– Они всегда умудряются испортить этот день, из года в год, особенно по началу. В первое время мать истерически плакала на могиле, а потом заказывала огромный фуршет дома или в ресторане, и эта «панихида» длилась до глубокой ночи, а иногда и утра. Меня тоже привлекали к их процессу скорби, поминутно напоминая о моей вине в смерти Сильвестра. Я же, и так корившая себя в неспособности предотвратить беду, шла у них на поводу и терпела их выходки. Даже когда стала жить отдельно, мне было проще сделать, как они просили, чем выслушивать нотации всех троих по телефону, а иногда и лично. Благо, они редко вспоминали про мое существование, чаще, если отцу или матери требовалось предъявить миру и светскому обществу образец прекрасного семейства или накануне памятных дат. Именно по этому они сейчас так убеждены, что если надавят на меня посильнее, то я уступлю. – Тяжело вздохнув, Кроха немного отклонилась, посмотрев на меня, а потом перевела взгляд на огромный кусок мрамора в виде скал с изображением лица ее брата. – Кроме бокса, Сили очень любил путешествовать, преимущественно в горных местностях. После моего совершеннолетия он планировал отправиться на полгода в какой-то тур по возвышенностям России. Я просила его не тянуть и ехать сразу, но брат не хотел оставлять меня один на один с нашей семейкой, поэтому, найдя его мертвым, я была в шоке, что он всё-таки бросил меня. Спустя неделю я нашла в своем потайном месте, в глубине шкафа, о котором знали только мы, записку от него. Сили написал, что больше не может выдержать давление отца, отчуждение матери, что он смертельно устал. Брат просил прощения, что покидает меня, просил быть такой же хорошей девочкой и прожить эту жизнь за него, никого и ничего не боясь. Он хотел, чтоб я стала сильной и свободной, не уступающей никому из людей. Сначала я не понимала его слов, а потом, когда горечь утраты немного отпустила, оставив лишь постоянную боль, я осознала посыл его слов и стала действовать. Конечно, сама и в одиночку я бы еще долго боролась за свою свободу, но на моей стороне оказалась бабушка – мать отца. После ее смерти и моего совершеннолетия я воспользовалась наследством бабули, стала строить свою жизнь, уже сама все решая, не особо надеясь на чью-то помощь и советы.
Я вспомнил, что Артём тогда рассказывал о переломном моменте в поведении Селины, значит, вот что ее подтолкнуло на этот путь неприкосновенной самостоятельности. Да уж, спасибо тебе Сильвестр, из дерьма мою девочку вытащил даже после смерти, а как мне теперь пробить этот панцирь всеобщего неверия?!
– Я понимаю, но нельзя прожить жизнь, сидя в ракушке, – ответил ей, прижимая крепче к своему телу.
Она не ответила, но главное – мы друг друга поняли. Стояли какое-то время, не меняя позы, пока не показались Алиса с Романом. Я был рад их появлению, так как порция позитива Крохе сейчас не помешает, а я хотел поговорить с мужем Алиски о неизвестных мне встречах моей невесты с Маркеловым. Раз эта феминистка изначально мне ничего не сказала, значит, и сейчас не факт узнать правду от неё.
Алиска привычно заворковала вокруг Селины, отвлекая разговорами обо всём и ни о чём одновременно. Так как становилось только холоднее, то было принято коллективное решение переместиться в какое-нибудь кафе или ресторан.
Покидая территорию кладбища, сказал охране следовать за нами, и мы двинулись в путь. В машине Селина молчала, а я не знал, что нужно сказать. Было неприятно узнать об угрозах Маркелова от вторых лиц, хотя Роман и сам не знал всех подробностей, но я не мог связать эту язву по рукам и ногам, также как лишить права свободы действий. В бешенстве она напоминала милого, страстного, но боевого хомячка, и встречаться с этим мини– зоопарком мне как-то не хотелось.
– Ладно, Арчинский, я оценила твою выдержку, так что можешь начинать спрашивать, – ее голос прозвучал с плохо скрытым вызовом.
Значит, моей девочке захотелось изучить весь спектр моих эмоций, так это я могу, все равно меня рядом с ней постоянно штормит.
– Да что ты? А мне, следовательно, есть о чём спросить?
– Ой, не надо тут притворяться белым и пушистым! Меня глухота еще не посетила, так что ваши с Романом перешептывания частично заценила.
И тут меня понесло!
– Да, бл*ть, если бы ты не молчала, как партизан на допросе, мне бы не пришлось заниматься этим дебилизмом.Так нет, мы же молчим, мы же самые смелые, и море говна нам по колено!!! Ты вообще собиралась мне говорить об угрозах, о том, что собираешься пойти в тот гадюшник?!!! Нет!!! Ты ж на все кидаешься одна или свою полоумную подругу вместе с собой тащишь! Я скоро рехнусь просчитывать твои шаги, но все без толку, так как я просто не успеваю. Может, ты наконец-то позволишь мне поучаствовать в своих гениальных планах? Иначе я обещаю, что привяжу тебя к кровати, затрахаю до смерти, и до понедельника из спальни ты не выползешь, – я чувствовал, что тормоза меня не держат, и если она сейчас начнет огрызаться, то исход беседы станет очевидным. Разразится скандал, который я закончу приемом успокоительного, как и вчера в обед, только припаркуюсь вдоль трассы, и Кроха будет сверху.
Посмотрел на нее краем глаза, стараясь не отвлекаться от дороги, так как местами уже был гололёд. Девушка удивлённо смотрела на меня, а краешки ее сладких губ растягивались в улыбке. Да вашу ж …!!!
– Медвежонок, а ты чего так разошелся-то? Я ж просто… – она задумалась, подбирая слова, – хотела, так сказать, дополнить рассказ Ромашки. А ты, Тузик, решил на ровном месте превратить меня в грелку и порвать ее в бисеринку, – ее улыбка стала шире, прямо такой волнительно – интригующей. – Знаешь, тебе не говорили, что в гневе от тебя прямо-таки веет сексуальностью дикой и неконтролируемой?!
–Господи, дурочка ты! – в сердцах высказался я.
– Так, вроде же, твоя?! – продолжая улыбаться, спросила Селина, погладив ладошкой по бедру.
– Моя, я же тебе об этом уже неделю твержу, – согласился с ней, перехватывая ее блуждающую по моей ноге руку. – Кроха, не заводи! Меня и так уже посещали мысли о парковке.
– А ты, правда, привязал бы меня к кровати? – будто не услышав моей просьбы, спросила эта бестия.
Мысли о голой и распластанной по постели девушке успокоиться мне точно не помогали.
– Конечно, даже не сомневайся. И эта мера наказания ещё вполне реальна, так как я не услышал твоего клятвенного обещания о том, что ты будешь сообщать мне обо всём, что с тобой происходит.
– Я как-то не планировала клясться во всех смертных, и к слову, привязывания и прочие штучки не в моём вкусе, – фыркнула она в ответ, пытаясь выдернуть свою ладошку из моей руки.
– Дорогая, ты просто не пробовала, уверен тебе понравится, – и, подняв ее руку, поцеловал пальчики, запястье и даже в середину ладони.
– Медвежонок, хорош совращать, и вообще, ты за рулём! Не отвлекайся! – проворчала моя невестушка, слегка хлопнув своим маленькими пальчиками по моим губам, когда я снова хотел их поцеловать.
– Ладно, не отвлекаюсь, но руку не отдам, – согласился я на своих условиях, положив ладошку обратно на бедро.
Протеста не последовало, так что я даже малость расслабился, задумавшись о необходимости всё-таки поставить телефон Крохи на прослушку и заставить парней из охраны ходить с ней и в туалет. В этот раз она слиняла на встречу с Савельевым, а в следующий раз с Маркеловым или ещё хрен знает с кем .
– Дан, а ты пойдешь со мной в субботу на этот дурацкий бал? – тихо спросила девушка, продолжая смотреть в лобовое стекло.
Мы как раз остановились на светофоре, так что я развернулся к ней всем корпусом. Селина посмотрела на меня с беспокойством в глазах.
– Лучше спроси, что такое со мной должно случиться, чтоб я туда не пошёл. Я в любом случае не могу проигнорировать такое фешенебельное представление, а ещё моя невеста не может выходить в общество без сопровождения. Ты, как оказалось, девушка популярная, прям нарасхват! Нельзя одну отпускать.
Кроха улыбнулась, откидываясь на спинку пассажирского кресла.
– Арчинский, зелёный горит, поехали уже.
Я снова сосредоточился на вождении, вспомнив, что Селина заикалась о подробностях шантажа Маркелова.
– Так что ты там хотела дополнить по рассказу Романа?!
– Ну, по сути, ты всё знаешь: позвонил с угрозами в адрес всех моих друзей, сказал, что на тебя можно не надеяться, так как ты уже скорее мертв, чем жив. Я решила проверить информацию, а зная, что, рассказав тебе, буду в темнице сидеть – решила пока действовать самостоятельно. Встретилась с Романом, он подтвердил, что у него из-за Маркелова проблемы в компании, но он с ними справится, посоветовал всё рассказать тебе.
– Это всё? Точно? – переспросил я, уже заезжая на парковку возле ресторана.
– Да, честное слово! – и смело посмотрела мне в глаза, якобы свидетельствуя, что больше скрывать ей нечего.
Ну, что-то плоховато мне в это верится, но пытки придется оставить, как минимум, до дома.
Спокойно пообедав и поболтав обо всей ситуации с друзьями, пришли к мнению, что девочки в огонь сами не лезут, а стоят и кричат на помощь. Они мило заулыбались, но согласились, так сказать, и на этом спасибо.
Отвёз Кроху на работу с просьбой всегда быть с охраной и ничего более не предпринимать. Сам же снова уехал в офис, так как сообщили, что поступила новая информация об отце Селины. Время меня поджимало со всех сторон, и на проверку всех данных его не хватало, так что ребята рыли везде, где могли. Сегодняшнее поведение Маркелова и Сафронова говорило о том, что эти гады ползучие меня не особо боятся, значит, у них есть туз в рукаве, и о его существовании я точно не догадываюсь. На всякий случай подтянул парочку своих друзей из других городов, чтоб имелись незнакомые лица для выхода в свет. Одно то, что мне прислали приглашение на бал с золотым тиснением, говорит о том, что там ждут моего появления. Я иногда вообще не понимал лютой неприязни этой Мрази Дмитриевича! Да, наши пути пересекались в области бизнеса, но я бы не подумал, что так ему мешаю жить. Ведь изначально я о нём и не знал, потом какие-то намёки, и вдруг нападение на Селину с целью проверить меня на вшивость. Покушение на меня, когда я познакомился со своим голубоглазым врачом, было спланировано не Маркеловым, как мы думали вначале, он просто покрывал этого массовика-затейника. На днях Артем раскопал ниточки, приведшие к бывшему владельцу пресловутого бойцовского клуба, где занимался и умер Сильвестр. Оказалось, этот урод на меня очень обиделся, вот и решил устроить кровавую вендетту, и в конце нападения та троица должна была сообщить мне, от кого такая «благодарность», но я вырубил их раньше.