– Ему очень хотелось посмотреть, что собой представляет наш знаменитый Праздник урожая, вот мы и решили вернуться в Индиэн Маунд вместе.
Анджело Берлини, одетый, как всегда, с иголочки – в безупречный темный костюм в мелкую полоску, крахмальную белую сорочку и лаковые туфли, шагнул вперед.
– Какая приятная встреча, миссис Ричмонд!.. – проговорил он и наклонил голову, чтобы поцеловать мне руку. – Я вижу, замужество пошло вам на пользу – вы стали еще красивее!
Я не видела Анджело со дня моей свадьбы, но от Джона я знала, что он никуда не исчез и по-прежнему имеет к нашей жизни самое непосредственное отношение.
Поблагодарив его, как учила меня тетя Луиза, я отступила на полшага назад, размышляя, с чего бы ему вздумалось поприветствовать первой меня, а не Сару.
– Нашу дочь, Сару Бет, вы уже знаете, – продолжала миссис Хитмен. – А это мисс Ларисса Бельмонт, они вместе учатся в колледже и даже живут в одной комнате. Ларисса из Батон Ружа, в этом городе фамилия Бельмонт очень хорошо известна.
Ларисса захлопала ресницами и вытянула вперед руку в перчатке. Анджело легко прикоснулся к ней губами и наконец повернулся к Саре Бет. Ее лицо было таким же спокойным и неподвижным, как у статуи моего предка – и таким же белым.
– Рада видеть вас снова, мистер Берлини, – проговорила Сара каким-то не своим голосом, словно у нее от холода вдруг окоченели губы.
– Я тоже рад, – ответил он, словно читая приготовленный заранее сценарий. – Вы, кажется, учитесь теперь в Ньюкомбе? Ну и как вам, нравится?
– Очень нравится, спасибо. – Казалось, Сара Бет собралась добавить что-то еще, но Анджело Берлини уже отвернулся. Теперь он смотрел на еще одного члена нашей маленькой группы, которого до этого момента скрывали спины мистера и миссис Хитмен.
– Прошу тебя, дорогая…
Невысокая женщина была едва ли старше Сары Бет, но держалась она с поистине королевским достоинством, да и взгляд у нее был таким же властным, как у моей любимой актрисы Эгнес Эйрс[37] в «Шейхе». Волосы у нее были черными, как вороново крыло, глаза – очень темными, зато покрытая легким бархатистым пушком кожа была белой, как чисто выбеленные простыни, и нежной, как свежее масло. Одета она была дорого и модно, однако даже покрой платья, в котором преобладали строгие, прямые линии, не мог скрыть соблазнительных выпуклостей ее фигуры. Сара Бет тоже это заметила и невольно напряглась.
– Позвольте представить вам мою невесту. Прошу любить и жаловать: мисс Кармен Бьянка…
Я машинально улыбнулась. Несмотря на лучшее воскресное платье и новенькое шерстяное пальто, рядом с этой Кармен я чувствовала себя огородным пугалом. Особенно меня огорчало, что мои «Картье» по-прежнему оставались у Сары. Будь они сейчас у меня на руке, я бы чувствовала себя намного элегантнее и… увереннее.
Ларисса приветствовала новую знакомую с восторгом, а вот Сара Бет была необычно сдержанна и молчалива. Правда, она тоже улыбнулась Кармен, но побледнела еще больше, хотя это и казалось невозможным. На мгновение мне даже показалось, что подруга вот-вот упадет в обморок. На всякий случай я поддержала ее под локоть и почувствовала, как Сара Бет всей тяжестью налегла на мою руку. Похоже, ее и в самом деле не держали ноги.
– Приятно с вами познакомиться, мисс Бьянка, – проговорила она, немного овладев собой. – Правда, я не знала, что мистер Берлини помолвлен. Но, быть может, он готовил нам сюрприз?
Мисс Бьянка беззаботно рассмеялась, она, похоже, ничего не заметила. Ее смех звучал как журчание воды в фонтане.
– О, мы знакомы уже довольно давно, просто раньше мы не могли объявить о нашей помолвке официально, потому что мой отец – дипломат и много путешествует. Из-за этого у нас просто не было возможности как следует подготовиться к свадьбе. – Она сильнее прижала локтем руку Анджело. – Мы хотели пригласить и друзей моих родителей, и родственников, и партнеров Анджело по бизнесу, и… в общем, гостей набирается сотни две, а то и больше. Впрочем, мама обещала, что в будущем году, примерно в октябре – ноябре, у них с папой будет свободное время, и тогда… – И она улыбнулась.
– У тебя такой необычный акцент, – заметила Ларисса, и я подумала, уж не хотела ли она таким образом сказать: «Ты не здешняя, ты не наша». Впрочем, вряд ли… Она явно не замечала, что Сара Бет чувствует себя не в своей тарелке и мечтает как можно скорее оказаться где-нибудь подальше. Моя догадка блестяще подтвердилась, когда Ларисса с самым простодушным видом уточнила: – Откуда ты родом?
– Вообще-то сейчас мы живем в Нью-Йорке, но родилась я в Париже. Мой отец служил там в нашем посольстве, а мама была с ним, – ответила Кармен. Все это было сказано таким безразличным, скучающим тоном, словно речь шла о том, что́ она предпочитает на завтрак.
– И сколько… сколько времени вы планируете пробыть в Индиэн Маунд? – спросила Сара Бет. Ее голос звучал на удивление твердо, но я чувствовала, как дрожит ее рука.
– К сожалению, наши дорогие гости приехали всего на один день, – вмешалась миссис Хитмен. – Мистеру Берлини уже завтра необходимо быть в Джексоне, где его ждут дела, но мисс Бьянка, возможно, захочет задержаться подольше. Я уже пригласила ее остановиться у нас. Что касается тебя… – Она посмотрела на дочь. – Я же не знала, дорогая, что тебя отпустят из колледжа на праздник, иначе бы я распорядилась, чтобы твою спальню привели в порядок. А-а, я знаю, как мы сделаем!.. Мисс Бьянка будет ночевать в нашей голубой комнате, а розовую я велю приготовить для мисс Лариссы… – Тут миссис Хитмен слегка нахмурилась; по-видимому, она испытывала легкое раздражение от того, что Сара свалилась ей на голову без предупреждения и теперь ей придется срочно принимать меры. Разумеется, я понимала, что вовсе не она будет стелить на кровати чистые простыни, менять полотенца в ванной комнате и ставить цветы в вазы, но понять ее было можно. Мне даже захотелось сейчас же отыскать Матильду и все ей рассказать, чтобы она успела предупредить о гостях свою мать, но я боялась снова столкнуться с Вельмой и Леоном.
А еще мне не хотелось снова увидеть на шее Матильды драгоценную жемчужину. Я не допускала, что молодая негритянка могла ее украсть, но никаких других вариантов мне в голову не приходило. С другой стороны, Матильда не боялась носить ее почти открыто… Как же попала к ней жемчужина?..
– Не беспокойся, мама, – спокойно возразила Сара Бет. – Нам с Лариссой все равно пора возвращаться в колледж. Мы поедем завтра утром на моей машине, а сегодня переночуем в моей комнате – в конце концов, нам не привыкать. Нам, конечно, очень хотелось бы познакомиться с мисс Бьянкой поближе, но ничего не попишешь…
– Жаль, что вы уезжаете. Мне бы тоже хотелось узнать вас получше, – сказала и Кармен, явно передразнивая интонации Сары.
– А вы что же, здесь одни? – вступил в разговор до сих пор молчавший мистер Хитмен. Он был не особенно представительным – на полголовы ниже своей жены и к тому же с тихим голосом и редкими седеющими волосами, поэтому о его присутствии легко можно было забыть. Многие и забывали – особенно когда рядом была миссис Хитмен, которая говорила за двоих.
– Нет, – ответила я и посмотрела в сторону паддока, надеясь разглядеть там наших мужчин. Я хорошо помнила день моей свадьбы, когда Уилли и Анджело подрались на заднем дворе, и повторения мне не хотелось. – С нами Джон и Уилли, а также Чаз Дэвис.
И я взглянула на Сару Бет, надеясь каким-то образом дать ей понять, что для всех нас будет лучше, если ее родители уйдут и уведут с собой Анджело до того, как вернется мой кузен. Увы, подруга на меня не смотрела. Опустив голову, она вертела на руке мои часы, и я слегка подалась к ней, собираясь прошептать на ухо то, что не могла сообщить взглядом.
Острая боль, родившись внизу живота, пронзила меня насквозь. Она была такой сильной, что у меня даже потемнело в глазах. Наверное, я застонала, потому что Сара Бет резко повернулась в мою сторону:
– Что с тобой, Ади? Тебе плохо?
Я хотела ответить, что со мной все в порядке – должно быть в порядке, и что мне нужно только на минуточку присесть, но еще один приступ невыносимой боли заставил мои колени подогнуться. Что-то густое и горячее потекло по ногам, и я почувствовала, что падаю.
– Позовите… Джона!.. – успела выдохнуть я, а может, только подумала. Мир перед моими глазами исчез, погрузившись в темноту. Последним, что я услышала, был мужской голос, сказавший:
– Ничего, ничего, все будет хорошо!..
Я узнала голос Анджело Берлини. Точнее, не узнала, а каким-то шестым чувством поняла, что это он и что это его сильные руки подхватили меня, не давая упасть.
А потом все окружающее просто перестало существовать.
Глава 32
Вивьен Уокер Мойс. Индиэн Маунд, Миссисипи. Май, 2013
Солнечный свет разбудил меня минут за пять до того, как зазвонил мобильный телефон. Вышло это весьма удачно, потому что в противном случае я бы, скорее всего, швырнула мобильник о стену, потому что заснула я всего три часа назад. А так я успела немного прийти в себя, и хотя пронзительная трель телефона все равно заставила меня вздрогнуть, я уже не чувствовала себя как человек, которого лишили заслуженного отдыха. Впрочем, ответила я все равно не сразу. Мобильник успел прозвонить трижды, прежде чем я взяла его в руки и, прищурившись, взглянула на высветившийся на экранчике номер. Вот дьявол!..
– Доброе утро, Марк, – проговорила я, нажимая кнопку приема. Против ожидания, мой голос прозвучал достаточно жизнерадостно и бодро – я даже мимолетно пожалела, что в свое время решила не продолжать карьеру актрисы.
– Это ты, Вивьен?.. – Судя по всему, Марк был удивлен, словно и он не ожидал застать меня бодрствующей в столь ранний час.
– Конечно, я, Марк, кто же еще? Как дела?.. – Несмотря на то что я по-прежнему жестоко недосыпала, мне начинали нравиться утренняя бодрость и ясность мышления. Увлекшись таблетками, я давно забыла, что это такое, и лишь недавно обнаружила, что по утрам голова у меня соображает на удивление неплохо. Порой мне даже казалось, что с каждым днем солнце становится ярче, а небо – голубее и что, раздвигая по утрам занавески, я вполне могу увидеть за окном собственное будущее, которое больше не пугало, а, наоборот, – звало меня к себе.