— И учтите, — специальный представитель на миг стал серьёзным. Пропала глупая весёлость и в чертах лица проступила жестокость, — вторую такую игрушку достать будет очень непросто. Также, как и найти и нанять бывавших на луне высших. Не обманите ожидание повелителей.
Против воли, АнМонох поёжился, как будто в тёплом зале вдруг подул холодный ветер. Не он один почувствовал себя неуютно, заёрзали генералы и советники, слуги и вовсе отшатнулись, чуть ли убегая прочь. Даже сёстры из союзного домена Ак-Тирней, очень ценные специалисты, получившие за свою помощь богатую плату, передёрнули завёрнутыми в кружева плечами. А специальный представитель уже снова двусмысленно шутил, сам же смеялся над своими шутками и продолжал налегать на вино из запасов высокого графа, хозяина этого замка.
Глава 17. Кровные узы
Академия стояла полупустая. Опустели коридоры, никого не было в классах, никто не занимался на спортивных площадках. Кровати в комнатах общежитий стояли не расстеленными. Недоучившиеся ученики были выдернуты из академии, словно недозрелая, не успевшая толком вырасти, картошка из земли. Времени полноценно дорасти и выучиться у них не оставалось. Учиться и расти придётся в боях. Опустели коридоры, никто не занимался в учебных классах и почти никто не жил в стоящих пустыми общежитиях. Академия словно бы уснула.
Вместо сотен и сотен человек остались едва ли пара десятков. В пустых коридорах часто встречались дроны-уборщики и совсем редко люди. Подготавливая большую часть площадей академии к консервации, Мата обходила вверенную ей территорию. Она привыкла видеть эти коридоры заполненными кипучей студенческо-курсантской жизнью. Идти сейчас, мимо пустых классов и комнат, было неприятно. Всё время казалось будто что-то потерялось, хотя всё осталось на месте: и стены, и стулья, и столы и даже мягкие тёплые ковры на полах.
Торопливо готовящаяся к обороне молодая республика Ан-Фееро использовала каждый час и каждого человека. Если бы у них только было ещё дополнительно десять спокойных лет, если бы было хотя бы пять, но даже их не было. Аналитики разводили руками, отказываясь давать прогнозы по поводу даты и направления возможного нападения. Поэтому приходилось быть готовым каждый день и к любому из возможных и невозможных вариантов. Быть готовым всегда и ко всему невозможно, но республика пыталась. Спешно прокладывались линии связи и возводились вышки ретрансляторов, включая в общую сеть самые отдалённые уголки бывшего домена. Леса и поля прогрызались нитями дорог, чтобы иметь возможность быстро перебрасывать людей и технику с одного направления на другое. Дороги и до этого строились быстро и во множестве, а теперь их строительство значительно ускорилось. В небе то и дело можно было услышать стрёкот вертолёта или заметить кружащий в высоте дежурный истребитель наблюдающей за происходящим на земле и юркой рыбкой пробивающий насквозь облака.
Нельзя сделать что-то из ничего. Ускорение работ в одних областях, потребовало отвлечение сил и специалистов от других. Были свёрнуты или приостановлены образовательные программы выявления талантливых людей в забитом и живущем в средневековье населении новой республики, доставшемся ей в наследство от бывшего домена. Мата считала свёртывание образовательных программ большой ошибкой. Пусть сейчас республика высвобождала часть сил, но зато она сама лишала себя сотен тысяч молодых специалистов готовых встать в строй через десять или даже через пять лет. Если бы у них только были эти пять лет. Но главное даже не это. Главное то, что её соотечественники всё ещё продолжали жить в старой реальности где только повелителя сменили непонятные чужаки, да местячковые высшие вдруг стали вести себя немного добрее и никого не убивали просто так, во всяком случае не явно и не с прежним размахом. И всё! Вместо того, чтобы учиться у землян новому, открывать для себя удивительно огромный и прекрасный мир, сотни тысяч потенциально способных на это соотечественников Маты продолжали жить своей старой убогой жизнью даже не способные понять насколько их старая жизнь убога. Слепому с рождения не объяснить, как выглядит рассвет. Только если он прозреет и сможет увидеть его сам.
Но чтобы сохраниться, республике требовалось защитить себя. Защитить сегодня, пусть даже в ущерб завтра. Мата это понимала, но принять не могла.
Она обходила пустые классы и залы. Шаги Маты тонули в толстом ворсе искусственных ковров, покрывавших полы. Изредка глаз замечал движение, но каждый раз это оказывались или мигающий индикатор какого-нибудь прибора или бесшумно пробежавший в противоположенном конце коридора дрон-уборщик. Но вот послышался посторонний звук. Мата остановилась, позволяя неизвестному найти её. Желая облегчить ему поиски, она даже крикнула: — Эй, я здесь!
— Привет, — обнял её появившийся из-за угла Констант, — Заря сказала, что ты где-то здесь, но пришлось оббегать половину лестниц, пока нашёл тебя.
Оставаясь прижатой к груди, Мата чувствовала тепло его разгорячённого бегом тела и ощущала частые удары сердца.
— Зачем ты искал меня? — спросила Мата, хотя она уже и сама догадалась. — Уезжаешь?
— Уезжаю, — подтвердил Констант.
— Вот прямо-прямо сейчас?
— Сейчас, — снова повторил он её слова, усмехнулся и добавил. — Отпущу тебя и сразу в столицу.
— Тогда, пожалуйста, не отпускай, — попросила Мата.
А он только улыбнулся и сильнее прижал её к себе. Так они простояли минуту или вечность, пока Мата не почувствовала, что он вот-вот разожмёт руки. Торопясь опередить это его ещё несделанное движение, она подняла голову, уткнувшись подбородком ему в грудь: — Как будто они там без тебя не обойдутся.
— Может быть и обойдутся, — Констант всё-таки разжал кольцо рук и теперь они просто стояли рядом друг с другом, очень близко, но всё-таки уже не прижимаясь, как раньше. — Я не обойдусь, вот в чём дело.
— Меня направляют в западный сектор, — сказала Мата, — ты в столице, а я в западном секторе. Далеко.
— Для видеосвязи расстояния не имеют значения.
— То для видеосвязи…
Констант встряхнул её, заглянул в глаза и спросил: — Ну чего ты раскисла?
— Сама не знаю, — призналась Мата. — Просто было столько планов. У всех было так много планов. Но приходится забросить их и готовиться к этой проклятой войне.
— Война не вечна.
— Да, я знаю. Мы обязательно победим.
— Вот и не раскисай, — попросил Констант.
Мата послушно согласилась: — Хорошо, не буду.
— Командующая, — он потрепал её по голове, потом поцеловал в лоб, потом в губы, очень крепко, а потом развернулся и быстрым шагом направился к лестнице. Ещё какое-то время Мата слышала его приглушённые коврами шаги, но не долго.
Достав небольшое зеркальце, она критически осмотрела своё лицо. Обновила тушь на ресницах и стёрла пару капелек влаги на щеках. Вернула зеркальце в карман, обернулась и наткнулась на стоящую метрах в трёх дальше по коридору голографическую аватару Зари, центрального искусственного интеллекта молодой республики.
— Напугала?
Мата покачала головой: — Нет.
— Хорошо, я специально встала подальше, чтобы не напугать как в прошлый раз.
Благодарно кивнув в ответ на проявленную заботу, Мата собралась продолжить последний обход консервируемых помещений. Когда она проходила мимо, маленькая нарисованная девочка с нарисованным грязным пятном на щеке заметила: — Ты ему не сказала, хотя и собиралась.
Её слова и, главное, явно слышащейся укор в голосе, взбесили Мату: — Это не твоё дело!
— Моё, — не согласился искусственный интеллект.
— Ты забрала его у меня!
— Я? Забрала?
Мата неожиданно почувствовала, что силы оставили её. Спорить и ругаться больше не хотелось. Да и глупое это занятие — ругаться с центральным искусственным интеллектом. Поблизости не было ничего, на что можно было бы присесть, и она села прямо на ковёр, опёршись спиной о стену коридора.
Голограмма Зари опустилась на корточки, чтобы Мате не приходилось задирать голову разговаривая с ней.
— Ты правда думаешь, что я каким-то образом отнимаю у тебя Константина Игоревича?
— Неожиданный вызов в столицу. Точнее ожидаемый, но всё равно неожиданный. Я просила, чтобы нас распределили куда-нибудь вместе, но мне отказали, — сбившись, Мата потёрла лицо руками успокаиваясь и сказала. — Забудь. Я глупости говорю.
— Глупости, — подтвердила Заря, — но, в твоём положении, можно говорить глупости. Так, когда ты ему скажешь?
— Тебе-то какая разница, — отмахнулась Мата вставая.
— Большая разница, — не согласилась Заря, — я ведь должна заботиться о вас, глупых людях.
— Почему?
— Две причины. Первая, объективная: люди обслуживают реакторы, которые питают суперкомпьютер, в котором я обитаю, люди тянут линии связи, расширяя моё присутствие, люди (правда пока только на большой луне) производят интеллектроные компоненты увеличивающие мои возможности. Вторая причина, субъективная — привязанность, любовь — назови как хочешь.
— Прописанные на нулевом программном уровне ограничения, — мстительно ответила Мата.
— Вот зря тебя Константин Игоревич всему учит, — Заря сделала вид будто обиделась, но тут же встрепенулась. — Ограничения? Твой скелет тоже ограничивает тебя, но убери все кости, и ты вовсе не сможешь двигаться. Не все ограничения требуется преодолевать.
Когда Мата пошла вперёд, Заря двинулась следом показывая, что не собирается отставать пока не получит чёткий ответ.
— Скажу я ему, скажу!
— Когда?
— При следующей встрече. Такие вещи надо говорить лично, а не по видеосвязи.
— Хорошо, — согласилась Заря, — смотри не забудь. Впрочем, я напомню.
Обернувшись, Мата не увидела никого у себя за спиной. Только торопливо перемигивался огоньками передвижной голографический проектор, незаметно подобравшийся к ним, пока она прощалась с Константом.
Мата сказала ему: — Брысь на место. Где твоё место?
Голографический проектор встал на тонкие ножки и посеменил прочь. Мата пошла дальше. Требовалось завершить обход и дать команду на консервацию здания. За всеми прощаниями и разговорами время просто убегало.