– Постойте, а что за история с переодеванием в водовоза? – робким голосом поинтересовалась Козлова.
– А, это! – я махнула рукой. – Думаю, это станет главным свидетельством на суде в пользу преднамеренного убийства Алены Кривцовой – еще одной жертвы Соловьева. Лобанова будет настаивать на несчастном случае, просто чтобы выгородить свою любовницу, ведь та, обеспечив ей алиби, становится соучастницей. Но то, как тщательно она подготовилась к визиту – записала ссору с подругой на пленку, переоделась в носильщика, чтобы проникнуть в охраняемый дом незамеченной, и прочее – свидетельствует об обратном.
– Вот это страсти! – восхищенно воскликнула Великанова-старшая.
– И не говорите, Алла Борисовна, – рассмеялась я, – и не говорите.
Далее я поведала присутствующим о нашем визите в дом Листопадова, о найденном его супругой медальоне, который она приняла за свидетельство неверности мужа, о проделанной частным сыщиком работе по розыску человека, изображенного на фото, о визите в психиатрическую клинику, о возражениях лечащего врача, не желающего подвергать свою пациентку стрессу, и о том, что разыгранное нами представление являлось единственным шансом обличить преступника, прямых доказательств вины которого у нас не имелось.
– Знаете, до того, как к нам в руки попал медальон, мы откровенно буксовали, мечась от одной версии к другой, зато потом все пошло как по маслу, – нервной рукой поправила я выбившуюся лямку бюстгальтера. – Споткнулись только однажды, когда пытались увязать все убийства воедино. С одной стороны, у Лобановой имелся мотив для каждого из преступлений. С другой – с возможностями дела обстояли заметно хуже, ведь на момент смерти Кривцовой у Нади, благодаря Алле Борисовне, оказалось алиби. Честно вам признаюсь, голубушка, грешным делом даже заподозрила вас в сговоре. Вот только никак не могла понять, зачем бы вам это было нужно. Нет, нафантазировать могла все что угодно, но одно дело версии, другое – их доказательства.
– И как же вы про магнитофон-то догадались? – поинтересовалась женщина, ничуть не обидевшаяся на мои откровения.
– Честно? Сама не знаю. Просто анализировала, думала, так и эдак прикладывая различные версии, пока не вспомнила про этот злополучный аппарат. Ну на кой его тащить в отель? Ведь немаленький же агрегат. Не дружат женщины с современной техникой? Допустим, но что там дружить? Нажал на кнопку да слушай. Но это если ты слушать хочешь, а если записывать что-то собираешься – дело другое. Я и сама никак не могу разобраться в своем телефоне с камерой. Плеер использую активно, а вот фото-и видеофайлы создавать никак не научусь. Зато даже я знаю, как делать запись в магнитофоне. Нажал кнопку «плей» одновременно с красной кнопкой «рек» – и пиши что хочешь! Тут-то меня и осенило! А что, если именно для записи эта техника и была привезена? Ну а дальше вы и сами все знаете.
Алла Борисовна кивнула, вспомнив, как мы с Наташкой ворвались к ней в номер и огорошили допросом с пристрастием. Подруга, закрыв глаза, механическим голосом воспроизводила услышанные ею в день приезда фразы, а Великанова-старшая их угадывала. Конечно, оставалась вероятность, что женщины не отличаются красноречием и во время ссор всегда используют одни и те же выражение, но тут уж, как говорится, не до жиру – проведенный в отсутствие любовниц обыск в их номере результатов не дал: в магнитофоне отсутствовали какие-либо кассеты. Хотя это-то как раз и не было удивительным – кем-кем, а дурочками подруг не назовешь, поэтому рассчитывать на столь очевидный прокол, как оставленное в кассетнике доказательство вины, нам вряд ли приходилось.
Оставалось рассчитывать только на чистосердечное признание. Конечно, устроенное мною шоу – чистой воды авантюра, но кто не рискует, тот не пьет шампанское, не так ли?
Глава тридцать восьмаяЯ лечу!
– Я обожаю природу!
– И это после того, что она с тобой сделала?
– Страшно? – поймав встревоженный взгляд мужа, я уж было собралась сказать: «Нет!» – но потом, вспомнив данное обещание никогда друг друга не обманывать, согласно кивнула. – Хорошо, – удовлетворенно кивнул Антон. – Так и должно быть. В свой первый полет я чуть не оконфузился от страха, – супруг весело мне подмигнул. – Но ты готова, поверь! У тебя все получится.
Я вновь кивнула головой, не в силах вымолвить ни слова. Зубы стучали один о другой, пальцы свело от ужаса, а ноги так налились свинцом, что у меня возникли серьезные сомнения в том, что легкий самолет сможет поднять мое резко отяжелевшее тело. Но отступать некуда – поддержать меня приехали подруги и отец. Главное – отец. Струсить на глазах у папеньки! Уж лучше умереть!
Мысль о смерти, столь не вовремя меня посетившая, радостных эмоций не принесла, зато придала решимости – или пан или пропал. Надеюсь все же, что пан. Отправиться в мир иной теперь, когда я наконец-то обрела счастье, когда ощутила радость жизни и поняла, в чем ее смысл… Ну уж дудки! Решительно сжав руки в кулаки, я засунула их в карманы летных брюк и, напевая себе под нос песню из кинофильма «Небесный тихоход», согласно сюжету которого самолеты в первую очередь, а девушки – потом, стремительно, по крайней мере на это надеюсь, пошагала в сторону легкомоторной стальной тезки.
По дороге бросила быстрый взгляд на толпу болельщиков и радостно рассмеялась: Машка носилась за непоседливым сыном, который так и норовил забраться под какой-нибудь самолет. Лилька недовольно морщилась и, поглаживая огромный, словной арбуз, живот, выговаривала что-то своему спокойному, как удав, рыжему супругу. Подозреваю, делилась своим возмущением по поводу методов воспитания подруги – уж она-то будет совсем другой матерью, не сомневаюсь! Наташка хохотала, запрокинув назад голову и крепко держа за руку новоиспеченного мужа. И правильно, а то еще убежит, не ровен час. Хотя, взглянув на Ярового, на плечах которого торжественно восседал Андрюха, обхватив маленькими ручонками отчима за шею, я поняла – никуда этот парень с подводной лодки уже не денется.
Послав друзьям и подругам воздушный поцелуй, я легко взобралась по откинутой лестнице в кабину самолета, завела мотор, проверила все данные, привела необходимые тумблеры в рабочий режим.
– Постой, – перекрикивая шум ревущего мотора, прокричал Антон, вскакивая на подножку. Я с удивлением посмотрела на супруга.
– Да?
– Ты должна знать самое главное!
– ???
– Это не совпадение!
– Что не совпадение? – не поняла я.
– Не совпадение, что наша ласточка носит твое имя.
Смысл сказанного не сразу дошел до моего сознания, а достигнув его, немедля отправил душу парить высокого-высоко в облаках.
Я согласно кивнула и, дождавшись, когда супруг уберет лестницу и удалится на безопасное расстояние, потянула ручку управления на себя. Многие из нас, испытывая положительные эмоции, говорят, что они летят, но не все могут похвастать знанием того, что действительно означает радость полета.
А я знаю, ведь я лечу!