Как-то она проговорилась, что вегетарианская пища нравится ей больше, чем мясо, которое она никогда особенно не любила. И он согласился. То же самое повторялось и с другими вещами, где, насколько она знала, он придерживался другого мнения. Со всякой ерундой типа того, что им смотреть по телевизору, чем заниматься в выходные или как поступить с детьми. Он перестал выдвигать контрпредложения. Избегал дискуссий, которые могли привести к конфликтам. Словно изо всех сил старался, чтобы их попытка жить вместе проходила абсолютно гладко. Но это приводило к обратному эффекту. В результате она постоянно раздраженно размышляла о том, что же он, собственно, хотел сказать, но не говорил.
Рикард наклонился к ней.
— Луиса написала, — сообщил он. — Аф Бергкройц выразил готовность сотрудничать. Он, похоже, понял, что бесполезно лгать. Эксперты нашли явные следы в его рабочем компьютере. Сообщения, электронную переписку и инструкции для Росомахи.
Мария кивнула.
— Я слышала, когда разговаривала с ними, — сказала она. — С помощью программы мейл-клиент аф Бергкройца им удалось отыскать почтовый ящик Росомахи. Даже если какая-то часть материалов там зашифрована, все равно хватает доказательств их сотрудничества.
— Да. Росомаха работал под прикрытием по заданию аф Бергкройца. Он находился у нас в штате восемь лет, а полгода назад перешел в спецотдел, — сказал Рикард, крутя чашку с кофе в руках. — Но, судя по почте Росомахи, у него явно был еще один работодатель, о котором аф Бергкройц не знал. Связанная с нацистами организация. Нам удалось отследить почтовые сервера и конкретные IP-адреса тех, с кем он состоял в переписке. Но квартира, где они были зарегистрированы, сейчас пустая. И владелец использовал фальшивые документы. Следы ведут в Данию. Но у нас нет никаких реальных имен или физических адресов.
Мария рассмеялась сухо.
— Могла бы помочь Линн, — заметила она.
— Угу, — буркнул Рикард.
«Если бы она не растворилась как дым», — подумал он раздраженно и кликнул по мобильнику. Она давно не давала знать о себе. Если вообще не выкинула телефон. Он снова попробовал набрать номер Линн.
— Ее мобильник по-прежнему выключен. Она боится, что ее отследят, — сказал он и подумал, что опасения Линн были вполне обоснованными. Ее тетка уже предложила им попытаться сделать это. В шутку, насколько он понял. Рикард невольно улыбнулся. Государственная машина против одного человека. Большой брат против анархистки. Ей бы это не понравилось.
Он поднялся и надел верхнюю одежду.
— Аф Бергкройц признался в злоупотреблении служебным положением, но утверждает, что он не пытался навредить расследованию или защитить своего человека. То есть Росомаху, — сказал он, покачал головой и, допив кофе, направился к двери.
— По его словам, он действовал согласно всем правилам и инструкциям, касающимся разведывательной деятельности и работы под прикрытием. Но, несмотря на это, он уже подал прошение об отставке. Возможно, чтобы люди из службы внутренних расследований отнеслись к нему помягче, — добавил он на ходу.
Они вышли под дождь и поспешили в участок, стараясь избегать встречных прохожих, которые шли, чуть наклонив вперед свои зонтики, подобно копьям. Мария прижималась к нему.
— Почему аф Бергкройц делал это? — спросила она.
— Похоже, поначалу речь не шла о правом экстремизме, — ответил Эрик. — Скорее о его карьере. Ненависти к Луисе после того, как она бросила ему вызов. Это была попытка опорочить Линн и АФА, чтобы потом обвинить Луису в недостаточной компетентности, ведь она, по его мнению, позволила подозреваемой в терроризме родственнице помогать нам с расследованиями.
Он открыл дверь здания полиции и, пропустив вперед Марию, добавил:
— Мне надо закончить рапорт о Росомахе, а потом мы сможем вместе поехать домой.
Она кивнула, поцеловала его и исчезла в сторону лестницы.
Линн убавила звук звонка. Еще один звонок. Она подождала, пока сигналы прекратились. Снова Рикард. Недавно была Луиса. До нее Эрик. Она не понимала, что их беспокоило. Ей в любом случае ничего не нужно было от них. Они ничем не могли помочь.
Она царапала ногтями предплечье. Кожу жгло словно огнем. Как будто нервы находились прямо на ней. Снаружи за окном кафе-бара «Меллквиста» на деревянных скамейках сидели несколько студентов и дрожали от холода. Одеяла и инфракрасное отопление, похоже, не помогали. Сама она тоже озябла, хоть и расположилась в тепле рядом с барной стойкой. Но, несмотря на это, она вся промерзла. До костей.
Бездействие, особенно в ее ситуации, угнетало. После звонка Рикарда, оставленного без ответа, она получила эсэмэс от него: «Чем занимаешься? Лаборатория подтверждает, что там была твоя сестра. Позвони как можно скорее».
Она закрыла сообщение. После того как Росомаха прислал ей фотографию Кайи и его застрелили, она не слышала ничего, что помогло бы ей найти сестру. Может, она была в Дании? Или все еще где-то в Швеции? Вряд ли у людей из «Скандинавского копья». За их лидером Карлом Павичем следили круглые сутки. Клара Рессель сидела в камере. А «Скрытая правда» не занималась акциями. Скорей всего, сестру где-то скрывали люди из Ульв А/С.
Или…
Она судорожно вцепилась в стойку бара. Сжимала ее край, пока это не начало причинять боль. Пульс резко подскочил. Она сделала глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки.
Кайя не могла быть мертва. Наверняка оставались шансы ее спасти. Если бы они казнили сестру из мести, то наверняка нашли бы способ сообщить ей об этом, чтобы причинить боль. Вывести из строя. Живот заныл. Если только они не надеялись, что неведение, когда тебя постоянно преследует беспокойство и страх, принесет еще большее страдание.
Линн отодвинула в сторону чашку. Кофе не успокоил ее. Она снова посмотрела на лежавший на столе мобильник. Его экран оставался черным. Она ждала новых данных. Глубоко дышала. Группа Каспера, пожалуй, могла порадовать ее еще чем-то в ближайшее время. Когда мамаша с коляской захотела пройти мимо, она задвинула под стул черную сумку, которую прихватила с собой из халупы Рикарда.
Была готова отправиться в дорогу в любой момент. Как только узнает что-то важное. Пододвинув к себе лежавший рядом с мобильником айпад, она снова вошла в него. Ранее она проверила прошлое тех, кто имел отношение к «Скандинавскому копью», но не обнаружила никаких подтверждений того, что они смогли бы совершить спланированный Росомахой обмен. Она просмотрела записи в своем мобильнике и нашла данные, которые стащила у Эрика, когда была у него дома около месяца назад. Она вошла в его почту с помощью пароля Marcus G@rvey II и заново активировала свои временные учетные данные через ответную ссылку на его электронный адрес. Потом она подключилась к закрытой сети полиции.
Когда полицейская машина с включенной мигалкой затормозила на площади Бюсисторгет, прямо за окном, Линн инстинктивно отвернулась и натянула на голову капюшон. Уголком глаза она наблюдала, как полицейские выскочили наружу. Но это были не Эрик и Рикард, приехавшие за ней, а пара молодых парней из участка Седермальма. Они схватили одного из алкашей, сидевших на скамейке в парке. Она узнала его, видела бедолагу несколько месяцев назад во время пожара на нелегальной гавани около ее дома в Танто. Парня выловили там из ледяной воды, когда на его лодке взорвались газовые баллоны.
Она просмотрела папки с материалами расследования, за которое отвечал Рикард. Там за последнее время особо ничего не изменилось. Эксперты все еще работали с уликами. Анализ ДНК подтвердил, что найденные в багажнике машины волосы принадлежали Кайе. Это определили с помощью зубной щетки, принесенной ее детьми. Следов ДНК никаких других людей, кроме Росомахи, обнаружить не удалось. Линн полистала дальше. Пограничники ничем не помогли. Его сестра по-прежнему молчала.
Она вздрогнула, узнав, что мать Росомахи нашли мертвой. Она скончалась у себя дома в результате отравления. Ее обнаружили накануне. Почему никто не рассказал ей об этом? На месте преступления нашли отпечатки пальцев Росомахи. Судя по всему, он сам убил ее. Что это означало? Он пытался замести все следы за собой, собираясь сбежать после того, как обменяет Кайю на сестру? И почему тогда вмешались датчане?
Она продолжила листать и добралась до документа с названием «Росомаха». Его содержание ее удивило. Он, оказывается, имел несколько имен. Фредрик Карлссон. И Ругер Естанше, которое, похоже, было настоящим, ведь именно эта фамилия стояла на почтовом ящике его матери. Но все равно они ничего толком не знали о нем.
Так как его не существовало.
Комиссия по безопасности и защите неприкосновенности личности стерла все сведения о нем на основании закона, касающегося работавших под прикрытием.
Она продолжила чтение. Фредрик Карлссон было фальшивым именем Росомахи. На это имя у него был паспорт и водительское удостоверение. Под ним он также числился в налоговом департаменте. У нее снова подскочил пульс, когда она ознакомилась с комментарием Рикарда.
Столь высокий уровень защиты личных данных могли получать только люди, непосредственно работавшие в структурах вооруженных сил, СЭПО или полиции.
У нее потемнело в глазах. Полиции.
То есть Росомаха не имел своих людей там.
Он сам был полицейским.
Вдобавок двойным агентом.
Она сжала кулаки и резко встала. Бармен кивнул ей в знак прощания, когда она направилась к двери. В ее голове роилось множество мыслей. Росомаха трудился не только на нацистов, но и на полицию. И, по крайней мере, кто-то у них знал об этом задании. Тот, перед кем он был обязан отчитываться. Его шеф.
Она не могла ждать больше. Бросила взгляд через улицу в направлении станции метро «Мариаторгет», закинула на плечи ручки сумки и понесла ее как рюкзак. Капли дождя проникали под капюшон, лицо стало влажным. Мокрый асфальт блестел. Она даже не смогла взять с собой скейтборд, чтобы периодически на скорости проветривать голову.