| But she continued silently to regard him with those tear-laden eyes, without speaking, and until she spoke he dared not advance farther. | Но она молча продолжала смотреть на него. В глазах ее стояли слезы. Пока она молчала, он не решался подойти к ней ближе. |
| A doubt, a tormenting doubt beset him. | Сомнения, мучительные сомнения овладели им. |
| When presently she spoke, he saw how true had been the instinct of which that doubt was born, for her words revealed the fact that of all that he had said the only thing that had touched her consciousness and absorbed it from all other considerations was Blood's conduct as it regarded herself. | А когда она заговорила, он сразу же почувствовал, насколько верными были эти сомнения. Своим ответом Арабелла сразу дала понять ему, что из всего сказанного им до ее сознания дошла и осталась в нем только та часть его сообщения, которая касалась чувств Блада к ней. |
| "He said that!" she cried. | - Он так сказал?! - воскликнула она. |
| "He did that! Oh!" | - О боже мой! |
| She turned away, and through the slender, clustering trunks of the bordering orange-trees she looked out across the glittering waters of the great harbour to the distant hills. | Она отвернулась от него и сквозь листву апельсиновых деревьев, окаймлявших аллею, стала смотреть на блестящую гладь огромной бухты и холмы, видневшиеся вдали. |
| Thus for a little while, my lord standing stiffly, fearfully, waiting for fuller revelation of her mind. | Прошло несколько минут. Уэйд стоял, со страхом ожидая, что она скажет дальше. |
| At last it came, slowly, deliberately, in a voice that at moments was half suffocated. | И вот Арабелла наконец заговорила снова -медленно, словно размышляла вслух: |
| "Last night when my uncle displayed his rancour and his evil rage, it began to be borne in upon me that such vindictiveness can belong only to those who have wronged. | - Вчера вечером, когда мой дядя полыхал таким бешенством и такой злобой, я начала понимать, что безумная мстительность - это свойство тех людей, которые поступают дурно и неправильно. |
| It is the frenzy into which men whip themselves to justify an evil passion. | Они доводят себя до безумия, чтобы оправдать любые свои поступки. |
| I must have known then, if I had not already learnt it, that I had been too credulous of all the unspeakable things attributed to Peter Blood. | Я слишком легко верила всем ужасам, которые приписывали Питеру Бладу. |
| Yesterday I had his own explanation of that tale of Levasseur that you heard in St. Nicholas. | Вчера он сам объяснил мне эту историю с Левасером, которую вы слыхали в Сен-Никола. |
| And now this... this but gives me confirmation of his truth and worth. To a scoundrel such as I was too readily brought to believe him, the act of which you have just told me would have been impossible." | А сейчас вы... вы сами подтверждаете его правдивость и порядочность... Только очень хороший человек мог поступить так благородно... |
| "That is my own opinion," said his lordship gently. | - Я такого же мнения, - мягко сказал лорд Джулиан. |
| "It must be. | Арабелла тяжело вздохнула. |
| But even if it were not, that would now weigh for nothing. | - А что сегодня стоит ваше или мое мнение? -сказала она, вздохнув еще раз. |
| What weighs - oh, so heavily and bitterly - is the thought that but for the words in which yesterday I repelled him, he might have been saved. | - Как тяжело и горько думать о том, что, если бы я не оттолкнула его вчера своими словами, он мог бы быть спасен! |
| If only I could have spoken to him again before he went! | Если бы мне удалось переговорить с ним до его ухода! |