— Даже если и блефую, вы все равно не сможете это проверить, — ледяным тоном ответила я. — Так что не спешите расправляться с моим боссом, пока я еще могу держать ситуацию под контролем.
— Что вы можете предложить? — В его голосе послышалось раздражение.
— Оставьте Родиона и Вику в покое. В семь часов вечера я с вами свяжусь и скажу, что могу для вас сделать. Вы же умный человек, Николай, просто вам не повезло сегодня, вы нарвались не на тех, с кем можно играть в детские игры.
— В каком смысле?
— Мой босс — офицер ФСБ, вы в курсе? — загнула я, не моргнув глазом.
— Не смешите меня, — неуверенно произнес мерзавец. — Мне тут уже доложили, что вы — агент ЦРУ, а теперь вот еще и босс агент ФСБ. Вам не кажется, что в этом есть какое-то противоречие?
Ну вот, опять дала маху, с досадой пронеслось в моей голове. Нужно чуть меньше болтать, пока не завралась окончательно.
— У вашего Игоря от страха все в голове перепуталось, — заявила я. — Ну и охранники у вас. Жалкие трусы и слюнтяи.
При этих словах Володя дернулся; словно его ужалила муха цеце, и отвернулся к окну.
— Ну хорошо, допустим, я вам поверил, — снова заговорил Николай. — Вашего босса мы не тронем. Пока. Но запомните: при малейших признаках опасности для нас он будет первым, кто заплатит за это.
— На вашем месте я бы приберегла его для собственной страховки, — усмехнулась я. — Когда доберусь до вас, он будет первым, на кого я соглашусь обменять вашу поганую жизнь. Все, до вечера.
Я отключила связь и кинула трубку на переднее сиденье.
— Круто, — уважительно проговорил Володя. — С шефом еще никто так не разговаривал.
Поехали отсюда, — скомандовала я, взмахнув пистолетом. — Мне пришла в голову одна идея, и я хочу побыстрее ее осуществить.
Развернув машину, он резко нажал на акселератор, и мы быстро помчались подальше от проклятого забора, за которым томился несчастный Родион.
— Куда ехать? — спросил Володя немного погодя.
— В центр, на Петровку, 38. Знаешь, где это?
Бедняга изменился в лице и пробормотал:
— О Господи… Что ты задумала?
— Не твое дело. Как я поняла, тебе знакомо устройство всей наружной сигнализации?
— Естественно. Я ведь за нее отвечаю. А что?
— Ничего. Нарисуешь мне план расположения всех входов и выходов и объяснишь, как можно отключить электричество на заборе.
— Но это же безумие! — ошеломленно воскликнул он. — Даже если ты сможешь попасть внутрь, то обратно уж точно не выберешься! И потом, ток отключается только под землей, а туда даже я попасть не моту. Я там ни разу не был за все три года работы на эту фирму. На проходной бронированные двери с кодовым замком, ее без кода не откроешь и танком. Единственное, как можно проникнуть во двор, так это на вертолете. Или с парашютом спрыгнуть.
— А что, неплохая мысль! — рассмеялась я. — Осталось только найти вертолет и парашют. Ты, кстати, когда-нибудь прыгал с парашютом?
— Еще чего не хватало, — серьезно ответил он. — Мне и на земле хорошо. А ты прыгала?
— Тридцать два раза, — гордо сообщила я. — У меня даже значок есть.
— Да кто же ты такая, черт бы тебя побрал? Может, ты и вправду разведчица? На кого ты работаешь?
— На свою совесть, милый, — строго ответила я. — Ладно, хватит болтать, смотри на дорогу, а то не довезешь. Кстати, у меня есть для тебя приятная новость.
— Да? И какая же?
— Сегодня я тебя не убью.
— Чего ж так? — Его голос сорвался.
— Ты можешь мне еще пригодиться. А потом… — Я сделала глубокомысленную паузу, и он окаменел в ожидании приговора. — Потом посмотрим на твое поведение. Как я поняла, если ты вернешься без меня, тебя все равно прикончат. А если не вернешься вообще, то тебя будут искать. Поэтому предлагаю тебе перейти на мою сторону — тогда у тебя появится шанс выжить.
— Боюсь, у вас самих нет ни единого шанса…
— А ты не бойся. Хочешь верь, хочешь нет, но детективное агентство «Частный сыск» еще никогда не проигрывало, хотя нас хотели убрать люди и покруче твоего шефа. Мы заколдованные.
— Ага, — скептически ухмыльнулся он, — скажи еще, что тебя ангел-хранитель бережет, и я окончательно успокоюсь.
Я не стала говорить ему, что меня и на самом деле бережет ангел-хранитель в лице моего отца Акиры, что именно он не дает мне погибнуть и спасает меня, когда уже, казалось бы, нет никакой возможности остаться в живых. Я не стала ему говорить об этом, ибо он все равно ничего бы не понял, да и не поверил бы в мою ментальную связь с живущей в ином мире душой Учителя. Я лишь сказала:
— Если желаешь, можем поспорить.
— На что?
— На твою душу. Мы выигрываем — ты начинаешь работать на нас, честно и преданно.
— А если проигрываете?
— Ну, тогда подашься в бега, — вздохнула я, стараясь выкинуть из головы грызущие меня сомнения. — Но не раньше.
— Не волнуйся, мне и самому уже интересно посмотреть, что у вас из всего этого получится, — я заметила в зеркале, как задорно блеснули его глаза. — Можешь располагать мной до окончания всей этой чехарды — мне все равно делать нечего.
— Тогда считай, что договорились.
— О’кей. А можно вопрос?
— Валяй.
— Почему Игорь жив? Ты ведь говорила, что он мертв…
— Для меня он уже мертв. Он сбежал, как последний трус.
— На него это не похоже… Чем же ты его так запугала?
— Не знаю, — честно ответила я.
— Хотя я догадываюсь: одно твое присутствие уже вызывает какой-то необъяснимый панический страх. Ты парализовала мою волю. Я вот сижу и трясусь весь, и не могу понять, почему. Ты не гипнотизерша, случаем?
— Не знаю, все может быть.
— Ну ты и штучка, Мария. А твой босс действительно работает на ФСБ?
— Нет, это ФСБ на него работает, — уточнила я. — И скоро ты в этом убедишься. Поехали быстрее.
Володя вытер дрожащей рукой пот со лба и прибавил газу…
Глава 5
Очутившись в бюро пропусков, я снова позвонила Диме и попросила срочно спуститься. Через десять минут мы уже сидели в нашей машине.
— Ну, что у вас еще стряслось? — спросил он, сев рядом со мной на заднее сиденье.
— Маленькая неприятность — Родиона похитили, — пояснила я.
Дима посуровел.
— Опять? Ну, неугомонный. И кто на этот раз?
— Помните, я приносила вам кровь на анализ?
— Конечно, помню. Кстати, результатов пока нет. И что же?
— В общем, сегодня утром к нам в офис заявился неопознанный труп…
— Кто? — вытаращил глаза оперативник.
— Труп, самый настоящий, холодный и бездыханный. Вернее, сначала он был жив, а потом сразу умер, не успев произнести ни слова…
— Так вот оно как дело было, — задумчиво бросил с водительского места Володя. — А мы никак не могли понять…
— Это еще кто? — Дима посмотрел на водителя.
— Это один из тех, кто украл босса, — с улыбкой представила я своего нового напарника. — Его зовут Володя, познакомьтесь.
— Ничего не понимаю, — пробормотал Дима. — А что он здесь делает?
— Сейчас он работает на меня. Но это не суть. У трупа есть дочь, она пришла к нам, чтобы найти своего отца, и ее похитили вместе с боссом. Как я поняла, в этом трупе сокрыто нечто очень важное, настолько важное, что у нас его хотели купить за двадцать тысяч баксов…
— Ого! — присвистнул Дима. — Не слабо. И Родион, конечно же, не продал.
— Разумеется, — я гордо задрала подбородок. — Истина для него дороже денег. Но в результате его каким-то макаром похитили вместе с трупом и дочерью. Кстати, Вольдемар, забыла спросить, как вам удалось его выманить?
— Это все шеф придумал, — нехотя бросил тот. — Привез сюда свою секретаршу-любовницу, она у него актриса. Начала ломиться в вашу дверь со слезами на глазах и молить о помощи. Когда твой мягкосердечный босс открыл, она сунула ему в нос пушку и позвала нас. Как говорится, взяли без шума и пыли.
— Сволочи, — коротко резюмировала я. — Вы слышали, Дима, как надули нашего Родиона?
— Да уж, есть у него еще слабые места. Вы знаете, где он сейчас?
Я быстро обрисовала ему всю ситуацию, он внимательно выслушал, не перебивая, а потом сказал:
— Будем выручать. Сидите здесь и ждите меня, я скоро вернусь.
…Через час мы уже ехали обратно в Кузьминки. Дима сидел рядом со мной. За нами двигался автобус, забитый бойцами ОМОНа. Дима, на основании моего заявления о похищении Родиона, получил официальный ордер на обыск территории фирмы «Амаркорд» и был настроен очень решительно. У Володи же, наоборот, эта идея особого энтузиазма не вызвала.
— Зря вы это затеяли, — заметил он, как только мы отъехали от Петровки.
— Почему ты так думаешь? — спросил Дима.
— Один черт никого не найдете. Свидетелей у вас нет, шеф заявит, что вы ошиблись, и все дела.
— А ты разве не свидетель?
— Обо мне забудьте, — нахмурился Володя. — Я туда и не сунусь — там, под землей, они найдут способ, как меня убрать. И вы даже трупа моего не найдете.
— Он прав, Дима, — вставила я. — Пусть лучше остается в машине снаружи. А мы обыщем там каждый угол и найдем босса…
— Если он еще там, — опять вклинился Володя.
— В каком смысле? — удивился Дима.
— У моего шефа все везде схвачено. Он уже наверняка знает, что к нему едут гости с Петровки — у него службу безопасности бывший генерал КГБ возглавляет, между прочим.
— Это исключено! — запротестовал муровец. — Об этой операции известно только моему начальству.
— А начальство не люди? — усмехнулся Володя. — Они ведь тоже кушать хотят. А шеф за информацию немалые бабки платит. У него и в налоговой полиции, и в МВД, и в ГАИ, и даже в санэпидемстанции свои люди сидят. Так Что вашего Родиона уже наверняка или увезли оттуда, или запрятали так, что ни одна собака не найдет. Глухой номер, короче.
— Ну, это мы еще посмотрим, — помрачнел Дима, и весь оставшийся до Кузьминок путь мы проехали молча.
В том, что в словах Володи была доля истины, мы смогли убедиться, едва только подъехали к проходной. Не успели мы выйти из машины, высадив охранника за квартал от забора, как дверь невзрачной с виду проходной открылась и из нее вышел шеф Николай собственной персоной. Он был совершенно спокоен, на лице застыла вежливая улыбка, и только глаза были очень серьезными, почти злыми, отражая истинное состояние души.