Во-вторых, если и не поймают, то каким местом ты будешь расплачиваться за дорогу домой? Благородного рыцаря дочери булочника не положено, а простолюдины бесплатно ничего не делают.
В-третьих, в Тортоне тебя ждет Симон. Он, наверное, огорчится, если ты от него убежишь. Искать его не надо, он сам должен сюда принести противоядие.
В-четвертых, обижать тебя никто не собирается, а за беспокойство на прощание дадим десять дукатов.
Услышав залп, Пьетро не сразу понял, где это бахнуло, но на всякий случай побежал проверить девушек. Аккуратно по пути заглянул в зал и сразу узнал Фабио Моралью и компанию. Вот эта голова явно Иеремия, вот это лежит связанный Симон, а вот это в луже крови, надо полагать, Брассо.
И что делать? Один против шести вообще не вариант. Да с ними еще и местная стража, то есть, один против восьми или десяти. Хотя Фабио в принципе человек не чужой, и с ним можно договориться, если правильно подойти. Но прямо сейчас правильно подойти не получится. Ладно, подождем. До завтрашнего вечера еще не поздно.
Как ни странно, первым в Тортону прибыл тот, кто выехал последним. То есть Фредерик. Что нисколько не удивительно. У одних перегруженная телега. У других нежные девушки. У третьих любой конь из пяти дешевле, чем конь Фредерика, а еще надо держаться группой под скорость самого медленного и заглядывать в таверны за записками от едущего впереди.
Фредерик предсказуемо не обнаружил Кармину в «Приюте праведника» и заплатил дукат за лучший номер как муж, с нетерпением ожидающий жену. Лучший номер отличался от всех остальных только тем, что его освободили от паломников, убедив тех потесниться в обмен на скидку.
Питание для паломников оруженосцу не понравилось, и он провел остаток вечера в заведении более высокого уровня неподалеку, постоянно заглядывая в «Приют праведника». Никаких приличных девушек ни в таверне не появлялось, ни за ночлегом не обращалось.
Симон забежал не одновременно с Фредериком и задал вопрос про тех же дам, про которых спрашивал оруженосец. Парень за стойкой решил, что с благородного можно получить чаевых больше, чем с простолюдина, и Симону про Фредерика не сказал, рассчитывая сказать Фредерику про Симона.
Где-то бахнуло. Фредерик вышел на улицу, но война не началась, перепуганный народ не бегал по кругу с криками согласно плана эвакуации. Наоборот, двое стражников в разных местах убеждали любопытных не беспокоиться, потому что просто разборки между генуэзскими.
— Слышали, мессир, что в Генуе было? — спросил какой-то скучающий прохожий.
— Чего только не было, — уклончиво ответил Фредерик.
— Кто-то Портовых сжег и не признается. Такая резня за порт началась, даже досюда брызги долетают.
— Да пусть режут, — махнул рукой Фредерик, — Чем меньше разбойников, тем лучше.
Но на всякий случай решил проверить. Что Кармина, что Иеремия генуэзцы и вполне могли бы стать фигурантами разборок. Заглянул внутрь. Не повезло алхимику. А стражники не обманули, и правда обе стороны генуэзцы. Главный из убийц тоже был у Кармины на свадьбе.
Но кто-то должен отдать Кармине противоядие! То есть, уже не кто-то, а Симон. Влезть и потребовать сейчас? Нет, их там слишком много. Хотя бы не после трех дней гонки. Все-таки, нет.
Фредерик отступил в темноту.
— Рад Вас видеть, дорогой зять, — негромко поприветствовал его Пьетро, — Жаль, что повод нерадостный.
Фредерик обернулся как ужаленный и увидел мрачного шурина.
— Кармина здесь? — спросил он.
— В «Грешнике» на втором этаже.
— Как она?
— Плохо. Говорит, что у меня на голове сидит паук, а на плечах тараканы. Вчера весь день песни пела, а сегодня слегла.
— Я бы этому алхимику голову оторвал.
— Уже оторвали.
— Как?
— Вы загляните осторожно.
Фредерик еще раз осторожно заглянул. Действительно, оторвали голову. И что делать?
— Если бы он не собирался давать противоядие, он бы в Тортону не поехал, — сказал Пьетро, — Значит, у него в вещах какой-то пузырек.
— Симон должен знать, какой, — сказал Фредерик, — Он вроде живой.
Толпа из шести генуэзцев и совсем уж перегруженной телеги перетекла к кузнецу, шумя и не оглядываясь. В телегу запихали еще и все личные вещи арестованных, включая седельные сумки. И бросили поверх всего раненого Брассо. Добивать его рука ни у кого не поднялась. Вдруг доктор ошибся, как это часто бывает, и пациент вопреки медицине выживет.
Фредерик и Пьетро дошли до ворот кузни и остались там, периодически заглядывая в щель и прислушиваясь.
— Мы тут не слишком подозрительно выглядим? — спросил Фредерик.
— Как раз наоборот, — ответил Пьетро, — мы выглядим как будто с ними заодно и охраняем двор снаружи.
— Как ты думаешь, у них и правда свинец?
— Конечно, нет. Кармина успела сказать, что они двое суток работали с литьем. Там точно золото в каком-то сплаве.
— На ворота никто не смотрит, все в кузне. Полезем?
— Нет. Их там шестеро. Вы с пятерыми справитесь?
Фредерик пожал плечами. Три дня в седле. С одним-двумя бы справился. Вдвоем с каким-нибудь рыцарем или просто хорошим бойцом можно и против шести выходить. Но Пьетро свои боевые качества лучше знает.
— Смотри, раскололи Симона, — сказал Фредерик, продолжая наблюдение.
— Еще бы. Он же думает, что я зарежу Маринеллу.
— А ты зарежешь?
— Если Кармина не умрет, то нет. Даже жалко, что она во все это влипла. Нормальная девчонка. Добрая и совсем не при делах. О, что-то намечается. Горн разожгли. Двое вышли во двор.
— Двое против двоих?
— Не торопитесь, мессир. Мы не успеем перелезть ворота, а они уже остальных позовут.
В кузне оглушительно бахнуло и вспыхнуло, но не прямо напротив двери. Фредерик вздрогнул, но наблюдение не бросил.
— Симон бежит сюда и эти за ним!
— Встречаем.
Пьетро встретил Симона ударом в живот, а Фредерик отступил под стену и выхватил меч. Те двое тоже не стали задерживаться на открытие ворот, а перепрыгнули, использовав массивный засов как удобную ступеньку. Первого бесшумно заколол Фредерик. Второй обернулся к нему, но Пьетро из темноты накинул ему на шею удавку.
— Где противоядие? — спросил Пьетро, повернувшись к Симону.
— Это не яд, само пройдет, — прохрипел Симон, восстанавливая дыхание, — Маринелла как там?
— Процветает. Ты с нами? — Пьетро кивнул в сторону ворот.
— Да. Дайте меч.
— Люди идут, отходим.
Втроем оттащили двоих убитых в кусты и вернулись к воротам. Там собралось ругаться человек пять. Вышли объясняться хозяин дома и Фабио. Извинились. Фабио даже раскошелился, но всех успокоил. Пообещал, что лягут спать как все добрые христиане, а делами будут заниматься с утра.
— Ага, лягут они, — шепотом сказал Пьетро, — У них там трое раненых стонут и ругаются.
— Из шести минус пять, — сказал Фредерик, — Сейчас придумаем план и вернемся.
Первым пошел Симон. Постучался в ворота.
— Парни? — отозвался Фабио.
— Нет, это я, Симон.
— А парни где?
— Не догнали. Я до Кармины добежал, Маринелла жива.
— Входи, — Фабио снял засов и открыл ворота, — Нельзя было предупредить, что бахнет?
Фабио химию с физикой не изучал и не знал, что расплавленное золото, брошенное в воду, обязательно устроит адский фейерверк и без всякого колдовства. Но Симон действительно получил золото из сплава, не обманул. И вернулся.
— А я знал? — искренне удивился Симон, — Магистр мне только в ту сторону показал, а обратно я сам первый раз делал. Золото вышло?
— Вышло. Двоих парней пожгло, третьего ослепило. Черт побери.
Фабио взялся за воротину, чтобы закрыть, но ему в горло уперся острый кинжал.
— Не ждали? — спросил Фредерик.
— Не ждали, — ответил Фабио, — Наглости Вам не занимать.
— Наглости? — удивился Фредерик, — А ты кто вообще такой?
— Я служу дожу Генуи.
— А алхимика зачем убил?
— У меня приказ от епископа.
Фредерик убрал кинжал, ворота закрыли. Все пришли в кузню, и Фабио показал свой пергамент.
— Фальшивый, — сказал Фредерик, едва взглянув, — Работа Серого Джулио. Давай сюда.
— Что? Как?
— Кармина успела сказать моим любимым племянникам, чтобы следили за Фабио Моральей, — объяснил Фредерик, повернувшись к Пьетро и Симону, — Они за ним и следили. Вечером того же дня, как Серый Джулио нарисовал тебе этот приказ, я об этом уже знал. Ты ведь никак не скрывался, до того спешил. Знаешь, это пахнет виселицей.
Фредерик аккуратно свернул пергамент, забрал у Фабио футляр для него и передал все на сохранение Пьетро.
— Кто бы говорил про виселицу, — возмутился Фабио, — Вы же раубриттеры и ограбили Рыцаря Королевы!
— Ты даже не представляешь, как ты ошибаешься, — улыбнулся Фредерик, — Не стоит простолюдинам влезать в дела между Его Величеством и королевой-матерью.
Фредерик знал, что в погоню за Карминой и алхимиком с утра отправится и Фабио. Поэтому он за день в седле подготовился к разным вариантам развития событий.
Раненых уже унесли в дом. В семье кузнеца регулярно сталкивались с ожогами и умели оказывать первую помощь своими силами. Фредерик, Пьетро и Фабио сели за стол в кузне, а Симон отошел покопаться в сундуке с оборудованием и реактивами и в седельных сумках.
— Начнем с того, что ты не работаешь на дожа, а хотел украсть золото, — сказал Фредерик Фабио.
— Что с того? У алхимика оно все равно краденое.
— Знаю. Это та телега, которую у нас украли еще в Борго-Форнари. И мне не очень важны права воров, переворовывающих ее друг у друга.
— У вас украли? — возмутился Фабио, — Да вы сами украли ее у…
— Кого? — перебил Фредерик.
— Рыцаря Королевы, — недовольно сказал Фабио, уже зная ответ.
— У Лиса Маттео, который украл золото у Рыцаря Королевы, который украл его у короля.
— Как это?
— Вот так. Ты понимаешь, что изначально это золото принадлежало Его Величеству и было собрано для армии в Милане?