Но мне вдруг стало жутко. Я даже боялась представить, что сейчас чувствовала Ирина! Каково это – узнать, что столько времени провела рядом с мошенником. Преступником… Она целовала его, спала с ним в одной постели – с этим оборотнем. Ведь Аркадий на самом деле – чудовище.
– Кузя, только не смей переживать! – вырвалось у меня. – Ты спаслась, ты ничего не потеряла, ты в самый последний момент сумела выскользнуть из ловушки, которую для тебя готовил этот паук!
Ирина слабо улыбнулась, пожала плечами. Потом произнесла устало:
– А вдруг все это неправда? Я думала, как же мне повезло, у меня такой же замечательный жених, как и у Даши… Они так похожи – Аркадий и Саша. А оно вот так…
– Ира, идем в полицию, – спокойно произнес Саша. – Ничего не бойся.
– Какой же ты хороший! – взорвалась она. – Не пойду я ни в какую полицию… Скажу Аркадию, что все знаю про него, он и отвалится, ну не дурак же он – дальше рисковать, поддерживая со мной связь. Да, он потерял кое-что, возясь со мной, – и денежки, и время… Но он понимает, что рискует больше, оставаясь со мной, поэтому ничего он мне не сделает. Просто тихо сольется, заблокирует везде. А в полиции что? Ну смысл заявление подавать, когда меня даже ограбить не успели. Только позору не оберешься. Стыдно! – с яростью произнесла она. – Я жалкая. Я влипла в такое…
– Но другие женщины не должны попасться на его удочку… – начала я. Сестра меня перебила:
– А мне плевать на других женщин. Я не хочу, я не собираюсь их спасать. Если они такие же дурочки, как я, пусть на своей шкуре почувствуют. Никого не жалко, никого.
– Кузя… – потянулась я к ней.
– Ой, перестань, – с раздражением произнесла Ирина, отстраняясь от меня. – Не надо меня жалеть. Противно. Я никак не пострадала… Тебе, Саш, спасибо. Ты вовремя успел с этой информацией. Но я в порядке… Просто противно.
– Кузя!
– Ну честно я в порядке! – зло выкрикнула она. – Пойду.
– Кузя…
Она махнула рукой и ушла, громко топая.
Мы с Сашей остались вдвоем. Он молчал, и я тоже.
– Я что-то такое подозревала. Если честно, – призналась я.
– И я тоже. После всех этих разговоров в Клубе… Искал об этом жулике сведения все последние дни, тебя не информировал пока… Но одно дело – предполагать, а другое… – он не договорил.
– Она была счастлива.
– Да. Но если бы Ирина повелась на уговоры этого мошенника, то потеряла бы все. И вот тогда была бы точно несчастна. А сейчас она просто злится. Это малые потери.
– Потерять иллюзии иногда страшнее, – возразила я.
– При худшем раскладе твоя сестра потеряла бы и иллюзии, и имущество, – возмутился Саша. – А ты-то что злишься на меня сейчас?
– Как-то мягче с ней надо было… – застонала я. – У меня чувство, что ты ее терпеть не можешь.
– Мне кажется, она слишком… присосалась к тебе, что ли, или как это еще назвать. Она делает из тебя свою семью. Она… она словно забирает тебя. Да ты сама мне на это жаловалась, вспомни!
– Ты ревнуешь меня к ней?! Но это глупо… я же не ревную тебя к твоим родителям. А если бы у меня был ребенок от первого брака, как у Люды? Ты и ребенка пытался бы от меня отодвинуть? Ты тот же самый паук, только искренний, без мошенничества. Ты меня душишь своей заботой.
– Ну спасибо, – коротко произнес он и вышел из комнаты. Не ушел, нет, сел за компьютер в своей комнате.
Мы не разговаривали с ним до вечера, спать легли тоже молча, к другу друге не прикоснулись.
Что дальше?
Я на следующий день, и на следующий, и после приходила к Ирине, но она не особо рвалась со мной общаться. Сообщила только, что ей удалось побеседовать с Аркадием. Он все отрицал. Потом заблокировал контакты и больше не появлялся.
В субботу мы пошли на очередное собрание Клуба одиноких сердец. Илья в этот раз опять скромно молчал, изредка вставляя реплики. Акса с Макаром привычно спорили, а вот Костя все время нашей совместной встречи прилежно помогал Людмиле. Он освоился в ее кафе, вел себя там довольно свободно, приносил-уносил подносы с едой и посудой…
На собрании обсуждали интересное – всякие новомодные явления и названия. Термины и субкультуры. Например, так называемых скуфов, инцелов, куколдов и альтушек, теорию альф и бет… Еще каких-то тюбиков, чечиков, масиков, штрихов…
Оказывается, в современном интернете появилась целая область мем-социологии, которая обобщала и давала меткие характеристики целым отдельным группам людей – исходя из их внешности, их образа жизни и приоритетов, а также принадлежности к определенным субкультурам.
Скуф – довольно оскорбительный термин, под ним в интернете понимали мужчин среднего возраста с лишним весом, пивным животом и залысинами. Считалось, что скуфы рано забросили себя и выглядят старше своих лет, неопрятными. Обычно скуфы заняты на низкооплачиваемой работе, некоторые даже женаты, имеют детей. Но не все. Среди стандартных увлечений скуфов – охота, рыбалка, просмотр телевизора, видеоигры. Некоторые приписывали скуфам консервативные взгляды, осуждение молодежи и критику новых трендов. Считалось, что они всем недовольны и ворчливы, устали от жизни и перестали куда-либо стремиться. Кстати, термин скуф возник от фамилии реального человека…
В паре со скуфом часто шел другой мем – альтушка. «Не такая, как все!» Так в интернете называли молодых девушек, придерживающихся неформального стиля в одежде. Их можно было узнать по выкрашенным в неестественные цвета волосам, яркому макияжу с акцентными стрелками, обилию аксессуаров…
Тюбиками изначально называли худощавых парней с длинными волосами, которые равнодушны к спорту и не могут за себя постоять. Как я поняла, тюбиками вскоре стали называть любых парней, с которыми складывались проблемные отношения.
Чечик – это сокращение от «человечек», синоним чувака или чела. Под ним понимали простого парня или незнакомого молодого человека. Вскоре пользовательницы сети решили, что это приятные в общении парни, которые не вызывают ярких эмоций и часто остаются во френдзоне. Они могут потенциально стать или масиками, или тюбиками, но пока не дотягивают. Масиками называли заботливых и понимающих парней – такие и в быту готовы помочь, и манипулировать не стремятся.
Во время обсуждений типажей мужчин в сети появился еще один термин – штрих. Это потенциально опасные мужчины. Они часто имеют вредные привычки, занимаются криминалом, могут быть агрессивными или контролирующими в отношениях. Слово вроде бы пришло из блатного жаргона девяностых.
Почему «вроде бы» и столько отступлений – так это потому, что термины и их расшифровки еще не устоялись. Они, термины, зародились в разное время и в разных местах рунета, но теперь активно использовались в интернет-сленге повсюду. Одни понятия касались по большей части внешности, другие – характера. Некоторые термины очень обидные, а некоторые нейтральные. Тренд привел к тому, что пользователи стали делить на скуфов и тюбиков знаменитостей, своих знакомых или случайных людей в соцсетях. А порой оценивали самих себя, при этом иронизируя над оскорбительными понятиями.
В сети уже стали классифицировать всех подряд. Даже популярных персонажей из фильмов, сериалов и книг, в зависимости от их характера, поведения, отношений с другими персонажами. Так, например, Фродо и Гарри Поттера, оказывается, называли масиками, а Рона Уизли и Сэма – тюбиками.
Еще были инцелы – мужчины, у которых не получалось завести романтические и сексуальные отношения. Инцел – это когда мужчина мечтает о сексе, но соблюдает «вынужденный целибат». То есть он девственник, но только потому, что ему «не дают». Из-за этого они злились и обижались как на самих женщин, так и на более успешных мужчин. Обычно гнев инцелов не выходил за пределы Сети, однако, как я поняла, были уже известны случаи крайней радикализации участников.
Были и куколды – так обозначали людей, которые возбуждаются, когда их партнер занимается сексом с другим человеком. Эта история уже про сексуальные фетиши. Изначально куколдами называли мужей, которые не замечали измен жены. Однако сейчас это слово приобрело новое значение и использовалось для описания сексуального фетиша. Теперь куколды – это люди, которые возбуждаются от факта неверности своего партнера.
Мы коротенько обсудили и гуляющую в сети теорию об альфа– и бета-самцах (или альфа и омега) – об условном и ненаучном разделении общества (в основном мужчин) на ведущих и ведомых, лидеров и аутсайдеров. Согласно этой теории, человеческое сообщество по своему устройству мало чем отличалось от условной волчьей стаи, где есть вожак (альфа), его приближенные (бета), серая масса (гамма) и отщепенцы (омега). Не так давно к этой компании прибились еще и сигмы – одинокие и загадочные герои, которые в последние годы стали очень популярны. Безусловно, теория об альфах и омегах не являлась серьезной, зато получила широкую популярность в сети и породила массу мемов.
Еще появился мем анк. Анк – новый типаж взрослых мужчин. Как правило, анк – это мужчина старше тридцати лет, который пытается казаться моложе и следовать трендам, одевается в молодежную одежду. Анки – противоположность скуфов.
– Серьезно? Допустим, про скуфов и альтушек я слышала, а тут еще анки какие-то добавились… – воскликнула Людмила после того, как мы обсудили все эти термины. – Люди быстрее выдумывают новые слова, чем я успеваю узнавать их смысл!
– Набившая оскомину теория альф и бет, инцелы всякие, требующие любви по талонам, – поморщилась Акса. – И это только начало, вот увидите. Скоро всех нас посчитают и бирочку с номером нацепят.
– Ага, точно! Все сейчас друг друга классифицируют – мода такая, что ли, – пожала плечами Людмила. – Для удобства? Люди какие-то свои проблемы пытаются решить, навешивая друг на друга ярлыки? Если б это деление как-то помогало в жизни… А так только лишний повод всем разругаться и разойтись по углам, каждый в свое стойло. Тьфу.
– Может, люди так пытаются найти своих единомышленников? – произнесла я и тут же сама себе возразила: – Нет, это вряд ли. Если уж люди начали друг друга на группы делить, то скоро и внутри групп начнется новое деление, на мелкие подгруппы. Это ведь такой процесс: раз началось, уже не остановишь. Еще кучу новых терминов придумают, а толку-то…