Поскольку последние пару лиг они пробирались но бездорожью, выбрать место для привала не составило труда. Орк по запаху нашел озерцо талой воды, возле которого на окруженной кустами поляне они и остановились. Спихнув с колен юношу, Брехт спешился сам и помог слезть Сорке, после чего занялся лошадьми.
— Сейчас наломаю лапника, и ты сможешь поспать, — сказал он Сорке. — Извини, что так получилось.
— Зачем ты его потащил с собой? — Девушка кивнула на юного эльфа, который стоял там, где его поставили, опустив голову.
— А что мне было с ним делать? Оставить хозяину, который торговал его телом направо и налево?
— Он убежит, — неуверенно предположила Сорка.
— Не-а. — Брехт расседлал лошадей, привычно увернувшись от зубов чалого и так же привычно саданув ему по голове кулаком. — Ему некуда бежать… Верно?
Не поднимая глаз, эльф несколько раз кивнул.
Приготовив лежанки для себя и для Сорки, Брехт разжег маленький костерок. Девушка тут же улеглась, закутавшись в одеяло, а орк поманил так и стоявшего столбом эльфа, приглашающе похлопав по собственной постели:
— Ложись, чего ждешь?
Юноша вздрогнул всем телом, как от удара, но спорить не стал и быстренько нырнул под одеяло. Снаружи осталась только его макушка.
Сам орк присел на камень, вороша палочкой в костре. М-да, с этим эльфом проблем не оберешься. Ошейник на горле — это серьезно. Воровать чужих рабов — преступление во всем цивилизованном мире. Да еще он и светловолосый… Нет, на войне Брехт не был, но воевали его старшие братья. И сам он с младых ногтей впитал ненависть к расе светловолосых. И если бы не та шаманка… Ох, забудет ли он ее когда-нибудь? Но это в память о ней он прошлой осенью спас мирных жителей одинокого замка от банды мародеров. И это из-за нее не смог пройти мимо попавшего в беду мальчишки. Если бы не она…
— Госп-подин, — робкий голос заставил его напрячься, — хозяин…
Юноша-эльф высунул нос из-под одеяла.
— Чего тебе?
— Я… — юноша покраснел и смущенно захлопал ресницами, — я жду тебя, хозяин…
— А чего меня ждать?.. Чего?!!
— Я… я только хочу… если можно… постарайся не делать мне… очень больно… — пролепетал эльф. — Пожалуйста…
— Что? — Брехту показалось, что он ослышался. — Что ты сказал? Повтори!
— Я хотел попросить…
— Ты что? — взревел орк, вскакивая. Бросил взгляд на мирно спящую Сорку и продолжил свистящим шепотом: — Решил, что я вытащил тебя оттуда… из-за этого? Из-за того, что сам хочу тобой попользоваться?
Последовал робкий кивок.
— А-а-а-гр-р-р… — От возмущения Брехт не нашел слов.
— Чего ты орешь? — Сонная Сорка все-таки приподняла голову. — Что случилось?
— Случилось! — уже не стесняясь, взревел Брехт. — Случилось то, что вот он — извращенец! — Орк ткнул пальцем в испуганно сжавшегося эльфа. — Все вы, светловолосые, — раса извращенцев! Одна предпочитает воина и мужчину какому-то сопляку… Другая готова убить родного племянника… Третья готова лечь под любого самца, чтобы сохранить свою жизнь… А теперь еще и ты! Замолчи раз и навсегда! Иначе я за себя не отвечаю! И спать! Оба! Живо!
Две головы — белая и желтая — синхронно шлепнулись на подушки.
Но посидеть и подумать Брехту не дали. Прошло всего несколько минут, и юноша завозился под одеялом.
— Хозяин… — послышался его дрожащий голос. — Прости меня, хозяин. Я…
— Иди сюда, — буркнул орк, не отрывая взгляда от языков пламени.
Эльф послушно выполз и встал перед орком на колени. Стараясь не глядеть ему в глаза, Брехт ощупал кожаную полосу, выполнявшую роль ошейника, и, подцепив кончиком ножа, разрезал ее, бросив в огонь.
Юноша в испуге схватился за горло:
— Зачем ты это сделал, хозяин?
— Я тебе не хозяин. А ты мне не раб. И забыли! Все! Я не сплю с мальчишками, к какой бы расе они ни принадлежали! Я просто не люблю, когда кого-то заставляют делать то, что ему не нравится! Так что тебе, парень, придется искать себе другого мужчину.
Он смотрел на огонь и не видел, как при этих словах меняется лицо юноши. Но эльф вдруг всхлипнул и бросился орку на шею.
— Спасибо, хозяин… Спасибо! — вот и все, что орк смог разобрать в его лепете, прерываемом рыданиями.
— Я тебе не хозяин, запомни это! — Он сделал попытку оторвать эльфа от себя. — Меня зовут Брехт. А тебя?
— Льор, — катнул юноша на языке коротенькое словцо.
— Иди спать, Льор. И не бойся, тебя здесь никто не тронет!
Юноша по-детски вытер ладонью мокрые щеки и уполз на постель.
Он все-таки задремал, потому что, открыв глаза, обнаружил, что его плечи кто-то заботливо прикрыл одеялом. Доброхот обнаружился сразу — вернее, его отсутствие. Бросив взгляд на свой лежак, Брехт заметил, что юного эльфа нет на месте. И костерок погас.
— Удрал. — В сердцах орк сплюнул на угли. — Все-таки удрал, поганец!
— А я тебе говорила, — тут же послышался сонный, но довольный голос Сорки. Девушка села на постели, потирая руки. — Не надо было вообще с ним связываться! Хоть выспались бы нормально, в тепле… Я так замерзла! И у меня бок болит!
— Отвыкла спать на жестком? — усмехнулся Брехт, скидывая одеяло.
— И не привыкала никогда! — Девушка гордо вскинула подбородок. — Пока ты меня не украл, я жила в отчем доме и…
— Я же извинился! — насупился Брехт. — Сколько можно напоминать?
Сорка не ответила — она смотрела куда-то за его плечо. На ходу выхватывая талгат, Брехт крутанулся на пятках, готовый встретить опасность, — и нос к носу столкнулся с Льором, который как раз в эту минуту выбрался из зарослей, обеими руками прижимая к себе охапку сучьев.
— Костер погас, — спокойно объяснил юный эльф. — А ты спал, и мне не хотелось будить тебя, хозяин!
— Какой я тебе хозяин? — снова пробурчал орк.
Но юноша уже прошел к кострищу и вывалил возле него хворост, опускаясь рядом и принимаясь готовить костер с таким видом, словно занимался этим всю жизнь. Не прошло и двух минут, как на кучке дров снова весело потрескивали язычки пламени, разгоняя утренний сумрак.
— Ловко ты. — Брехт уселся на свое место, наблюдая за уверенными легкими движениями эльфа.
— Я из семьи бродячих артистов, — спокойно объяснил тот. — Мы путешествовали по всему Радужному Архипелагу от замка к замку, развлекая своим искусством лордов. Там же, в замках, и отдыхали, но чаще приходилось ночевать в лесу. Так что я привычный… Нас в лесу и поймали…
Голос его опять задрожал, и Брехт положил руку ему на плечо, пытаясь успокоить.
Несмотря на прохладный ветерок и весеннюю сырость, два фехтовальщика сражались полуобнаженными, подставляя бледным солнечным лучам мускулистые тела, и Гиверт не мог не залюбоваться сильными красивыми движениями напарников. Это не был бой, как таковой, — он скорее напоминал хорошо поставленный и отрепетированный танец, в котором партнеры прекрасно чувствуют друг друга. Если бы не его беда, он бы даже нашел время и понаблюдал за бойцами, но сейчас Гиверту было не до того.
— Терезий! — позвал он, подходя.
Один из партнеров опустил меч и остановился.
— Гиверт?
Молодой князь порывисто шагнул вперед и свободной рукой обнял старого друга за плечи. Его напарник, старый княжеский сотник Уртх, тоже опустил меч и убрал его в ножны.
— Что случилось, Гиверт? — Терезий заглянул другу в глаза. — На тебе лица нет!
— А ты не знаешь? — Голос Гиверта дрогнул. — Только что пришли результаты очередной жеребьевки!
— Ах да! — Молодой князь помрачнел и опустил глаза. — Мне доложили. В этом месяце девушку дает столица и пригороды…
— Терезий! Это Клодия! — воскликнул Гиверт. — Моя Клодия!
— Что?
— Что слышал! Мою Клодию назначили в жертву! — чуть не закричал Гиверт. — Разве ты не знаешь?
— Мне назвали имя, и я еще подумал, что оно мне откуда-то знакомо. — Терезий наморщил лоб. — Но я не подумал, что это — она!.. Твоя невеста?
Гиверт обреченно кивнул.
— Ты ведь все можешь, Терезий, — заговорил он сбивчиво, — и я тебя никогда ни о чем не просил… Я не требовал у тебя земель и титула, когда ты стал князем. Я просто жил. Но теперь я прошу… нет, умоляю! Терезий, отмени жеребьевку! Пусть они соберутся снова! Пожалуйста!
Молодой князь переглянулся с Уртхом. Тот покачал головой.
— Никто не согласится, — сказал он. — Слишком большой риск. Если только ты не согласишься на выкуп…
— Да! Выкуп! — встрепенулся Гиверт. — Я готов вернуть в казну все, что ты мне пожаловал, все земли и деньги! Я готов на все, только не трогай мою Клодию! Ты же знаешь, как тяжело мне было добиться ее руки, как сопротивлялся ее отец нашим встречам… И мы должны пожениться в следующем месяце… Терезий, пожалуйста…
Молодой князь только кивал. Он действительно знал, как много значила для Гиверта эта девушка. И дело было даже не в том, что Гиверт — бывший разбойник, дважды приговоренный к виселице и один раз — к четвертованию, а Клодия — единственная дочь барона и наследница всего его состояния. И даже не в большой разнице в возрасте — жениху стукнуло двадцать восемь лет, а его невесте скоро должно было исполниться шестнадцать. И даже не в том, что отец Клодии долго не мог поверить, что бывшему разбойнику нужна именно девушка, а не ее богатства, что Гиверт полюбил Клодию именно вопреки их различиям. Просто каждый имеет право на счастье, и если тебе судьба отказала в этом, то это еще не повод делать несчастными всех остальных. А несчастнее Гиверта через несколько дней не будет человека. Разве что отец, который потеряет дочь.
— Я не могу принять выкуп, Гиверт, — со вздохом произнес Терезий. — Это ведь была церемония выбора невесты!.. Понимаешь, невесты! А на золоте нельзя жениться! Даже если это брак по расчету, женятся всегда на девушке. И в первую очередь на девушке!
— Тогда, может быть, ты согласишься принять другую невесту? Тебе ведь все равно? Только не трогай Клодию! Пожалуйста!
Терезий некоторое время смотрел на небо. По нему ползли облака, в разрывах иногда мелькало солнце.