– На что это ты намекаешь? Сегодня все по– другому. У нас впереди целая неделя отдыха, так что сегодняшняя вечеринка войдет в историю. – Она радостно прыгает, на щеках появляются очаровательные ямочки, белокурые волосы, стянутые в конский хвост, прыгают вместе с ней. – А я буду в обалденном костюме сексуальной медсестры.
Качаю головой. Я уже видела этот костюмчик. Обалденный и сексуальный. И совершенно неправдоподобный. Гранта ждет сюрприз.
– А ты будешь сексуальной школьницей, согласна?
Судя по всему, задумка, что все женские костюмы должны быть «сексуальными», принадлежит Гранту и Таю. К сожалению, мне остается лишь соответствовать.
– С ролью школьницы я справлюсь, а вот насчет сексуальной школьницы у меня большие сомнения.
Риган выбрала для этой цели мою юбку в складку – ту, в которой я была в субботу, когда Эштон отвозил меня в детскую клинику – и решила дополнить ее высокими гетрами и красными туфлями на шпильках. Если честно, мне совсем не хочется идти на эту вечеринку. Чем скорее пройдут выходные, тем раньше я освобожусь от удушающего чувства вины. Но Риган даже слышать ничего не хочет.
Она оборачивается ко мне и смотрит умоляющими глазами – обычно такой взгляд она приберегает для Гранта.
– И не вздумай меня кинуть, Ливи. Это же Хэллоуин.
– Я… я не знаю. Сейчас соревнования, потом – дежурство в клинике. – Не говоря уже о том, что последние четыре ночи я почти не спала: все думала-думала и совсем измучилась. Меня буквально разрывает изнутри от страха. Я боюсь встречи с родителями Коннора. И боюсь увидеть Эштона с его милой и ни о чем не подозревающей подружкой.
Боюсь увидеть отца Эштона.
Не знаю, будет ли он здесь, – не спрашивала. Но от одной этой мысли меня тошнит. Мало что может вызвать во мне приступ ярости. Во-первых, когда обижают тех, кто мне небезразличен. Во-вторых, когда обижают ребенка. Отец Эштона умудрился сделать и первое, и второе. Может, если я на него нападу, мне не придется знакомиться с родителями Коннора?
– Расслабься! – Риган подходит ко мне и толкает в бок. – Просто скажи: «Привет, приятно познакомиться, пока-пока». Только и всего.
– Риган, а что потом? Как мне с ним порвать? Ведь он ничего плохого мне не сделал, даже зацепиться не за что. – То ли дело я. Во рту у меня становится кисло. Мне придется обидеть его, глядя ему в глаза. Как же мне этого избежать? Мы знакомы всего два месяца. Интересно, что говорит этикет? Может, достаточно письма по электронной почте?.. Кейси наверняка дала бы мне дельный совет, но я держала ее в неведении столько времени, что теперь не избежать длительных расспросов, к которым я не готова, не говоря уже о признаниях в том, что я наделала.
– Ливи! – Поворачиваюсь и вижу Коннора в тесной оранжево-белой безрукавке и черных шортах – командная униформа. Пробивается сквозь толпу, широко улыбаясь, и вытирает пот полотенцем.
Делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться. У тебя все получится. Просто будь милой. Через несколько дней я вырву его сердце и растопчу.
– Хочешь, обниму?
Морщу носик и дергаю плечиком. И это искренне. Потный Коннор меня не привлекает. Он усмехается и чмокает меня в лоб.
– Ну ладно, обниму чуть позже. Ну и как тебе соревнования?
– Это было поразительно! – С удовольствием следила за парнями, как они делали последний рывок к победному финишу – движения синхронные, мощные, изящные.
– Именно. – Коннор оглядывает море голов. – Скоро вернусь. Никуда не уходи. Идет? – Он чуть хмурится. – С тобой все в порядке? Последнее время ты какая-то рассеянная.
Заставляю себя выдавить улыбку.
– Все в порядке. Просто… немного нервничаю. – Встаю на цыпочки и чмокаю его в губы.
Зеленые глаза вспыхивают от удовольствия.
– Напрасно. Ты им точно понравишься. Никуда не уходи.
На самом деле меня больше волнует именно это, а не то, что его мама будет грозить мне пальцем и кричать «шлюха» на глазах у тысяч людей.
Смотрю, как его стройная фигура мелькает в толпе.
А потом оборачиваюсь и ищу глазами своего мужчину. Вижу его сразу. Такого статного красавца нельзя не заметить. Влажные волосы зачесаны назад, открывая лоб и обрамляя смуглое лицо. Мышцы напряжены после недавней нагрузки. Он весь блестит от пота, как и Коннор. И я понимаю, что, не задумываясь, бросилась бы к нему в объятия.
Он идет от воды с полотенцем на шее и вытирает пот. Вот он поднимает голову и замечает меня. У меня останавливается дыхание. Я не видела его несколько дней, и мое тело само тянется к нему.
Широко улыбаюсь и говорю:
– Поздравляю.
Он сдержанно кивает.
А потом отворачивается и идет к красавице– блондинке, которая ждет его неподалеку с какой– то компанией. Смотрю, как Дана спешит к нему с широкой улыбкой. Без колебаний он обнимает ее за плечи и улыбается, словно кроме нее на свете никого нет. В том числе и меня, хотя я стою в шести метрах и наблюдаю.
Уж не знаю, какие между ними отношения, но понимаю: Эштон не мой. И моим никогда не был.
Может быть, он никогда не станет моим.
Мне кажется, что нечем дышать.
Так больно, что слезы готовы пролиться из глаз – слезы, на которые у меня нет права. Перевожу дыхание и смотрю на две пары, стоящие рядом с ними. Одна из них, вне всякого сомнения, это родители Даны – слишком много общих черт. Перевожу взгляд на другую пару – стильно одетая блондинка лет тридцати со скучающей миной изучает свой телефон. Видно, что сюда ее привели чуть не силой и ей не терпится уйти. А рядом с ней элегантный привлекательный пожилой мужчина с сединой в волосах.
– Это отец Эштона, – шепчет мне Риган, а я смотрю, как он с натянутым видом протягивает Эштону руку. Эштон пожимает руку и опускает голову. Непонятно, то ли в знак уважения, то ли покорности.
Пристально смотрю на отца Эштона, пытаясь разглядеть таящегося в нем дьявола, заковавшего сына в кандалы. Ничего не нахожу. Но это и не важно: я же видела улики. Видела шрамы, ремень, покорность и муку в глазах Эштона, когда он приоткрывал мне душу. Замечаю только, что этот мужчина улыбается одними губами.
Смотрю то на него, то на отца Даны и пытаюсь себе представить, какие разговоры они вели. А знает ли отец Даны, что его дочь используют как залог, вопреки желаниям Эштона?
Риган поглаживает меня по спине.
– Ливи, он придурок. Сексуальный, скрытный придурок. Даже мне было бы трудно отказать такому, если бы он довел меня до подобного экстаза… – Отвожу глаза от Эштона, и щеки у меня горят от воспоминаний. Судя по всему, Риган тогда вернулась в самый пикантный момент. Она вздыхает. – Под красивой оберткой ничего нет. Обычный кобель. Просто ему нравится эта игра.
Неужели она права? Ирландка, я не могу играть с тобой в эту игру.
Неужели Эштон меня развел? Все во мне протестует против этого. Но разум… Как же я запуталась в своих чувствах, можно сказать, на пустом месте. У меня есть прекрасный парень, который хочет познакомить меня со своими родителями, а я роняю слезы из-за того, кто заставляет меня терять контроль над собой. И делает мне больно.
– Гиджет! – Громкий возглас Гранта отвлекает меня от мучительных мыслей. Вижу, как он хватает ее сзади, крепко сжимая своими сильными жилистыми руками.
Она визжит, оборачивается и обвивает его за шею.
– Прекрати! Отец где-то рядом. – И чмокает его в щеку.
Как по заказу, откуда-то появляется отец Риган.
– Грант! – зычным голосом зовет он.
Риган быстро отбегает, на миг расширив глаза от страха, и чертыхается. Ей удается вовремя ретироваться – до того, как к Гранту подходит ее отец.
Хлопнув Гранта по плечу, он говорит:
– Отличная гонка, сынок!
– Спасибо, тренер. – Грант улыбается во весь рот, но я замечаю, что он не рискует смотреть отцу Риган в глаза, а переводит взгляд на толпу.
Если Роберт и заметил его нервозность, то не подает виду.
– Тебя Тай ищет, – говорит он и кивает в сторону реки. – Вон там. – Подальше от его дочери.
– Да, сэр! – салютует по-военному Грант, поворачивается на пятках и исчезает в толпе.
– Юная леди… – говорит Роберт, сведя брови, и смотрит на свою дочурку.
Она обхватывает руками его за живот.
– Замечательные гонки, папа! Пойду, поищу маму. – Низенькая, как ребенок, она сразу теряется в толпе, не дав возможности отцу вымолвить ни слова. Роберт качает головой.
– Интересно, когда же она признается мне в том, что они с Грантом встречаются.
Разеваю рот и округляю глаза. Он что, меня испытывает? Хочет, чтобы я подтвердила его подозрения?
– Только не говори ей, что я все знаю. – Роберт с ухмылкой качает головой. – Пока она думает, что я не одобряю Гранта, она будет с ним.
Сжимаю губы, чтобы не расхохотаться. Теперь понятно, от кого Риган унаследовала свой талант вводить в заблуждение.
– Ливи, а тебе понравились гонки?
– Впечатляет.
Он улыбается.
– Это точно. Теперь надо гонять моих красавцев всю зиму, чтобы к весеннему сезону были в отличной форме. – Слышу, кто-то окликает его из толпы: «Привет, тренер!» Поднимает приветственно руку и вздыхает. – В день гонок ни минуты покоя… – Снова поворачивается ко мне, и лицо у него становится серьезным. – Пока не забыл… – Лезет в карман куртки и достает обычный конверт. – Надеялся, что тебя здесь встречу.
Чуть нахмурясь, с любопытством открываю конверт и достаю фотографию. Юная пара стоит, прислонясь к стволу дерева, парень обнимает девушку за плечи. Она положила ему на грудь голову с черными как вороново крыло волосами, и оба улыбаются в камеру.
У меня перехватывает дыхание.
Это мои родители.
Какое-то время не могу говорить, стою, прикрыв рот ладонью, и смотрю в родные лица – такие знакомые и незнакомые.
– Где вы… – Голос у меня срывается.
– У меня на чердаке гора коробок со старыми университетскими фотографиями. Давно собирался навести в них порядок.
Не могу говорить.
– Я подумал, может, у меня есть снимок твоих родителей, но не был уверен. Целая неделя ушла на поиски.