– Добро пожаловать! – весело, но с насмешкой сказала она.
– Да уж, добра у вас тут навалом.
На кухонном столе стояла ополовиненная бутылка водки, две рюмки, закуска – колбаса, сыр. Еще пепельница с окурками.
Он заглянул в пепельницу, увидел, что окурки были от тонких дамских сигарет. На фильтрах и рюмках следы помады.
– В мусорном ведре посмотри, может, там что-то интересное найдешь, – сказала девушка в бигуди.
Степан резко повернулся к ней, и она шарахнулась от него. А ведь он даже не собирался ее пугать, всего лишь хотел оглядеть спальню.
На тумбочке стояли пустые банки из-под пива и еще одна пепельница с бычками. На другой тумбочке Степан увидел моток пластыря и ножницы, на полу заметил обрезки бельевой веревки. Один огрызок был связан в узел. Еще он увидел смятый бинт, на котором была кровь.
Степан заглянул в пепельницу. Окурки от мужских сигарет, и никакой губной помады. Сигареты разные, «Мальборо» и «Винстон».
– И что там интересного? – спросила девушка в бигуди.
Она стояла в дверях, скрестив на груди руки, с вызовом смотрела на Степана, но явно пыталась перебороть свой страх перед ним.
– Для тебя ничего, – ответил Степан, медленно подошел к ней и надавил на нее взглядом.
Она не выдержала, сдала назад и пробормотала:
– Вообще-то у тебя ордер должен быть.
– Как тебя зовут?
– Наташа. А что?
– Мне знать надо, на чье имя постановление выписывать.
– На обыск?
– На арест. Куда они поехали?
Толком Степан ничего не знал, но вел себя так, как будто ему было известно абсолютно все. За исключением одного. Куда подевались те люди, которые недавно находились в этой комнате.
А были они здесь не просто так, занимались чем-то нехорошим. Пластырь, веревка, бинты. Похоже, здесь кого-то допрашивали. Девочки в это время сидели на кухне, выпивали, окутывали свой страх дымом дамских сигарет. Потом жертву куда-то увезли.
Ею мог быть тот же Витек, которого Степан здесь искал. Впрочем, ему ничто не мешало оказаться и в числе истязателей. А таковых было не меньше двух. Хотя «Мальборо» и «Винстон» мог курить один человек. Закончились у него одни, он переключился на другие.
– Кто они?
– Не прикидывайся дурой. Есть свидетели. Они все видели.
– Что видели? – с бледным видом спросила Натали.
Подружка стояла у нее за спиной. Она была напугана ничуть не меньше.
Степан шагнул к ней, взял за руку.
– Что такое? – взвизгнула она.
– Девочки, может статься, что одна из вас сядет, а другая останется на свободе. Все зависит от вашего поведения. Итак, вопрос номер раз. Которая первой ответит, той и плюс.
– Я не знаю, куда они поехали, – сразу сказала блондинка.
– Ксюха!.. – рявкнула Натали и гневно зыркнула на нее.
– В лес или на озеро? Закапывать или топить?
– Вроде как закапывать.
– Ксюха, твою мать!..
– Ты лучше о своей матери подумай, – глянув на Наташу, с усмешкой проговорил Степан. – Думаешь, ей приятно будет передачи в тюрьму носить?
– Они же меня убьют! – выдала Ксюха и схватилась за голову.
– За что?
– Как за что? Зачем я только?..
– Если заткнешься, то я никому ничего! – резко сказала Наташа, зло глядя на свою подружку.
– Собирайтесь, девочки. Я вас забираю. В отделении поговорим.
– Можно и в отделение, – сказала Наташа и гордо вскинула голову.
– Я с Варварой Хохолковой просто так в свое время пообщался, – сказал Степан. – Так Агнесса сразу ее моим агентом назвала. Пришлось мне спрятать бедную Вареньку.
– И что? – насторожилась Наташа.
– Если я вас к себе на допрос доставлю, то вам точно от предательства не отмазаться. Витю Мазунова в чем братки обвинили?
– В том, что он крыса, – ответила Ксюха.
Наташа зыркнула на нее, но промолчала.
– Правильно, квартиру обокрал, а с братвой не поделился, – сказал Степан и усмехнулся.
– Сафрон приходил, накричал.
– Так это Сафрон Мазунова заказал?
– Что? Заказал? Нет. Он просто Брусу сказал, мол, сам стреляйся или с Мазуновым решай.
– Брус решил вопрос?
– Ну да.
Ксюха говорила, а Наташа качала головой, осуждала ее, но больше не одергивала.
– Избил, связал и в лес повез?
– Ну да.
– Брус, это понятно. Еще кто?
– Пухляк с ним.
– Куда конкретно они поехали?
– Не знаю, – ответила Ксюха.
Степан требовательно глянул на Наташу, но та лишь презрительно фыркнула.
– Может, они еще не прикончили Мазунова? Сперва надо яму выкопать. Если братки его убьют, а ты не скажешь, то пойдешь как соучастница.
– А если я не знаю?
– А если знаешь и скажешь, то я никому ни слова про наш разговор. Никто ничего не узнает и вам не предъявит.
– Где-то за Глубоким озером. Только я ничего не говорила.
– Не говорила, конечно, – подтвердил Степан. – Меня здесь вообще не было. Но телефон я вам все-таки оставлю. Если что, звоните.
Он вышел из дома и рванул в отделение. Старший лейтенант очень спешил. Вдруг Мазунова еще можно спасти? Может быть, в благодарность он на горячечной волне даст показания, которые позволят прижать Сафрона к стенке?
Но в одиночку Мазунова и его палачей не найти и не задержать. У бандитов есть оружие, они могут открыть огонь.
Кузовиков был на месте, но собирался уходить. Степан в нескольких словах объяснил ситуацию. Помощи просить не пришлось, начальник РОВД принял решение и без этого.
На розыск Мазунова он бросил все силы, какими располагал, в том числе и себя самого. Но милиционеры нашли только два трупа в одной машине. Их расстреляли из автомата. Судя по документам, это были Брусков и Пухляков. Те самые Брус и Пухляк, о которых шла речь.
– Кто это мог сделать? – взбудораженно спросил Кузовиков.
– Не знаю.
– Мазунов развязался, вывалился из багажника и открыл огонь?
– Если в багажнике лежал автомат.
– А разве такое невозможно?
Степан показал на обрезки веревки, которые валялись на земле неподалеку от машины, и проговорил:
– Этими веревками был связан Мазунов. Их с него срезали острым ножом. Сам он так не смог бы.
– Значит, кто-то ему помог.
Степан кивнул, прошел вдоль дороги. Их автомобиль оставил свежий след. Был хорошо виден отпечаток протектора «Форда», изрешеченного пулями. Но Степан заметил и третий след, такой же недавний. Там, где он заканчивался, старший лейтенант обнаружил стреляные гильзы. Кто-то ехал за «Фордом» и открыл стрельбу до того, как бандиты отреагировали на опасность. Это действительно могли быть дружки Мазунова.
Время позднее, но домой идти неохота. Скучно там и одиноко. А к Марине Степан больше ни ногой. У нее все хорошо. Золото нашлось, Пантелей не появляется, Сафрон не беспокоит. Поэтому она даже не звонит.
Он не хотел ее осуждать. Каждый в этой жизни выживает так, как может. Марина выбрала свой вариант. Приласкалась к менту, обрела защиту под его крылом и расплатилась за это своим телом. Степан был невысокого о ней мнения. Она и замуж по расчету вышла. Обменяла свою молодость и красоту на материальные блага, которые в конце концов достались ей по наследству. Так чем же Марина лучше проститутки? Тем, что ведет себя как порядочная женщина?
Все же его сердце трепыхнулось в груди, когда зазвонил телефон. Если Марина позовет, попросит, то он не сможет удержаться. Его очень тянуло к ней.
Но в трубке он услышал голос другой женщины, подрагивающий от нервного напряжения.
– Круча? – тихо спросила Ксюха.
– Он самый.
– Вы… ты просил позвонить, если что.
Возможно, она боялась Наташу, которая могла стоять у нее над душой.
– Если что?
– Мазун у нас. Раненый. Наташка укол ему сделала. Под наркозом он сейчас, – прошептала она, и в трубке послышались короткие гудки.
Мазун мог вернуться к проституткам хотя бы для того, чтобы свести с ними счеты. Или просто надрался в хлам. Заявился же он к ним вчера, хотя и знал, что это для него опасно. Тогда Степан взять его не смог, теперь фортуна давала ему возможность исправить ошибку.
Степан поднялся, встряхнулся, вынул из кобуры пистолет, осмотрел его. Все в порядке, патрон в патроннике. На предохранитель оружие лучше не ставить. Мало ли.
У дежурной части стояли патрульные и старший лейтенант Валерьев. Они собрались в кружок. Трепач Баранцев выдавал очередную байку. Все слушали его, развесив уши и растянув губы в улыбке.
– Степан, ты домой? – спросил Валерьев.
– Почти, – ответил он, вскинул руку в приветственном жесте и прошел через вертушку на входе.
– Или опять кого-то брать? – осведомился вдогон Валерьев.
– Он опять всю славу себе присвоит! – со смесью восхищения и осуждения добавил Баранцев.
– Да какая там слава, – буркнул Степан.
Не за славой он гонится. Просто нужно спешить, а пока поднимешь группу на выезд, пройдет время.
Степан сел в машину, завел двигатель, закурил. Снова он в одиночку на задержание идет. Цель у него, конечно, благородная, но люди уже шепчутся. Дескать, Степан Круча Рэмбо из себя изображает. Герой картонный. Как бы рога ему не обломали. Да, может случиться и такое. Тогда сослуживцы, может быть, и не осудят Степана, но тихонько посмеются над ним.
Он стронул машину с места, проехал метров десять, сдал назад, вернулся в отдел, зашел к оперативному дежурному и объяснил ему ситуацию. Может, кто-то и посмеивался над его геройством, но майор Ветряков воспринимал старшего лейтенанта Кручу более чем всерьез. Степан не мог ему приказывать, но тот выделил в его распоряжение сразу два экипажа. Один Степан забрал с собой, а другой присоединился к ним в пути.
Одного патрульного Степан оставил с тыльной стороны дома, двух – во дворе, а остальных повел за собой. Он отнесся к делу со всей серьезностью, но, как оказалось, никакого Мазуна у Ксюхи не было.
– Так где он? – осмотрев квартиру, спросил Степан.
– Только что ушел. – Глазки у девушки бегали.
Наташа сидела на диване, закинув голову, и тупо смотрела в потолок.