А наш герой впервые в жизни вынужден был заявить: «Мы проиграли эту битву». И записал себе в актив изрядную прибыль, ибо за 550 тысяч акций, приобретённых в своё время по 5 долларов за акцию, ему возместили по цене 15 долларов за акцию.
На гребне нефтяного бума
«Империя» Онассиса превратилась в сущности в подобие конгломерата, в рамках которого объединены самые разнородные предприятия: судоходные компании, верфи, авиакомпании, нефтеперегонные заводы, банки и даже… производство маслин. На последнем специализировано плантационное хозяйство принадлежащего Онассису острова Скорпиос. Пароходный король задался целью поставлять на рынок ежегодно до 15 тысяч килограммов маслин – пустяк в сравнении с масштабами других отраслей онассисовского бизнеса. А всё же какой-то дополнительный доход.
Но становым хребтом «империи» по-прежнему остаётся флот, в первую очередь танкерный. Фрахт для перевозки нефти, несмотря на периодические колебания конъюнктуры, приносит поистине фантастические прибыли.
«Доставлять нефть по воде – дело, обеспечивающее сейчас наиболее лёгкое получение денег, если не считать ограбления банка»,
– полушутя-полусерьёзно заметил в октябре 1970 года нью-йоркский журнал «Ньюсуик» в статье, посвящённой положению на рынке перевозок нефти. И в качестве примера привёл историю сказочного обогащения нескольких мелких судовладельцев, земляков Онассиса, за короткий срок превратившихся в «золотых греков», обладателей целых танкерных армад и многомиллионных состояний. А всё потому, что в 1970 году танкер водоизмещением 40 тысяч тонн за 12 месяцев эксплуатации не только полностью окупал себя, но и приносил владельцу 3 миллиона долларов чистой прибыли.
Но любые самые внушительные цифры меркнут в сравнении с масштабами, определяющими размеры и бизнес танкерных флотилий нескольких ведущих судовладельцев, особенно Онассиса. Из сотни с лишним судов, принадлежащих Ари, более половины – танкеры суммарным водоизмещением свыше 3,5 миллиона тонн. Насколько благоприятствует их использованию конъюнктура, складывающаяся на нефтяном рынке капиталистического мира?
В процессе развития научно-технической революции роль топлива как важнейшего источника энергии и универсального сырья для химической промышленности непрерывно возрастает. Доля нефти в энергетическом балансе мирового капиталистического хозяйства выросла с 41,4 процента в 1960 году до 48,6 процента в 1967 году. Предполагается, что примерно такое же соотношение сохранится в течение ближайших десятилетий. Соответствующим образом оценивается и военно-стратегическое значение жидкого топлива.
«Стратеги и тактики министерства обороны Соединённых Штатов и стран Североатлантического союза прекрасно сознают, что, несмотря на появление атомной бомбы и водородного оружия, кровью жизни остаётся нефть»,
– писала американская газета «Интернэшнл геральд трибюн».
А вот как выглядит география распределения в капиталистическом мире природных запасов нефти и её добычи. Львиная часть «чёрного золота» сосредоточена в пределах узкой полоски, протянувшейся от Алжира в Северной Африке до Ирана у берегов Персидского залива. Здесь, а также в развивающихся странах Латинской Америки, в Индонезии и Нигерии находятся основные районы нефтедобычи. В развитых капиталистических странах нефть в большом количестве извлекается из недр только в Соединённых Штатах и отчасти в Канаде. Но нефтяных запасов США при нынешнем уровне добычи хватит лишь на 12 лет! И если сегодня страна обходится преимущественно собственными ресурсами, импортируя лишь четверть необходимой нефти, в основном из Канады и Венесуэлы, то к 1985 году из-за рубежа будет ввозиться до 60 процентов необходимой США нефти, причём большая часть её поступит из Северной Африки и стран Ближнего Востока. Иначе говоря, нефть в Соединённые Штаты надо будет возить танкерами. А в Европу и Японию – другим крупнейшим потребителям «чёрного золота» – её возят уже давно, в основном из стран Арабского Востока. И, видимо, будут возить ещё долго, ибо добыча нефти в Северном море и на Аляске, например, на которую в западных столицах возлагают большие надежды, сможет к 1980 году покрыть лишь 10 процентов ежегодного потребления нефти в Европе.
Попробуем представить всё это в абсолютных цифрах. В 1970 году в капиталистическом мире добыли около 2 миллиардов тонн нефти. Через 10 лет эта цифра, как ожидают, возрастёт не менее чем в полтора раза. И по крайней мере три четверти этого океана нефти нужно будет перевозить от мест производства к пунктам наибольшего потребления. Захватывающая перспектива наживы для владельцев танкеров!
Правда, не все послевоенные годы положение было столь благоприятным. Онассис и другие «романтики моря» помнят времена, когда хватались за любой короткий рейс, соглашались на любую цену фрахта. Именно такая ситуация сложилась в 1956 году, в месяцы, предшествующие тройственной англо-франко-израильской агрессии против Египта. Для нашего героя общая неблагоприятная конъюнктура усугублялась специфическими трудностями, которые переживала его империя. Впервые за всю свою деловую карьеру судовладелец оказался по-настоящему в критическом положении.
Как уже упоминалось, в начале пятидесятых годов Онассис провернул ловкую мошенническую операцию с получением исключительных прав на транспортировку нефти, добываемой в Саудовской Аравии. Подкуп саудовских должностных лиц и процедура надувательства посредника Катаподиса были проделаны с артистическим мастерством. Специально созданная новая онассисовская компания «Сауди-арабиэн маритим танкер компани» готовилась приступить к массовым перевозкам «чёрного золота» – операции, которая должна была направить в бездонные сейфы Онассиса новый мощный долларовый поток.
Но делец допустил оплошность, непростительную для спекулянта такого масштаба: «забыл» о тех, кто действительно распоряжается нефтью Аравийского полуострова – хозяевах могущественного нефтяного концерна «Арабиэн-Америкен корпорейшн» («АРАМКО»). Кроме слова, вынесенного в название, в этом концерне нет ничего арабского. Все до единой акции в нём принадлежат «Стандард ойл (Нью-Джерси)», «Стандард ойл оф Калифорния», «Тексако» и «Мобил ойл». «АРАМКО» не только полностью контролирует добычу аравийской нефти, но и перевозит значительную часть её на кораблях собственного танкерного флота, в основном принадлежащего «ЭССО» («Стандард ойл (Нью-Джерси)»). И вот этой-то могущественной группе, с помощью которой Онассис в первые послевоенные годы прорывался в мир большого бизнеса, он теперь осмелился бросить вызов.
Нуворишу объявили бойкот. Поскольку хозяева «АРАМКО» одновременно являются членами Международного нефтяного картеля, который почти полностью контролировал тогда переработку и сбыт нефтепродуктов в капиталистическом мире, «Сауди-арабиэн танкер компани» и другие компании Ари моментально лишились контрактов. Никто не фрахтовал его танкеры, не было покупателей и на аравийскую нефть, которая уже была загружена в танки отдельных онассисовских судов. Делец оказался «на мели».
Пришлось идти на поклон к могущественным «сёстрам», как называют членов Международного нефтяного картеля. По свидетельству биографов Онассиса, «пароходный король», без пяти минут хозяин Монте-Карло, подобно нашкодившему мальчишке оправдывался перед нефтяными магнатами, смиренно обещал компенсировать нанесённый им «урон». До сего дня держится втайне, в какую сумму обошлось судовладельцу искупление его «провинности». Но «нарушитель конвенции», получивший жестокий урок коммерческой субординации в мире большого бизнеса, был прощён и продолжил сотрудничество со своими уолл-стритовскими партнёрами.
А тут подоспели события, которые не только ускорили примирение Ари с его вчерашними покровителями, но и с лихвой компенсировали понесённые материальные потери. В связи с выходом из строя Суэцкого канала в результате израильской агрессии против Египта путь для ближневосточной нефти из Персидского залива в Европу за ночь увеличился вдвое. Цены за фрахт не просто выросли, они буквально «взвились» – с 4 долларов до 30, а потом и до 60 долларов за тонну. Раньше танкер водоизмещением в 50 тысяч тонн за рейс приносил владельцу доход в 200 тысяч долларов, теперь эта цифра возросла до 2,5–3 миллионов долларов.
Поскольку нефтяные компании длительное время не подписывали контрактов с «опальным» Онассисом, именно у него сейчас оказалось наибольшее количество свободных танкеров. Правда, к его большому сожалению, Суэцкий канал был вновь открыт уже в апреле 1957 года. Но и за те несколько месяцев, что он был закрыт, Ари превратился в одного из богатейших людей земного шара. Его состояние достигло таких размеров, что ему был не страшен очередной спад, который последовал вскоре за «суэцким бумом».
По «традициям» онассисовской империи первыми ощутили последствия снижения спроса экипажи судов. Во всех компаниях, принадлежащих ему, заработная плата была немедленно понижена на 20–30 процентов. Правда, вынужденные простои ежедневно обходились миллионеру в 40 тысяч долларов, но, по его собственному признанию, такие потери были для него сущей безделицей. Некоему дотошному журналисту, который настойчиво допытывался, как отражается на Онассисе спад, делец раздражённо ответил: «Не будьте смешным: никак. Когда у вас 300 миллионов долларов, вы не продаёте автомобиль и не рассчитываете слуг, чтобы сэкономить несколько десятков тысяч долларов».
Индокитайская авантюра Соединённых Штатов вновь оживила положение на морских коммуникациях. С начала шестидесятых годов Онассис форсирует строительство крупнотоннажных супертанкеров, считая, что поставки горючего в Юго-Восточную Азию – не краткосрочная операция. Другие судовладельцы только пожимали плечами, узнав, что по его заказам строятся суда водоизмещением до 250 тысяч тонн. «Они же не смогут проходить через Суэцкий канал!» – воскликнул один из них.
Видимо, Ари, благодаря его разветвлённым связям, было кое-что известно о том, что на Ближнем Востоке назревают крупные события и на сей раз канал перестанет функционировать надолго. Сам он без ложной скромности утверждает, что «предвидел», как пойдут дела. Во всяком случае 5 июня 1967 года у него «случайно» оказалось в запасе 300 тысяч тонн свободного тоннажа. Стоимость фрахта за несколько часов поднялась с 5 до 8 долларов за тонну. Только на этой разнице делец мгновенно «заработал» почти миллион долларов.