Да, хотела по-хорошему… но видно не судьба мне притворяться рядом с этим невменяемым геноносцем! Ну, не могу я это делать – не могу и точка!!!
Кит смотрит на меня, и я вижу – борется с собой. Единственное, на что надеюсь, это что он не поднимет на меня руку…
Уж больно злое выражение на его красивом лице.
– Почему тебе всегда нужно спорить? – выцеживает он из себя.
– А почему тебе так необходимо унижать меня? – не остаюсь в долгу.
– Я тебя «унижаю»? – нехорошо прищуривается брюнет.
– Да! Я и так в курсе, что ты ограничил мои передвижения, практически посадив под замок. Зачем каждый раз доказывать, что ты имеешь надо мной власть? И зачем демонстрировать эту свою власть на мне, зная, что я не смогу дать отпор?!
– И каким образом я демонстрирую свою власть? – ещё более нехорошим голосом спрашивает Кит.
– Да каждым своим проявлением! – не выдерживая, срываюсь я, – Каждым словом, каждым движением, каждым жестом, направленным ко мне. Хочешь – защищаешь, хочешь – обижаешь, хочешь – целуешь!
– Девочка моя, да ты даже представить себе не можешь, что это такое – настоящее проявление власти, – понизив голос и пристально всматриваясь в мои глаза, неожиданно спокойно произносит Кит; и почему-то именно от этого его спокойствия я и осекаюсь, мгновенно растеряв весь свой запал; брюнет замечает выражение моего лица и продолжает ещё спокойнее, – Если тебе не нравится, что я тебя целую – скажи мне об этом. Что-то я ни разу не замечал, чтобы ты выглядела униженной после моих прикосновений. Скорее – заведенной.
– У тебя плохая память, – выдавливаю из себя, стараясь дистанцироваться от его близости… хотя бы мысленно… но это плохо получается.
– Мне плевать на твои слова. Я считываю твоё тело. И оно меня хочет, – произносит Кит властным и немного приглушенным голосом, отзывающимся вибрацией по всему моему телу.
– Представь, а я считываю твоё. И оно хочет меня не меньше, – решаюсь на дерзость я.
– Мне придется его разочаровать, потому что оно тебя не получит, – мягко отрезает Кит, чуть наклоняясь к моему лицу, – я уже сказал вчера – это было ошибкой.
Внутри моего тела начинает разрастаться такая чёрная дыра – что мне самой становится страшно. Почему его слова так ранят меня? Я же не успела в него влюбиться! Да и, честно говоря, особо не во что влюбляться! Его отношение способно оттолкнуть даже самую не уважающую себя девицу.
А я себя уважаю. Пока.
…
– Это было очень приятной ошибкой, – произносит мой рот, на секунду завладев главенством над всем моим телом.
Но вообще… я не жалею о сказанном. Мы все произносим очень много громких слов. От их количества, и от эмоций, с которыми они были произнесены, эти слова обесцениваются, превращаясь в сплошной поток нашей несдержанности.
Следуя примеру брюнета, я планирую забыть на время о своём слухе и начать воспринимать мир глазами – через действия окружающих меня людей. И сейчас, – что бы он ни говорил, – Кит стоит, нависнув надо мной, и буквально подавляет меня энергетикой своего тела. Он может сколько угодно рассказывать, что никогда больше ко мне не притронется, но я вижу – по взбухшим на руках венам, по расширившимся зрачкам, по вздымающейся от учащенного дыхания груди… он хочет меня.
И он притронется ко мне.
Но сделает это, когда Я захочу. И в этом будет моя сила.
Выныриваю из-под его рук, встаю с кровати и иду к двери.
– Ты куда собралась? – Кит резко разворачивается ко мне.
– Уговорил, – спокойно отзываюсь, – пойду обедать с вами.
И выхожу из комнаты с чувством, что победила.
Я его победила! Пусть в небольшой битве, но я одержала победу. Впереди ещё несколько дней до задания, и я планирую привязать Кита к себе – настолько, насколько это вообще возможно: у меня есть только один шанс, и уж этой-то возможностью я просто обязана воспользоваться.
Глава 11. Полный хаос
(*?*?:*?+%;№)
***
Сказать легко, а сделать – сложно. Кит после нашего разговора стал держаться обособленно, и как бы я ни старалась навести мосты, ничего не выходило. Он словно закрылся от меня, не желая идти на поводу. И субботний день, как и всё воскресенье, я провела в компании Джесси, обделённая вниманием её старшего брата. Я не стала спрашивать у мелкой, где пропадает брюнет, но по её виду было понятно: и где, и чем он занят.
Этот щелчок по носу пошёл мне на пользу. Я в очередной раз вспомнила, за кого меня здесь принимают.
За Ангелину. За девушку, к которой нет доверия. За исполнительницу поручений отца, привыкшую лгать, изворачиваться и приспосабливаться.
И, поскольку у меня не было шанса доказать обратное, я решила начать работать над планом по своему собственному спасению. И первым пунктом в нём было – сбежать из города и сделать себе новые документы. А здесь было два варианта решения: либо воспользоваться помощью Кита, либо попытаться объяснить в полиции, почему меня нужно занести в программу по защите свидетелей – а этой организации я верила даже меньше, чем своей сбежавшей подруге. Не знаю, в чём здесь дело, но не сложилось у меня с доверием к нашим правоохранительным органам… с самого детства не сложилось…
К тому же я не отрицала возможности, что Вячеслав Игоревич имеет свои связи и там…
Да и Ангелина ни разу за три сеанса нашего «общения» не говорила: «ищи защиту в полицейском участке»! Значит, туда мне идти не следует ни в коем случае. И раз Геля сама не вытащила меня из города – значит, у неё нет такой возможности.
То есть – возвращаемся к варианту с Китом. Мне в любом случае будет нужна его помощь. Или помощь Джесси…
Но если решение проблемы с моим побегом мне ещё как-то виделось, то, как поступить с родителями – я не знала. Воронцов открыто угрожал им в моём присутствии. Он хотел, чтобы я знала – они под ударом, если я не буду послушной.
Напоминанием о том, что моя свобода отныне сильно ограничена, стал телефонный звонок в воскресенье днём – от моего заботливого «папаши». Он не стал ходить вокруг да около, и сразу спросил, успела ли я сблизиться с «нашим американским партнёром». Я заверила его, что Кит всем доволен и претензий иметь не будет… Врать было не сложно. Сложно было сдержаться и не выдать эмоций после звонка, за которым внимательно наблюдала Джесси.
– У тебя лицо изменяется, когда ты с ним разговариваешь, – замечает девчонка, когда я откладываю телефон в сторону и незаметно выдыхаю.
– Да? И как? – спрашиваю ровным голосом.
Надеюсь – что ровным.
– Ты знаешь такой термин «физиогномика»? – вопросом на вопрос отвечает Джесси.
– Это когда по лицу определяют черты характера? – припоминаю, разливая чай.
– Именно – по лицу, по внешнему виду, по поведению. Папа заставляет заниматься этим: в политике, как и в бизнесе, важно уметь считывать собеседника. Так вот, несмотря на все твои закидоны, я, кажется, начала понимать, что ты за личность. Но когда ты общаешься со своим отцом, ты словно каменеешь. Это вообще не поддаётся анализу, если только ты его не боишься… он что, бьет тебя? – напряженно заканчивает Джесси.
Нет, он угрожает моим родителям.
– Если я тебе расскажу, ты всё равно мне не поверишь, – невесело улыбаюсь я, отпивая из кружки.
– А ты испытай меня, – спокойно предлагает Джесси.
Задумываюсь ненадолго, а затем поворачиваю к ней голову.
– Кто, по-твоему, Вячеслав Игоревич? – спрашиваю у неё.
– Один из представителей теневой экономики вашей страны; через него проходит большая часть нелегальных сделок. Сейчас активно лезет в политику… Но к чему эти вопросы? – нахмурившись, уточняет Джесси.
А я бледнею. Всё хуже, чем я думала. Преступник – это одно. Криминальный авторитет – это хуже, но тоже – куда ни шло…
Но это…
– Эй, ты чего опять меня пугаешь? – напрягается Джесси, глядя на моё лицо.
– Я… я думаю, ты сама ответила на свой вопрос, – поспешно выдавливаю из себя, встаю и отхожу к окну, якобы – посмотреть на ясное небо.
– Ты не хочешь, чтобы твой отец имел какие-то дела с нашим? – задает вопрос Джесси, спустя пару секунд, – В этом дело? Ты поэтому не хотела браться за это задание? Не хочешь, чтобы твой старик лез в политику?
– Он уже в неё залез, – произношу едва слышно, стараясь успокоить сознание.
Всё хуже, чем я думала.
Все настолько плохо, что нужно срочно прятать родителей и уезжать куда-нибудь в Таиланд. Можно даже уехать в Таиланд вместе с родителями – если они согласятся. Потому что, как выяснилось, в России мне вряд ли удастся скрыться…
– Ну, да, в таких делах обратной дороги нет. Странно только, что он использует тебя – обычно с подобной работой справляются…
– Такие, как Кит? – оборачиваюсь к ней.
Я уже поняла, что брюнет выполняет всю грязную работу своего папаши. И теперь вполне ясно, почему тот, в свою очередь, не торопится признавать внебрачного сына. Здесь моя догадка оказалась верна.
– Ну, да, – пожимает плечом Джесси.
– Потому что твой отец – лицо медийное. А Вячеслав Игоревич всегда был в тени, – поясняю скорее даже себе самой, – для него не было необходимым находить кого-то на стороне для выполнения заданий. Всегда вполне хватало… сил семьи.
А затем меня осеняет:
– Скажи, Джесс, а наша помощь с документами сильно обяжет твоего отца перед моим? – вцепившись в кружку, напряженно спрашиваю.
– Ну… вообще там идёт очень сложный процесс. Я тебе так сразу не отвечу. Знаю только, что это может быть началом очень… мм… долговременного сотрудничества.
Зацензуренный мат.
– А как умерла мать Кита?
Знаю, резко, но мне нужно хоть за что-то зацепиться на этой лодке, идущей ко дну!
– Она оказалась не в то время и не в том месте. Так бывает. Почему ты спрашиваешь? – после нескольких секунд раздумий и внимательного разглядывания моего лица, отвечает Джесси.
– Потому что моя родня в опасности из-за того, что сейчас происходит, – отвечаю максимально честно, глядя ей в глаза.