– Поправки принимаются, – я прижалась щекой к его плечу.
Мы добирались до дома его родителей пешком, не захотели заказывать такси. Да и возможно ли было его заказать за час до Нового года? Я вдруг вспомнила:
– Знаешь, мне вчера мама Ильи, Елена Андреевна, написала.
– Поздравила с Новым годом?
– И да, и нет. Не совсем… – вздохнула я. – Странное письмо. И неприятное. Я себя уже давно их из своей жизни вычеркнула, а они… Короче, на Илью, оказывается, подали в суд. Одна из его «бывших». Требует установление отцовства, экспертизу ДНК и всякое такое. Самый прикол в том, что ее ребенку от Ильи уже года три. Дама старше его лет на двенадцать, что ли… Она хотела родить «для себя» и попросила Илью вот о такой «услуге». Клялась перед зачатием, что ей от Ильи ничего не надо, ей просто нужен ребенок. Ну так Елена Андреевна мне ситуацию описала, а уж насколько это правда, я не знаю. Так вот что дальше произошло. Спустя три года дама вдруг поняла, что «не вытягивает», к тому же она потеряла работу. Вот и подала недавно заявление – на алименты и установление отцовства. Примерно как-то так получилось.
– Насколько я помню, Елена Андреевна мечтала о внуке, – заметил Саша. – А тут ей готовый внук, даже особо нянчиться не надо. Это ли ей не подарок к празднику? Новогоднее чудо, по сути.
– Все сложно. Та дама не понравилась Елене Андреевне. Возраст у несостоявшейся невестки не тот, характер не тот, все не то… А главное, Илья ту даму терпеть не может. Зачем, спрашивается, тогда согласился стать «донором»? Непонятно, – пожала я плечами. – И суды, и экспертизы тоже любви не прибавляют. Но! Больше всего Елену Андреевну триггернуло то, что тот ребенок, в случае если экспертиза подтвердит родство, сможет претендовать на наследство. На то, что было заработано и самой Еленой Андреевной в том числе. Весь ее мучительный труд, получается, зря.
– Почему зря? Если законный наследник…
– Нет, Елене Андреевне нужен не законный наследник, а любимый наследник. Он от той дамы априори не любимый, так она мне написала, и еще очень сетовала, что не подсуетилась нас сразу с Ильей женить, как только мы с ним познакомились, много лет назад. Вот этот вариант кажется ей идеальным теперь.
– Как это все бесит, – вдруг признался Саша.
– Не то слово. И меня, – мрачно согласилась я. – Я ее забанила. Раньше мне ее было жалко чего-то, а тут… не хочу, не хочу ничего знать, это чужая жизнь, чужие люди, пусть сами разбираются. Я ее забанила, и мне стало легче. Словно прошлое осталось только в прошлом. И больше чем уверена, что спустя время Елена Андреевна начнет опять жалеть – но уже о том, что поначалу была так груба с той дамой. Все, не хочу, не хочу про них, не напоминай! И не ревнуй, и не думай сам.
Саша некоторое время молчал. Мы шли по городу, который готовился ко встрече Нового года, и это чувствовалось. Приближение праздника! То самой черты, которая отделяла одну эпоху от другой.
– Я ревновал тебя. Дико ревновал, – вдруг произнес Саша. – Я бесился и сходил с ума, только не показывал это тебе. Я ненавидел тебя, когда ты мне в первое время твердила про френдзону. Что мы можем быть только друзьями и прочее. Ведь я любил тебя так, что мало что соображал.
– А сейчас уже меньше любишь? – спросила я.
– Еще больше люблю. Но по-другому как-то. Мы поссорились, помнишь, и я ушел? Я тогда устал от этой мучительной любви, я даже радовался этому расставанию. А потом вдруг понял, что отпускаю тебя. Отпускаю на свободу. Не в том смысле, что ты вольна делать что хочешь… то есть не совсем… короче, я про то, что не надо мне душить тебя… Я могу только предлагать, но не заставлять.
– Саша, Саша… – я не знала, плакать мне или смеяться.
– Нет, ты дослушай… и вот когда я это понял, я пошел к тебе. Мириться, или что там… и тут ты мне навстречу. И словно чудо произошло – ты бежишь ко мне, мы обнимаемся… мы опять вместе. И я тебе делаю предложение, и ты соглашаешься. Ты даже не представляешь, как я теперь счастлив.
Мы уже подошли к дому его родителей. Остановились и принялись целоваться прямо посреди дороги. Было довольно тепло, как всегда в новогоднюю ночь, снежинки падали мне на лицо, щекотали ресницы… Саша продолжил:
– Короче, я долго думал над сюрпризом, как сделать тебе официальное предложение, где это сделать, чтобы как можно чудесатее вышло, и при этом не пафосно, и чтобы только свои… Поэтому решил сделать это сегодня дома, при родителях. Поставил видеокамеры в комнате по периметру, будет съемка со всех ракурсов, потом смонтирую ролик. Как тебе эта идея? Если нет, то переиграю идею с предложением, – решительно произнес он.
– А что, мне нравится! – немного удивляясь самой себе, ответила я. – Хорошая мысль… А все эти срежиссированные спектакли в необыкновенных местах… ну не мое, если подумать. Пожалуй, ты придумал чудесный сюрприз. Родители знают?
– Не-ет, что ты! Как можно. Они в полном неведении! Сейчас придем, сядем за стол, я их предупрежу, что включу камеры, типа, снимаю, как мы празднуем Новый год… а в полночь сделаю тебе предложение.
– Прекрасный сюрприз, просто прекрасный! – в восторге воскликнула я.
– Погоди… – Саша достал из кармана беспроводные наушники. Один воткнул себе в ухо, другой осторожно вставил мне.
У меня в ухе зазвучал вальс.
– Будем танцевать под музыку, под падающий снег, вот здесь, под фонарем, – сказал Саша, развернув меня к себе. – Это очень романтично. Ну, раз-два-три…
Эпилог
Саша оказался прав – после Нового года мы с друзьями почти перестали встречаться, наш Клуб одиноких сердец распался.
Но мы иногда переписывались в чате, время от времени посылали друг другу фото.
Последняя общая встреча произошла на нашей с Сашей свадьбе, в середине апреля – тут уж собрались все друзья. Было шумно, весело. Сняли ресторан в пригороде (по совету Аксы, кстати, именно она посоветовала это место).
В тот день было почти по-летнему тепло (нам повезло с погодой), но еще мало что из растений цвело, поэтому моя аллергия ни разу не напомнила о себе. Сам банкет – в красивом павильоне, но тут же – выход в сад, где можно прогуляться. Солнце, небо… А где-то высоко над головой, невидимые, звенящими голосами пели какие-то птицы. Все вокруг дышало близким пробуждением природы… Ну как-то особенно и душевно все тогда прошло.
На свадьбе никто не пил, только безалкогольное вино и шампанское. Это тоже как-то действовало на настроение… ну вот так, когда есть радость, но нет той безудержной эйфории, что сначала возносит, а потом опускает и опустошает. Но, поскольку все свои были, никто не удивлялся нашей безалкогольной свадьбе, а наоборот, высказывалась только поддержка и одобрение со всех сторон.
На этой свадьбе, кстати, я впервые увидела жениха Ирины и его дочь. Жених, Олег – высокий смешной мужчина, застенчивый и неловкий. Кажется, он уже был в полной власти моей двоюродной сестры – без нее и шагу не мог ступить. Ну такой характер у Олега, что ж. А его дочь, Света, оказалась поразительно похожа на Ирину – тоже крупная, с тяжелым «верхом», веером (веником!) непослушных пушистых волос. Их, Ирину и Свету, можно было легко принять за мать и дочь. И Света тоже чуть что – оглядывалась на Ирину, тянулась к ней, то и дело о чем-то шепталась с ней. Плохо или хорошо такое слияние? Трудно сказать, но, возможно, оно как-то сдержит в будущем сестру, привыкшую менять свои увлечения… Принято ругать слияние, но, мне кажется, все не так однозначно. Какие-то семьи могут существовать только в слиянии. Если вспомнить, то и со мной Ирина пыталась слиться, да не получилось у нее.
Сашины родители выглядели на той свадьбе счастливыми и молодыми. Танцевали старательно, пару раз свекровь расплакалась от умиления.
Получилась такая милая, спокойная свадьба, где все гости были на своей волне, и никто никому не мешал, ничего не навязывал и никого не давил, что мне эта свадьба показалась каким-то приятным сном. Саша выглядел счастливым и говорил, что счастлив.
И Акса с Макаром тоже кружились в танце, и Костя с Людмилой… Но больше всего присутствующих умилил танец Вити и Светы. Света была его выше на голову, но он не тушевался, так решительно вел ее в танце…
До следующего года мы с друзьями уже не встречались в полном составе, Костя с Людмилой даже в чате появлялись редко.
Но к очередному Новому году все разъяснилось. В чате появилось фото: на ступенях, у входа в современное здание (медицинский центр), тесно прижавшись друг к другу, стоят Костя, Людмила и улыбающийся, сильно повзрослевший Витя, с большим пальцем, поднятым вверх. Он решительно одобряет происходящее!
В руках у Кости – объемный бело-розовый сверток. Дочь. У Кости с Людмилой родилась девочка, назвали Марией.
Все на этом фото выглядели немного обалдевшими, но счастливыми. А у Кости было несколько безумное выражение глаз. Редкое фото, странное и очень трогательное – когда фотографу удалось поймать вот этот взгляд, мужской – и ликующий, и грозный, и немного растерянный одновременно («справлюсь ли, ведь такая ответственность»). Костин взгляд словно кричал – «люди-и! я стал отцом!!!». Людмила потом написала, что Мария получилась тоже рыжая, в Костю.
Акса с Макаром еще в ноябре уехали в Китай, тоже почти не появлялись в чате. Но к Новому году и они прислали много своих фото на фоне потрясающих видов природы Китая. Признались, что, наверное, задержатся в этой стране надолго. Оказывается, отец Аксы – крупный бизнесмен, налаживал торговые связи с партнерами за границей. Собственно, и тот торговый центр, в котором располагалась кофейня Людмилы, тоже принадлежал отцу Аксы. И ведь никто ничего про Аксу (что она – так называемая «золотая молодежь») и не знал до последнего, она все скрывала!
На тех фото Акса опять вся в черном, черные от татуировок руки, черным подведены глаза… А Макар наоборот – в белом джинсовом костюме, белые волосы. Он очень хорошо выглядел, кстати, словно помолодел и поздоровел. Вообще стал другим. И Акса изменилась как будто. Она, конечно, была в своем привычном образе, но уже не казалась «птицей с подбитым крылом», или как еще назвать ее прежнее состояние…