ас я показалась самой себе фермершей из захолустья, которая нарядилась во все лучшее к воскресной церковной службе.
Между тем Сара Бет сбежала по лестнице и, не обращая никакого внимания на Уилли (несомненно, это была часть ее новой «стратегии», как она это называла), заключила меня в объятия.
– Господи, Аделаида, я уж думала – ты никогда сюда не доберешься! Если бы ты только знала, как я скучала среди всех этих стариков. Я чуть не умерла со скуки, пока ждала твоего приезда, чтобы мы могли начать веселиться по-настоящему. Знаешь, я сказала матери, что в нашем павильоне не должно быть никаких компаньонок, потому что это очень старомодно, к тому же и она, и остальные взрослые будут совсем рядом, так что мы все равно не сможем устроить настоящего большого безобразия… – Тут Сара Бет захлопала ресницами и наконец-то повернулась к Уилли: – Ты тоже можешь пойти с нами, раз уж ты – кузен моей дорогой Аделаиды, – добавила она, одаряя его таким взглядом, от которого Уилли зарделся, словно девчонка, чего с ним не бывало уже много, много лет. Во всяком случае, на его щеках появились два довольно заметных ярко-алых пятна, хотя, возможно, на него просто подействовало шампанское, которое он прикончил двумя торопливыми глотками.
– Я… я как раз собирался, – пробормотал он. Рядом снова появилась Матильда, и Уилли, с размаха поставив ей на поднос свой пустой бокал, тут же схватил еще два.
– А ты почему не пьешь? – сказал он, глядя на нетронутое шампанское в моей руке. – Поторопись, иначе я выпью.
Тянуть шампанское маленькими глотками было бы разумнее, но мне очень не хотелось, чтобы кто-нибудь догадался, что я пробую его в первый раз в жизни, поэтому я сделала из своего бокала большой глоток. Пузырящийся напиток пролился мне в горло, а потом шибанул в нос, да так, что у меня защипало глаза. Я едва не закашлялась и, чтобы скрыть неловкость, поспешно сделала еще один глоток. На этот раз мне удалось не поперхнуться, и я украдкой бросила взгляд на мистера и миссис Хитмен, которые как раз встречали на пороге очередного гостя. Слава богу, они ничего не заметили. Сара Бет тем временем тоже взяла с подноса бокал шампанского, потом схватила Уилли под локоть и потащила за собой, да так быстро, что вино в двух бокалах, которые он по-прежнему держал в руке, едва не выплеснулось на пол.
– Идем скорее в павильон, – велела она. – Там гораздо интереснее.
Сара и Уилли быстро пошли в глубь дома, а я замешкалась, ища взглядом Матильду, но ее нигде не было, а я не знала, куда девать мой опустевший бокал. Внезапно чья-то рука, протянувшись поверх моего плеча, осторожно вынула бокал из моих судорожно стиснутых пальцев. Обернувшись, я увидела Джона.
Как и Уилли, он был в черном смокинге, но если мой кузен производил впечатление мальчишки, нарядившегося для взрослой вечеринки (я заметила, как он то и дело поводит плечами, чтобы смокинг лучше сидел), то Джон выглядел мужчиной, привыкшим носить элегантные вечерние костюмы. Его подтянутая, широкоплечая фигура была словно специально создана для пошитой на заказ одежды. Я даже подумала, что он мог бы сниматься в кино, но тогда бы Джон на меня и внимания не обратил, а мне этого совсем не хотелось.
– Привет, красотка, – шепнул он мне на ухо и незаметно поцеловал в висок.
– Ах, Джон… это ты? Я ужасно рада! – так же шепотом ответила я. Каждый раз, когда я его видела, у меня буквально захватывало дух, но я старалась этого не показывать.
– Между прочим, я на тебя сердит, – добавил Джон, напуская на себя серьезный вид.
Его глаза весело поблескивали, и я догадалась, что он шутит, но все равно надула губы, как учила меня Сара Бет. Кроме того, я надеялась, что Джон заметит мою помаду.
– Вот как? Почему?! Что я такого сделала?
– Ты выпила свой первый в жизни бокал шампанского без меня. – Он взял меня за руку, сплетя свои пальцы с моими. – Но ты еще можешь исправить свою ошибку, если выпьешь со мной второй бокал.
Я решительно отстранилась, и Джон удивленно приподнял бровь.
– С одним условием, – заявила я, чувствуя, что всю мою робость как рукой сняло.
Его глаза заблестели ярче, а я почувствовала, как яркие краски, запахи и звуки вечеринки нахлынули на меня с новой силой.
– Это с каким же? – осведомился он весело.
– Сегодня вечером ты должен танцевать только со мной, и ни с кем больше!
– Договорились. – Джон снова улыбнулся и, взяв меня под руку, повел туда, куда минутой раньше отправились Уилли и Сара Бет.
Полная луна, которую я даже не заметила, когда выходила из дома, висела высоко в небе, озаряя аккуратно подстриженную лужайку и стоявший посреди нее огромный шатер, похожий на гигантскую сахарную голову. Дыхание вырывалось у меня изо рта редким серебристым облачком и, смешавшись с дыханием Джона, поднималось в темное небо. Луна, небо, ощущение его теплых пальцев в моей руке – впереди у нас была целая жизнь. При мысли об этом у меня даже закружилась голова, и я потянула Джона за руку, заставив его остановиться.
– Поцелуй меня! – сказала я, поворачиваясь к нему лицом.
Он не стал задавать никаких вопросов. Вместо этого он крепко меня обнял и сделал так, как я просила: сначала легко, а потом – со страстью, существовавшей, как я раньше считала, только в романах, которые Сара Бет потихоньку таскала для меня у матери, да на киноэкране. Но губы Джона прижимались к моим все крепче, и я могла думать только одно: «Это взаправду!.. Это на самом деле!..» Мне казалось – теперь у меня есть тайна, которой нельзя делиться ни с кем, кроме Джона.
Когда он наконец оторвался от меня, мы оба дышали так тяжело, словно обежали вокруг особняка как минимум три раза.
– Ну и ну!.. – проговорил Джон. Его пальцы, лежавшие у меня на плечах, слегка дрожали, к тому же он буквально навалился на меня всем телом, словно боялся упасть. – Пожалуй, нам обоим лучше остановиться, пока я не забыл, как это делается.
С этими словами он убрал свои руки с моих плеч и даже отступил на шаг. Лицо у него было такое, словно он впервые в жизни увидел живую девушку.
– Со мной творятся странные вещи, Аделаида Боден, и в этом виновата ты. Сейчас мне кажется… Нет, я просто уверен, что не смогу без тебя жить.
– А я – без тебя, – твердо ответила я, стараясь не думать о тете Луизе, которая, конечно, никогда бы не одобрила подобную прямоту. Только сейчас я заметила, что вся дрожу. Я успела основательно замерзнуть в своем платье без рукавов, но до этой минуты даже не замечала холода.
– В павильоне намного теплее, – сказал Джон, заметив мое состояние, – но мне бы не хотелось, чтобы ты подхватила воспаление легких еще до того, как мы туда доберемся. – С этими словами он снял с себя пиджак и набросил на меня. – Идем, – добавил Джон, обнимая меня за плечи и слегка подталкивая в направлении большой палатки.
– Жаль, у меня нет с собой мехового жакета Сары, – сказала я. – Честно говоря, я надеялась, что сегодня вечером ты его наконец захватишь.
Джон как-то странно замялся.
– У меня его нет, – промолвил он наконец.
– Что ты хочешь этим сказать? – удивилась я. – Я оставила его в твоем магазине, и ты все время твердил, что непременно принесешь его в следующий раз!..
У него на щеке задергался мускул – это было почти незаметно, но я увидела.
– Мне очень жаль, но… Жакет забрал Анджело Берлини, – пояснил Джон, и я заметила, каким резким и отрывистым стал его голос.
Остановившись, я посмотрела на Джона.
– Его забрал мистер Берлини? О господи! Сара Бет просто убьет меня, когда узнает!.. Конечно, у нее есть что носить, но я уверена – она все равно захотела бы получить этот жакет обратно. В конце концов, он стоит кучу денег, и… А ты не мог бы взять его у мистера Берлини?
– Это не так просто. – Джон слегка развел руками. – Я не знаю, когда я увижу его в следующий раз, но боюсь, что это будет не скоро.
– Я не понимаю… Зачем ты вообще отдал ему Сарин жакет?
– Я думал – это его жакет. Когда он уходил, то наклонился и поднял его с пола… вот я и решил, что он бросил его туда, как только пришел – это, в общем-то, в его стиле. Я даже не разглядел, что жакет женский! О том, что это была вещь Сары, я узнал, только когда ты стала о нем спрашивать. С тех пор я пытался придумать, как получить его назад, но…
– А ты не можешь просто позвонить этому Берлини и сказать, чтобы он вернул чужую вещь?
Джон остановился и, не выпуская моей руки, повернулся ко мне.
– Ты должна знать, Аделаида: Анджело Берлини не тот человек, которому я могу «просто позвонить», – серьезно сказал он. – И еще: ты не должна иметь с ним никаких дел. Именно поэтому тогда я попросил тебя уйти как можно скорее. Анджело… знакомство с ним может тебя скомпрометировать. И развратить, испортить, а я этого не хочу. В общем, про меховой жакет на какое-то время лучше забыть, понимаешь?.. Я уверен, что сама Сара Бет давно о нем забыла, и ты тоже забудь.
Его слова меня не убедили, но сейчас мне было не до какого-то там Анджело, который каким-то образом может меня скомпрометировать. Больше всего мне хотелось вернуть волшебство, которое соединило нас с Джоном несколько минут назад.
– Хорошо, – сказала я. – Я не буду иметь с ним никаких дел, раз он такой… плохой. Но почему тогда ты сам с ним водишься?
Джон сжал мою голову в своих ладонях и нежно поцеловал в лоб.
– Ах, Аделаида, Аделаида, какое же ты еще дитя!.. – проговорил он. – А «вожусь» я с ним только потому, что всю свою жизнь я был беден, как церковная мышь. Всю свою жизнь я мыкался по чужим углам, жил у чужих людей и дальних родственников, которые приютили меня из милости. А я так больше не хочу, понимаешь?.. Сейчас такое время, когда каждый человек, пусть даже он происходит из самой бедной семьи, может чего-то добиться, заявить о себе или заработать хорошие деньги, чтобы хватило на собственный дом и хозяйство, а может быть даже – на свой маленький бизнес, который даст ему возможность прокормить себя, свою любимую женщину и своих детей, когда они у него появятся. Да, для этого порой приходится водить знакомство с людьми, к которым при других условиях ты бы и близко не подошел, но что за беда – ведь это только временно. Зато потом!..