- «Мара, соберись с мыслями и ответить. Произнеси одно из двух – да или нет. Прости, твоё замешательство выглядит несколько странным, не находишь? И это после обряда, на который сама решилась?» - мысль Кати была холодной как лёд, резко отличаясь от её весёлого лица. – «Давай заканчивать этот спектакль. Твои родные не так хотели нас видеть, как ты сама себе нафантазировала. Мы уже договорились – сейчас едем в Тошкин любимый ресторан и отметим двойную помолвку. Уверена, будет весело. А можем отправимся туда, где устраивали танцы. Как тебе двойной танец после помолвки? Чёрт, да за такое и жизнь можно отдать».
Мара вздрогнула, словно увидела свет в темноте после этих слов. Не зря русские говорят, что по жизни в трудную минуту рядом нужен надёжный и верный друг, который в случае проблем не протянет руку помощи, а добрым пинком под зад придаст ускорение в том направлении, которое единственно правильное, а сам друг в это время встанет на защиту твоей спины. Девушка посмотрела в глаза Антону и, увидев в них не сомнение, а искренню надежду на счастье, не ответив, обняла парня, прижавшись к нему всем телом.
- Это, как понимаю, означает «да». Да? – Катя запрыгала на одной ноге вокруг обнявшейся пары, словно маленькая девочка, а через миг, откуда сверху, прямо из безоблачного неба, на обнявшихся стали медленно опускаться огромные лепестки роз. Казалось, и цветов подобных в природе не существет, но нет, лепестки падали и падали, покрывая землю ароматным белоснежным ковром.
- Кать, - Арина рассмеялась. – Ты, ведьмочка, ещё начни кричать «жених и невеста тили-тили тесто». Ты же взрослая девица, а скачешь как маленькая козочка.
- Лучше сейчас скакать как козочка, - со смехом ответила Катя. – Нежели позже, когда превратишься в тихую, властную и грузную козу с кучей неустроенных козлят. Правда есть разница? Так что, ребята, вперёд, в ресторан, отмечать такой знаменательный день. Гип-гип УРА!!! – И над негостеприимным домом полыхнул беззвучный многоцветный салют.
- Катька, прекрати немедленно, - Арина хохотала во весь голос. – Сейчас сюда со всего города приедут пожарные. Тебе то надо?
- Фу, какие Вы приземлённые, - девушка, крутавнув с места сальто, так, вертясь, и «доскакала» до калитки. – Я ведь только начала, хотела всех порадовать. У-у-у, злыдни.
- Это мы злыдни? Ну, если поймаем, просто щекоткой не отделаешься. - Антон, схватив под руки Мару и сестру, что-то негромко сказал и они втроём погнались за смеющейся проказницей.
Антон воспринял этот визит со смехом. Они, так и не войдя в дом, развернулись и выскочили на улицу и разом резко остановились, почувствовав внезапное облегчение, словно у дверей дома каждому из них повесили на шею по паре десятков килограммолв невидимого груза. Мара, украдкой обернувшившись, увидел окаменевшую маму, которая так и осталась стоять в дверях, загораживая проход остальным домочадцам. В этот момент в полной мере осознала, что Катя была права – это не её надежды не сбылись. Как раз, о чём она мечтала - случилось, но родные странно встретили её будущего мужа. Не с радостью за дочь и сестру, а с завистью и настороженностью, выходящей за рамки прилия. Чего стоило одно обезличенное приветсвие, которое любого человека должно было обидеть. А сейчас… Сейчас рядом с ней, пожалуй, самые надёжные друзья, близкие люди, которые её никогда не предадут и не оставят в беде. К тому же она теперь одна из этой четвёрки. Как говорила Катя? Кровь от крови и плоть от плоти? Царапало только в глубине души, что не одна она у Антона, не единственная, но видела, что её избранник искренне любит их обеих, никому не отдавая предпочтения, но… по-разному. Каждой даёт то, в чём девушка нуждается. Было странно и непонятно, как вообще такое могло случиться, и… одновременно становилось спокойно на душе. Только сейчас, веселясь и хохоча, порой шутливо дёргая друг друга за волосы, бегая напергонки словно дети, Мара ощутила в душе радость и облегчение от понимания, что второй шаг из трёх сделан. Что касается свадьбы, чувствовала - та будет красивой и необычной, об этом ещё будут разговоры, но, что не будет на родине, решила для себя раз и навсегда, прямо сейчас. И никто не сможет изменить её мнения.
* * *
Пока четверо молодых людей возвращались в центр, как оказывается, находящийся по прямой не так далеко, решив пройтись пешком, в родительском доме, в кабинете главы семейства собрались четыре человека, точнее, пять, так как там присутствовал и Старейшина.
- Не объясните, для чего было нужно переступать через себя и идти на конфронтацию с людьми, которые для моей дочери стали семьёй? – женщина задала вопрос старику.
- И нам хотелось бы это знать,– две младших дочери встали по бокам мамы. – Я, по Вашей личной просьбе, переступила через рамки прилич и нахамила чужим людям. Для чего всё это? Что бы наша сестра навсегда забыла путь в родительский дом? Что бы окончательно разрушить и так некрепкую связь между сёстрами? Вы – страшный человек, если ради своих целей разрушаете семьи. – Тири замолчала, но тут же в разговор вступила более взрослая девушка, Ади.
- Соглашусь со словами сестры. От себя добавлю. Мы не желаем, что бы Вы ещё появлялись в этом доме. Здесь Вам не будут рады. Что касается родителей, - Ади повернулась к маме. – Наверное, моя сёстрёнка много лет сделала правильный шаг, покинув этот дом, живя своим умом и в своей квартире. Раз наше мнение никто из Вас не посчитал нужным даже выслушать, я официально заявляю, что ухожу жить своей жизнью прямо сейчас, благо есть служебная комната, которую у меня не смогут отнять, пока я офицер службы Поиска.
И средняя, а вслед за ней и младшая дочь, кинув на родителей неприязные взгляды, не попрощавшись, ушли.
- Дети по существу правы, - Энрим, сидя в кресле, глянул на старика. – Попрошу объясниться. Ты же обещал это сделать, не так ли?
- Всё так, - задумчиво протянул старик. – И дети правы, не скрою, но это не моё решение. Вы ведь оба ещё утром слышали мои слова, какие были планы на будущее, но…
- И кто мог настолько кардинально изменить твои планы, не скажешь? Что, сам Небесный покровитель тебе явился во плоти? – Виарина с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться.
- Не он сам, - старик всё никак не мог решиться сказать правду, но потом, осознав, что этих людей нельзя обманывать, выпалил. -У меня в кабинете появился Посланник от Совета Пяти, который разметал все мои мечты сделать этот мир лучше. Он не просил, приказал, что бы Ваша дочь, Мара, сегодня не получила благословения от родителей и не состоялось семейного праздника. Кто я такой, что бы ИМ противиться?
- Так ОНИ в самом деле существуют? Это не сказки и не страшилки? – Энрим даже привстал с кресла. – Был уверен, что этой пятёрки в действительности не существует, а слухи о них всего лишь домыслы.
- Увы. – Старейшина, кажется, прямо на глазах превратился в совсем уж древнего старика, опустив в бессилии руки и уронив голову на грудь. – Кто входит в их число не знает никто, это тайна из тайн, но именно они в действительности руководят Вселенной. По их желанию вспыхивают и заканчиваются войны, накатывают эпидемии и по их желанию всё это внезапно прекращается и наступает мир и спокойствие. Знаю одно твёрдо – противиться их желанию и приказам нельзя, иначе пострадает не один конкретный человек, а весь мир, а то и союз миров, где ослушались рекомендаций и поступили по-своему. Я не могу, что бы пострадал наш Союз планет. Что касается Вас – знаю, виноват. Простите, если сможете. Детям не стоит передавать мои слова, хотя я и так нарушил строжайший запрет, рассказав, чего не имел права делать. Знаю, меня накажут, но и промолчать не могу. Простите меня, - вновь повторил Старейшина и, поднявшись из кресла, не прощаясь, вышел из кабинета, затем покинул и дом, оставив родителей Мары смотреть друг на друга в недоумении…
- Это ж какими надо быть тварями, что бы ради своих целей использовать людей как… как… - женщина никак не могла найти подходящее сравнение. – Как одноразовую салфтку. Вытер испачканные губы и бросил на переработку… Не могу считать этих созданий людьми. ЛЮДИ, какими бы они не были, подобным образом поступить не могут.
- Не могу ничего тебе сказать, дорогая. Неприятно, что вмешались в дела нашей семьи. Знаю твёрдо одно, что предстоит сделать как можно скорее – извиниться перед дочерью и Антоном.
- И перед его сестрой и Катей, – добавила Виарина. – Девочка мне похвасталась, что со вчерашнего дня она невеста Антона. А с сегодняшнего ей стала и Мара. Ты не видел – ей сделали предложение, и наша дочь его приняла.
Энрим сокрушённо покачал головой.
- И мы что, лишены порадоваться за нашу дочь? Хрен им всем. Я прямо сейчас еду, извинюсь и расскажу что произошло.
- Я с тобой, тем более слышала какие у них планы на вечер.
- Мы с Вами, – внезапно в кабинет отца заскочили сёстры Мары. – Мы не меньше провинились перед сестрой и Антоном чем мама.
* * *
Миновав небольшое кафе, в котором проводились ремонтные работы, Мара, видимо, ошиблась и свернула в узкий переулок, что через полсотни метров закончился глухим тупиком. Посмеявшись над растерявшейся девушкой, развернулись, но не успели сделать и несколько десятков шагов, как перед ними словно из-под земли появились несколько хмурых мужчин среднего возраста. Одеты неизвестные были неброско, но в дорогие наряды. По крайней мере, Мара позже именно так оценила их одеяния.
Антон насчитал шестёрых мужчин, но чувствовал, что несколько человек спрятались за углами нелепо выстроенных стрых домов, которые недавно миновали.
- Если хотите выйти отсюда живыми и здоровыми, с каждого по тысяче единиц, – самый худой из бандитов, а это явно были представители местного криминала, достал из кармана портативный терминал. – Всё элементрано. Каждый прикладывает сюда дличную карту и проходит дальше. Мы не желаем причинить кому-либо вреда, но вы, судя по всему, люди не бедные, способны поделиться частью своих доходов с нуждающимися.