Через час, когда женщина, присматривающая за Лолой, напоминает ей, что пора спать, Эрик, который раскрашивает колеса своего самосвала, кричит: «Пока, Лола!», а Дерек берет листок с рисунком полицейского и тихо дарит его подружке.
И мне хочется убежать, чтобы они не увидели, как я плачу.
Глава двенадцатая. Тоска по дому
– Даже не верится! – Кейси подходит со спины, кладет мне на плечо подбородок, и мы вместе смотрим на океан, а наши фиолетовые платья подружек невесты треплет ветерок. – Я прекрасно помню их первое свидание. Шторм тогда парализовало от ужаса. И вот они женятся, и у них скоро родится малыш.
Мы одновременно поворачиваемся и смотрим на удивительно красивую пару: фотограф нашел идеальный ракурс и снимает их на фоне заката. Шторм уже на шестом месяце, но это заметно лишь по аккуратному круглому животику и роскошной груди – результат бушующих гормонов и силиконовых имплантов – а в остальном она все такая же. Кукла Барби.
Кукла Барби, которая вошла в нашу жизнь вместе со своей прелестной дочкой, когда нам это было особенно нужно. Странная вещь: некоторые отношения завязываются случайно, но оказываются гармоничными и прочными. Когда мы с Кейси переехали в Майами, мы поселились в старом многоквартирном комплексе, а по соседству жили бармен (по совместительству аниматор) и не сдающаяся мать-одиночка с пятилетней дочерью. Шторм и Мия. Они безоговорочно впустили нас в свою жизнь. И я никогда не думаю о них как о соседях или просто друзьях.
Неведомым образом они сразу стали нашей семьей.
И вот все они смотрят на небольшую толпу, собравшуюся у нашего дома по случаю свадьбы в лучах заката. Компания получилась самая разношерстная – пожилой хозяин дома Таннер, как обычно, не блещет манерами: стоит под ручку со своей дамой и почесывает живот; хозяин стрип– клуба Кейн (раньше у него работали Шторм и Кейси) стоит, потягивая ликер, и смотрит на Шторм и Дэна с гордой улыбкой; Бен, бывший вышибала из клуба «Дворец Пенни», ставший всем нам близким другом, стоит под руку с хорошенькой блондинкой, юристом из его фирмы. Должна сказать, это для меня бальзам на душу: как только мне исполнилось восемнадцать, Бен стал всячески намекать, что не прочь за мной приударить.
– Жаль, что ты приехала так ненадолго, – вздыхает Кейси. – Со всей этой суматохой мы даже не успели толком поговорить. У меня такое ощущение, будто я больше не в курсе того, что происходит в твоей жизни.
Кейси, а это ведь на самом деле так. Я ей ничего не рассказала. Для нее все остается по– прежнему: учеба в порядке, у меня все здорово. Лучше не бывает. Я не говорю ей правды. А правда в том, что я запуталась. Во время полета домой я пыталась убедить себя, что все наладится. Нужно просто приспособиться, только и всего. Поэтому я не намерена морочить голову сестре своими проблемами, тем более в день свадьбы Шторм и Дэна.
– Кейси! – зовет сестру Трент, сложив руки у рта рупором.
– Ой, мне надо бежать! – Она сжимает мне локоть и лукаво улыбается. – Чтоб была дома через четверть часа, когда они будут танцевать свой первый танец.
Смотрю, как она босиком бежит по песку к Тренту, а он в своем смокинге сегодня ослепителен. Первое время, когда мы с ним познакомились, от смущения я не могла оставаться с ним в одной комнате. А потом постепенно он стал для меня просто близким другом старшей сестры. Сейчас эти двое явно что-то замышляют. Не знаю, что именно, но, судя по обрывкам разговора, речь идет о бутылке шампанского, серебряном обруче из «Дворца Пенни», с которым Шторм работала в своем «номере», и пикантном видеомонтаже из жизни новобрачных.
Трент и Кейси – идеальная пара.
Надеюсь, и у меня когда-нибудь так будет.
Поворачиваюсь и смотрю на закат. И дышу. Вдох – выдох, не спеша. Дышу и наслаждаюсь моментом, этим чудесным днем, и отодвигаю свои тревоги и страхи. Оказывается, это совсем не трудно. Рокот прибоя и смех Мии, которая играет с Беном в догонялки, служат отличным фоном.
– Ливи, как твоя учеба?
От удивления по спине бегут мурашки. Оборачиваюсь и вижу Кейна, бывшего босса Кейси. Стоит и любуется закатом, карие глаза, как обычно, хранят какую-то тайну.
– Привет, Кейн. Все в порядке.
Хотя Кейн вполне свой, все равно не могу чувствовать себя комфортно рядом с ним. И не он тому виной – Кейн, пожалуй, один из самых уважаемых мной людей. Но он для меня человек-загадка. Трудно понять, сколько ему лет: он выглядит моложавым, и в то же время умудренным жизнью. Когда Кейси с ним познакомилась, она решила, что ему за тридцать. Но однажды в разговоре он обмолвился, что ему только что исполнилось двадцать девять. То есть он открыл свой первый клуб для взрослых, когда ему было чуть больше двадцати. Никто не знает, откуда у него взялись на это средства. Никто ничего не знает ни о его семье, ни о его прошлом. Известно лишь то, что он зарабатывает на жизнь, и неплохо, как хозяин стрип– клубов. Если верить Кейси и Шторм, то главная его забота – дать своим сотрудникам возможность встать на ноги, обрести самостоятельность. И он никогда не переступает границ.
Хотя большинство девушек не прочь, чтобы он эти границы переступил. И меня это не удивляет. Кейн не просто хорош собой, от него исходит мужская сила и надежность. А его безупречные костюмы, стильная стрижка и импозантная сдержанность лишь прибавляют ему неотразимости. Но что скрывается внутри? Не знаю. Когда он ходит с нами вместе на пляж, я замечаю, что Трент и Дэн стараются держаться поближе к своим женщинам. Кейси говорит, что у Кейна фигура, как у тренированного борца. Во всяком случае, я не раз исподтишка глазела на его выразительное лицо, литые мышцы и обилие замысловатых татуировок.
– Рад за тебя. Знаешь, как сестра гордится твоими успехами.
Спасибо за напоминание… В сердце пробирается холодок. Чувствую, что он смотрит мне в лицо, и краснею. Не глядя, я знаю и так: он меня изучает. Это же Кейн. Такое ощущение, что он видит тебя насквозь.
– Ливи, мы все тобой гордимся. Ты выросла и стала видной девушкой. – Он делает глоток – похоже на его любимый коньяк – и добавляет: – Если тебе понадобится помощь, звони мне, ладно? У тебя есть мой номер.
Оборачиваюсь и вижу искреннюю улыбку.
– Спасибо тебе, Кейн, – благодарю его я. То же самое он говорил месяц назад на вечеринке по случаю моего отъезда в Принстон. Я тогда все глаза выплакала за компанию с беременной Шторм. Никогда не воспользуюсь его предложением, но, тем не менее, ценю его.
– Когда собираешься возвращаться?
– Завтра днем, – вздыхаю я. В прошлый раз накануне отъезда я грустила, но в то же время была воодушевлена приятными ожиданиями, поэтому улетать мне было легче. А теперь приятного ожидания нет.
Во всяком случае, по поводу занятий.
Глава тринадцатая. Падение
– А твой отец каждый год устраивает эту вечеринку? – спрашиваю я у Риган. Она расплачивается кредиткой, и мы вылезаем из такси возле ее дома.
Одно из двух: либо тренерам по гребле в Принстоне платят немерено, либо в средствах семья Риган не нуждается, судя по этому двухэтажному особняку. Он из камня и кирпича, с островерхой крышей и башенкой. Английский парк, ухоженная лужайка… Две подъездные дорожки к парадному входу уже заставлены машинами, а вот и белый «Ауди» Коннора.
– Как часы. Под девизом: «Добро пожаловать. Выиграем большую регату. Заставлю вас, раздолбаев, попотеть на зимних сборах».
Иду за ней вокруг дома к не менее ухоженному саду. Тут уже около полусотни хорошо одетых гостей бродят с напитками, и как тени снуют официанты с подносами, уставленными бокалами. Компания в основном мужская, но попадаются и девушки. Некоторые парни с подружками, уверяет Риган.
Невольно поправляю свою серую юбку-карандаш. Риган сказала, что вечеринка будет «шикарная, но благопристойная». А у меня нет так уж много подходящей к случаю одежды, поэтому надела эту юбку и фиолетовую шелковую блузку без рукавов и с глубоким вырезом на спине (к несчастью, в нем видна моя татуировка). Риган заверила меня, что даже если ее предки ее заметят, ничего такого не подумают. Однако я решила спрятать ее под распущенными волосами.
Быстро оглядываю толпу, чтобы найти Коннора. Не знаю, будет ли на вечеринке Эштон. Раз он капитан сборной, предполагается, что придет. Хотя еще предполагается, что изменять своей подружке с кем попало нехорошо, но Эштон это пока не выучил.
– Риган! Ну как ты? – раздается радостный женский голос.
Оборачиваюсь и вижу взрослую копию моей подруги. Бежит с распростертыми объятиями. Не могу не улыбнуться. Тот же рост, та же фигура, улыбка… абсолютно все.
– Отлично, мам, – спокойно отвечает Риган, а мать целует ее в щеку.
– Как успехи? Как занятия? На вечеринки ходишь? – торопливо расспрашивает мать приглушенным голосом. У нее немного суматошный вид, словно она боится, что не успеет поговорить с дочерью, и торопится выудить из той информацию.
– Да, мам. Ходим с соседкой вместе. Познакомься. Это Ливи. – Она отвлекает внимание матери на меня.
– Очень рада знакомству, Ливи. Зовите меня Рэчел, – говорит та с любезной улыбкой. – Да вы прехорошенькая! И такая высокая!
Чувствую, что начинаю краснеть. Открываю рот поблагодарить за комплимент, но она уже снова сосредоточилась на Риган.
– А как общежитие? Ты хоть высыпаешься на этой крошечной кровати? Нет, ну что это за кровати! В них же спать невозможно!
Давлюсь смешком и для конспирации делаю вид, что закашлялась. В крошечной кровати умудряются спать вдвоем!
Риган улыбается до ушей.
– Все не так плохо, мам. Думала, будет хуже.
– Ну, вот и хорошо. Я боялась, ты будешь плохо спать.
– Мам, ты знаешь, я хорошо сплю. Я же тебе вчера говорила. И позавчера. И два дня назад… – терпеливо говорит Риган, но я замечаю нотки отчаяния.
– Знаю, милая моя. – Рэчел гладит дочь по плечу. – Мне пора. Надо дать инструкции на кухне. – И мама Риган растворяется, словно дымок в воздухе, быстро и грациозно.