняв, закивала:
– Да, конечно.
– Вот, возьмите, – дама вытащила из сумки галстук и протянула его девушке. – Любимым мужчинам нужно оставлять приятные воспоминания.
Настя видела, как женщина вышла из магазина, но за стеклянной дверью будто сразу испарилась: по ту сторону так и не появилась. Затеряться в толпе она тоже не огла, поскольку народ на выходе не кучился. Правда, отошла какая-то странная фигура – то ли женщина, то ли мужчина, не понять: человек был одет в бежевый халат, украшенный яркими узорами, на голове – шапочка с дурацкими кисточками; широкий пояс стройнил фигуру, и на нём болтались то ли колокольчики, то ли что-то вроде них.
Настя решила, что эта фигура – «живая реклама»: в городе Ха производители товаров и услуг с некоторых пор стали нанимать и обряжать во всякие несусветные одежды молодых людей. Идёшь по центральной улице имени графа Муравьёва-Амурского, глазеешь по сторонам, вывески рассматриваешь, а к тебе вдруг, допустим, аист подлетает: под два метра ростом, клювом щёлкает: «Купите стиральный порошок нашей фирмы!» Или Чебурашка подкатит, или медвежонок, смешно косолапя, протянет визитку: «Все мишки любят мёд. Берите его только в этом магазине. Он там самый натуральный!» А смешнее всех было нечто прямоугольное, окрашенное в металлический цвет и с эмблемой одного местного банка: «Открой счёт и прими участие в розыгрыше приза. Можешь получить большой килограмм серебра!» Как будто килограмм бывает большим или маленьким, килограмм и есть килограмм.
Фигура в экзотическом халате медленно проплыла до перекрёстка, постояла там, ожидая зеленого огонька светофора, но тот почему-то долго не зажигался. Фигура потопталась-помялась, поозиралась по сторонам, а потом вдруг подскочила на месте, оттолкнулась от асфальта и перепрыгнула через поток машин на противоположную сторону.
Этот прыжок вполне можно было бы занести в Книгу рекордов Гиннеса: взять четыреста метров в длину без разбега – это круто! Но люди, стоявшие у светофоров по обе стороны дороги, вели себя обычно: переговаривались, смеялись, одёргивали детей, которым надоело ожидание. Никто, кажется, не заметил необычное. Настя, кстати, тоже не видела, как фигура перепрыгнула дорогу и, оказавшись на другой стороне, степенно и с достоинством прошествовала до антикварной лавки.
Подлинных раритетов там, в общем-то, не водилось: город Ха всё-таки сравнительно молодой, и 150 лет ещё нет, так что подлинных старинных вещей у горожан не скопилось, зато лавка была сплошь уставлена всякими сувенирами. Чего тут только не было! И корзинки, плетенные из бересты, и большие блюда, вырезанные из тиса и липы, и деревянные фигурки каких-то божков, и меховые тапочки с яркими узорами из кожи, и курительные трубки самых разных размеров и форм, и поделки из полудрагоценных камней, и красочные панно из высушенных листьев и плодов лесных растений, и глиняная по