усила губу, чтобы их не слышать. – Между прочим, со вчерашнего дня я не приняла ни одной! – добавила я.
Трипп сел прямо, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.
– Может, не стоит так резко завязывать, Вив?.. – спросил он. – Да, некоторым удается бросить сразу, но… В большинстве случаев это чревато неприятными последствиями и побочными эффектами. Судороги и эпилептические припадки из них еще сравнительно безобидные, остальные же запросто могут убить. Я знаю, что́ говорю: время от времени мне приходится сталкиваться с подобными вещами по… по моей работе.
Опустив глаза, я некоторое время разглядывала дольку лимона, которая покачивалась на поверхности напитка в моем стакане, словно желтый спасательный круг.
– У меня не будет судорог. Тошнота, бессонница – вот что меня ждет. А если я все-таки засну, мне будут сниться кошмары. Ну и еще, возможно, озноб, головная боль, но все это пустяки. С этим я сумею справиться.
Он вопросительно взглянул на меня, и я кивнула.
– Да, я уже бросала раньше. Когда поняла, что беременна. Мне не хотелось навредить ребенку.
Трипп ничего не сказал, и в его глазах не появилось ни тени упрека, словно он уже знал, почему я снова начала принимать таблетки.
– Я не хочу идти к психоаналитику.
Его брови подскочили вверх.
– Я, кажется, ничего такого не предлагал.
– Вслух – нет, но… Поверь, я справлюсь. Если не ради себя, то ради Кло. Да, она пока не высказывала желания остаться со мной, но я хотела бы, по крайней мере, обеспечить ей такую возможность.
– Из тебя могла бы получиться хорошая мать, Вив.
Я покачала головой:
– Нет. Ни одна женщина в нашей семье не была хорошей матерью своим детям, и я не исключение. Должно быть, именно поэтому бог не дал мне вы́носить моего ребенка. Что касается Кло, то… Ей нужен человек, который бы о ней заботился и которому она была бы небезразлична, а я… С другой стороны, кроме меня, у нее все равно никого нет.
– Это Кло для тебя сделала?
Не сразу я поняла, что Трипп имеет в виду самодельное кольцо из проволоки и нескольких бусин, которое я непроизвольно вертела на пальце. Я носила его так давно, что это движение вошло у меня в привычку, хотя от медной проволоки на коже оставались зеленые следы.
– Да. Одно время она увлекалась изготовлением украшений. Мы занимались этим вместе, и должна сказать – вещи, которые она делала, были гораздо красивее, чем мои. Потом Кло открыла для себя аниме, и мы стали учиться рисовать… Ну что, поможешь мне? – спросила я, потому что молчание Триппа начинало меня нервировать.
– Разве я когда-нибудь мог тебе отказать, Вив? Конечно, я тебе помогу – хотя бы потому, что так я буду видеть тебя достаточно часто и смогу лично убедиться в том, что в результате отказа от привычных лекарств у тебя не начались галлюцинации или что-нибудь похуже.
Я залпом допила чай и отодвинулась от стола.
– Марк хочет, чтобы я делала это каждый день, я имею в виду – отсылала ему результаты анализов. Конечно, подобное может показаться нелепым и смешным, но начать придется именно с этого. Впоследствии я, возможно, смогу убедить его, что достаточно отсылать ему результаты хотя бы раз в неделю. Только ты уж постарайся, чтобы на анализах не стоял штамп коронерской службы, ладно? Я не хочу, чтобы Марк вообразил, будто ваша лаборатория – единственное научное учреждение в Индиэн Маунд. Он и без того считает, что в наших краях живут грубые и невежественные люди, которые целыми днями пьют, охотятся или…
– По совести говоря, он не так уж не прав, этот твой бывший, – заметил Трипп. – А если серьезно… Тебе все равно придется сдавать анализы в приемной врача, чтобы кто-то мог подтвердить, что это действительно твоя… твои образцы. А уж врач или его помощник отправят их в лабораторию на исследование… – Повернувшись к буфету, он взял с полки карандаш и блокнот и написал что-то на первой странице. – Помнишь старого доктора Гриффита? Он все еще работает, хотя давно не ездит по вызовам. Старик не хочет уходить на покой, все ждет, что в один прекрасный день я передумаю, закончу врачебный факультет, и тогда он со спокойной душой сможет передать свою практику мне. Я ему много раз говорил, что иметь дело с мертвецами гораздо проще, чем с живыми, но он мне не верит. – Трипп вырвал из блокнота листок и протянул мне. – Я сам с ним свяжусь и объясню, что требуется, а уж потом ты позвонишь и договоришься о деталях.
– Спасибо. – Я посмотрела на листок, где он записал номер телефона старого доктора, потом, не поднимая головы, спросила: – Ну а почему ты не пошел учиться на врача на самом деле?
Трипп молчал так долго, что я успела десять раз пожалеть, что задала этот вопрос. Наконец он сказал:
– Вообще-то, я пошел учиться на врача, но… Курсе на втором, когда я понял, что ты не собираешься возвращаться, я вроде как пересмотрел свои жизненные приоритеты. Иначе говоря, мне больше не хотелось посвящать свою жизнь делу, которое было бы слишком тесно связано с моими воспоминаниями о… о тебе. Работа с трупами помогла мне заполнить образовавшуюся в моей жизни пустоту, и вплоть до недавнего времени я не сомневался, что замена получилась, гм-м… адекватной.
Я откинулась на спинку стула.
– Спасибо на добром слове, но… Вообще-то, тебе вовсе не обязательно быть со мной настолько откровенным. – Я пожала плечами. – И куда только подевалась хваленая южная галантность?.. Насколько мне известно, настоящий джентльмен не только может, но и обязан солгать, если он уверен, что правда может огорчить леди.
– Я знаю правила, но, на мой взгляд, ты заслуживаешь большего, чем простая учтивость. – Он встал и, взяв мой бокал, поставил в раковину вместе со своей бутылкой. – Кстати, хорошо, что ты заглянула – я сам собирался ехать сегодня вечером к вам, но ты сэкономила мне время. Криминалистическая лаборатория сумела выделить ДНК из останков. Заведующая лабораторией была мне кое-чем обязана, поэтому по моей просьбе они провели это исследование вне очереди.
При слове «заведующая» я испытала какое-то неприятное чувство, но предпочла на нем не задерживаться. Судя по выражению лица Триппа, он собирался сообщить мне что-то весьма важное.
– И что? ДНК совпало с моим образцом? – осведомилась я. По правде говоря, никакого особенного потрясения я не испытывала. После каждого приема таблеток мою голову заполнял спасительный туман, поэтому я просто не задумывалась, почему неизвестная женщина была похоронена именно на нашем дворе и что это может означать. Точнее, задумывалась, но не слишком глубоко. Пожалуй, только сейчас до меня начинало что-то доходить, однако мое желание принять очередную таблетку было таким сильным, что я была просто не в состоянии сосредоточиться на чем-то другом.
– Да. Речь идет о митохондриальных ДНК – тех самых, которые передаются в одной семье от женщины к женщине. Именно они и совпали.
Я попыталась сообразить, к чему он клонит, но не преуспела.
– И что нам теперь делать? – спросила я.
– Думаю, шериф Адамс захочет еще раз побеседовать с тобой и с Томми. Возможно, он даже навестит Матильду, хотя каждый раз, когда он приезжает в «Солнечные поляны», старухе сразу начинает хотеться спать. Ну а коль скоро на этот источник нам пока рассчитывать не приходится… В общем, на твоем месте я бы покопался на чердаке, может быть, там найдутся какие-то старые письма, дневники или газетные вырезки, в которых упоминается об исчезнувшей женщине. Кстати, на днях я видел Кэрри Холмс, и она просила напомнить тебе насчет библиотечного архива, который нужно разобрать. Если хочешь, можешь начать с него: не исключено, что старые газеты когда-то писали о подобном случае. Твоя помощь может оказаться решающей, поскольку у шерифа Адамса как раз сейчас работы выше головы, а это дело довольно давнее. Иными словами, если ты хочешь узнать правду до того, как сама попадешь в «Солнечные поляны», тебе лучше предпринять собственные раскопки.
– О’кей, – сказала я, чувствуя, что мои пальцы начинают слегка дрожать.
– Ты в состоянии вести машину? – вежливо поинтересовался Трипп, и я поняла, что он заметил мое состояние.
– Все в порядке, – ответила я. – Я ведь как-то добралась сюда, не так ли? А это… – Я подняла пальцы к глазам. – Это пустяки. Типичный абстинентный синдром. Пройдет через неделю, может, через две.
Не говоря ни слова, Трипп взял мой мобильник, который я выложила на стол, и нажал несколько кнопок.
– Тремор, может, и пройдет, но причины, которые заставляют тебя каждый раз тянуться за таблеткой, никуда не денутся. Вот… теперь у тебя есть мой номер. Позвони, если тебе вдруг захочется с кем-нибудь поговорить.
Я выхватила у него телефон и швырнула в сумочку.
– Я думаю – не захочется!
Трипп вышел вместе со мной на улицу. Я почти бежала, но он легко нагнал меня: для этого ему понадобилось лишь слегка ускорить шаг.
– Подожди, у меня тут есть сломанные часы для Томми. Он сказал, что после посевной у него будет немного времени и он сможет ими заняться. Я хотел сам отдать их ему, но раз ты все равно здесь…
Я только раздраженно фыркнула. Трипп ухитрился испортить мой драматический уход со сцены, до которых я еще в школьные годы была большая мастерица. Когда-то я даже думала, будто могу таким образом что-то изменить.
Мы остановились возле его машины. Трипп полез в бардачок и достал оттуда большие серебряные часы в прозрачном пакете с застежкой-«молнией». Я пошире раскрыла сумочку, чтобы он мог сам опустить их туда – и мы оба увидели на дне флакончик белых таблеток.
У меня нашлось бы не меньше сотни причин не делать того, что я сделала в следующий момент, но я не дала себе времени над ними задуматься. Выудив из сумочки пузырек, я протянула его Триппу.
– Вот, возьми. Пусть будут у тебя.
Боясь передумать, я поскорее захлопнула сумочку, потом скользнула за руль своей машины и включила зажигание.
– Пока, Трипп, не скучай.
Он заглянул в салон в окошко с пассажирской стороны. Я повернулась к нему, думая, что он хочет извиниться, но Трипп сказал только: