– Конечно, ты арбитр. Кто ж спорит. А я – голливудская дива, – гоготнул тролль. – Ботиночки, я смотрю, у тебя хорошие. Фирменные, да? Дай поносить.
– Иди к черту.
– А чего такой недружелюбный-то? – Теперь за его спиной звучал другой голос.
Тоже тролль. Возможно, даже брат этого, слишком уж похоже они выглядят. Хотя для Платона все тролли были на одно несимпатичное лицо. Они глуповато скалились и надвигались, беря его в круг. Откуда-то выплыл третий их собрат, такой же неприятный и лупоглазый, только еще и толстый, круглый, как бочонок. Спортзалом этот себя явно не обременял.
– Мне вот его рубашечка нравится. Как думаете, пойдет мне?
Рубашка Платона не застегнулась бы на обрюзгшем теле этого модника при всем желании.
– Не советую приближаться.
Платон все же выпустил черный туман из-под пальцев. Не сильно, так, чисто показать, что с ним лучше не связываться. Он был не разрушительный, не опасный – скользнул по ногам низшей нечисти и растаял дымкой. Но даже эта легкая магия заставила Платона покачнуться.
Определенно, на сегодня хватит. Он попросту не выдержит.
– Чот я не понял, ты орк или маг? – почесал в затылке первый тролль.
– Одно другому не мешает. Только тут какое дело, ребзя… Раз дальше вот этой хрени с туманом дело не зашло, то маг он такой же, как и арбитр, – понимающе выдал его собрат. – Короче, братишка, у нас к тебе деловое предложение. Ты либо даешь нам свои вещички, либо ответишь на один вопросец – и мы тебя отпустим. Собственно, вопрос. Видел рыжую девку?
А затем он коротко описал Марьяну. Слишком угловато, но узнаваемо.
Боги, от нее одни проблемы! Что, она не только с Альбеску поцапалась, но еще и полчищу троллей умудрилась дорогу перейти? Кто следующий? Окажется, что Мари в неладах с феями?
– Почему «либо»? – оскорбился третий головорез. – Пусть он сначала скажет про рыжую, а потом одежкой поделится. Думаю, у него и белье модное, брендовое. Я давно трусы обновить хотел. Гы.
– Так чего молчишь? Говори давай. Видел ее? А, это, вспомнил! У нее ожог может быть на половину хари. А может и не быть, – не слишком уверенно заявил тролль. – Короче, знаешь такую?
– Нет.
– Ты не ври. Похожего на тебя мажорчика с ней недавно Сивый видел. Он на стреме сидел, пока наши ее гнали. Вроде все у них сложилось. Потом хоба, и она уже с каким-то типом вроде тебя на горбу к тачке скачет.
– Ну так и ищите эту тачку, – тихо сказал Платон, проклиная себя за неосмотрительность.
– Да там обзор такой неудачный, – почти смутился тролль. – Она-то в тачку прыгнула, а номер Сивый не рассмотрел. Но внешность запомнил. Так что, братишка, ты лучше по-хорошему ответь, глядишь, мы с тобой и гонораром за ее шкуру поделимся.
– Спасибо за щедрое предложение, но я не нуждаюсь в деньгах.
Они подошли совсем близко. Платон краем глаза уловил, что тролль номер три замахнулся для удара. Уклонился, подсек его коленом. Выслушал отборную порцию ругани.
– Ах ты…
Они налетели на него все вместе. Правда, лбами тоже столкнулись вместе, когда Платон увернулся вбок. Склонившись, он кинулся к углу здания, возле которого лежала стеклянная бутылка. Удар по каменной кладке – в руках Платона оказалась «розочка».
Он не очень любил такие топорные способы переговоров. Все-таки умный орк должен уметь договариваться словом, а не мордобоем. Но с троллями иначе сложно.
Первый тролль достал нож, махнул им перед собой, целясь Платону в живот.
Поворот. Смазанный бросок. Кулак тролля ударил под дых – Платон на секунду задохнулся от боли. Черт, если бы не его нынешнее состояние, он бы даже в человеческом обличье их сделал… а так…
Действовать надо не силой, а хитростью. Тролли нерасторопные, да еще и явно ведут не самый здоровый образ жизни. Их можно одурачить или банально утомить. Главное – первым не свалиться замертво.
Еще поворот. Уклонение. Замах. «Розочка» мазнула по плечу громилы номер раз, на секунду выбивая его из битвы. Теперь можно воспользоваться моментом и схватить его за шиворот. Приложить усилие и ударить головой о стену.
Тролль покачнулся и рухнул на землю, лишившись чувств.
Минус один.
Платон сменил «розочку» на нож, выпавший из обмякших пальцев тролля. Его дружки заходили спереди и сзади. Контролировать обоих было затруднительно. Слабость накатывала волнами. Все труднее становилось просто держаться на ногах.
Обмен ударами не щадил никого. Платону вскользь прилетело под ребро. Неприятно. Синяка, конечно, не останется, орочья выносливость поможет. Но дух на секунду выбило из легких. В ответ Платон пнул какого-то из троллей ногой, даже не понял, кого именно. Махнул наугад ножом. Лезвие вспороло куртку громилы. Тот взвизгнул. Его дружок поднял кулак, бросился в атаку. Платон ответил ему быстрым ударом в живот.
Блоки, отскоки, удары почти вслепую – все смешалось перед глазами. Платон чувствовал быстрое сердцебиение и напряженность каждой мышцы в своем теле. Несколько секунд на раздумье, еще один бросок – лезвие попало в бедро. Тролль номер два с ужасом глянул, как штанина пропитывается кровью. И осел на асфальт.
Его дружок рыкнул, кинулся с новым криком. Шаг назад, подсечка. Все же хорошо, что вместо спортзала этот налегал на нездоровую пищу. Его оказалось обхитрить проще всего.
Секунда. Поворот. Лезвие оказалось приставлено к горлу.
– Тебе еще нужны мои трусы? – вкрадчиво спросил Платон, надавливая на кадык.
– Н-нет, сэр… – От страха тролль даже забыл, как дышать.
– Рад слышать. Тогда закончим начатое, прости, придется тебя убить.
Лезвие уперлось сильнее. На коже выступила капля крови. Платон блефовал, но всем видом показывал, что это не так. Если он не может взять силой – возьмет умом. Главное – запугать врага. Дальше будет видно.
– Н-не надо! – Тролль всхлипнул почти по-детски. – П-пожалуйста…
– Даю последний шанс уйти отсюда живым. Кто вас прислал?
– В смысле? – не сразу сообразил толстяк.
– Кто назначил вознаграждение за рыжую девицу?
Противник тут же сдал всю подноготную:
– Так это, главарь наш, Пугач, сказал, что по местным бандам ориентировку пустили. Кто – не знаю. Мы должны Пугачу ее притащить, а дальше он сам заказчику отдаст. Ты это, если видел ее, скажи. Мы с тобой поделимся, женкой своей клянусь…
– Сколько за нее предлагают? – перебил Платон.
– Двадцать пять миллионов за живую, чтоб все конечности на месте были. А если мертвую, то пятеру дают. Слушай, друг, не горячись. Пусти нас, чего тебе руки-то марать. Ты ж это, арбитр. Вы по чести поступать должны…
Платон на миг поколебался, не зная, что делать с головорезом. Убить его? Бросить посреди улицы три трупа?
Оставлять за собой кровавый след ему хотелось меньше всего. В прошлый раз от обидчиков Мари пришлось избавиться – но они могли услышать и увидеть слишком многое, а Платон после проведенного ритуала был слишком нестабилен, чтобы себя контролировать.
Сейчас же…
В этот момент толстяк, вынырнув из-под ножа и содрав себе кусок кожи на горле, побежал вперед – только пятки сверкали. Удивительно проворно для его веса и габаритов.
Догнать его?
Банально сил не хватит.
– Если вы сейчас же уберетесь – я сохраню вам жизнь, – сказал Платон.
Подбитый «брат» модника послушно закивал и поковылял за тем троллем, который до сих пор валялся без сознания. Поднял его, взвалил на плечи и тоже поспешил убраться куда подальше.
Платон остался стоять, дыша тяжело, обессиленный, едва видящий из-за пелены перед глазами. Он понимал: будь противник сильнее или умнее – ему бы пришел конец. Ему просто повезло.
Не более того.
Теперь надо дойти до дома… и не потерять сознание где-нибудь по пути. И желательно сделать это быстрее. Если у троллей хватит мозгов, они придут с подкреплением, чтобы наверняка добить обидчика.
Платон стиснул зубы и зашагал вперед.
Когда Платон ушел, я так и осталась стоять около закрытых ворот.
И вроде бы сама была виновата в ситуации, в которой оказалась, но желание огреть Платона чем-нибудь тяжелым было безмерно велико.
Замерзнув окончательно под начавшим накрапывать дождиком, я вернулась обратно в особняк.
Первым делом отправилась уже знакомым путем на кухню. Привычка наедаться впрок, пока есть возможность, дала о себе знать.
«Все съем, Платон вернется, пусть сидит голодный!» – Хотелось отомстить ему хоть в какой-то малости за то, что запер меня здесь.
Вот только едва я выгрузила из холодильника на стол часть того, что там хранилось, поняла свою ошибку: столько мне не съесть, даже если всю неделю проведу, непрерывно жуя.
Мысленно признав, что план провалился, открыла наугад один из контейнеров. На пол вывалился какой-то листок. Чек из ресторана?
Я подняла бумагу, которая для чека явно была слишком большой, но вполне могла оказаться счет-фактурой или чем-то подобным.
В контейнере оказалось сухое печенье, так что лист был чистым. Я пробежала по нему глазами.
«Платон, хочешь или не хочешь, а я продолжу тебе писать… Считаю дни, когда закончится этот жуткий год. Как тебе печенье? Ты часто просил меня приготовить такое в детстве. Но я немного изменила рецепт. Угадай, какой там особый ингредиент.
Подсказка: он безумно полезный, каждому орку его нужно есть (тут была нарисована веселая фигурка, напоминающая орка).
Очень скучаю. Люблю. Мама.
P.S. Ответ можешь отправить обратно вместе с пустыми контейнерами, угадаешь – пришлю твой любимый торт с клубникой.
P. P. S. Торт пришлю все равно, даже если не угадаешь».
Так вот кто ему готовит столько всего. Мама.
И, судя по всему, Платон… орк? Хм… Как-то не похож он на орка, но, впрочем, этих существ я никогда раньше не видела, поэтому откуда мне знать, как должен выглядеть настоящий орк. Да и я сама не слишком-то похожа на представителей собственной расы.