Он подчеркнул, что максимум, ожидаемый от этих планов, говорит об эмиграции (в Британскую Гвиану и другие места) не более чем 200.000 человек[761]. Эта цифра представляет около трети германского еврейства и даже не трогает Восточной Европы. Он продолжал:
"Эффект (неправильной постановки проблемы) для Польши (3 300 000 евреев), Румынии (800 000) и Венгрии (600 000) нетрудно себе представить. Он очень ясно предсказан варшавским корреспондентом газеты "Манчестер Гардиан" в номере от 21 ноября, и то, что он говорит об отношении к этому Польши, равно относится к Румынии, Венгрии и некоторым другим восточноевропейским странам:
"Польское правительство, как здесь официально объявлено (писал корреспондент), информировало правительства Великобритании, Соединенных Штатов, Голландии и Бельгии, что Польша не допустит пренебрежения своими интересами при обсуждении проблемы поисков выхода для еврейских беженцев…
Самая нездоровая ситуация возникнет, если государства будут стараться разрешить эту проблему так, чтобы крайняя грубость и жестокость были бы вознаграждены и помогли бы избавлению от евреев… Тогда мог бы получить распространение взгляд, выраженный в газете "Дзенник Народовы", что в отношениях с евреями эффективны только германская и итальянская системы".
Более того, продолжал Жаботинский, — действие этого на антисемитскую часть населения этих стран было бы страшным.
Польскому правительству было особенно трудно сдержать напор антисемитской черни, поддерживая надежду, что вскоре будет принято международное радикальное решение о массовой эмиграции евреев из Польши. Как только этот аргумент будет разбит, придется покинуть последний окоп.
Только "слепое упрямство" может игнорировать эту реальность и отказываться видеть единственное честное разрешение этой проблемы — еврейское государство, способное принять одну за другой, множество волн беженцев".
Он выделил подробности плана, который, как он писал, был основан на двух главных допущениях:
а) В нынешней атмосфере политического мира только быстрые решения имеют шанс быть принятыми и выполненными.
б) В то время как экономическая абсорбция иммигрантов может оказаться делом долгим, их перевозка в Палестину даже в очень больших количествах может быть при желании ускорена.
Таким образом основное содержание плана — высадиться в Палестине немедленно, т. е. в течение минимального периода, необходимого для технического осуществления отправки около миллиона еврейских иммигрантов.
Главные пункты этого плана включают:
а) Международный комитет для помощи мандатному;
б) Объединенное Еврейское агентство, правильно представляющее все активные силы;
в) Примерный план первоначального расселения (в основном лагеря) и работ (в основном общественно необходимых) для поселенцев.
г) Международный заем (может быть, в соединении с внутренним еврейским займом) под гарантию палестинского государственного дохода.
д) Еврейский гарнизон из обученных бывших солдат.
У этого плана, если он будет принят, есть многочисленные и долго действующие преимущества.
Опасное напряжение в Центральной и Восточной Европе немедленно ослабнет. Около 300.000 евреев могут быть одновременно эвакуированы из Германии и Австрии, около 500.000 из Польши, около 100.000 из Румынии и около 100.000 из Венгрии и меньших государств.
Еще важнее обещание, вытекающее из самого смысла еврейского государства, что за этой эвакуацией последуют другие — как только первые группы начнут расселяться. Даже если два-три года после высадки первого миллиона иммиграцию придется регулировать так, чтобы не помешать их абсорбции, подтверждение, что она вскоре будет продолжена, поможет благонамеренным государствам держать антисемитизм в границах.
Он не уклонился от арабского вопроса. Он изложил взгляд, который долго был у сионистов общепринятым, и увязал его с нынешним обострившимся положением.
"Главное, не будем доверять предрассудку, будто такой срочный шаг вызовет усиление арабского бунта. Напротив, он сразу же психологически убьет самую возможность таких бунтов, очень возможно даже без применения вооруженных репрессий. Человек борется против перспективы еврейского большинства, пока есть надежда помешать ему сделаться fait accompli (реальным фактом), самое желание бороться будет сломлено. И тогда произойдет формирование умеренной арабской партии, готовой прийти к соглашению"[762].
Своим друзьям он объяснил причины, по которым отложил десятилетний план и почему надеется, что план Нордау будет принят.
"Существующая "психологическая атмосфера" не примет плана, которому нужно десять лет или около того на то, чтобы евреи стали большинством и британцы освободились от ответственности.
Что нужно сегодня — так это то, что считалось безумием в 1910 году, когда Макс Нордау призывал высадить на берега Палестины 500.000 евреев[763] за шесть месяцев, и тогда пусть еврейский мир заботится о них, а не о евреях Польши. Мы все считали себя очень умными, когда в то время отвергли эту идею. Теперь же план Нордау — единственное решение, которое kommt in Betracht (стоит рассматривать), но вместо полумиллиона надо брать миллион.
Кроме того: я очень серьезно думаю, что "план Нордау" скорее будет принят как английский и всемирный политический план для Палестины. Сейчас в это не верит никто, вряд ли кто-нибудь еще думает об этом, кроме нас в НСО, но я уверен, что вскоре на все восточноевропейское еврейство обрушится такой потоп, что вся германская катастрофа потускнеет, и вся болтовня о паллиативах будет сметена, и Гвиана тоже будет отброшена как совершенно неподходящая; арабское бешенство in den Schatten gestellt (отодвинуто в тень) как нечто бесконечно малое; и тогда возникнет как consensus omnium (общий консенсус) "немедленное еврейское большинство".
Он учел также возможность недоуменной реакции на свое радикальное предложение. "Может прозвучать странно и глупо, что человек нашел именно это время, чтобы стать оптимистом, но я чувствую, больше того: я так уверен в своем предвидении, как был уверен в провале болтовни о разделе".
Он понимал, что если старая СО "сохранит господствующее положение" то процесс замедлится.
"Но движение событий настолько уже обеспечено самим Богом, что дело кончится Judenstaat (еврейским государством), независимо от того, что мы, евреи, сделаем или не сделаем"[764].
Словно проблем Жаботинскому не хватало, он внезапно получил призыв — спасти одного из своих сторонников. Он узнал, что двадцатилетний студент из Йоханнесбурга, столкнувшийся с антисемитизмом в университете и, очевидно, сочтя непереносимым бремя еврейских страданий, не скрыл, что собирается покончить с собой. По всей вероятности, Жаботинскому было известно, что, как правило, заранее объявленные самоубийства не осуществляются. Тем не менее он не стал рисковать и написал юноше письмо[765]:
"Лично
Дорогой!
Самоубийство хуже, чем трусость, это капитуляция. Попробуйте проанализировать любое, большое или малое, Schweinerei (свинство) в истории или в жизни: вы всегда увидите, что в основе его лежит чья-нибудь капитуляция. Капитуляция — это самая большая пакость на свете, а самоубийство, будучи символом всех капитуляций, похоже на призыв к всеобщему предательству. Применительно к вашему поколению, оно тоже будет дурацкой сделкой. Ваше поколение предназначено для того, чтобы увидеть чудеса и — все вместе — совершать чудеса. Не впадайте в уныние из-за того, что бойня продолжается: все силы жизни и смерти сейчас объединяются ради одного — еврейского государства и великого Исхода в Палестину. Думаю, по самому осторожному подсчету, ближайшее десятилетие увидит еврейское государство в Палестине — не только провозглашенное, но реально существующее; может быть, и раньше, чем за десятилетие. Было бы невероятно глухо и глупо отрешиться от всего этого из-за того, что свинства имеют место в вашем университете.
"Что делать?" Простите меня, но этот вопрос в моей практике всегда означает: "Не можете ли вы указать путь, на котором я сразу стану генералом и получу специальную миссию только для себя?" Мы нуждаемся в рядовых, которые будут делать самые обычные работы, а ваш возраст (каковы бы ни были ваши дарования) есть возраст рядовых. Пойдите в штаб и попросите, чтобы вам дали какое-нибудь скучное поручение. Мы все так делали.
Кроме того, будь мне сейчас двадцать лет, я бы трепетал во сне и наяву в преддверии спасения Израиля и, вероятно, всего мира в придачу, какого бы Schweinerei это ни стоило.
Передайте мою любовь вашим родителям".
Проблемы, мучившие Жаботинского, — видение надвигающейся катастрофы, поиск средств давления на Британию, чтобы противостоять этой катастрофе, ежедневные беспокойства по поводу группы Аф-Аль-Пи, рассеянной по Европе, организация перевозки нелегальных иммигрантов в Палестину, — очевидно, были весьма далеки от тех, которыми занималось руководство Сионистской организации. В последние недели 1938 года они были заняты долгими дебатами по вопросу участия или неучастия в Макдональдовой "трехпартийной" конференции.
Беседы Вейцмана с Макдональдом перед тем, как был опубликован доклад Вудхеда и позднейшие разъяснения, только еще раз подтверждали, что британское правительство окончательно решило теперь освободиться от всех своих обязательств по мандату перед еврейским народом.
2 октября Бен-Гурион четко записывает в своем дневнике: "британцы утверждают, что Еврейский национальный дом уже был создан". Макдональд добавил к этому тонкую черту, пригласив на трехпартийную конференцию представителей арабских государств, у которых не было ни статуса, ни положения по мандату.