Формулы наживы
Да, из богатого судовладельца делец постепенно превратился в обладателя целой финансово-промышленной империи. Правда, его флот, насчитывающий свыше 100 судов водоизмещением около 4,5 миллиона тонн, по-прежнему составляет основу богатства и могущества бизнесмена. Это – самый крупный в мире частный торговый флот, ненамного уступающий флоту крупной капиталистической страны. Но вдобавок Онассис владеет воздушными компаниями «Олимпик эйруэйз» и «Олимпик круизерс», то есть всем гражданским воздушным флотом Греции. Ему принадлежат судостроительные верфи в Швеции и Англии, нефтяная компания «Омега», нефтеперегонные заводы, огромные земельные участки в Европе и Южной Америке, сеть фешенебельных отелей в Греции, Париже, Лондоне. В 1968 году он приобрёл солидный швейцарский банк, поставив целью превратить его в финансовый центр своей империи.
По осторожной оценке западных специалистов, состояние Онассиса определяется в 1 миллиард долларов, что ставит его в ряд богатейших людей мира. Известный американский журналист Фред Спаркс, который провёл специальное исследование, касающееся финансовых возможностей Онассиса, утверждает, что делец располагает таким портфелем акций, что их одновременный сбыт на бирже мог бы вызвать потрясение на Уолл-стрите.
Может быть, здесь впору будет сказать об экономической подоплёке одиозного или, во всяком случае, странного брака между Жаклин Кеннеди и Аристотелем Онассисом. Ведь бывшая первая дама Америки не смогла принести на алтарь своего нового семейного союза что-либо соизмеримое в финансовом отношении с миллионами супруга. Да, в своё время личные расходы Джекки в Белом доме превышали жалованье Джона Кеннеди как президента Соединённых Штатов, но это лишь свидетельство ненасытности её аппетитов. Ей действительно перепало кое-что от отца, «рядового» нью-йоркского банкира-миллионера Бувье. Наконец, она унаследовала определённую крупную сумму после далласской трагедии (называли цифру 20 миллионов долларов), но старый Джозеф Кеннеди своевременно принял все меры, чтобы в первую очередь обеспечить за счёт этих денег интересы внуков и уберечь от преждевременного распыления капиталы клана.
Личное её богатство составляет несколько миллионов долларов. Немало, если судить по обычным меркам, но оно не идёт ни в какое сравнение с фантастическим состоянием Ари и вряд ли имеет практическое значение для его деловых интересов. Если говорить о главном «богатстве», которое принесла мужу Жаклин Онассис, то это – невиданное «паблисити», колоссальные связи в деловых и общественно-политических кругах.
Вот характерный эпизод. Незадолго до женитьбы судовладелец безуспешно пытался наладить деловые связи с американским алюминиевым гигантом «АЛКОА». А через несколько месяцев после пышной свадьбы на острове Скорпиос стало известно, что «АЛКОА» примет участие в строительстве алюминиевого комплекса в Греции, которое взялся осуществить Онассис. Сообщая об этом факте, биограф дельца Д. Лилли напоминает, что «АЛКОА» входит в систему финансово-промышленной империи Меллонов, что семья покойного президента была дружна с семейством главы меллоновской империи и что г-жа Жаклин Онассис продолжает поддерживать эти контакты, оставаясь одной из самых близких приятельниц г-жи Меллон.
Разумеется, в основе этой сделки лежат более весомые факторы, чем личные симпатии. Но несомненно, что широкие связи Жаклин способствуют и, вероятно, будут впредь способствовать финансовым операциям дельца.
Но вернёмся к империи Онассиса. По масштабам она значительно уступает глобальным конгломератам Рокфеллеров, Морганов, Меллонов, построенным на акционерных началах. Активы таких конгломератов исчисляются десятками миллиардов долларов. Но по размерам своего личного состояния «романтик моря» переплюнул Рокфеллеров. В этом плане его правильнее было бы сравнить с такими американскими мультимиллиардерами-«аутсайдерами», то есть «одинокими» хищниками, не входящими в монополистические объединения, как небезызвестные нефтяные магнаты Поль Гетти и Гарольдсон Лафайет Хант.
Акулам-одиночкам, подобным Онассису, Ханту, Гетти, нелегко тягаться с империями Рокфеллеров и Меллонов. Вместе с тем возможность единолично распоряжаться капиталом, мгновенно принимать решения придаёт аутсайдерам определённую тактическую гибкость. Видимо, в этом один из «секретов» их живучести. Те же Хант и Гетти нет-нет да и выхватывают лакомые куски из-под носа у таких нефтяных динозавров, как рокфеллеровские и меллоновские нефтяные компании. Онассис успешно сосуществует и конкурирует с танкерными флотами «ЭССО», «Шелл» и других крупнейших международных монополистических спрутов.
Разумеется, «Шелл» или «ЭССО» («ЭССО» – торговая марка знаменитой рокфеллеровской «Стандард ойл оф Нью-Джерси») проще изыскивать финансовые возможности, чтобы заказать десяток-другой новых огромных танкеров. Но в принципе эти и другие нефтяные гиганты никогда не стремились к тому, чтобы обеспечить собственными плавучими ёмкостями перевозку всей своей нефти. Ведь, к примеру, танкеры «ЭССО» плавают под американским флагом, а эксплуатационные расходы в торговом флоте США намного выше, чем в ряде зарубежных стран, предоставляющих так называемые «флаги удобств» (Панама, Либерия, Гондурас). Монополии-гиганты типа «Стандард ойл» и «Шелл», входящие в Международный нефтяной картель, полагают, что в дополнение к собственному танкерному флоту им удобно и выгодно фрахтовать ёмкости у независимых судовладельцев. Нефтяные же компании-новички, пробившиеся за последние два десятилетия в сферу бизнеса на «чёрном золоте», на первых порах вообще не склонны были иметь собственные танкерные флоты. Их помыслы были устремлены больше на изыскания новых месторождений, организацию их разработки и сбыт нефти и нефтепродуктов.
Всё это учёл, выходя на послевоенный рынок транспортировки нефти, Аристотель Онассис. К тому же, проявив завидную изворотливость, он почти с самого начала раз и навсегда разрешил проблему финансового обеспечения строительства своих судов.
Вспомним историю с финансированием покупки «либерти», когда в конце 1945 года Онассис получил краткосрочный заём от «Нэшнл сити бэнк». Год спустя, вознамерившись приступить к строительству новых танкеров, он поставил перед собой задачу добиться долгосрочного кредитования своих проектов, причём не на половинную, как было с «либерти», а на полную их стоимость.
Ещё в 1945 году, в ходе переговоров о займе для покупки «либерти», делец установил контакт с Г. Хэггэрти – крупным финансистом, казначеем гигантской страховой компании «Метрополитен лайф иншуренс», входящей в сферу империи Рокфеллеров. Уже тогда идеи судовладельца о новой системе финансирования судостроительных программ показались ему стоящими внимания. К нему и обратился теперь Онассис. Хэггэрти обещал поддержать его просьбу о займе на совете директоров при условии, что будет представлено серьёзное поручительство.
Следующий этап переговоров проходил в офисе «Сокони ойл» (ныне «Мобил ойл») – огромного нефтяного спрута, также контролируемого семейством Рокфеллеров. Один из ответственных администраторов «Сокони ойл» позднее вспоминал, что в те дни и недели, где бы он ни был и в какую бы сторону ни поворачивался, всюду его взор упирался либо в самого Онассиса, либо в одного из его доверенных лиц. Приглашения на роскошные приёмы следовали со стороны дельца одно за другим.
Подготовив почву на различных руководящих уровнях, Онассис предложил заключить долгосрочный контракт на перевозку нефти «Сокони ойл» своими пока ещё только запроектированными танкерами. Заранее оговаривалась фиксированная цена за тонну перевозимой нефти на весь срок действия контракта. В различных пунктах соглашения перечислялись гарантии, которые судовладелец давал нефтяным магнатам на случай всевозможных неожиданностей. В итоге получалось, что заказчик (нефтяные компании) ограждается от материальных потерь при аварии судна, простоях, вызванных различными причинами, и т. п.
Поразмыслив, директора «Сокони ойл» пришли к выводу, что в условиях постоянного колебания фрахтовых цен долгосрочные контракты небезвыгодны для их компании. Разумеется, существовал известный риск, что в течение срока действия контракта цены за фрахт упадут и тогда наниматель окажется в проигрыше. Но такой вариант выглядел маловероятным, и «Сокони ойл» согласилась подписать первое соглашение с Онассисом на эксплуатацию танкера водоизмещением 28 тысяч тонн сроком на 5 лет. В начале 1947 года президент «Сокони ойл» Фрэнсис Дрейк скрепил документ своей подписью и поздравил дельца с успехом. По примеру «Сокони ойл» аналогичный контракт заключила нефтяная корпорация «Тексако».
Теперь на руках у судовладельца были контракты на сумму, значительно превышающую испрашиваемый им заём. С ними он вновь направился в уолл-стритовские банки и инвестиционные компании. На этот раз переговоры в «Метрополитен лайф иншуренс» и с представителями финансовой группы «Лимэн бразерс» пошли значительно быстрее. В итоге Онассис, который начинал эту эпопею со «скромной» просьбы ссудить ему 6,5 миллиона долларов, получил 40 миллионов на строительство шести танкеров водоизмещением по 28 тысяч тонн, которые должны были стать для того времени самыми крупными судами этого типа. Весь заказ был размещён на верфях «Спэрроу пойнт ярд» корпорации «Бетлехем стил», контролируемой империей Морганов. В обстановке послевоенного спада эти верфи были близки к закрытию, и крупный онассисовский заказ помог им пережить трудные времена.
Понятно, что «новшества», внедрённые Ари, не привлекли внимания широкой публики, но в деловом мире «формула Онассиса» вызвала немалый интерес. Не выложив ни цента из собственного кармана, делец начал спускать на воду танкер за танкером. Фактически его программу кредитовали американские налогоплательщики, чьими сбережениями оперировали банки и страховые компании, предоставляя судовладельцу один заём за другим. Сам Ари, поясняя, на какие средства он строит свои армады, однажды цинично бросил: «ДДЛ», что означает: «Деньги других людей».