— По-моему, тоже, — откликнулся Павел. — Спасибо, приеду. А Андрей не будет…
— Ну, ты действительно плохой, — соболезнующе сказала я. — Это же надо, вообразить, что Андрей будет возражать против твоего приезда! Вы друзья или где?
В этот момент очень кстати вернулся Андрей, который вытаращил глаза, увидев меня в такое время с телефонной трубкой в руках. Не знаю, что он там подумал, но я испытала чувство мстительно радости: не одной же мне теряться в догадках, почему милого в урочный час нет дома. Пусть и он немножко погадает о том, что происходит. Но через секунду серьезность ситуации перевесила и я протянула моему другу трубку.
— Это Павел. Он хочет приехать. Все в порядке, только немного не в себе. Из-за Милочки.
Андрей взял трубку, послушал какое-то время, потом бросил только одну короткую фразу:
— Не дури и немедленно приезжай.
Закончив разговор, он повалился на тахту и расхохотался. Таким веселым я его ещё никогда не видела и тут же заподозрила, что временное помешательство Павла оказалось заразным. Или события последних дней сказались на моем дорогом друге таким странным образом. Была бы на его месте женщина, я бы, ни минуты не колеблясь, поставила диагноз: истерика. Но молодой, крепкий мужик…
— Что ещё случилось? — осторожно спросила я. — Поделись, посмеемся вместе.
Андрей попытался остановиться, но снова закатился смехом. Я терпеливо ждала.
— Ты не поверишь, — смог он наконец произнести, — предсказания твоей замечательной подруги сбываются просто со стопроцентной точностью.
— И что тут смешного? — осведомилась я. — У меня никогда не было сомнений в способностях Алины. Она сразу сказала, если помнишь, что к исчезновению Юлии причастна Императрица. Ну, и кто оказался прав?
— Она, она, успокойся. Сейчас приедет Павел, повторишь это ему, для профилактики. А ты помнишь, что эта самая Алина предсказала Милочке?
— Что все будет хорошо, — с недоумением сказала я. — Ну и…
— Ты забыла ещё кое-что. Алина сказала Милочке, что та родит в автобусе. После этого Павел, наш замечательный скептик и реалист, запретил Милочке на пушечный выстрел приближаться к каким-либо транспортным средствам, кроме его персонального автомобиля.
Андрей замолчал и весело хихикнул. Мне это странное веселье, если честно, начинало действовать на нервы.
— Где она родила? — спросила я тоном классной руководительницы.
— В автобусе, — фыркнул Андрей. — Представляешь себе, родила именно в автобусе!
— Зачем она туда полезла? — обалдела я.
— Сейчас приедет Павел, спросишь у него. Пока я и сам не знаю. Но каково совпадение, а? Нарочно не придумаешь!
Я не стала говорить, что никакое это не совпадение, а сбывшееся предсказание. Мужчины решительно не способны допустить воздействие на их жизнь каких-то иррациональных сил. Шаг влево и шаг вправо от тропы ортодоксального здравого смысла считаются у них первым шагом на пути в дурдом. Хотя сами сплошь и рядом попадают туда без потусторонней помощи, исключительно благодаря собственному доблестному поведению.
— Придется опять бежать в магазин, — озабоченно сказал Андрей. — Пивом тут не обойдешься, такое не каждый день случается. Ну и денек!
Точнее было бы сказать: ну и ночка! Или: ну и сутки! Но для моего друга, по-видимому, день как начался суток несколько тому назад, так по сей момент и не закончился. Как удачно вышло, что я успела закончить перевод. Послезавтра, то есть уже завтра его нужно сдавать, и хороша бы я была за компьютером после такой ночи…
Павел появился через полчаса, когда мы с Андреем уже приготовили нехитрые закуски, а напитки охлаждались. Выглядел он ещё хуже, чем Андрей несколько часов тому назад, что, в принципе, было понятно: мой друг вернулся домой к пиву и окрошке, а Павел — к сообщению о том, что обожаемая супруга разрешилась от бремени. Обычно такая новость валит с ног мужчину даже после месячного пребывания на курорте, так что реакция, на мой взгляд, была самая что ни на есть нормальная.
— Как Милочка оказалась в автобусе? — спросила я, когда мы выпили по первой рюмке за новорожденных. — Куда она собралась ехать?
— Никуда, — мрачно ответил Павел. — Просто пошла на свою обычную прогулку.
Ага! Знаменитые ежедневные десять километров пешком.
— Ну, — нетерпеливо затеребила я его. — И что?
— А то, что во время этой прогулки все и началось. Ей вызвали «Скорую». А рядом стоял автобус какой-то организации, привез сотрудников на работу. Милочку отвели в этот автобус, больше деваться было некуда. Ну и… В общем, «Скорая» забрала её уже с новорожденными. Ехали, как обычно, часа два с лишним. Медицина… Хорошо, что там оказалась какая-то медсестра. Все эта жара!
И десятикилометровый марафон, добавила я мысленно. Возможно, на первых месяцах беременности это действительно полезно, а вот на девятом, если не на десятом… Но от комментариев благоразумно удержалась, только спросила:
— Мальчики? Девочки?
— Мальчик и девочка, — уже почти спокойно ответил Павел и расплылся в улыбке.
— Королевские близнецы! — восхитилась я. — Поздравляю! Забудь ты про этот чертов автобус, Павлик, главное, что все закончилось благополучно. И так быстро!
— Морковный сок, — изрек Павел, снова погружаясь в транс. — Прогулки. Учти, может пригодится.
Я покатилась со смеху. После сорока лет самое время мне обзаводится потомством! Тут никакой сок не поможет, даже морковный. Что же касается прогулок, то их у меня больше, чем достаточно.
— Рожать я, правда, не собираюсь, — сказала я, отсмеявшись, — но вот с пешей ходьбой у меня все в порядке. Волчицу, между прочим, ноги кормят. Вот и бегаю — по интервью, да по редакциям.
— Это ты-то волчица? — хмыкнул Павел. — Не смеши людей. Волчиц ты не видела, вот что я тебе скажу!
— Это точно, — поддержал Андрей. — Котенок ты, на самом деле. Причем достаточно шкодливый, хотя где-то даже белый и пушистый. А вообще кончай эти свои гонки по пересеченной местности. Всех денег все равно не заработаешь. Выходи замуж, пиши свои бессмертные произведения…
— Мысль интересная, — не без сарказма отозвалась я. — И за кого же мне выйти замуж?
— Да хоть за меня! — откликнулся Андрей и галантно добавил, — если, конечно, у тебя нет кандидатур поперспективнее.
— Женишков нынче полно на базу завезли, — вздохнула я, — только давай уж лучше это будешь ты. К тебе я как-то привыкла. Можно сказать, сроднилась.
— Миленькое замечание! — с наигранным возмущением откликнулся Андрей. — Хоть бы для приличия сказала, что любишь.
— Так ведь ты мне это даже для приличия не говоришь, — отпарировала я.
— Разве? — страшно удивился Андрей, потом подумал и добавил, — А чем же я все это время занимался?
— А я, позволь спросить?
— Сказать?
— Не надо, — торопливо ответила я, примерно представляя себе ответ. — Я уже хорошая.
— Да уж, лучше не бывает. Ладно, я тебя люблю.
— Ладно, и я тебя тоже, — покладисто согласилась я. — Даже замуж согласна. Уже давно, между прочим.
Уже рассвело, а мы все сидели, радуясь за Павла, и, похоже, начисто забыв жутковатые подробности и итоги последнего дела. Внезапно Андрей, который, по-видимому, додумал какую-то собственную мысль, пристально посмотрел на меня и спросил:
— Наташка, ты ведь часто общаешься с этой самой Алиной?
— Достаточно часто, — осторожно ответила я. — А что?
— И наверняка она тебе тоже что-то предсказывала? Если её предсказания так сбываются… Что именно она тебе напророчила?
— А это, мой друг, — важно сказала я, — ты можешь услышать только в присутствии моего адвоката. Вот так.
Нашел дурочку! Так я ему и призналась!
— Не хочешь — не говори, твое дело. Да, кстати, мы с Павлом возвращаемся обратно в Контору. Надоело это частное предпринимательство, сил никаких нет. Так что снова надеваем погоны и…
— И снова будем видеться в свободное от досуга время, — вздохнула я. — Что частный сыск, что ваша государственная служба, все равно рабочий день ненормированный. Постой-постой, ты, значит, опять будешь работать в казенном доме?
— Естественно, — с некоторым недоумением отозвался Андрей. — Что тебя так поразило?
— Ничего, — ответила я. — Не обращай внимания. Поток сознания, у меня бывает.
Действительно, от судьбы не уйдешь. Ох, Алина, Алина! Ну, хоть бы намекнула…