«Дети в овраге нашли пулемет, — в мозгах засела частушка черного юмора времен моего взросления, — больше в деревне никто не живет», — капитана просто разорвало пополам, меня чуть не стошнило от такого фейерверка. «Тьфу ты, мерзкое зрелище, — я спрятался за камень, чтобы передохнуть, — хотя… никто вас сюда не звал». Со стороны парусника щелкали беспорядочные выстрелы, но их стало заметно меньше, чем вначале. Шлюпки так и остались в подвешенном состоянии. Похоже, что налетчики были в растерянности, не нашлось «героя», принявшего на себя командование после смерти капитана. «Настоящих буйных мало — вот и нету вожаков», — к месту вспомнилась строчка известной песни. [6] Так бывает, когда власть сосредоточена в одних руках, вероятнее всего капитан «Сан Габриэля» держал подчиненных в ежовых рукавицах, но не побеспокоился о хорошем заместителе. «Зря он так. Не продумал возможного развития ситуации, — усмехнулся внутренний голос, — это тебе подсказонька: не будь таким самонадеянным, готовь зама заранее».
[6] «Письмо в редакцию телевизионной передачи «Очевидное — невероятное» из сумасшедшего дома — с Канатчиковой дачи». Песня Владимира Высоцкого.
— Коронель, а нам, что делать — голос Мигеля оторвал меня от размышлений о превратностях судьбы руководителя, — стрелять?
— Пока у нас есть цели на этом корабле — будем их уничтожать! — вернувшись к своим бойцам, я отдал команду, — Богдан, ты перебираешься на мое место, прицелился, выстрелил, спрятался, подождал пока Мигель зарядит пистолет, снова — прицелился, выстрелил, спрятался и так до моей следующей команды. Мигель, — повернулся я к испанцу, — ты с ним, там сзади канава. Заляжешь и будешь заряжать пистолет. Вперед compañeros!
Вернувшись к наблюдению за парусником, обнаружил изменения в расстановке сил на палубе «Сан Габриэля». Двое матросов яростно крутили лебедку правого переднего якоря, а по вантам побежала парусная команда. Не знаю, кто принял на себя руководство кораблем, но, похоже, он решил драпать.
— Не-е-ет, такой хоккей нам не нужен! — меня ошарашил неожиданный поворот событий, — ребята, я не собираюсь дарить вам свое имущество! Дырку от бублика вы получите, а не Шарапова! [3]
Глава 12
Захват «Сан Габриэля». Хуан Моуро.
Коронель Блад:
«Так дело не пойдет, — я переполз подальше от простреливаемого «окна», — надо как-то им помешать. По каждому матросу стрелять слишком долго и накладно, кто знает, на сколько «выстрелов» хватит энергии камня. А еще, матросы могут понадобиться в качестве команды на первое время. Тут нужно кардинальное решение. Стоп! Надо понять, кто на корабле отдает приказы». Я, сначала на четвереньках, потом — пригнувшись пробежал до соседей с Детинцем улицы и нашел себе подходящий наблюдательный пункт.
Взобравшись на крышу избы, в которой явно не было жителей, стал пристально вглядываться в надстройки на палубе «Сан Габриэля». Наконец мне удалось разглядеть невысокого и коренастого моряка, который, судя по отчаянной жестикуляции, раздавал команды, суетившимся на палубе и парусах матросам. Внешний вид крепыша мог говорить о его принадлежности, максимум, к унтер-офицерам. Мне даже показалось, что я разглядел в его руке боцманскую дудку. Теперь осталось нейтрализовать этого горластого дядю, и команда снова превратится в неорганизованную шайку бродяг.
Мой «выстрел» поразил не только крепыша, но и стоявшего рядом с ним джентльмена в офицерском камзоле, которого я увидел в последний момент. «Ничего себе, а это, что за тип? — меня заинтересовал второй офицер, увиденный мной на корабле, — как бы не старший помощник, ведь он мог отдавать команды через боцмана, а не орать и распоряжаться матросами сам лично». Вспомнив все, что мне было известно о флотской иерархии, я пришел к выводу, что теперь на корабле не должно остаться старших офицеров. А значит стоит попытаться захватить «Сан Габриэль», тем более, что непосредственная опасность городку уже не грозила.
Найдя своих бойцов на том же месте, где и оставил, объяснил задачу на ближайшие полчаса. Дружинники должны попытаться нейтрализовать максимум из членов команды, сохранивших хладнокровие и пытающихся организовать отход корабля. Для этого парням надо занять хорошее место на крайней башне Детинца и, не рискуя своими головами, периодически стрелять в сторону парусника.
— Мигель, ты вообще не высовываешься, только перезаряжаешь пистолеты, — я отдал ребятам свое огнестрельное оружие, оставив себе нож, — а ты Богдан работаешь по прежней схеме: прицелился, выстрелил, спрятался. Главное внимание, вон на ту корзину, — я показал на марсовую площадку грот-мачты, [1] где разместилось два бойца с мушкетами, — им оттуда слишком хорошо видно все, что делается на берегу. Понятно?
[1] Марс — площадка на топе составной мачты. На марсах военных кораблей, как правило, устанавливали леер и во время боя там стояли стрелки.
— Да, коронель, — дружно закивали головами бойцы, — А ты? — не удержался от вопроса Мигель.
— А меня ждите в Детинце, или дома, — не стал раскрывать все карты пацанам, чтобы меньше забивали голову, чем попало, — в любом случае, дам знать, что делать дальше и когда прекратить стрельбу.
Проследив, как моя маленькая команда выдвигается в направлении Детинца, я побежал вниз по тропе к часовне Божией Матери, чтобы оттуда стартовать к кораблю. Быстро скинув рубаху и сапоги, аккуратно сложил их за углом на камне, где мы сидели с Мариной, и скользнул под набежавшую волну. Все бы ничего, но плавать я привык в очках, а они остались в номере отеля «Альтамира», да еще и в прошлой жизни. Пришлось «работать» кроль с открытыми глазами. Мне предстояло преодолеть, как минимум, восемьдесят метров против волны, а потом незаметно взобраться на двухметровый борт.
«Помоги мне Матерь Божия, — вдох, три гребка, выдох, — дай возможность сделать то, что задумал, — выдох, три гребка, вдох, — не для себя прошу, для новгородцев, для женщин и детей под твоим покровительством». Силуэт вражеского корабля неумолимо надвигался на меня, нависая всеми двумястами тоннами водоизмещения, но пока моя маленькая фигурка в воде не привлекала внимания впередсмотрящих. Их взоры были направлены на стены Детинца, откуда доносились редкие выстрелы пищалей и пистолетов.
Приближаясь к «Сан Габриэлю», перешел на брасс, стараясь не поднимать лишний раз голову из воды. Очередная, накатившая волна, приподняла меня на гребень и я увидел, что до корабля осталось метров пятнадцать, а с борта свесился какой-то чересчур «сухопутный» моряк, извергающий в воду остатки завтрака. «А ведь качка только начинается. Слабак, — мысль мелькнула и забылась, а вот проблема осталась, — он же собака может меня увидеть». Наш тренер по плаванию говорил так: «Пловец должен легко проныривать бассейн. А хороший пловец — два». Бассейн, где мы тренировались, был двадцать пять метров, и преодолевал я его в одну сторону без проблем. С такими мыслями ушел под воду, через толщу которой, на меня медленно надвигалась темная расплывчатая туша корабля. Под водой проплыл до носа и вынырнул под самым бушпритом, где меня точно никто не смог бы разглядеть. [2]
[2] Бу́шприт — горизонтальное или наклонное рангоутное дерево, выступающее вперед с носа парусника.
Осмотревшись, поплыл неспешно к середине борта. На мое счастье, левый якорь мореходы не отдавали, и его канат свободно провисал почти до воды. Если кто не знает, то якорь цепляется за борт корабля, а якорный конец [3] от клюза [4] идет вдоль борта. Так что мне ничего не стоило, при набежавшей волне, ухватиться за канат руками. А дальше — дело техники. Закинув обе ноги на канат и перебирая руками, я пополз к якорю, чтобы через него забраться на борт. Все бы ничего, но корабль уже изрядно качало и волна, то и дело, пыталась слизнуть меня с каната. Добравшись до якоря, перехватился за веретено и достав до одного из рогов, [5] подтянулся на нем до верха фальшборта. Глянул на палубу, рядом со мной, слава Мадонне, никого не оказалось. Мгновенно перевалившись через фальшборт, очутился на дощатом настиле палубы.
[3] Концом на флоте называют любой канат, веревку или трос.
[4] На парусных судах «клюзом» называют сквозные продолговатые или круглые отверстия, служащие для проводки кабельтов или якорных канатов.
[5] Основой конструкции якоря является продольный стержень — веретено, в верхней части которого имеется скоба для крепления якоря к якорной цепи, а в нижней — рога, заканчивающиеся лапами с остриями — носками.
Воздух над палубой потемнел от порохового дыма, выкрики матросов смешивались с пальбой из мушкетов и сливались в один непрерывный гул. В этом балагане на меня никто не обращал внимания. До носовой надстройки было буквально пару метров, но между мной и дверью носового кубрика, как специально, оказался здоровенный детина. Не знаю, что он собирался делать, но когда я плюхнулся на палубу, громила стоял ко мне спиной. Кроме этого противника, на палубе было еще полтора десятка матросов, которые, в основном, толпились у правого борта с мушкетами и суетились возле орудий. На реях тоже было не меньше десяти человек, но они были заняты своим делом — отдавали паруса. [6] Непосредственную опасность для меня представлял, стоявший ближе всех ко мне гигант. Пытаться справиться с ним в рукопашную для меня было смерти подобно. Видимо, в шуме сражения, громила не слышал моих телодвижений, однако он в любой момент мог создать мне проблемы. От его фигуры прямо физически несло опасностью. Маленькая искорка на моей ладони готова была сорваться, но я не мог пустить ее в спину противнику. Мой свист заставил матроса повернуть ко мне голову, он так и умер с немым удивлением на лице. Маленький взрыв на его груди унес громилу в лучший мир.
[6] «Отдать паруса» — освободить от креплений, фиксирующих их в свернутом состоянии.
Пока никто не обращал на меня внимания, надо было пробраться к пороховому погребу и объявить об этом всему личному составу корабля. Хорошо бы крюйт-камера [7] находилась на носу корабля, тогда мне не надо будет пробиваться с боем к корме. Проскользнув в носовую надстройку, я нашел трап ведущий в трюм и осторожно осматриваясь, спустился по нему. Пороховой погреб нашелся практически сразу. Никакой охраны возле него нет. Правильно, чего захватчики могли опасаться, нападая на мирный городок. Вся «ответка» горожан состояла из нестройных залпов пищалей со стен Детинца. Люк крюйт-камеры был просто заперт на засов. Тоже логично, порох и заряды сейчас нужны постоянно, зачем же их запирать на кучу замков.