Послесловие
Если вы, как и я, читатель, который часто гоняется за фактами, что мешает написать хорошую историю, то у меня на веб-сайте гораздо больше подробностей. Однако стоит чаще и с благоговением вспоминать слова Эйнштейна в интервью 1929 года Джорджу Сильвестру Виреку для Saturday Evening Post: «Знание ограничено, а воображение охватывает весь мир».
Миры в этом романе и в том, в котором он написан, лучше подходят для объятий воображения.
Благодарности
Пока писала роман, я ежедневно встречалась с разными людьми, знакомилась с талантливыми, умными, творческими и скромными женщинами. Их щедрость, милосердие и энтузиазм в поддержке этого проекта не раз давали мне возможность ухватиться за спасательную веревку. Как мне повезло, какое удачное стечение обстоятельств, что я нашла в вас то, что я впервые увидела в этой картине. Спасибо.
Исследования приходилось проводить на разных континентах. Ковид, конечно, повлиял на работу, иногда самым мучительным способом. Тем не менее мы победили хотя бы благодаря родственным связям, терпению, творческим путешествиям и постоянным добрым словам поддержки.
Всем вам, женщинам и мужчинам, перечисленным ниже, огромное спасибо. Не только за участие в том, чтобы роман увидел свет, но и за то, что вы живете на этой искусно населенной голубой планете и радуете талантом.
Моя сердечная благодарность:
Австралия
Даррену, моему мужу. Мне так повезло, что ты мне не только муж, но и друг, союзник и почитатель творчества.
Маргарет Коннолли, внимательному, эрудированному литературному агенту.
Лучше всего по этому поводу высказался муж: «Знает ли Маргарет, что она Хранитель всех знаний?» Не знает. Значит, она еще более удивительная.
Кэтрин Милн, редкому человеку, способному сочетать высочайший профессионализм с бесконечной заботой. И все это с творческим пониманием и невозмутимостью. Кэтрин, за что бы вы ни брались, в ваших руках все горит. Для меня огромная честь, что вы решили взять дорогой моему сердцу роман под свое крылышко.
Команде редакторов и дизайнеров Harper Collins. Хейзел Лам, чья настойчивость в воплощении души этого сложного романа дала значимый и великолепный результат. Шеннон Келли, быстрая, умная и спокойная. Шэннон, ваша щедрость духа и проницательный редакторский взгляд обеспечили необходимую психологическую поддержку, чтобы подняться на гору напряженных последних недель. Ваша преданность была безупречной. Вплоть до последней точки. Ребекка Сазерленд и Джо Батлер, ваше понимание и проницательный взгляд на историю помогли уточнить ясность моего видения. Грэм Джонс, спасибо за то, как вы обращаетесь с точками и диакритическими знаками как в арамейском, так и в итальянском языке. Ваш выбор напечатать книгу шрифтом Бембо удивителен.
Сюзанна Лил, каким звездным подарком вы были во время нашего совместного творчества в Варуне. С вашим светлым умом нельзя не считаться! Вы используете его, чтобы творить добро в этом мире, – нам всем крупно повезло. Спасибо.
Доктору Кэтрин Хейман, Австралийская программа наставничества писателей, чье решительное мнение о ценности романа помогло мне связать мое видение с писательской уверенностью и чья литературная проницательность побудила меня сказать «да» невероятной возможности переустановить современный нарратив, когда Кэтрин, словно радар, обнаружила пропавший голос.
Мои первые читатели, от запятой в тексте до последнего вопросительного знака на полях, ваш вклад бесценен. Перечислю активных читателей: Белинда Лайонс-Ли, Тим Кроули, Джиллиан Тирни (моя тетя-мама), Кейт Маккейб, Памела Крокер (моя настоящая мама), Саймон Тирни, Фелисити Финли, Даксин Уотерман, Хизер Андерс, Жаки Хупер, Ян Доулер, Джули Смит, Жаки Кукс ОАМ, Терри Тирни (мой дядя-папа).
Белинде Лайонс-Ли, писательнице, педагогу, свободно говорящей о мудрости. Спасибо за дружескую поддержку. Би, вы сильная женщина.
Варуна, Национальный дом писателей за то, что приняли меня как лауреата премии PIP, и за неутомимую преданность писателям.
Элизабет Сторрс и Дайан Мюррей из Австралазийского общества исторических романов (HNSA) не только за премию HNSA Colleen McCullough Residency Award, но и за постоянную защиту исторической фантастики и ее авторов.
Мэри-Джо О’Рурк, редактору. Надежной, искренней и последовательной в лучших профессиональных отношениях.
Ровене и Майклу за любовь и верную дружбу. Тиму, Эмме, Рэйчел и Эл, которые всегда спрашивали и всегда слушали. Джессике Вандер, она же Кеннеди, за то, что она идет рядом со мной, когда мы пересекаем сверкающие пляжи, замечаем пестрых ловцов устриц и беседуем на разные темы, затем смеемся над всем, чего никогда не узнаем. Райану Холлингсворту за то, что прислал мне фотографии бабочек Richmond Birdwing, которые трогают сердце. Чипу Ричардсу, давнему другу, подбодрившему меня в трудную минуту: жизнь писателя в лучшем случае спокойна. Который также брат моего мужа во всех отношениях.
Марго Дуэлл за наши многочисленные писательские беседы и за то, что свела меня с Сьюзи Роуздейл, чьи теплые слова были так необходимы и которая, в свою очередь, познакомила меня с Кэрол Энн. Доктору Майклу Трейнору, чьи предложения относительно моей исследовательской поездки на Ближний Восток были обнадеживающими.
Ишбель Джонстон и Кристин за то, что разделили с нами столик в тот прекрасный вечер в баре Whispers во Фримантле и рассказали мне о кварце в сокровищах царя Соломона.
Доктору Тиму Джонсону, директору Treenet, и Грегори Муру, старшему научному сотруднику Мельбурнского университета в Бернли, за их помощь с деревьями в Северной Аделаиде. Из Художественной галереи Южной Австралии (AGSA) – Ребекке Эван и Расти Келти. Галерея этого романа, Международная галерея Аделаиды, и ее сотрудники полностью вымышлены. Работа по реставрации тканей моего персонажа была вдохновлена слиянием блестящих реставраторов из ArtLab и кураторов из AGSA.
Австралийская и американская семьи
Я писала роман о женщинах и отношениях между ними, и каждая женщина в моей семье помогла дополнить мои богатые знания о том, что значит быть женщиной, и об отношениях с другими женщинами. Какую рискованную авантюру мы затеяли!
Спасибо родителям Пэм и Дэвиду, братьям Джейсону и Тоби и сестрам Эстер и Люси. Если бы я только могла показать бесчисленные одинокие прогулки, где среди деревьев, прибоя и неба я посылала вам свою любовь. Как я стояла, раскинув руки, пока не увижу мысленным взором лучистую, мерцающую нить, соединяющую наши сердца. Кайлеб, Гейдж, Джесси, Люк, Льюис и Дакота, я верю в вас. Люблю вас.
Когда я писала роман – и после поисков всю свою жизнь, – я наконец нашла свою американскую семью. И в одночасье темная пустота в сердце превратилась в сверкающую нить, когда Бадуры, Форды, Пейджелы и Чарльстоны и их большие семьи приняли нас в свою жизнь. Я знаю, что они там, и на душе становится легче.
Тони, Вэл, Керри, Эмили и Эбби, пусть ваша жизнь будет освещена любовью.
По моему скромному мнению, выдающиеся мастера Южной Австралии по реставрации и хранению текстиля и выдуванию стекла уникальны. Во время моих исследований я не раз посещала дома, студии, мастерские этих талантливых художников.
Мое уважение и благодарность:
Мастерам по стеклу Клэр Белфрейдж и Тому Муру, которые так помогли в создании романа и технически, и творчески. Они украшают мир, просыпаясь и выполняя свою работу. Их искусство действительно исключительное и всемирно известное. Проводя время с ними в их студиях и в центре искусств Jam Factory в Аделаиде, я попала в стеклянный мир Алисы в Стране чудес, где творческое видение и кропотливый труд бросают вызов простым вещам. И Клэр, и Том известны своим искусством на национальном и международном уровнях, и вы поймете почему, когда будете искать их в интернете и в соответствующих галереях.
Реставраторам «Артлаб Австралия» – Мэри-Энн Гуден, главному реставратору текстиля, и Кристин Филлипс, старшему реставратору текстиля, которые обе прочитали главы, касающиеся вымышленного реставратора текстиля, и чья работа буквально ошеломляет. Скромность Мэри-Энн и Кристин поразительна, учитывая постоянный вклад их работы в глобальную историю и наследие текстиля, того, кто мы есть, как в переносном, так и в буквальном смысле. И Виктории Томас, хранителю текстиля, чей талантливый ум помог разработать великолепное вечернее платье доктора Рид.
Мэри Хосе, реставратору текстиля Fabric of Life, чья подготовка в качестве реставратора в Центре реставрации текстиля, Художественном институте Курто, дворце Хэмптон-Корт в Великобритании и предыдущее руководство ArtLab принесли запутанные и увлекательные идеи; Кейт Макларен, реставратору текстиля.
Израиль и Палестина
Доктору Яэль Горин-Розен, руководителю отдела стекла Управления древностей Израиля, Иерусалим. С чего начать разговор? Может быть, с такого вопроса: кто из нас по запаху определит происхождение только что выкопанного древнего стеклянного сосуда? Кто был настолько любезен, чтобы позволить нам смотреть с трепетным благоговением на стеклянные артефакты, только что извлеченные из земли? Яэль живет своей работой с самоотверженностью и преданностью делу, что ясно объясняет, почему она стоит у руля Управления древностей. Она также нежно и крепко любит семью и друзей. Она разделила со мной оба этих мира в Хайфе и Иерусалиме – я и мечтать об этом не могла.
Доктору Нааме Сукеник из Управления древностей Израиля, куратору отдела органических находок. Наама предоставила мне возможность увидеть, изучить и узнать древние материалы, которые, возможно, были точно такими же, как те, к которым прикасалась и которые носила Элишева. Наама (как и мой вымышленный куратор Трис) – искрометная, похожая на фею женщина, но с огромным опытом работы с тканями, которые помогают рассказать о прошлом и определить будущее.
Наум Бен-Иегуда (см. примечание о переводе в глоссарии) постарался найти слова, которые не только отражают язык того периода, но и чувства людей, которые говорили на нем. Целостность, эффективность и невероятный ум Наума редко встречаются. Наум, моей скромной благодарности недостаточно, но я уважаю чудеса, которые вы совершили в нашей общей напряженной жизни. В глоссарии представлены работы Наума, а также мои вариации, вызванные нехваткой времени и набором текста.