| With no suspicion of this, Captain Blood gave chase, accompanied by the Infanta, which was manned now by a prize-crew under the command of Yberville. | Ничего не знавший об этом капитан Блад на "Арабелле" в сопровождении "Инфанты", уже с командой из корсаров и Ибервилем во главе, бросился в погоню за испанцами. |
| The stern chasers of the Salvador desultorily returned the punishing fire of the pursuers; but such was the damage she, herself, sustained, that presently, coming under the guns of the fort, she began to sink, and finally settled down in the shallows with part of her hull above water. | Кормовые пушки "Сальвадора" беспорядочно отвечали на сильный огонь пиратов. Однако повреждения на нем были так серьезны, что, добравшись до мелководья под защиту пушек форта, корабль начал тонуть и опустился на дно, оставив часть своего корпуса над водой. |
| Thence, some in boats and some by swimming, the Admiral got his crew ashore on Palomas as best he could. | Команда корабля на лодках и вплавь добралась до берега Лас Паломас. |
| And then, just as Captain Blood accounted the victory won, and that his way out of that trap to the open sea beyond lay clear, the fort suddenly revealed its formidable and utterly unsuspected strength. | Когда капитан Блад считал победу уже выигранной, а выход в море - свободным, форт внезапно показал свою огромную, но скрытую до этого мощь. |
| With a roar the cannons-royal proclaimed themselves, and the Arabella staggered under a blow that smashed her bulwarks at the waist and scattered death and confusion among the seamen gathered there. | Раздался залп "королевских" пушек. Тяжелыми ядрами была снесена часть борта и убито несколько пиратов. На судне началась паника. |
| Had not Pitt, her master, himself seized the whipstaff and put the helm hard over to swing her sharply off to starboard, she must have suffered still worse from the second volley that followed fast upon the first. | За первым залпом последовал второй, и если бы Питт, штурман "Арабеллы", не подбежал к штурвалу и не повернул корабль резко вправо, то "Арабелле" пришлось бы плохо. |
| Meanwhile it had fared even worse with the frailer Infanta. | "Инфанта" пострадала значительно сильнее. |
| Although hit by one shot only, this had crushed her larboard timbers on the waterline, starting a leak that must presently have filled her, but for the prompt action of the experienced Yberville in ordering her larboard guns to be flung overboard. | В пробоины на ватерлинии ее левого борта хлынула вода, и корабль, несомненно, затонул бы, если бы решительный и опытный Ибервиль не приказал немедленно сбросить в воду все пушки левого борта. |
| Thus lightened, and listing now to starboard, he fetched her about, and went staggering after the retreating Arabella, followed by the fire of the fort, which did them, however, little further damage. | "Инфанту" удалось удержать на воде, хотя корабль сильно кренился на правый борт, и все же он шел вслед за "Арабеллой". Пушки форта продолжали стрелять вдогонку по уходящим кораблям, но уже не могли причинить им значительных повреждений. |
| Out of range, at last, they lay to, joined by the Elizabeth and the San Felipe, to consider their position, | Выйдя из-под огня форта и соединившись с "Элизабет" и "Сан-Фелипе", "Арабелла" и "Инфанта" легли в дрейф, и капитаны четырех кораблей могли наконец обсудить свое нелегкое положение. |
| Chapter XVII | Глава XVII |
| THE DUPES | ОДУРАЧЕННЫЕ |
| It was a crestfallen Captain Blood who presided aver that hastily summoned council held on the poop-deck of the Arabella in the brilliant morning sunshine. | На полуюте "Арабеллы" под яркими лучами утреннего солнца заседал поспешно созванный совет. Капитан Блад, председательствовавший на совете, совершенно пал духом. |
| It was, he declared afterwards, one of the bitterest moments in his career. | Много лет спустя он говорил Питту, что этот день был самым тяжелым днем его жизни. |
| He was compelled to digest the fact that having conducted the engagement with a skill of which he might justly be proud, having destroyed a force so superior in ships and guns and men that Don Miguel de Espinosa had justifiably deemed it overwhelming, his victory was rendered barren by three lucky shots from an unsuspected battery by which they had been surprised. | Он провел бой с искусством, которым по справедливости можно было гордиться, и разгромил противника, обладающего безусловно подавляющими силами. И все же Блад понимал всю бесплодность этой победы. Всего лишь три удачных выстрела батареи, о существовании которой они не подозревали, - и победа превратилась в поражение. |
| And barren must their victory remain until they could reduce the fort that still remained to defend the passage. | Им стало ясно, что сейчас нужно бороться за свое освобождение, а оно могло прийти лишь после захвата форта, охраняющего выход в море. |
| At first Captain Blood was for putting his ships in order and making the attempt there and then. | Вначале капитан Блад сгоряча предложил немедля приступить к ремонту кораблей и тут же сделать новую попытку прорваться в море. |
| But the others dissuaded him from betraying an impetuosity usually foreign to him, and born entirely of chagrin and mortification, emotions which will render unreasonable the most reasonable of men. | Но его отговорили от этого рискованного шага: так можно было потерять все. |
| With returning calm, he surveyed the situation. | И капитан Блад, едва лишь спокойствие вернулось к нему, трезво оценил сложившуюся обстановку: |
| The Arabella was no longer in case to put to sea; the Infanta was merely kept afloat by artifice, and the San Felipe was almost as sorely damaged by the fire she had sustained from the buccaneers before surrendering. | "Арабелла" не могла выйти в море, "Инфанта" едва держалась на воде, а "Сан-Фелипе" получил серьезные повреждения еще до захвата его пиратами. |
| Clearly, then, he was compelled to admit in the end that nothing remained but to return to Maracaybo, there to refit the ships before attempting to force the passage. | В конце концов Блад согласился с тем, что у них нет иного выхода, как вернуться в Маракайбо и там заново оснастить корабли, прежде чем сделать еще одну попытку прорваться в море. Так они и решили. |
| And so, back to Maracaybo came those defeated victors of that short, terrible fight. | И вот в Маракайбо вернулись победители, побежденные в коротком, но ужасном бою. |
| And if anything had been wanting further to exasperate their leader, he had it in the pessimism of which Cahusac did not economize expressions. | Раздражение Блада еще более усилил мрачный пессимизм Каузака. |
| Transported at first to heights of dizzy satisfaction by the swift and easy victory of their inferior force that morning, the Frenchman was now plunged back and more deeply than ever into the abyss of hopelessness. And his mood infected at least the main body of his own followers. | Испытав головокружение от быстрой и легкой победы над превосходящими силами противника, бретонец сразу же впал в глубокое отчаяние, заразив своим настроением большую часть французских корсаров. |
| "It is the end," he told Captain Blood. | - Все кончено, - заявил он Бладу. |
| "This time we are checkmated." | - На этот раз мы попались. |
| "I'll take the liberty of reminding you that you said the same before," Captain Blood answered him as patiently as he could. | - Я слышал это от тебя и раньше, - терпеливо ответил ему капитан Блад. |
| "Yet you've seen what you've seen, and you'll not deny that in ships and guns we are returning stronger than we went. | - А ведь ты, кажется, можешь понять, что произошло. Ведь никто не станет отрицать, что мы вернулись с большим количеством кораблей и пушек. |
| Look at our present fleet, man." | Погляди сейчас на наши корабли. |
| "I am looking at it," said Cahusac. | - Я и так на них смотрю. |
| "Pish! Ye're a white-livered cur when all is said." | - Ну, тогда я и разговаривать не хочу с такой трусливой тварью! |
| "You call me a coward?" | - Ты смеешь называть меня трусом? |
| "I'll take that liberty." | - Конечно! |
| The Breton glared at him, breathing hard. | Бретонец, тяжело сопя, исподлобья взглянул на обидчика. |
| But he had no mind to ask satisfaction for the insult. He knew too well the kind of satisfaction that Captain Blood was likely to afford him. He remembered the fate of Levasseur. |