Он жив! И это самое главное! Я отдам все деньги, все отдам, лишь бы вернуть его. Мы наймем лучших адвокатов, мы докажем его невиновность.
Я воспрянула духом и стала вспоминать, какие деньги у меня есть. От наследства остались крохи, да и те лежали в банке в Польше, все средства ушли на раскрутку нашей с Алиной фирмы. У Олега деньги тоже вложены в производство. Остается недвижимость: наша квартира и квартира моей бабушки, которую мы сдаем внаем. Но, чтобы продать их, нужно время, а его у меня как раз и нет. Обычно похитители назначают небольшой срок, чтобы родственники жертвы не побежали в полицию. Я почему-то была уверена, завтра позвонят и скажут: к вечеру несите деньги.
Я вновь включила кнопку «Сообщения» и постаралась внимательно вслушаться в каждое слово. Абсолютно чужой и безликий голос без каких-либо эмоций вещал мне с автоответчика.
Я подвинула поближе к себе телефон. Две мысли не давали мне покоя: сколько попросят похитители и где взять деньги. Ладно, утро вечера мудренее, может, что-то и придумаем, лишь бы перезвонили.
Глава 7
Люди шли торжественные, нарядные и веселые. Мне из окна видны были их радостные лица. Пасха, Христово воскресение – один из главных и любимых праздников в православной религии. Народ идет в церковь. Знакомые и малознакомые люди целуются, дарят друг другу куличи и яйца-крашенки.
На Пасху я тоже всегда пеку куличи, украшаю их взбитым яичным белком с сахаром, посыпаю разноцветной присыпкой. А в тесто вместе с изюмом кладу цукаты: зеленые кубики сушеных ананасов, оранжевые и красные кусочки папаи. Получается очень красиво: когда ломтиками нарезаешь, разноцветные кусочки фруктов в желтом тесте выглядят как мозаика. А какой аромат исходит от свежеиспеченного кулича! Ваниль, цедра лимона. От запаха голова кружится. Смотришь на кулич, нюхаешь, рот наполняется слюной, и никакие силы не могут оттащить тебя от сдобной выпечки. Вот только к сегодняшнему дню я ничего не испекла.
Я вздохнула и отошла от окна. Сегодня – не мой праздник. Даже никто не позвонил, не поздравил. Я посмотрела с надеждой на телефон, он молчал как истукан. Бобби ужом вился у моих ног, его следовало вывести, а я боялась, что в это время может позвонить похититель.
Во дворе просигналили. Из любопытства я выглянул в окно. Петров. Единственный мой друг, который не бросил меня в беде. Я вяло помахала ему рукой и пошла открывать дверь. Щенок радостно кинулся гостю навстречу, виляя обрубком хвоста.
– Юра, не в службу, а в дружбу, выведи собаку. Я как прикованная сижу у телефона, вдруг в это время позвонят.
– Что за вопрос? Конечно. Бобби, гулять. – При слове «гулять» мой пес едва не сбил Петрова с ног, и тому пришлось прыгать через ступеньки, чтобы догнать его.
Я выставила на стол кулич, крашеные яйца и стала ждать. Не прошло и пяти минут, как в дверь позвонили, и одновременно раздался телефонный звонок. Я схватила трубку и с ней бросилась к двери.
– Юра, это, наверное, он! – Я нажала кнопку и почувствовала, что не могу говорить, от волнения у меня пропал голос.
– Алло! Алло! Ты меня слышишь? – кричала трубка Алининым голосом.
– Слышу. Слышу.
– Тогда Иисусе воскреси!
– Воистину воскрес, – ответила я как полагается.
– Кто это? – шепотом спросил Петров.
– Это Алина.
На другом конце провода Алина верещала о том, как они с Густавом ходили в церковь, как батюшка освятил ее кулич и как они собираются сейчас садиться за стол.
– Не желаешь к нам присоединиться? – спросила Алина.
– Спасибо за приглашение, но как-то не до застолья.
– А что тебе еще делать? Сидишь одна как сыч дома и никуда не выходишь!
– Алина, у меня голова сейчас занята совершенно другими проблемами. – Юра хотел меня остановить, но не успел. – Где взять денег? Много денег.
– Зачем тебе деньги? Что-то покупаешь?
– Я все распродаю!
Петров знаками показывал, что мне стоит остановиться и не болтать лишнего, но я уже не могла терпеть. Меня распирало, мне нужно было выплеснуть из себя то ли радость, что мой муж жив, то ли беду, потому что я не знала, чем вся эта история может закончиться.
– За Олега требуют выкуп. Он жив! Понимаешь?
– Да что ты говоришь? И много просят?
– Я ничего не знаю, сижу на телефоне и жду, когда позвонят.
– Когда перезвонят, скажи и мне. Пока! Удачи!
Юра с недоумением смотрел на меня.
– Ну и зачем ты ей сказала? Слово за слово, так и в полиции станет известно. Ты же слышала, что сказал похититель: жизнь Олега в опасности. Одно лишнее слово, один неверный шаг – и он покойник.
– Юра, я честно не хотела, у меня вырвалось. И потом, я Алину знаю, она не побежит закладывать Олега.
– А немец?
– Что – немец?
– Он, между прочим, подозреваемый номер два. И только Алине с ее прокурорскими связями удалось его под залог из тюрьмы вытащить.
– Я об этом не подумала. А я еще хотела попросить ее кое-что разузнать у Шульца, но если ты против, не буду.
Надо же, как жизнь нас с подругой поставила на разные стороны баррикад. А ведь я ей доверяла самое сокровенное. Теперь понятно, почему она так противилась моим визитам в общежитие и к Вере Краюхе. А я еще хотела подослать ее к Пашке-йогу. Придется теперь самой идти и к Пашке, и к Сидорову.
Мои размышления опять прервал телефонный звонок. Я схватила трубку:
– Да!
– Вы прослушали мое сообщение? – Это был он, тот же тихий безликий голос.
– Да, да! Говорите, чего вы хотите? – Я кричала в трубку, мне казалось, что это не собеседник тихо говорит, а его плохо слышно, и поэтому меня он может не расслышать.
– Подготовьте пятьсот тысяч долларов. В среду вечером я позвоню и скажу, куда доставить. Вы все поняли?
– Но у меня нет таких денег.
– У вас есть три дня, чтобы их найти. – Похититель положил трубку.
– Он требует пятьсот тысяч «зеленью», – обреченно сказала я Петрову. Где я возьму такие деньги, да еще за три дня. Можно было бы что-то продать, но разве за такой срок успеешь?
– Будем думать. Три дня – это, конечно, мало, но что-то сделать все-таки можно. Напиши, пожалуйста, список того, что ты можешь продать. Ох, как неудачно все случилось под праздники! Целый день, считай, выпал. Ой, как плохо!
Я заметно скисла. В Польше в банке у меня осталось только сто тысяч, все растрачено попусту. Я, конечно, могу туда слетать, но эти деньги проблему не решат.
– Не плачь, прорвемся, – попытался подбодрить меня Петров. – Возьмем ссуду в банке под залог. Достанем деньги!
– Лишь бы не было поздно! Сам говоришь, времени у нас всего ничего, два дня, вторник и среда, когда работают банки. Я думала, может, у кого-то в долг попросить? У Олега много состоятельных знакомых.
– Попробуй, но все это пустое. Такие деньги под честное слово никто не даст. Это точно! К тому же эти состоятельные люди сейчас кто где, кто в Испании, кто в Греции, кто на Кипре.
– Да, ты прав, Бирюковы полетели в Мармарис, Антоновы в Дубаи. Мы сами, если бы не Шульц, поехали бы на Крит.
– Еще поедете. Не будем отвлекаться, время – деньги. Пиши список. Думай! Этим же займусь и я. Извини, вынужден бежать, к теще на обед приглашен.
– Да, конечно, ты и так, Юра, мне слишком много времени уделяешь. Татьяна наверняка недовольна.
– Не без этого. Но что поделаешь, если такое случилось.
Я проводила Петрова до двери и стала писать список, что бы я могла продать и за сколько. Покрутив и так и этак, я пришла к выводу – за все я могу выручить тысяч двести пятьдесят, не больше, а за срочность и того меньше. Нет, если, конечно, не торопиться и искать состоятельного покупателя, выгадаешь намного больше. Если продавать отдельно стены и отдельно мебель, то можно наварить вполне приличную сумму. Но если учесть, что все нужно сделать в течение двух дней, то понимаешь всю бессмысленность этой затеи. Никто такие деньги сразу не выложит! Остается залог, но банки откроются только во вторник!
А вдруг меня просто обманывают? Ведь мне не предоставили никаких доказательств того, что Олег жив. Я все продам, отдам деньги, пойду по миру, останусь с Анютой на улице, а мне не вернут мужа. Когда в следующий раз похититель позвонит, обязательно потребую подтверждение того, что отдаю деньги взамен на живого Олега.
Я понуро бродила по пустой квартире. Даже Бобби и тот куда-то забился в угол. Все меня бросили. Впереди два долгих дня. Чем мне заняться? Будь Олег просто в командировке, я бы не сидела дома, поехала бы к друзьям на дачу праздновать Пасху. Но какой уж тут праздник, когда не знаешь, на каком свете твой муж, на том или этом.
Мои грустные размышления опять были прерваны телефонным звонком. Ей-богу, я скоро буду шарахаться от этого средства связи. Каждый раз, когда я снимаю трубку, я подспудно чувствую приближение очередной неприятной новости.
– Марина, представь себе такую наглость, он вздумал вернуться, – это вновь оказалась Алина.
– Кто вернулся?
– Вадим!
Вот уж кого не ждала увидеть в своем доме моя подруга, так это законного супруга! Выплеснув бурный поток определений, адресованных бывшему мужу, Алина рассказала, как обстояло дело:
– Буквально после телефонного разговора с тобой в дверь позвонили. На правах хозяина Шульц пошел открывать дверь. И каково же было мое удивление, когда на пороге моей квартиры я увидела этого старого ловеласа, Вадима. Это значит, он наездился, нагулялся, накобелился и теперь решил отоспаться дома. Но не тут-то было, ты ведь меня знаешь, я женщина воспитанная и интеллигентная, молча, без какого-либо намека на скандал показала ему на дверь. Единственное, что я ему сказала, чтобы он пару дней попользовался вещами, которые были отобраны им для командировки, остальное я перешлю почтой, не хочу сегодня выворачивать шкафы и упаковывать его вещи в чемоданы. Ты бы видела, как Вадим вскипел, мне было стыдно перед человеком, я имею в виду Шульца, за то, что у моего сына такой биологический отец. Представляешь, насколько нужно быть мелочным, чтобы вцепиться в халат, в котором стоял Густав? Ну, я понимаю, этот халат принадлежал ему, но, в конце концов, это же я ему его подарила. Вад