Одиссея капитана Блада — страница 66 из 142

Условие было принято без колебаний, и капитан Блад отправился к своим гостям - детям губернатора Тортуги.Mademoiselle d'Ogeron and her brother - the latter now relieved of his bonds - sat in the great cabin of the Arabella, whither they had been conducted.Мадемуазель д'Ожерон и ее брат, освобожденный от веревок, сидели в большой каюте "Арабеллы".Wine and food had been placed upon the table by Benjamin, Captain Blood's negro steward and cook, who had intimated to them that it was for their entertainment.Бенджамэн, черный слуга и повар Блада, поставив на стол вино и еду, уговаривал их поесть.But it had remained untouched.Но они ни к чему не притронулись.Brother and sister sat there in agonized bewilderment, conceiving that their escape was but from frying-pan to fire.В мучительном замешательстве сидели брат и сестра, полагая, что их спасение было лишь сменой огня на полымя.At length, overwrought by the suspense, mademoiselle flung herself upon her knees before her brother to implore his pardon for all the evil brought upon them by her wicked folly.Наконец мадемуазель д'Ожерон, измученная неизвестностью, бросилась на колени перед братом, умоляя его о прощении за все страдания, которые она причинила ему своим легкомыслием.M. d'Ogeron was not in a forgiving mood.Однако ее брат не был склонен к снисходительности."I am glad that at least you realize what you have done.- Надеюсь, ты наконец поймешь, что ты натворила.And now this other filibuster has bought you, and you belong to him.Сейчас тебя купил другой пират, и ты принадлежишь ему.You realize that, too, I hope."Надеюсь, тебе тоже это понятно...He might have said more, but he checked upon perceiving that the door was opening.Он мог бы сказать и больше, но умолк, заметив, что дверь каюты приоткрывается.Captain Blood, coming from settling matters with the followers of Levasseur, stood on the threshold. M. d'Ogeron had not troubled to restrain his high-pitched voice, and the Captain had overheard the Frenchman's last two sentences.На пороге стоял капитан Блад. Он пришел сюда после того, как закончил расчеты с людьми Левасера, и хорошо слышал последние слова д'Ожерона.Therefore he perfectly understood why mademoiselle should bound up at sight of him, and shrink back in fear.Поэтому его не удивило, что мадемуазель д'Ожерон, увидев своего нового хозяина, вздрогнула и сжалась от страха."Mademoiselle," said he in his vile but fluent French, "I beg you to dismiss your fears.Сняв шляпу с пером, Блад подошел к столу. -Мадемуазель, прошу вас успокоиться, - сказал он на плохом французском языке.Aboard this ship you shall be treated with all honour.- Здесь, на борту "Арабеллы", с вами будут обращаться со всем подобающим вам уважением.So soon as we are in case to put to sea again, we steer a course for Tortuga to take you home to your father.Как только наши корабли выйдут в море, мы направимся на остров Тортуга, чтобы отвезти вас к отцу.And pray do not consider that I have bought you, as your brother has just said.И забудьте, пожалуйста, о том, что я вас купил, как сейчас говорил вам ваш брат.
All that I have done has been to provide the ransom necessary to bribe a gang of scoundrels to depart from obedience to the arch-scoundrel who commanded them, and so deliver you from all peril.Чтобы избавить вас от опасности, я вынужден был подкупить банду негодяев и убедить их выйти из повиновения еще большему негодяю, который руководил ими.
Count it, if you please, a friendly loan to be repaid entirely at your convenience."Если найдете нужным, считайте данный мной за вас выкуп дружеским займом.
Mademoiselle stared at him in unbelief. M. d'Ogeron rose to his feet.Девушка, не веря своим ушам, изумленно смотрела на него, а ее брат даже привстал от удивления.
"Monsieur, is it possible that you are serious?"- Вы серьезно это говорите?
"I am.- Вполне!
It may not happen often nowadays.Хотя такие слова вы услышите не часто.
I may be a pirate. But my ways are not the ways of Levasseur, who should have stayed in Europe, and practised purse-cutting.Я - пират, но я не могу поступать так, как Левасер.
I have a sort of honour - shall we say, some rags of honour? - remaining me from better days."У меня есть свое понятие о чести и своя честь... или, допустим, остатки от прежней чести.
Then on a brisker note he added: "We dine in an hour, and I trust that you will honour my table with your company.- И, перейдя на деловой тон, он добавил: - Обед будет подан через час. Надеюсь, вы окажете мне честь отобедать со мной.
Meanwhile, Benjamin will see, monsieur, that you are more suitably provided in the matter of wardrobe."А пока мой Бенджамэн позаботится о вашем гардеробе.
He bowed to them, and turned to depart again, but mademoiselle detained him.И, поклонившись, он повернулся, чтобы уйти, но мадемуазель д'Ожерон остановила его громким восклицанием:
"Monsieur!" she cried sharply.- Капитан! Месье!
He checked and turned, whilst slowly she approached him, regarding him between dread and wonder.Блад повернулся, а она, медленно приближаясь к нему и глядя на него со страхом и удивлением, сказала взволнованно:
"Oh, you are noble!"- Вы благородный человек, капитан!
"I shouldn't put it as high as that myself," said he.- О, мадемуазель, вы преувеличиваете мои достоинства, - улыбнулся Блад.
"You are, you are!- Нет, нет! - горячо воскликнула она. - Вы благородный, вы настоящий рыцарь! Я очень виновата в том, что произошло.
And it is but right that you should know all."Я должна вам рассказать... Вы имеете на это право.
"Madelon!" her brother cried out, to restrain her.- Мадлен! - закричал ее брат, пытаясь удержать ее.
But she would not be restrained. Her surcharged heart must overflow in confidence. "Monsieur, for what befell I am greatly at fault. This man - this Levasseur..." He stared, incredulous in his turn. "My God! Is it possible? That animal!"Но ей трудно было сдерживать свою пылкую благодарность, переполнявшую ее сердце.
Abruptly she fell on her knees, caught his hand and kissed it before he could wrench it from her.Внезапно она упала перед Бладом на колени, схватила его руку и, прежде чем он успел опомниться, поцеловала ее.
"What do you do?" he cried.- Что вы делаете? - воскликнул он.
"An amende.- Пытаюсь искупить свою вину.
In my mind I dishonoured you by deeming you his like, by conceiving your fight with Levasseur a combat between jackals.Мысленно я обесчестила вас. Я думала, что вы такой же, как и Левасер, а ваша схватка с ним -это драка шакалов.
On my knees, monsieur, I implore you to forgive me."На коленях умоляю вас - простите меня!
Captain Blood looked down upon her, and a smile broke on his lips, irradiating the blue eyes that looked so oddly light in that tawny face.Капитан Блад взглянул на нее, и мгновенно промелькнувшая улыбка зажгла огонек в его светло-синих глазах, которые будто засветились на его смуглом лице.
"Why, child," said he,- Не нужно, дитя мое, - мягко сказал он, поднимая ее.
"I might find it hard to forgive you the stupidity of having thought otherwise."- Ведь ваша мысль обо мне, в сущности, была совершенно правильной. Иначе вы и не могли думать.
As he handed her to her feet again, he assured himself that he had behaved rather well in the affair. Then he sighed.Он пытался уверить себя, что, вызволив молодых людей из неволи, совершил неплохой поступок, и тут же вздохнул.
That dubious fame of his that had spread so quickly across the Caribbean would by now have reached the ears of Arabella Bishop.Его сомнительная слава, так быстро распространившаяся в обширных границах Карибского моря, несомненно, дошла уже до Арабеллы Бишоп.
That she would despise him, he could not doubt, deeming him no better than all the other scoundrels who drove this villainous buccaneering trade.Он был убежден, что она относится к нему с презрением, считая его таким же мерзавцем, какими являлись все прочие пираты.
Therefore he hoped that some echo of this deed might reach her also, and be set by her against some of that contempt.Он надеялся поэтому, что какое-то, пусть даже очень отдаленное, эхо сегодняшнего его поступка также докатится до нее и хоть немного смягчит ее сердце.
For the whole truth, which he withheld from Mademoiselle d'Ogeron, was that in venturing his life to save her, he had been driven by the thought that the deed must be pleasing in the eyes of Miss Bishop could she but witness it.Он, конечно, скрыл от мадемуазель д'Ожерон истинную причину ее спасения. Блад решил рискнуть своей жизнью, движимый единственной мыслью, что Арабелла Бишоп была бы довольна им, если бы смогла присутствовать здесь сегодня.