- Я не поняла. Это похвала или оскорбление моей подруги? – Арина еле сдерживалась, чтобы не захохотать вслух. – Ты уж, пожалуйста, опредились.
- Рин. Какая же ты… Ну погоди, я тебя за твои вечные подколы сейчас … - Антон сунул в руки Маре чашку и внезапно схватил сестру в объятия, а через секунду по полу каталса клубок сплетённых тел. Оба больно щипались и понарошку дрались. Только Мара осталась сидеть на диване, с привычным уже удивлением, изредка вздыхая, наблюдала, как два взрослых человека ведут себя подобно пятилетним детям.
Сплетение тел распалось и Арина, встав на ноги, выхватила из рук Мары чашку. Заглянула в неё, а там… было пусто.
- Тошка, - девушка скорчила плачущую мордашку. – Представляешь, пока мы с тобой дурачились, эта несносная дамочка выпила весь наш кофе.
- Наш? Это был мой! Подожди, как выпила? – вскочил на четвереньки парень. – Как она посмела? Да я за такое…
Через секунду Мара была стянута с дивана на пол и уже она пыталась отбиться от стремления Антона завязать девушку в тугой узел. И только когда Мара поняла, что сил у неё не осталось, покорно легла на спину, закрыв глаза, жалобным голосом попросив пощады.
- Во-о-от. – Антон встал на колени перед лежащей на полу девушкой и, нагнувшись, поцеловал её в губы.
- Антон, не надо так, прошу, - чуть слышно прошептала Мара. – Ты меня уже целуешь как жену. Подожди чуть-чуть. Осталась всего неделя.
- Думаешь, за эту неделю произойдёт что-то немыслимое? Ничего не случится, если, конечно, сама не передумаешь.
- Нет! Никогда!!! - Мара встала на колени и, неожиданно для двойняшек, поклонилась Антону, коснувшись лбом пола. – Спасибо, что не отвергаешь меня. Верю всем сердцем, что у нас будет хорошая, крепкая семья… Я даже завидую Кате, что она уже… - Мара опустила глаза. - Когда Вы вернулись с острова, Катя была ТАКАЯ счастливая, светилась изнутри.
- Дурилка ты картонная, - Антон поднял Мару с колен и обнял, прижав к себе. – Мы прошли слишком долгий путь порознь, ведь так? Теперь надо идти вместе. Только сразу скажу – не только Катя, моя жена, и Арина будет с нами. Она самое близкое и родное существо для меня… Хочу, чтобы и ты стала для меня такой же. Чтобы мы все могли понимать друг друга без слов. Я говорю не иносказательно, хотя в слова и вкладываю подтекст. Но чтобы всё получилось, нам надо кое-что доделать…
- Я на всё готова. – Мара побледнела, глядя на двойняшек, внезапно ставших серьёзными. – Знаю, Вы мне не причините вреда. Да если и так, я всё вытерплю.
- Глупыш. Не будет никакой боли, но мне предстоит настроить твой мозг на одну волну со мной. Есть общая волна, на которой общаются менталы. Есть наша, «семейная», на которой общаемся вчетвером, а теперь... Ты ведь общаешься с нами более чем нормально, даже не задумываясь, что твой мозг автоматически перестраивается с одной волны на другу. Это единение и подстройка произошли в момент нашего слияния при прохождении обряда. Тогда же ты получили доступ к «семейной» волне. И окончательно эта настройка закрепилась в твоей голове у нас дома, при твоей инициации. Благодаря первой, индивидуальной настройке мозга, нам с сестрой удалось связаться с тобой во время прохождения Полигона. Первый раз, когда ты с подопечными делала «забег». Второй - когда мы столкнулись с Незримыми и Императором. Только благодаря этой связи ты и смогла нам помочь. Но этого мало. Теперь нам двоим надо настроиться ещё на одну волну, на которой сможем общаться только мы двое. Ты и я. Ни Аринка, ни Катя наши мысли услышать не смогут. С ними я уже наладил контакт.
- В смысле, на одну волну? – Мара вздрогнула, до конца не понимая о чём идёт речь.
- Марусь. – Рина была очень серьёзной. – У твоего народа, да и у всех, с кем общались, как поняли, для общения существует единственная общепринятая волна. На неё настраиваются все дети с самого рождения. А других, кто не имеет возможности это сделать из-за особенностей мозга, воспринимают как начисто лишённых дара общения и сразу переводят в статус изгоев. Но мы ведь… мы слышим и общаемся не на одной волне, используем несколько. У тебя самой мозг автоматически перенастраивается уже на две волны. Антон предлагает настроить ещё одну. Ему надоело, что мы все постоянно «сидим» у него в голов.
- Арин. – Мара вздрогнула. – Я только за, если появится возможность общения с Антоном наедине, только… Подожди… Хочешь сказать, среди изгоев могут быть те, кто…
- Именно. Скажу больше – напрочь лишённых дара среди них считанные единицы. А если взять во внимание, что у большинства изгоев развивается дополнительный Дар на протяжении всей жизни, как бонус к ментальному общению, осмелюсь предположить, что именно ОНИ, изгои, наиболее развитые члены общества, а остальные, так называемые «нормальные», являются статистами, населением, не представляющим из себя ничего примечательного. Мы считаем, что ментальная связь между людьми планет Союза - обыденность, а вот проявление и развитие дополнительных способностей – это то, что можно называть проявлением Дара с большой буквы.
- Я тоже «статист»? – горько усмехнулась Мара, на что получила от парня, который так и держал девушку в объятиях, нежный поцелуй в нос.
- Нет, ты не относишься к таким. Почему? Ты меня удивила своими ментальными возможностями ещё на Земле. Сама до конца не осознаешь, какой в тебе заложен потенциал. Да и пользуешься им в лучшем случае процентов на десять. Может чуть больше. Я же тебе предлагаю развитие и бо́льшие возможности. Неужели не хочется? Скажешь нет – отстану, но в этом случае общение между нами публичным. Нет, ранее сказанные слова забирать не буду, но…
- А я и не скажу нет, - Мара улыбнулась, твёрдо посмотрев в глаза парню. – Я много раз говорила, что уверена - ни ты, ни Ариша, ни Катя не причините мне вреда. Вы трое за эти месяцы стали мне самыми близкими. Даже подумать не могла, какие Вы… тёплые и добрые. Надёжные и… родные. Скажи, что нужно делать. Я готова.
- Даже так? – Арина встала и подошла к брату. - Тогда, малыш, ложись на диван. Нет, подожди...
- «На стол? Надо призвать кристалл и сферу, что бы не было «наводок» …»
- «Рин, не забывай, у неё до сих пор на шее удавка, но ты права, лучше на столе».
- Марусь, ложись на стол, – девушка хихикнула. - Раздеваться не надо, хотя для братика можешь и оголиться – он ведь должен увидеть, что заполучит через неделю.
Увидев вспыхнувшую Мару, Антон шлёпнул сестру по попе.
- Не стоит шутить на подобные темы. Довольно, сестрёнка. Не забывай, у нас, кроме общего, есть и крохи личного. Мы с тобой на эту тему уже не раз говорили. Забыла?
Арина, смутившись, извинилась как перед братом, так и перед девушкой, чем ввела Мару в изумление. Она получила очередное подтверждение своим мыслям, что между братом и сестрой есть немало того, чего ни она, ни Катя до сих пор не знают и до конца не понимают. А вот узнают ли – покажет жизнь.
- И, пожалуй, главное, Мара. – Антон был серьёзным. – То, что я сейчас сделаю, не знаю как здесь, на Земле является противозаконным. Пообещай, что ничего из того, что с тобой произойдёт, не станет известно кому-либо за пределами этой квартиры. Ни коллегам по работе, ни близким, даже отцу и маме ты не вправе рассказать, иначе… Эта тайна похлеще той, что мы четверо стали членами Суда. Что касается камер наблюдения в квартире, мы их давным-давно нейтрализовали, потому что личная жизнь должна оставаться сугубо личной, а не рассматриваться под микроскопом работниками службы безопасности. Старейшину и твоего отца я поставил перед свершившимся фактом и они со мной согласились, а на остальных мне, если честно, наплевать.
- Я никогда и ничем Вас не подведу, клянусь. Пусть боги меня накажут, если свершу такое.
- Ну и хорошо. Слова сказаны и услышаны. А теперь, невестушка, почти законная супруга, забирайся на стол. Ложись на спину. Руки вдоль тела. Глазки закрой и постарайся ни о чём не думать. Или представь перед собой голубое небо, а вдали, на грани видимости, множество мелких белых комочков-облачков. Вот и попробуй их сосчитать, когда их много-много…
* * *
- Маняшка, просыпаемся, - Антон нежно поочерёдно поцеловал глаза девушки. – Что-то болит? Отвечай голосом. Сегодня оставим твою головку в покое, а с завтрашнего утрабудем её тренировать.
- Немного побаливает, а так вроде ничего. Я могу встать?
- Можешь, а то место для ужина надо освободить – есть на диване или на полу, когда на столе лежит такая красавица, не очень удобно и не эстетично, а сгонять желания нет. – До Мары донёсся хихикающиё голос Арины. – Тошка уже сколько времени ходит вокруг тебя и облизывается словно кот на сметану. Вроде и поцеловать хочет, и потискать, а будить не решается, жалко ему…
- Рин, опять? – Антон смутился от слов сестры, особенно, когда на нём скрестились два сияющих глаза-прожектора Мары. – Ну, я… Ты и в самом деле ТАК сладко спала, словно…
- Спящая красавица, – опять встряла Арина. – Как там в сказках? Заколдованных злыми волшебниками можно разбудить только нежным поцелуем. Можно, наверное, и страстным… Гад ты, Тошка! Хватит щипаться! Опять синяк в пол попы будет.Прям не можешь спокойно пройти мимо меня. Нет, что бы поцеловать, так сразу больно делать.У тебя теперь есть, кого можно щипать в любое время. Да, законной жены рядом нет, так вторая без пяти минут жена лежит перед тобой, её мучай, а меня не смей трогать, запрещаю.
- Рин, – Антон обнял сестру и нежно поцеловал в шею.- Ты же знаешь, что ты для меня - весь мир впридачу к Вселенной, где…
- Замолчи, подлиза. Всё, помоги невесте подняться и давайте накрывать на стол, будем ужинать.
Когда Мара слезла и случайно глянула в окно, её заклинило.
- Ты чего, Марусь? - Спросила Арина, ставя тарелки на стол.
- Уже поздний вечер. Это ж сколько я спала?
- Я начал заниматься с тобой около шести, даже раньше. Закончил где-то через полчаса. Как выяснилось, ты у нас девочка продвинутая, поэтому кое-что подправить в тво