[1] Крепостная стена в древней Руси.
[2] Бруствер на крепостной стене.
Спустившись вниз, я нашла посадника и высказала ему свои опасения. Дядько Молчан внимательно выслушал меня и успокоил, что он уже наказал ополченцам держать лодки на прицеле. На разрушенной стене и на башнях — везде прятались защитники города с оружием. Все ждали, когда лодки причалят, однако это было непросто из-за волны. Обе посудины подошли к берегу одновременно, но первой причалила та, что была под белым стягом. От группы иноземцев, остановившихся на самом урезе воды, отделился парень, что размахивал полотнищем. Он пошел к воротам Детинца, продолжая повторять свои слова о сдаче в плен. Когда иноземец приблизился к воротам, ополченцы его впустили и повалили на землю. Оружия у пленного не оказалось. Его подняли, и держа с двух сторон за руки, подвели к посаднику.
— Мне нужен главный в городе, — неожиданно заявил иноземец на эспаньольском языке, — у меня к нему слово есть.
— Марина, — увидев меня, подозвал Молчан, — ты понимаешь, что он говорит? У меня толмача нет.
— Он сказал, что ему ты нужен Дядько Молчан, ты ведь главный в Новгороде, — мне самой стало очень интересно, что же такое происходит и кто эти люди, — у него к тебе слово есть.
— Кто ты чужеземец? — обратилась я к пленному, — какое у тебя слово?
— Мне нужен главный в городе, — настойчиво повторил пленник, — мне надо ему передать слова человека, который захватил наш корабль.
— Говори, — я показала иноземцу на посадника, — это городской голова, с ним тебе надо разговор вести.
— Я передаю тебе привет от Блада и приглашение в гости на «Сан Габриэль», — он показал рукой на корабль в море, — еще ему нужен… — пленник запнулся, — Богадан… да — Богадан и несколько человек, которые знают морское ремесло. Нас он сказал закрыть под замок, в плен, покормить и не обижать, — он посмотрел на посадника, потом на меня, — ты понимаешь?
— Богдан? — уточнила я.
— Да, Блад сказал, что ему нужен Богадан.
Я перевела все слова пленника Молчану, а сама шарила глазами по внутреннему двору Детинца, пытаясь отыскать Богдана.
— Княжна, спроси у него, откуда они, кто такой Блад? Сколько у него людей? Как они смогли забрать в полон такую большую барку? Какого Богдана он ищет? — дядько Молчан завалил меня вопросами, а мне очень хотелось найти Богдана и отправиться вместе с ним на корабль к Владимиру, однако, все вопросы я добросовестно перевела пленнику.
— Меня зовут Бенто, я матрос с этого корабля «Сан Габриэль», мы португальцы. Коронель Блад сказал, что корабль теперь принадлежит русам. Сколько у него людей, я не знаю, никого не видел, только Assassino pelo fogo. [3] Корабль он захватил, угрожая взорвать пороховой погреб, — иноземец побледнел, видимо вспоминая как Блад хотел взорвать корабль, — больше мне нечего сказать. Коронель Блад — страшный человек, он может одними глазами убить человека, я сам видел. Он самый настоящий Assassino.
[3] Огненный убийца (португ).
— Дядько Молчан, я знаю Блада, он рус из-за океана, — мне не хотелось рассказывать подробности про Владимира, но так посадник скорее понял бы, что граду ничего теперь не угрожает, — Богдан — это тот, что с братом Доброславом утонул прошлое лето. Они живут в избе рядом с бабушкой Ариной, — продолжала объяснять, — Богдан не утонул, он вернулся домой вчера и с ним пришел Блад.
— А почто имя у него такое иноземное? Откуда ты его знаешь? — посадник уставился на меня так, как будто видит первый раз, — как это не утонул? А где Доброслав?
— Дядько Молчан, я тебе все расскажу, — мне хотелось быстрее найти Богдана и отправить его к Владимиру, а не пускаться в пространные разглагольствования с посадником, — но позже. Сейчас мне нужен Богдан и люди, которые ходили на барках. Кликни таких сюда. Хорошо? Знаю только, что русское имя Блада — Владимир, так только Рюриковичей на Руси называли. Полагаю, что не просто так ему это имя дали.
— Думаю, ты ведаешь, что творишь, — не стал спорить городской голова и дал команду ополченцам найти Богдана.
Богдан:
До сих пор не пойму, к добру ли узнал я этого странного руса Блада и эспаньольского отрока Мигеля. А может вовсе наоборот — вляпался в полное дерьмо. С первой встречи в нашем лагере, когда их, связанными, привел Алвару, прошло всего три дня, но все закрутилось так, что сегодня я уже не в стане пиратов, а в родном граде. Да и не с разбойниками, а в дружине князя из рода Рюриковичей.
Володимир сильно напоминает старшего братку, который погиб во время страшной бури. Он такой же рассудительный, спокойный и уверенный в себе. Князь жесток с ворогами, но относится к эспаньольцу Мигелю как к сыну. Со слов пацана, я понял, что у него погиб отец — друг Блада, а тот пообещал заботиться о нем. Они оба немного непонятные. Мигель слушается во всем князя, доверяет ему, а сам ничего толком не знает о Рюриковиче. Ну, если не считать, что тот очень вовремя оказался рядом с ним и спас от стражников-лиходеев.
Мигель поведал мне, что князь не просто хладнокровно расстрелял стражников в бою, но и добил потом раненого, однако пленного Пабло — не стал убивать. Не могу понять этого князя из Матушки Руси. В пути он заботился о нас как о ровне, спать положил на теплое место, а сам лег с краю, как дружинник, а не князь. За трапезой, отдавал лучшие куски мяса. Научил меня стрелять из пистолета, кольчугу отдал, ничего не требуя за это. А еще, от Мигеля, я узнал, что странный князь дрался с драконом и победил гадину. И у него есть какая-то сверхъестественная сила или дар.
Мы пришли в мой родной град, а рано утром, пока мы спали, Блад куда-то ушел. Когда вернулся, я заметил, что в его глазах появился блеск, как будто он отвар дурь-травы выпил. Но это только казалось, потому что в остальном Блад вел себя как обычно. А еще, он как-то легко свел знакомство с дочерью нашего князя Бориса. Марина с детских лет с браткой зналась, я по малолетству думал, что сродственниками станем. Сейчас-то вник, что Марина совсем не ровня нам. Кто она и кто мы? Она единственная дочка хозяина всего Градомира и его окрестностей, а мы голь перекатная без роду без племени. Но, все равно, когда утром вышел на крыльцо и увидел Марину с Бладом, у меня внутри екнуло, она смотрела на него, как собачка смотрит на хозяина, выпрашивая лакомый кусок. И это гордая княжеская дочь. Чем же он смог ее так зацепить? Может тем, что он древнего рода? Скорей всего, он точно Рюрикович, а Рюриковичи всей Русью владеют, даже в других странах правят. Такому страшно слово поперек вымолвить, а не то что супротив пойти.
Когда на нас напали иноземцы, я думал, что совсем нам плохо будет, надо готовиться к погибели, или в рабство, что тоже, смертушке подобно. Но Блад иначе думал. Он вообще совсем не так думает как я или другой русич из моих знакомых. Он решил, что иноземцы обязательно лодки к берегу отправят и наказал нам стрелять по ним. Он был прав, захватчики лодки с воинами отправили, но почему-то размахивали белым рядном. Только это уже опосля было, а сначала с барки по Детинцу вовсю палили из пищалей и мортир.
Угловая башня, на которую мы поднялись, уже была занята двумя городскими ополченцами. Один из них, знакомый на лицо, вытаращился на меня, как будто мертвеца увидал. Да и понятно, еще же никто не знал, что я не утоп. Потому ополченец осенив себя крестом начал отмахиваться от меня рукой, приговаривая: «Чур меня! Чур…», ничего не слыша и не понимая, пока не получил от меня оплеуху. Тогда он понял, что я не привиделся ему, а живой на самом деле. Объяснив, что нас сюда отправил князь Володимир, мы заняли место и приготовились обстреливать иноземцев. Но лодки долго не спускали, и я начал стрелять по большой корзине на мачте, которую мне показал Блад. Потом увидел, что разбойники загрузились в лодки. Злыдней было так много, что наших ополченцев точно не хватило бы отбиться от нападения. Когда лодки уже были полны ворогов, я возле мачты приметил еще двух, которые оставались на барке. Для меня это была знатная цель. Особенно один стоявший неподвижно. Я и выстрелил по нему. Разбойник не стал прятаться, а погрозив мне кулаком, задрал кверху руки и сложил их крестом. Мигель подал еще один снаряженный пистолет и я снова выстрелил в разбойника. Промазал — далече оказалось.
Снизу крикнули, чтобы мы прекращали пальбу по лодкам, мол посадник не велел. Мы с Мигелем еще немного поглазели, как иноземцы к нашему берегу приближаются. Обе посудины были переполнены людьми, так что бортами иной раз черпали воду. Стоявшие разбойники держали руки кверху, а один постоянно размахивал большой белой тряпиной и что-то кричал на эспаньоле. Ополченцы между собой начали гутарить, что эспаньольцы сдаются на нашу милость. Посмотрев на все это, мы спустились со стены, вызнать, чего делать дальше.
Во внутреннем дворе Детинца я увидел Марину, она обихаживала раненых ополченцев. «Красивая у князя дочка и серьезная, — я понял, что беззастенчиво пялюсь на княжну, — совсем не ровня братке была, хоть и не чуралась разговоров». Марина меня тоже увидела и даже задала мне вопрос о том, что творится на море. Я махнул рукой и сказал, что иноземцы идут к берегу с белым стягом. Потом мы с Мигелем отдыхали у стены и ждали Блада, но он так и не появился. Вместо этого, меня нашел посланец городского головы и велел идти к воротам.
— Богдан, — увидев меня, посадник позвал меня к себе и спросил строго, — ты ведаешь, кто такой Блад? Почто он тебя ищет?
— Да, знаю. Мы с ним вместе пришли с полночной стороны, — мне скрывать было нечего, поэтому я был спокоен, — он из Рюриковичей, с самой Матушки Руси.
— Рюрикович? — дядько Молчан аж с лица сменился, — чего ты такое говоришь, откель знаешь?
— Так его всамделе Володимиром кличут, это эспаньольцы его Бладом прозвали, — я решил похвастаться перед посадником своим влиятельным товарищем, — у него и костюм княжеский и сапоги, а еще сила немереная. Он руками железный шкворень от телеги сгибает. Сам видел. Он меня в свою дружину взял.