| Mr. Blood was thrust by his guards into the courtyard, where Pitt and Baynes already waited. | Конвоиры вытолкали Блада во двор, где уже находились Питт и Бэйнс, ожидавшие отправки в тюрьму. |
| From the threshold of the hall, he looked back at Captain Hobart, and his sapphire eyes were blazing. | На пороге дома Блад повернулся лицом к Гобарту, и в синих глазах доктора вспыхнул гнев. |
| On his lips trembled a threat of what he would do to Hobart if he should happen to survive this business. | С его уст готово было сорваться обещание того, что он сделает с капитаном, если ему удастся выжить. |
| Betimes he remembered that to utter it were probably to extinguish his chance of living to execute it. | Однако он вовремя сдержался, сообразив, что высказать такое обещание вслух было бы равносильно тому, если бы он сам захотел погубить все надежды сохранить жизнь, нужную для осуществления этого обещания. |
| For to-day the King's men were masters in the West, and the West was regarded as enemy country, to be subjected to the worst horror of war by the victorious side. Here a captain of horse was for the moment lord of life and death. | Сегодня люди короля были владыками на Западе[11], где они вели себя, как в завоеванной стране, и простой кавалерийский капитан играл роль властелина жизни и смерти людей. |
| Under the apple-trees in the orchard Mr. Blood and his companions in misfortune were made fast each to a trooper's stirrup leather. | Блад и его товарищи по несчастью стояли под яблонями сада, привязанные к стременам седел. |
| Then at the sharp order of the cornet, the little troop started for Bridgewater. | По отрывистой команде корнета Дрэйка маленький отряд направился в Бриджуотер. |
| As they set out there was the fullest confirmation of Mr. Blood's hideous assumption that to the dragoons this was a conquered enemy country. | Страшное предположение Блада о том, что для драгун эта часть Англии стала оккупированной вражеской страной, полностью подтвердилось. |
| There were sounds of rending timbers, of furniture smashed and overthrown, the shouts and laughter of brutal men, to announce that this hunt for rebels was no more than a pretext for pillage and destruction. | Из дома послышался треск отдираемых досок, грохот переворачиваемой мебели, крики и смех грубых людей, для которых охота за повстанцами была лишь предлогом для грабежа и насилия. |
| Finally above all other sounds came the piercing screams of a woman in acutest agony. | И в довершение всего, сквозь этот дикий шум донесся пронзительный крик женщины. |
| Baynes checked in his stride, and swung round writhing, his face ashen. | Бэйнс остановился и с выражением муки на пепельно-бледном лице обернулся к дому. |
| As a consequence he was jerked from his feet by the rope that attached him to the stirrup leather, and he was dragged helplessly a yard or two before the trooper reined in, cursing him foully, and striking him with the flat of his sword. | Но рывок веревки, которой он был привязан к стремени, свалил его с ног, и пленник беспомощно протащился по земле несколько ярдов[12], прежде чем драгун остановил лошадь. Осыпая Бэйнса грубой бранью, солдат несколько раз ударил его плоской стороной своей сабли. |
| It came to Mr. Blood, as he trudged forward under the laden apple-trees on that fragrant, delicious July morning, that man - as he had long suspected - was the vilest work of God, and that only a fool would set himself up as a healer of a species that was best exterminated. | В это чудесное и душистое июльское утро Блад шел среди яблоневых деревьев, склонившихся под тяжестью плодов, и думал, что человек, как он давно уже подозревал, - это не венец природы, а ее отвратительнейшее создание, и только идиот мог избрать себе профессию целителя этих созданий, которые заслуживали уничтожения. |
| Chapter III | Глава III |
| THE LORD CHIEF JUSTICE | ВЕРХОВНЫЙ СУДЬЯ |
| It was not until two months later - on the 19th of September, if you must have the actual date - that Peter Blood was brought to trial, upon a charge of high treason. | Только два месяца спустя - 19 сентября 1685 года, - если вы интересуетесь точной датой, Питер Блад предстал перед судом по обвинению в государственной измене. |
| We know that he was not guilty of this; but we need not doubt that he was quite capable of it by the time he was indicted. | Мы знаем, что он не был в ней повинен, но можно не сомневаться в том, что ко времени предъявления ему обвинения он полностью подготовился к такой измене. |
| Those two months of inhuman, unspeakable imprisonment had moved his mind to a cold and deadly hatred of King James and his representatives. | За два месяца, проведенных в тюрьме в нечеловеческих условиях, трудно поддающихся описанию, Блад страстно возненавидел короля Якова и всех его сторонников. |
| It says something for his fortitude that in all the circumstances he should still have had a mind at all. | Уже одно то, что Блад вообще смог сохранить разум в такой обстановке, свидетельствует о наличии у него большой силы духа. |
| Yet, terrible as was the position of this entirely innocent man, he had cause for thankfulness on two counts. The first of these was that he should have been brought to trial at all; the second, that his trial took place on the date named, and not a day earlier. | И все же каким бы ужасным ни было положение этого совершенно невинного человека, он мог еще благодарить судьбу прежде всего за то, что его вообще вызвали в суд, а затем за то, что суд состоялся именно 19 сентября, а не раньше этой даты. |
| In the very delay which exacerbated him lay -although he did not realize it - his only chance of avoiding the gallows. | Задержка, столь раздражавшая Блада, представляла для него единственную возможность спастись от виселицы, хотя в то время он не отдавал себе в этом отчета. |
| Easily, but for the favour of Fortune, he might have been one of those haled, on the morrow of the battle, more or less haphazard from the overflowing gaol at Bridgewater to be summarily hanged in the market-place by the bloodthirsty Colonel Kirke. | Могло, разумеется, случиться и так, что он оказался бы среди тех арестованных, которых на следующий же день после битвы вывели из переполненной тюрьмы в Бриджуотере и по распоряжению жаждавшего крови полковника Кирка повесили без суда на рыночной площади. |
| There was about the Colonel of the Tangiers Regiment a deadly despatch which might have disposed in like fashion of all those prisoners, numerous as they were, but for the vigorous intervention of Bishop Mews, which put an end to the drumhead courts-martial. | Командир Танжерского полка, безусловно, поступил бы так же и с остальными заключенными, если бы не вмешался епископ Мьюсский, положивший конец этим беззаконным казням. |
| Even so, in that first week after Sedgemoor, Kirke and Feversham contrived between them to put to death over a hundred men after a trial so summary as to be no trial at all. | Только за одну неделю, прошедшую после Седжмурской битвы, Февершем и Кирк, не устраивая комедии суда, казнили свыше ста человек. |
| They required human freights for the gibbets with which they were planting the countryside, and they little cared how they procured them or what innocent lives they took. | Победителям требовались жертвы для виселиц, воздвигнутых на юго-западе страны; их ничуть не беспокоило, где и как были захвачены эти жертвы и сколько среди них было невинных людей. |
| What, after all, was the life of a clod? | Что, в конце концов, стоила жизнь какого-то олуха! |
| The executioners were kept busy with rope and chopper and cauldrons of pitch. I spare you the details of that nauseating picture. It is, after all, with the fate of Peter Blood that we are concerned rather than with that of the Monmouth rebels. | Палачи работали не покладая рук, орудуя веревками, топорами и котлами с кипящей смолой... Но я избавлю вас от описания деталей отвратительных зрелищ, ибо, в конце концов, нас больше занимает судьба Питера Блада, нежели участь повстанцев, обманутых Монмутом. |