– Ты ее бросил? – с интересом спросила я.
– Да! И пить тоже бросил, хорошо, что не успел втянуться. Но зато оказался подлецом и негодяем, ее родители меня проклинали, когда я ушел от нее… Представляешь, что с девушкой творилось после моего ухода?! Но и я тоже не собирался становиться ее доктором, как ты совершенно правильно заметила только что. Короче, все это было ужасно…
Некоторое время мы молчали.
– А кто третья? – не выдержала, спросила я. – Ведь была же еще и третья любовь, да? Недаром же бог троицу любит…
– Совершенно верно, – усмехнулся Илья. – Третья – молодая женщина с ребенком. Нормальная, психически стабильная, с собственным жильем. С очень милым, кстати, нормальным ребенком… Мальчик трех лет, он обожал меня, принял, что называется, сразу.
– А в чем подвох?
– Ты погоди… Короче, эта, третья, все умела, все могла, ничего от меня не требовала, с ней было очень комфортно, своя квартира у нее. Тут проблема заключалась уже во мне. Утром по выходным приходилось вставать не тогда, когда захотелось, а тогда, когда нужно. Ночные утехи с любимой женщиной ограничены: для этого приходилось сплавлять ребенка бабушке. И этот список можно продолжать очень долго. Отношения с девушкой с ребенком и без ребенка – это разные вещи. Ужасный дискомфорт, я нервничал, я привык к своему образу жизни… я не привык подчиняться распорядку, подстроенному под нужды чужого ребенка, не мои…
– Бедный Илюшенька! – с иронией произнесла я.
– И вишенка на торте – я так и не смог смириться с тем, что моя третья девушка была вынуждена часто общаться со своим бывшим мужем – из-за ребенка.
– Да, трагедия… – усмехнулась я.
– Я расстался с этой, третьей моей подругой буквально на днях. У меня из головы не шла ты… Хотя собственными глазами видел тебя с другим парнем.
– Ну он не совсем мой парень, у нас просто в том торговом центре свой клуб по интересам… Но да, пусть это будет мой парень! Короче, что теперь? Чего ты сейчас добиваешься? Ты мне хочешь сказать, как ты теперь меня оценил? – засмеялась я.
– Да, представь себе, – серьезно произнес Илья. – И я очень жалею о том, что расстался с тобой, Дашенька.
– Я такая, я удобная, да…
– Ты веселая. Ты ласковая. Ты… ты очень ласковая! Красота, ум… все это ерунда. Нет, ты и красивая, и умная… Но главное – ты ласковая. Я был с тобой счастлив, но только не понимал этого. Прости меня.
– Бог простит, – вздохнув, сказала я. – Но хотя чего это я… ладно уж. Расстанемся без обид. Друзьями. Поговорили, разобрались со всем, и славно.
– Ты не поняла. – Илья поднял голову, посмотрел мне прямо в глаза. – Я хочу тебя вернуть.
– Нет-нет-нет… – замахала я руками. – Ни за что. Расстанемся на этой светлой ноте и… и все.
– Я тебе честно во всем признался!
– Мне от твоей честности только хуже! Уходи. Уходи, пожалуйста.
– Ладно, уйду, – поднялся Илья. – Ты сейчас на меня очень обижена и имеешь на то право. Но потом ты точно пожалеешь… Не знаю, как твой новый кавалер… Но я тебя способен оценить. И я тебя очень люблю.
Он ушел. А я себя чувствовала очень скверно. Вот зачем согласилась на этот разговор… И вот она, та самая правда, которую я считала столь важной! Уж лучше б я не знала ничего. За что боролась, на то и напоролась, вот они, честные отношения!
Телефонный звонок. «Опять?!» – с раздражением подумала я, но на экране всплыло имя – Саша.
– Алло, – вяло отозвалась я.
– Привет, солнце! Как ты там, как твоя аллергия, не стало ли тебе лучше?
– Мне хуже, – сказала я. – У меня душевная травма. Приходил бывший, предложил мне опять сойтись.
– А ты? – не сразу, дрогнувшим голосом спросил Саша.
– Я его послала.
– Теперь жалеешь?
– Нет. Жалею, что согласилась на этот разговор с ним.
– Он обидел тебя? – в голосе Саши проступил металл.
– Нет, поговорили довольно мило, извинились обоюдно и разошлись друзьями. Но теперь как-то гадко на душе, не знаю почему. И кто придумал, что все эти объяснения на пользу, что перед расставанием надо обязательно объясниться, а не оставлять партнера в неведении?! Да это глупости! Неведение перенести легче, чем все эти ножи в спину… Все эти подробности прошлого, которые лучше не знать!
– Хочешь, приду жалеть тебя? – вдруг спросил он.
Я замерла, сердце у меня забилось.
– Не надо, – не сразу ответила я. – Ты не обязан тратить на меня свои душевные силы. Я справлюсь. Это мои проблемы, в конце концов.
– Я твой друг. Мне… мне хочется тебе помочь, хочется поддержать тебя. И ты не думай, я без задних мыслей, не собираюсь пользоваться тем, что ты сейчас в раздрае… и можешь легко откликнуться… утешиться мной, а потом пожалеть сто раз… Но я не знаю, как еще помочь тебе, я просто хочу быть рядом с тобой. Пожалуйста, позволь мне быть сейчас рядом с тобой.
– Хорошо. Хорошо, приходи тогда, – пробормотала я. – Я тебе верю. Где живу, ты помнишь – и дом, и подъезд… Номер квартиры сейчас напишу тебе в мессенджер, и этаж.
…Саша прибыл очень быстро, буквально минут через пятнадцать. Запыхавшийся, растрепанный.
– Ты бежал, что ли? – удивилась я.
– Нет, я на такси…
– Ну проходи. Посмотри, как я живу, – я повела его за собой по квартире. – Вот моя комната, а здесь мои родители жили…
– Уютно, – сказал Саша.
– Ты шутишь? – вздрогнула я. И тут со мной что-то случилось, сама не понимаю что. Я вспомнила, как Илья спросил, почему я не сделала в квартире ремонт. Я прекрасно поняла, что именно он имел в виду…
Меня вдруг стало трясти, да так сильно, что я медленно опустилась на колени, буквально сложилась пополам.
– Даша! – Саша подхватил меня на руки, отнес в мою комнату положил на постель. Я хотела сказать – «вот зачем ты пришел, мне стало только хуже, я расслабилась и теперь не могу сдерживаться!» – но не смогла. Я дрожала, и слезы лились из моих глаз буквально потоком.
Саша притянул меня к себе, положил на колени, и принялся укачивать, точно ребенка. Укачивал и целовал в лоб, нос, щеки… куда попало. Не сразу, но я вдруг услышала саму себя. Я, оказывается, все это время подвывала, или как еще назвать этот тонкий непрерывный звук, рвущийся из моей груди…
– Даша… птичка… рыбка… котеночек… – прижимал он меня к своей груди. – Ну-ну-ну-ну… все-все-все-все-все…
Это было ужасно. Я не ожидала, что меня вдруг так подкосит визит моего бывшего, Ильи. И его признания…
Я подвывала и дрожала довольно долго, и все это время Саша укачивал меня и бормотал всякие утешительные слова, какие обычно говорят детям.
А потом меня немного отпустило, раз – и я вдруг расслабилась и затихла. Саша положил меня обратно на кровать, ушел куда-то. Вернулся с влажным полотенцем, осторожно вытер мне лицо.
– В ванной аптечка… там успокоительное, – пробормотала я.
– Сейчас. – Он опять ушел, вернулся через минуту с лекарством и стаканом воды. Накапал в воду лекарство – запахло знакомым, таким уже надоевшим ментоловым запахом… Ну надо же, я всегда наливала это лекарство кому-то, а сегодня его приготовили для меня. – Двадцать капель. Давай-ка выпьем, – он помог приподняться мне, поднес стакан к губам. Потом опять положил на подушки.
– Если бы ты не пришел, я бы так не раскисла, – едва слышно произнесла я. – При тебе расслабилась.
– И все вот это осталось бы в тебе? – усмехнулся он. – Нет, Даша, ты должна была выплакать свою боль.
– Ты не понимаешь, я вообще не плакса, я не привыкла раскисать… Со мной такого никогда…
– Да что этот гад такого тебе наговорил?! – с яростью произнес Саша.
– Ничего такого. Извинялся. Спросил еще, почему я не сделала до сих пор ремонт. Нет, ну он прав, уже год прошел, как… – я не договорила, меня вдруг опять стало трясти.
– Все-все-все-все… – Саша опять схватил меня в охапку. – Тихо-тихо… У кошки болит, у собачки болит, у лошадки болит, а у Дашеньки не болит!
– Саша! – не выдержала, шепотом закричала я. – Ну как это жестоко, бедные животные! Это что же, они должны на себя мою боль принять? За что им такое наказание?!
Саша засмеялся, поцеловал меня. Произнес с нежностью:
– Ты такая добрая… Я думаю, ты ангел. – Он засопел, наклонив голову. Я провела ладонью по его щеке – она была мокрой. Саша тоже плакал или он забрызгался водой, когда возился со мной?
– В мае приходится маяться… Это май во всем виноват, – с досадой сказала я. Прижалась щекой к Сашиной груди, и слушала, как бьется его сердце. Мне почему-то стало вдруг так спокойно, легко… Я вздохнула и уснула.
Проснулась, когда уже наступил вечер, и солнце стало садиться, его лучи светили в окно. Саша спал рядом.
Я подняла руку, на ладонь упало солнце. В вечернем свете медленно кружилась пыль, словно золотые песчинки. Саша поднял руку и приложил к моей ладони свою.
– Ну вот… – изумленно и радостно улыбаясь, сказала я. – Хочу. Хочу-хочу. Теперь делай со мной чего хочешь.
Он засмеялся, повернул меня к себе и поцеловал. Мы целовались и одновременно раздевали друг друга. Я даже не ожидала, что меня может охватить столь сильное желание. Мы возились с одеждой, пока наконец не без труда не избавились от нее.
– Погоди, а это… – спохватилась я.
– Да, у меня с собой, – Саша потянулся за своей рубашкой. – В кармане.
– То есть ты шел ко мне уже с намерением, да?
– Ну на всякий случай! – засмеялся он. – О, какая же ты… Я мечтал о тебе.
– Но мы же сейчас по-дружески все это делаем, да?
– Конечно, чисто по-дружески!
Я хотела еще пошутить, но словно захлебнулась в словах. Поздно. Мы стали одним целым. Вцепившись друг в друга, мы сосредоточились только на одном – на желании поймать волшебные мгновения. Они ведь где-то рядом, совсем близко. Сейчас, вот сейчас… Поймала!
Все произошло очень быстро, буквально через несколько мгновений – два голодных человека насытились одновременно.
Некоторое время потом мы лежали, обнявшись, притихшие, ошеломленные.
– Что со мной было сегодня? –